«Девяносто лет назад на всех континентах Земли открылись огромные воронки, в которые обрушились целые города. Из воронок повалил странный черный туман, полный светящихся насекомых, которые раздирали в клочья все живое, что попадалось им на пути. Ни одно государство мира не могло сдержать туман, какие бы меры не предпринимало. Единственным маяком надежды была трансляция Ниемы, которая звала всех выживших на маленький греческий остров»
+++
Смертельный туман покрыл Землю, уничтожив на ней всю жизнь. Уцелел лишь крошечный остров на краю света, окруженный защитным барьером. На острове обитают трое старейшин-ученых - последняя связь с древним миром до катастрофы - и сто двадцать два жителя деревни. Живут они в мире и согласии, утопически проживая свои дни в тропическом раю.
Деревенские жители закрывают черновые и технические потребности этого мира: земледелие и скотоводство, строительство, разнообразные промыслы, обеспечивают ресурсами всю коммуну, а по вечерам устраивают общинные ужины и совместные концерты-представления.
Старейшины – буквально старейшины, ибо они в несколько раз старше всех остальных, обладают исключительными знаниями и их особо почитают. Отношение к старейшинам варьируется от страха до любви.
История начинается в тот момент, когда любимую старейшину находят мертвой. И если за сто семь часов убийца не будет найден, защитный барьер падет и гибельный туман поглотит последний остров на краю света.
А дальше как-то очень быстро с утопии начинает сползать благостная масочка, под которой обнаруживаются следы острых зубок, с которых капает кровь.
Ситуация усугубляется тем, что сверхразумом над этим небольшим обществом витает Искусственный интеллект, который не только контролирует все процессы и помогает людям в том или ином деле, но и является той самой конечной инстанцией, которая может либо всех погубить, либо всех спасти. А ещё этот искусственный разум буквально встроен в каждого жителя этой райской деревни: с рождения они привыкли к его голосу, к тому, что каждая мысль не является приватной, к тому, что всегда можно с кем-то посоветоваться, что-то узнать и просто поделиться сомнениями или страхами.
Теперь всё изменилось – необходимо очень оперативно найти убийцу. А чтобы его найти, для начала надо найти «шерлока холмса», который возьмется за столь непростое дело.
И дело будет непростым по столь многим причинам, далеким от детектива, но касающимся социальной составляющей этого сообщества, что становится как-то сразу понятно – мир, вполне вероятно, обречен.
«Удивительная и совершенно органичная смесь постапокалипсиса с классическим детективом» - написано в аннотации.
Для меня этот роман стал удивительной смесью шьямалановских атмосферных фильмов и «Не отпускай меня» Кадзуо Исигуро. Да, тут, несомненно, есть постапокалипсис, и версия Тёртона не хуже любой другой: очень лаконично и доступно автор показывает, как мир переживал свои последние дни. И, традиционно, люди оказываются страшнее любых насекомых и любого тумана.
Но вот «классический детектив» тут очень, очень условен. Я бы вообще на детектив тут не ставила – этот роман не про расследование преступления. Хотя бы потому, что одним из небанальных условий задачки является стертая память у всех жителей этого острова. Т.е. бессмысленной становится классический поиск свидетелей или опрос, кто что видел. Если кто-то что-то и видел, то никто ничего не помнит. Есть условное место преступления, есть улики, какие-то артефакты, какие-то результаты анализов, но всё то, что касается человеческого фактора, отдано на откуп размышлениям и рассуждениям. С одной стороны, это здорово облегчает поиск «садовника» для читателей – если вдруг кому захочется поиграть в угадайку, достаточно задаться самыми простыми вопросами (кто мог это сделать, у кого была мотивация и так далее - в предложенных условиях) и имя убийцы становится очевидным. С другой стороны, именно расследование преступления здесь и сейчас, вот в таких вот условиях, сделало интересными для меня другие моменты.
От «Семи смертей Эвелины Хардкасл» я была не в восторге, но «Последнее убийство» мне понравилось. Причем, понравилось мне тем же, за что я не прониклась «Смертями»))) В «Эвелине» блуждания по кругу и «день сурка» мне показались чрезмерными и излишне запутанными. В «Последнем убийстве» движение по спирали в поисках смыслов стало увлекательным процессом и аллегорией познания.
И Стюарту Тёртону удалось сперва нагнать тумана – буквально, а потом постепенно его развеять. И вот этот момент, когда из тумана проступают очертания странных конструкций, приобретающих постепенно какие-то понятные формы, – бесценен.
На все вопросы, которыми я задавалась в начале – и по столь странному устройству этого мира, и по отдельным элементам сообщества и его персоналий, и – банально – почему в 60 лет этим полным жизни и идей людям, приходит конец, находятся ответы.
Стюарт Тёртон взялся за непростую задачу – поразмышлять над тем, что есть человек. Что составляет его суть, чем человек отличается от ИИ, что есть Творец, где заканчивается воля личности и начинается что-то иное, чья-то чужая воля. Получилось у автора или нет, думаю, каждый решит для себя. Местами мне не хватило четкости формулировок, местами логики, но в целом, за озвученные темы и предоставленное пространство для размышления – спасибо. Это было интересно.
Как интересно было наблюдать за тем, как автор играется с «если бы», и возможными вариантами развития события (эта игра очень увлекательна, поскольку её ведет искусственный разум, просчитывающий вероятности), мне интересно было наблюдать за мироустройством, социальной жизнью, ритуалами, отношениями и ролями, которые Тёртон придумал для своих поселенцев: что-то было очень знакомым и понятным, что-то милым, что-то по-философски глубоким:
«Здесь никто не молится, никто не размышляет о жизни после смерти. Хорошо прожитая жизнь - сама по себе награда»
, что-то очень интересным. Например, автору удалось показать, как в коллективе появляются лидеры – те люди, которые не просто имеют смелость задавать неудобные вопросы, но берут на себя ответственность за происходящее. Как формируется «народ», как формируются привязанности, как воспринимается высшая власть, в том числе духовная. Где и как заканчивается вера.
«Старейшины мудры, добры, справедливы и безупречны. Не подвергай сомнению их действия». Такова главная заповедь всех островитян.
В этом романе место религии очень особое. Как таковой её нет, а высшим разумом над всеми царит воля интеллекта. Но, тем не менее, людям и их сообществам невозможно жить без духовной организации пространства, поэтому тут будет особая вера – вера, в которой голос совести и здравый смысл подменены ИИ и невозможно отделить мысли собственные от мыслей внушенных или навязанных. Поэтому путь, который проходят герои, пытаясь осознать себя и своё место в системе, это в том числе путь взросления, отвержения авторитетов – это путь, который обычно проходят дети в непростой период пубертата. Иногда таким вот взрослеющим детям может быть очень много лет, но отсоединение себя от родительской фигуры (или той, которая её заменяет) - неизбежный процесс, без которого ни спасение, ни вообще дальнейшее существование невозможно. В этом смысле мне очень логичной показалась концовка.
Очень хорошо.