Год назад я писал о проектах домов, поставлявшихся по репарациям из Германии. Вместе с ними в той статье речь шла о домах, созданных в Германии Военпроектом, как утверждалось в одном из документов Комитета по делам архитектуры (дескать, можно было бы организовать их выпуск в Германии для поставок в Советский Союз).
Но недавно нашёлся другой источник, который поставил этот рассказ по сомнение. И хотя третьего источника, который бы подтвердил одно или другое утверждений пока не нашлось, всё же мне кажется более вероятным, что дома Военпроекта не имеют никакого отношения к Германии. Поэтому я решил разделить ту статью на две, а заодно существенно их переработать. Сегодня статья о типовых домах для военных.
***
В 1945 году на станции Болшево началось строительство Центрального мебельного комбината. Вскоре он стал Болшевским (Костинским) домостроительным комбинатом. Спустя два года для комбинатов Министерства вооружённых сил в Центральном Военпроекте спроектировали сборный щитовой дом.
При разработке его конструкций инженеры Г.Г. Кореновский и П.Х. Богомолов взяли за основу проекты финской фирмы «Puutalo», в большом числе поставлявшиеся в то время по репарациям. Однако это не было копированием: многие конструктивные решения были переработаны. Но главное отличие отечественного проекта от финских в другом: советских архитекторов не устраивали аскетичные фасады финских домов. И поэтому архитектор Б.Г. Бархин обогатил фасады наличниками, спускающимися до цоколя и объединённые друг с другом на одном из фасадов аркой, а также росписью между наличниками, угловыми пилястрами и полукруглым слуховым окном. Просторная веранда, присоединявшаяся или с одной, или с другой стороны дома, также обогащала облик дома.
Художественные достоинства проекта были столь очевидны (особенно на фоне тогдашних конкурентов), что Комитет по делам архитектуры старательно добивался, чтобы именно разработка Бархина производилась на заводах в Германии, работавших по репарациям на Советский союз. Это стремление не увенчалось успехом, и из Германии поставлялись заметно более скромные дома местных архитекторов.
Этот первый проект получил шифр ЦВ-1. Для строительства 1949 года он был несколько переработан в сторону сокращения числа деталей и упрощения монтажа и, по-видимому, получил шифр ЦВ-1А. Фасад изменениям не подвергся.
Где-то в то же время появились два очень похожих проекта: ЦВД-1 и ЦВД-2. Если у ЦВД-1 должна была быть канализованная уборная или люфт-клозет, то у ЦВД-2 уборная предполагалась во дворе. «Появление ЦВД-2 подсказано жизнью, так как на практике уборные делают выносные» – такое объяснение было дано в картотеке Института архитектуры жилища Академии архитектуры. Вполне возможно, что ЦВД-1 ранее назывался ЦВ-1А.
Строились дома по этим проектам по всей стране: в Московской области, в Мурманской, в Ашхабаде (очевидно, при восстановлении города после землетрясения 1948 года), в Крыму и других частях страны.
Следующим проектом стал ЦВ-2 – 1-квартирный брусчатый коттедж с мансардой и верандой. Если ЦВ-1 предназначался для офицеров, то ЦВ-2 – для генералов (в сильно стратифицированном советском обществе проекты жилых домов разрабатывались для определённых групп населения):
Близким по архитектуре к ЦВ-2 был проект ЦВ-7:
Внешне от ЦВ-2 он отличается одном единственным выступом на боковом фасаде. А так как посёлки с такими домами и сейчас претендуют на статус элитных, то каждый такой дом окружён высоким забором. Как итог, обойти дом вокруг и определить, относится ли он к ЦВ-2 или ЦВ-7 нет никакой возможности.
Строительство 1948 года показало, что застройка посёлков одним типом дома создаёт слишком большое однообразие:
И поэтому к 1949 году архитектором Н.И. Гайгаровым и инженером Г.Г. Кореновским был разработан ряд новых проектов в дополнение к имеющимся:
ЦВ-4 – 1-квартирный 2-комнатный дом с террасой:
ЦВ-5 – сдвоенный ЦВ-4:
Найти дома по этим проектам не удалось. Вполне может оказаться, что эти проекты не дошли до производства вовсе.
***
Дома Военпроекта стали одними из наиболее интересных в плане архитектуры послевоенных домов заводского изготовления. Но столь сильная яркость типового проекта вызвала критику. Натан Остерман, занимавшийся в то время сборными домами, писал: «… такие подчёркнуто индивидуализированные композиционные решения фасадов заводских домов нельзя считать удачными. При многочисленном повторении в застройке они становятся навязчивыми и особенно ярко подчёркивают однотипность домов».
Разработанные же самим Остерманом типовые проекты (о них я думаю написать отдельно) хотя и были более простыми и строгими, но создавали бо́льшую вариантность застройки – и тем самым больше подходили для массового строительства. Но Остерман закончил свою серию в 1950 году – существенно позже проектов военного ведомства. И потому можно утверждать, что дома Бархина, Кореновского и Богомолова дали пищу для размышлений о том, какими должны быть типовые жилые дома. Другое дело, что этот же опыт пришлось приобретать снова в более позднее время.
________
С. Волков