Говорящая с драконами

Почему?! Ну почему именно я?! Почему эта тяжёлая доля досталась исключительно мне?

Родовое проклятие выбирает не каждого, лишь отмеченного родимым пятном. И из трёх сестёр с ним угораздило родиться только мне! За что?! Чем я так прогневала судьбу?

Их взгляды! Больше не могу переносить их взгляды! В них смешаны жалость и отвращение. Они продолжат жить, как жили, а мне будет лучше вдали от них. Вдали от всех!

С такими мыслями я покидала родовое поместье, в котором прошло моё детство. Глубокой ночью, пока все обитатели дома видели безмятежные сны.

Мне нужно только добраться до города, а это — всего-то пара часов пешком через лес. Буду думать об этом как о ночной прогулке, только бы не встретить какую-нибудь нечисть.

Стоило мне вспомнить о нечисти, как в просвете, между деревьями, замелькали два огонька — чьи-то глаза. Ну да, я везунчик, просто победитель по жизни! И что теперь делать? Влезть на дерево и переждать, пока обладатель глаз уйдёт? Или смириться и покорно принять свою судьбу? Какая разница, сейчас умирать или позже? С проклятьем ещё никто и до тридцати не доживал.

Ну нет, отчего-то сегодня умирать я не готова!

Вскарабкавшись на ближайшую ель, я затаилась и стала ждать. От нечего делать погрузилась в раздумья: вспоминала детство, маму.

Мама, наверное, единственный человек, который любит меня, несмотря на проклятие. Она рассказывала, что, когда я родилась, за окном отцветали яблони. Воздух был наполнен белыми лепестками и чудесным ароматом. Это напомнило ей их с папой романтическую поездку по Яплани, только там отцветала сакура. Вот так она меня и назвала — Сакура.

Хрустнувшая внизу под чьей-то ногой ветка вырвала меня из раздумий. Я напряглась и запоздало сообразила, что нечисть может уметь лазить по деревьям.

Огляделась вокруг, в поисках какой-нибудь ветки, которой можно отбиться от монстра, но было темно, и ничего подходящего не нашлось.

Я надеялась, что зверь меня не учует и пройдёт мимо… Но надежды рухнули, когда шаги замерли прямо под моим деревом. Да что ж так не везёт-то?!

— Ну и долго ты собираешься там сидеть? — послышался снизу приятный мужской голос.

Я не ответила, кажется, даже дышать перестала: откуда ночью в лесу взяться приличному человеку? Наверняка разбойник какой-то! Лучше бы это была нечисть, от неё можно хотя бы попытаться отбиться или сбежать. Человек умнее и хитрее. Влипла!

— Нет, ты, конечно, можешь и дальше там сидеть, но на этом дереве гнездо квирды, и она не слишком будет рада твоему соседству, — продолжил тем временем загадочный лесной прохожий, не дождавшись моего ответа.

— Я там глаза чьи-то видела, вдруг это харзар? — отозвалась я, надеясь, что разбойник испугается и предпочтёт сомнительной добыче, в виде меня, спасти свою шкуру.

— Здесь никого нет, — уверенно сказал незнакомец.

— Откуда ты знаешь? И кто ты вообще такой? — от страха во мне пробудилась дерзость.

— Я егерь. Я знаю этот лес, и знаю, что сейчас поблизости нет опасных существ, кроме квирды, но она спит. И я не советовал бы тебе дожидаться её пробуждения. Спускайся, я провожу тебя домой.

— А с чего это ты такой заботливый? — не унималась моя подозрительность.

— Не могу же я заблудившегося путника бросить в лесу, я — егерь, — в голосе незнакомца послышалась растерянность, как будто приходилось объяснять ребёнку очевидные вещи, такие, как восход солнца.

Эта его растерянность дала мне надежду на то, что он и вправду не разбойник, тот бы затянул песню о джентльменском благородстве и даме в беде. Я приняла решение спуститься с дерева, о чем сообщила незнакомцу.

Дорога вниз была сложнее, чем вверх, забраться сюда мне помогал страх, а вот спускаться пришлось самой.

Пока я пыталась не свалиться, ногами и руками нащупывая в темноте ветки , я успела пожалеть о своём решении довериться незнакомцу. В душе зародились сомнения, но лезть обратно уже не было ни сил, ни желания: шершавая бугристая кора, кажется, успела продавить мне дыры в мягком месте до самого скелета, даже через плотные кожаные штаны.

— Позволь представиться, Аруш, егерь этого леса, — он слегка склонил голову и выжидательно посмотрел на меня, надеясь на ответную любезность.

Я оглядела мужчину, насколько позволял лунный свет: выше меня, темноволосый, приятная внешность, одет в добротный кожаный костюм. В целом выглядит прилично, не похож на разбойника, но его глаза фосфоресцируют в темноте, отражая свет луны.

— Са... люта, — соврала я на всякий случай: наша семья довольно известна. Вдруг Аруш не устоит перед соблазном потребовать за меня выкуп? — Я из бедной крестьянской семьи, — продолжила я врать и по привычке протянула руку для поцелуя. Вовремя опомнилась, отдернула ладонь и сцепила руки за спиной.

Аруш слегка приподнял одну бровь, но сказал лишь:

— Скажи, где твой дом, и я помогу тебе выбраться из леса.

— Эм... я живу... — я судорожно пыталась вспомнить название хоть одной деревни в округе, но в памяти, как назло, гулял свободный степной ветер. — В общем, мне нужно в город.

Бровь Аруша поползла выше, грозя скоро добраться до самой кромки волос.

— Ночью. В город. Через лес, — не спрашивал, а констатировал он факты. — А зачем?

— Не твоё дело! — слишком резко ответила я и попыталась сгладить положение, опустила глаза и продолжила жалобным голосом: — Замуж меня хотели выдать, за старика состоятельного. Он семье откуп готов был дать за меня. Вот я и сбежала, — я наблюдала за Арушем из-под опущенных ресниц: поверил?

Он осмотрел меня с ног до головы и сказал:

— Ну в город так в город. Пойдём.

Аруш шёл впереди, нарочито медленно, он знал лес, как свои пять пальцев, шёл уверенно, не сомневаясь в направлении. Я честно старалась не отставать, но постоянно спотыкалась, поскальзывалась и цеплялась за ветки. Ей-богу, лес — не моя стихия! Зато было видно — Аруш здесь как дома. Ну прямо Хозяин Леса! У меня вырвался сдавленный смешок от новоиспечённого прозвища, мужчина услышал и обернулся:

— Что тебя развеселило?

— Да просто мысли всякие в голову лезут. А почему у тебя глаза светятся? — решила я перевести тему, не признаваться же, что я ему кличку придумала.

— Генетическая мутация, — ответил Аруш, сделал ещё два шага и вдруг резко остановился. Я чуть не врезалась в его спину:

— Что слу...

Мужчина вскинул руку вверх, призывая меня к тишине. Я замолчала на полуслове и прислушалась: впереди и сбоку шелестели кусты, будто через них кто-то пробирался к нам. Меня окатила волна ледяного ужаса, нас брали в кольцо. "Ну, всё! — подумала я. — Это точно конец! " Показалось несколько пар глаз из-за кустов.

Послышалось утробное рычание, но как-то уж слишком близко. Я закрыла лицо руками и снова услышала рык, но теперь уже чуть дальше и другой тональности. Затем какая-то возня, снова очень близкий рык и отдаляющийся скулёж вперемешку с треском веток.

Мне на плечо легла рука, я вздрогнула.

— Всё хорошо, они ушли, — услышала я уже знакомый мне голос, — Можешь открыть глаза.

С трудом отняв ладони от лица, я смотрела на Аруша:

— Ккк…то это был?

— Харзары.

— Пп…очему они ушшш…ли? —всё ещё не могла совладать с собой я.

— Я их напугал.

—Как можно напугать харзар? – кажется, от недоумения мои глаза расширились больше, чем от страха.

— Я егерь, забыла? — Аруш улыбнулся. — Припасено у меня несколько трюков. Пойдём, немного осталось.

Он убедился, что я не осталась столбом стоять на месте и с прежней уверенностью зашагал вперёд.

Вскоре показались огни на городских воротах. Подходя, я пыталась сочинить убедительную историю, чтобы стражники, охраняющие вход, пропустили меня в город, но врать не понадобилось. Мой провожатый подошёл к одному из стражников, и они пожали друг другу руки.

— Аруш, дружище, ты сегодня поздно!

— Работа, Витар.

Стражник заглянул егерю через плечо и увидел меня.

— Берёшь работу на дом? Хороша работа! — Витар заржал над своей похабной шуткой. Я скривилась, но промолчала, главное — в город попасть, а стража пусть думает, что хочет.

Шагая по пустым улицам спящего города, я пыталась сообразить, что делать дальше? Нужно найти постоялый двор. Деньги у меня есть, вопрос: пустят ли в такой час? Как-то не принято у нас по ночам через леса, кишащие нечистью, путешествовать. Только отчаянные смельчаки отваживаются на это или слабоумные, вроде меня.

Размышляя, я на автомате продолжала идти за Арушем, очень уж сроднилась я с его спиной за эти два с небольшим часа, пока пробирались через лес.

— Ну вот и пришли, — его голос вернул меня в реальность. Мужчина стоял возле двери и держался за ручку.

— Куда пришли? — не поняла я.

— Я здесь живу, ко мне домой пришли, — снова растерялся мужчина.

— Эм... спасибо тебе большое за то, что проводил, и за защиту, но мне пора, — я попыталась развернуться, но Аруш ухватил меня за локоть.

— Тебе лет сколько?

— Двадцать один, — вопрос застал меня врасплох, и я даже не попыталась соврать.

— А элементарных вещей не знаешь, как пятилетняя. Ночью тебя никто не пустит, ты что, на улице собралась ночевать? У меня две комнаты, поспишь и утром пойдёшь, куда тебе там надо.

— Я не могу прийти в гости к мужчине ночью! — оскорбленно заявила я.

— То есть спать на мостовой с крысами и попрошайками ты не боишься, а меня боишься? Неужели ты думаешь, я для этого выводил тебя из леса?

Я пристыжено опустила глаза, вспомнила харзар, обречённо вздохнула и шагнула к двери. Будь что будет, всё равно скоро помирать.

Аруш и впрямь оказался джентльменом: показал мне спальню, дал комплект постельного белья, принёс тёплой воды и удалился в соседнюю комнату, закрыв за собой дверь. А я умылась и решила выспаться, раз уж выдалась такая возможность.

На поверку Аруш оказался не только джентльменом, но и гостеприимным хозяином. Он пригласил меня позавтракать с ним, и я смогла наконец-то как следует его разглядеть: молодой, тёмно-каштановые волосы с лёгкой проседью, зелёные глаза, в меру накаченные мышцы. Симпатичный.

Я закусила нижнюю губу, пока мужчина не заметил мою глупую улыбку.

— Итак, ты сбежала из дома, — произнес Аруш, расправляясь с омлетом. — В этом городе у тебя знакомых нет, я правильно понимаю?

Я промолчала, опустив глаза.

— Значит правильно, — продолжил свои рассуждения мужчина. — Куда дальше? У тебя есть какой-нибудь план?

— Сяду на корабль и уплыву на другой материк.

— Вот так просто сядешь и уплывешь? А жить будешь на что?

— Что-нибудь придумаю, — беспечно отмахнулась я.

— Ты ведь не из деревенской семьи, я прав?

Я напряглась.

— С чего ты взял?

— Во-первых, — начал Аруш загибать пальцы, — манеры у тебя совсем не деревенские. Во-вторых, крестьяне с детства знают, что ночью нельзя ходить по лесу, да и ночью никто тебя не пустит в дом. И в-третьих, ты просто собралась уплыть на другой материк, не имея там знакомых и родственников. Ты, вероятно, ничего не знаешь о грабителях, насильниках, торговцах людьми и других лихих людях? Поправь меня, если я ошибаюсь? — Аруш выжидательно посмотрел на меня.

Я буравила глазами тарелку с омлетом, но ответа в ней не находилось.

— Рассказывай, что у тебя случилось. Чем смогу, помогу, — вздохнув, сказал Аруш.

Я закатала рукав, обнажив плечо с родимым пятном в виде крылатой ящерицы.

— Ты мне ничем не поможешь: скоро меня настигнет родовое проклятье.

Аруш присвистнул.

— Будет сложнее, чем я думал, но ты ошибаешься, я могу помочь.

Я перевела взгляд с тарелки на него: издевается? Не похоже, взгляд серьёзный и немного сочувственный, но без отвращения, как у моей семьи.

— И как ты мне поможешь? — я постаралась выдержать безразличный тон, но голос дрогнул. Где-то в глубине уже зародилась надежда и крепла с каждой секундой.

— Нам и вправду придётся плыть на другой материк, есть у меня один знакомый, точнее знакомая. Ты бывала в Ивресте?

Я отрицательно помотала головой.

— Зовут-то тебя как на самом деле? — спросил Аруш с ироничной улыбкой.

— Сакура...

***

Я не знала, что не переношу морские путешествия, пока не попала на корабль. За первые пятнадцать минут нашего плавания, меня покинул весь сегодняшний завтрак, а заодно и вчерашний ужин.

Перегнувшись за борт, я пыталась разглядеть своё отражение в голубоватой воде. Скорее всего, я сейчас бледная, со впалыми щеками, тёмными кругами под глазами — "в гроб краше кладут", как любила приговаривать моя бабуля.

Аруш всё время находился где-то поблизости, деликатно держась на расстоянии, но не выпуская меня из виду.

В минуты облегчения я украдкой любовалась им. И не я одна: все дамы, находившиеся на корабле, стайками и по одиночке, курсировали мимо Аруша, непременно находя какие-то дела именно на этой палубе. Аруш подчёркнуто игнорировал дам, в свою очередь тех это не расстраивало, а только подзадоривало.

Одна особа даже попыталась «поскользнуться» и упасть в объятия мужчины, но была грубо подхвачена и усажена на грязную бочку, пропахшую рыбой. Оскорблённая девица с гордо поднятой головой поспешила ретироваться с палубы под сдавленные смешки вокруг.

Мне немного полегчало. В каюту спускаться я не решилась. О еде, увы, тоже думать пока не могла.

Аруш предложил прогуляться по кораблю и, отстегнув от пояса небольшую фляжку в кожаной оплётке, протянул мне.

— Что это? — спросила я.

— В основном травы. Выпей, легче станет, — ответил мой опекун.

Мы устроились в тени, на скамеечке у правого борта, так как с другой стороны солнце уже начало нещадно припекать. Меня обдувал лёгкий солёный ветерок, а в лицо изредка прилетали мелкие брызги. Над головой кружили чайки, иногда камнем ныряя вниз и поднимаясь обратно уже с добычей.

— Расскажи о своей знакомой, к которой ты меня везёшь? "Она красивая?" — ощутив слабый укол ревности, чуть не ляпнула я, но, вопреки своим желаниям, вовремя прикусила язык.

— Она когда-то спасла мне жизнь, — ответил Аруш. Взгляд его при этом стал каким-то далёким. Лицо на секунду исказила гримаса боли, и на какое-то мгновение мне показалось, что на щеке у него проступила жёсткая темно-бурая шерсть. Я тряхнула головой, и видение исчезло. Мужчина тут же взял себя в руки, будто отогнав видения прошлого, и продолжил:

— Её зовут Мартьяна. Она хорошая, только слишком прямолинейная, к этому надо привыкнуть.

Аруш посмотрел на меня и мягко улыбнулся. Я очень хотела расспросить, почему он оказался тогда при смерти, но делать этого, вспомнив выражение его лица, не решилась.

Два дня нашего плавания пролетели незаметно. Травяной отвар из фляжки Аруша подействовал на меня благотворно — к вечеру первого дня я уже смогла есть.

***

Иврест впечатлял своим величием. Он был огромный, и всё в нём тоже было огромное: дома, башни, купола, рынки. Везде суета и шум, люди спешат куда–то — у меня даже голова закружилась. Я крепко вцепилась в локоть Аруша, боясь потеряться.

Аруш, казалось, чувствовал себя здесь чуть менее уверенно, чем в лесу: весь подобрался, и его взгляд стал более жёстким. Он вёл меня сквозь толпу, временами обходя по дуге какие-то места или людей, которые, на мой взгляд, ничем не отличались от всех остальных.

Постепенно поток людей начал редеть, а потом и вовсе иссяк. Мы оказались на сравнительно тихой улочке, окружённой с обеих сторон красивыми цветными особнячками, похожими на кукольные домики.

Аруш остановился возле резной калитки и пропустил меня вперёд. К дому вела дорожка, вымощенная светлым камнем. По бокам от дорожки росли подстриженные кусты, а за ними виднелся ухоженный сад.

Я поднялась вслед за Арушем на крыльцо. Он постучал в дверь. Через несколько секунд в доме послышались шаги, и дверь нам открыла женщина. На вид лет пятидесяти с небольшим, но подтянутая и энергичная. Рыжие кудри уложены в затейливую причёску, длинное темно-бордовое платье.

Она заключила Аркуша в объятия и воскликнула:

— Аруш, медвежонок мой, как я рада тебя видеть!

— Привет, Мартьяна! И я очень рад!

Женщина выпустила Аруша из объятий и раскрыла их уже в мою сторону.

— Ты привёз невесту, какая прелесть!

— Что? — я перевела недоуменный взгляд на Аруша, тот смущённо почесал кончик носа и сказал:

— Эм... Марьяна, ты всё неправильно поняла. Сакуре просто нужна твоя помощь.

У женщины на лице появилось детское разочарование.

— Не невеста? Как жаль! Вы так хорошо смотритесь вместе.

Но тут же лицо её снова засветилось радостью.

— Ну что же мы стоим на пороге, проходите! — воскликнула Мартьяна, развернулась и скрылась в доме.

Аруш виновато улыбнулся мне. Я пожала плечами, и мы направились вслед за хозяйкой.

Мужчина, вероятно, хорошо знавший этот дом, привёл меня в гостиную. Я села на краешек дивана, сам Аруш устроился в кресле, сбоку от меня. Из глубины дома доносилось позвякивание посуды.

Через несколько минут появилась хозяйка с огромным подносом в руках. На нём был большой чайник, три чашки и несколько маленьких вазочек со сладостями. Водрузив свою ношу на небольшой столик в центре, Мартьяна заняла второе кресло напротив меня.

— Итак, расскажите мне всё по порядку, — попросила женщина.

Я посмотрела на Аруша, ища поддержки, он коротко кивнул и прошептал одними губами "покажи ей".

Я закатала рукав, обнажив родимое пятно на плече. Мартьяна ахнула и прикрыла рот рукой.

— Бедная девочка, столько лет ожидать собственной смерти, кошмар!

— Аруш сказал, вы можете помочь. Вы умеете снимать проклятья? — спросила я с надеждой.

— Деточка, это не проклятье — это дар! Ты просто ничего не знаешь. — Марьяна горько усмехнулась. — Никто не знает, от всех скрывают правду.

— Не понимаю, — я посмотрела на Аруша, но он молчал.

Женщина подошла к окну, устремила взгляд вдаль и заговорила:

— Несколько веков назад этим миром правил жестокий император. Под его властью были почти все материки. Он не останавливался ни перед чем, желая обладать всем миром, и завоёвывал всё новые и новые территории.

Но император был обычным человеком и очень хотел обладать даром. Он собирал алхимиков и ставил чудовищные эксперименты в надежде вживить себе чужой дар.

Когда он понял, что дар нельзя отобрать, с ним можно только родиться, он возненавидел всех, кто владел даром, и стал их жестоко истреблять.

Его солдаты врывались в дома и безжалостно убивали и взрослых, и младенцев, отмеченных родимым пятном. Наказывали и обычных людей, если те пытались прятать одарённых.

Тогда люди с даром и те, кто пытался уберечь одарённых детей, стали скитаться и прятаться, пока наконец не нашли убежище на далёком Тайоле.

Императору донесли, что люди бегут на Тайол, но он ничего не предпринял, посчитав, что на Тайоле, где только горы и вечные снега, выжить невозможно.

А в мире началась массовая истерия. Теперь многие семьи, боясь расправы императора, сами убивали младенцев, родившихся с отметиной. Лишь единицы увозили таких детей на Тайол. Кто-то оставался там вместе с ребёнком, но чаще всего люди покидали детей и возвращались обратно, к привычной жизни.

Много лет им внушали, что это проклятье, и сейчас уже никто не помнит, что это не так.

— Но если это не проклятье, почему тогда отмеченные родимым пятном так рано умирают? — задала я вопрос, всё ещё не до конца веря в рассказ Мартьяны.

— Дитя моё, это магия! — ответила мне женщина, как будто это должно было всё объяснить. Но, наткнувшись на мой недоуменный взгляд, со вздохом пояснила:

— Магия копится внутри человека, и ей обязательно нужно дать выйти наружу. Необходимо учить одаренных людей использовать магию, иначе однажды концентрированная магия, не найдя выхода, просто сожжёт человека изнутри, понимаешь?

Я медленно кивнула. Кажется, я и вправду начала что-то понимать.

— А вы тоже маг? — спросила я Мартьяну.

— Конечно, дитя. Я маг растений, — она приспустила платье с плеча и продемонстрировала мне пятно, напоминающее лилию, оплетенную стеблем с листьями. Потом обвела рукой вид из окна. — Ты думаешь, я бы справилась с этим садом в одиночку, не имея дара? — Мартьяна лукаво улыбнулась и подмигнула мне.

— Разве дар может быть настолько разным? — задала я очередной вопрос.

— Разумеется, у каждого свои способности. Я вот с растениями управляюсь, Аруш — оборотень-медведь, ты...

— Стоп, кто Аруш? — я не дала ей закончить, округлила глаза и посмотрела на Аруша. Он потупил взгляд.

— Оборотень-медведь. Ну, в медведя умеет превращаться, со зверьем общий язык находит. Он потому в егеря и пошёл, звери его боятся, а люди в лес почти не заходят, вопросов лишних не задают. Не просто с даром среди людей жить, — разъясняла мне Мартьяна, как ребёнку.

— Хорошо, а со мной что?

— У тебя очень редкий дар, ты с драконами можешь разговаривать.

— С кем? — я растерянно глядела на Мартьяну, пытаясь понять, не шутит ли она?

— Драконы — это те, что из детских книжек?

— Они самые, — Мартьяна снова отвернулась к окну и с грустью в голосе продолжила:

— Император не пощадил и их. Драконы всегда были спутниками магов, они уникальные существа. Дракон может поделиться со своим партнёром магией, когда человеку её не хватает, или, наоборот, забрать излишки, чтобы магия не навредила человеку.

Император открыл охоту на драконов, когда те отказались подчиняться ему. Все, кто остался в живых, спрятались на острове Иримар, но они больше не доверяют людям.

Время от времени искатели приключений, наслушавшись древних легенд, пытаются пробраться на остров, но все экспедиции драконы выжигают ещё на подходе. Они никого не пускают на свой остров.

Существует легенда, что однажды в мир придёт маг с редким даром "говорящего с драконами", и он сумеет помирить драконов и людей. И тогда всё станет как раньше: магов больше не будут считать проклятыми. Мы сможем жить обычной жизнью, не скрываясь. Понимаешь, девочка моя, как ты важна для нас?

Ещё два дня мне понадобилось, чтобы переварить новую информацию. Мой мир перевернулся с ног на голову, и разум никак не хотел мириться с происходящим.

Мы остались у Мартьяны, и она начала меня учить пользоваться магией. Поначалу у меня ничего не получалось, потому что подсознание всё время шептало, что "так не бывает, это всё неправда". Но постепенно я научилась с этим справляться.

Оказывается, помимо индивидуальных умений, все маги могут делать несложные бытовые фокусы: зажигать огонь щелчком пальцев или наводить иллюзию и ещё много чего, по мелочи.

Но это всё только на словах легко, на деле нужно знать и чётко представлять, как всё устроено. Например, чтобы зажечь огонь, нужно сконцентрировать кислород, добавить горючее вещество и создать определённую температуру. Ещё нужно научиться чувствовать магию внутри себя и направлять её в нужное русло. В общем, тяжело в учении...

Днём, пока я занималась, Аруш куда-то уходил, а вечером, после моих уроков, он возвращался и звал меня погулять. Иногда он показывал мне город, а иногда мы просто бродили по саду Мартьяны и разговаривали. Так пролетело два месяца.

В один из вечеров, вернувшись с прогулки, мы застали Мартьяну очень взволнованной.

Она сидела на диване в гостиной и нервно теребила пальцами платок, а в глазах плескалась тревога:

— Нужно бежать! Нас кто-то предал, тайная служба вышла на нас и скоро будет здесь!

— Кто предатель? — глаза Аркуша нехорошо сузились, кулаки сжались.

— Пока неизвестно, выясняем. Но это точно кто-то из своих, каратели слишком хорошо осведомлены о нашем местонахождении.

— Кто такие каратели? — спросила я, совершенно ничего не понимая.

— Фанатики, последователи императора, — ответила мне Мартьяна. — Император давно умер, но, как и у любого маньяка, у него остались подражатели, одержимые идеей истребить магов.

У меня была масса вопросов, которые я собиралась задать, но Аруш меня остановил, тронув за плечо, и сказал:

— Позже, Сакура, сейчас нужно скрыться.

Я коротко кивнула и отправилась в свою комнату собрать вещи.

Тем же вечером мы прибыли в заброшенную рыбацкую хижину на берегу океана. Под хижиной обнаружился уютный подвальчик, вполне обжитого вида.

— Это моё тайное убежище, — рассказывала нам Мартьяна, — о нём никто не знает. Ночь переждем здесь, а утром сядем на корабль до Басумы, у меня там знакомые, дальше по обстоятельствам. Нам нужно во что бы то ни стало добраться до драконьего острова.

Аруш слушал её и всё больше отрицательно мотал головой.

— Нельзя уплывать с Ивреста, пока тайная служба дышит нам в затылок, — наконец сказал он. — Если они окажутся с нами на одном корабле, нам придётся несладко, пострадают люди. Даже если они прибудут в Басуму другим кораблём, там тоже есть тайная служба. Иврестские каратели попросят помощи басумских, мы не справимся со всеми.

— Но они ищут Сакуру, разве ты не понимаешь?! — воскликнула Мартьяна — нужно как можно скорее увести её с Ивреста!

— Надо драться здесь! — отрезал Аруш и стукнул ладонью по столу.

— Мы не можем устроить бойню в гуще мирного населения, они не виноваты! — Мартьяна уже почти кричала.

Спор набирал обороты, грозя перерасти в нешуточный конфликт, который следовало предотвратить, и я вмешалась:

— Я сдамся им сама.

На секунду в помещении повисла звенящая тишина. Аруш и Мартьяна с одинаковым ужасом в глазах воззрились на меня.

— Я не отдам тебя карателям! — вышел из ступора Аруш. Голос его прозвучал негромко, но зловеще.

В минуты волнения он начинал превращаться в медведя, сам того не замечая, на лице и руках снова проступила бурая шерсть. И в этот миг я поняла, что действительно не отдаст, будет драться до последнего вздоха. Именно сейчас он показал то, что успешно скрывал все эти месяцы, — свои чувства ко мне. Больше всего на свете мне сейчас хотелось послать к чёрту всех карателей, магию, погони и весь мир в придачу и повиснуть у Аруша на шее, но проблемы надо решать.

Мартьяна тоже пришла в себя:

— Деточка, даже не думай о том, чтобы сдаться! Мы спрячем тебя, а потом увезем с материка.

— Послушайте, нам нужно избавиться от преследователей, при этом не навредив населению. Единственный способ это сделать — перебить их изнутри, на их же территории. Я дам карателям себя поймать, а вы меня подстрахуете.

Я выжидательно смотрела то на Аруша, то на Мартьяну, пока они переваривали информацию.

— А в этом что-то есть, — наконец задумчиво произнёс Аруш.

— Это слишком опасно, — с сомнением сказала Мартьяна.

— Значит план одобрен, — облегченно выдохнула я.

Я воровато кралась задворками, в направлении здания тайной службы, поминутно останавливаясь и оглядываясь. В Ивресте даже задворки освещены так, что меня невозможно было не заметить.

"Обнаружена" я была где-то полчаса назад. Для виду пропетляла по городу, притворяясь что путаю след, и позволила преследователям "вести" себя в нужную и мне, и им сторону. Карателям не хотелось тащить меня через весь город, и они старательно "загоняли жертву" к своему штабу, а я охотно подчинялась.

Наконец, почти перед штабом, меня взяли в кольцо, представились стражами правопорядка, предъявили обвинение в незаконной торговле и повели под руки в здание.

Я приняла непонимающий вид, повозмущалась для виду, потребовала начальство, куда меня с радостью и проводили.

Уже в здании мне связали руки за спиной, со мной остался один сопровождающий, остальные куда-то разошлись.

Мы поднялись на второй этаж, сопровождающий коротко постучал в одну из дверей, открыл её и подтолкнул меня в спину.

Я вошла в небольшой кабинет. Мой конвоир остался за дверью, но я знала, что он в любой момент готов сюда ворваться, поэтому действовать надо быстро.

В кабинете за столом сидел человек, на вид лет пятидесяти. Он поднял на меня свои колючие глаза и криво усмехнулся:

— Попалась, птичка!

Голос у человека был каркающий, с хрипотцой, неприятный голос. Сам человек был каким-то оплывшим. Вероятно, бывший военный, чувствуется былая стать, но долгое пребывание на сидячей работе сделало его похожим на растоптанную гнилую картофелину.

Он был совершенно лыс, на гладком черепе отражались солнечные блики из окна. Маленькие масляно блестящие глазки похотливо бегали по моей стройной фигурке. Меня передёрнуло, и это не укрылось от человека, сидящего за столом. Кривая усмешка растянулась в похабную улыбку:

— Что, не нравлюсь?

Он поднялся из-за стола и стал обходить его, чтобы приблизиться ко мне. Походка у него была грузная, тяжёлая. Плюс к тому, габариты кабинета не позволяли ему проявить чудеса прыти, это мне было на руку.

Когда человек обходил стол, он зацепился бедром за его угол, и теперь на ходу потирал ушибленное место, что тоже прекрасно, хотя бы одна рука его была занята и внимание частично отвлечено.

Мужчина уже был от меня буквально в шаге. К этому моменту с верёвками, связывающими мне запястья, я уже справилась и держала их в руках. "Давай, голубчик, ещё чуть-чуть", — думала я, активировав все свои чувства на максимум.

Мужчина подошёл ко мне почти вплотную, на его лице явственно читалось торжество. Глядя ему прямо в глаза, я навела иллюзию: в окно кабинета с громким стуком врезалась птица. Мужчина резко повернул голову, открывая мне доступ к своей бычьей шее. Я молниеносно взметнула руку, тряхнув ею в полёте, чтобы переместить из рукава в ладонь заготовленную ранее тонкую иглу, и воткнула её в шею мужчины. Он даже не успел ничего понять: яд действует мгновенно. Только повернул ко мне голову, во взгляде промелькнуло недоумение. В следующую секунду его тело уже начало оседать.

Я подхватила его и, как смогла, смягчила падение, опасаясь наделать много шума и привлечь его подручных. Уложив тело на пол, постояла несколько секунд, прислушиваясь, вроде всё спокойно. Так, пора выбираться отсюда.

Я сняла слепок его внешности и накинула на себя. Приоткрыла дверь кабинета и выглянула в коридор. Как я и думала, мой конвоир всё ещё стоял за дверью. Махнула рукой, подзывая его к себе и зашла обратно в кабинет, давая понять, что надо следовать за мной. Встала за дверью, чтобы оказаться за спиной вошедшего. И как только он переступил порог, ногой захлопнула дверь и накинула совсем недавно связывавшую мне руки верёвку на шею своему конвоиру, усилив захват магией. Он захрипел и попытался дотянуться до меня, но потерял ориентацию в пространстве и стал заваливаться вперёд. Я уложила его на пол, не ослабляя хватки, дожидаясь, пока он окончательно затихнет.

Вышла из кабинета, запечатав его магией, чтобы раньше времени никто не нашёл тела и не поднял панику.

На этом этаже было ещё две двери, я дёрнула первую — закрыто. За второй дверью обнаружился ещё один каратель. Он сидел за столом и старательно что-то записывал. Увидев начальника (его личина всё ещё была на мне), он вскочил, опрокинув стул, вытянулся по стойке смирно и отрапортовал:

— Господин Кадос, отчёт почти готов.

Я кивнула и вошла в кабинет прикрыв за собой дверь. Пересекла помещение и выглянула в окно, сделав вид, что увидела там что-то любопытное, жестом подозвала мужчину к окну. Он подчинился, я отступила ему за спину.

Ухватив со стола тяжеленную бронзовую статуэтку, я, добавив магической силы, что есть мочи саданула мужчину по затылку. Он кулем рухнул на пол.

Итого, минус три. Мартьяна говорила, что карателей в Ивресте семеро, восьмой начальник. Здание двухэтажное, второй этаж зачищен. Значит, остальные пятеро где-то внизу.

Я спустилась на первый этаж и обнаружила ещё одного карателя, лежащего недалеко от входной двери с неестественно вывернутой головой. Дверь запечатана магией, отлично, значит Аруш и Мартьяна уже внутри.

Я двинулась через фойе к виднеющемуся с противоположной стороны коридору. Подходя услышала шум, осторожно выглянула из-за угла: одна из дверей открылась, и в коридор шагнул Аруш. Я облегченно выдохнула и пошла ему навстречу. Через минуту в коридоре появилась и Мартьяна:

— У меня один здесь и один у входа.

— Трое, — коротко сказал Аруш.

— И у меня трое, включая начальника, — отчиталась и я.

— Справились, — вымучено произнесла Марьяна. Похоже, ей далось это сложнее, чем нам.

— Нужно сжечь здесь всё и уничтожить улики, — в раздумье произнёс Аруш.

— Успеет ли всё сгореть? — спросила я.

— О-о-о, магическое пламя не так-то просто потушить! — воскликнула Мартьяна.

Тут мы услышали стон и возню в глубине коридора.

— Неужели не все? — с тревогой спросила Мартьяна.

— Вряд ли это каратели, дальше по коридору камеры, — ответил Аруш, прислушиваясь.

— Нужно посмотреть и освободить пленников, — Мартьяна направилась к камерам, мы следом.

На ходу я протянула Арушу лист бумаги:

— Я тут один отчёт нашла, взгляни, вдруг что-нибудь интересное.

Аруш взял листок и бегло пробежался по нему взглядом. В какой-то момент он сбился с шага, на мгновение остановился, вчитываясь внимательнее. Глаза его сузились, руки сжались и смяли листок, но он совладал с собой и пошёл дальше с каменным лицом.

Камеры пустовали, за исключением одной. В ней находился парнишка, совсем молодой, самого несчастного вида. Руки его были прикованы скобами к стене, ноги связаны верёвкой. Марьяна бросилась к решётке:

— Савлан! Потерпи, сейчас мы тебя вытащим!

Она стала возиться с замком, но Аруш мягко оттеснил её от решётки.

— Что ты делаешь?! — воскликнула Мартьяна. — Это же Савлан, мы должны помочь!

Аруш молча протянул ей смятый лист бумаги. Мартьяна читала, и руки её всё больше дрожали, потом листок вовсе выпал из рук на пол. Она подняла глаза, в них стояли слезы. Мартьяна медленно, как сомнамбула, подошла к решётке:

— Савлан, как ты мог?

Лицо юноши вмиг преобразилось, вся измученность слетела с него, как старая краска. Появилось выражение ненависти:

— Потому что я урод среди вас, сильных магов, — выкрикнул юноша. — Почему у меня такие слабые способности, издевательство какое-то, а не дар. Мой учитель мог повернуть вспять водопад, а я управляюсь только с лужами. Ненавижу его за это! Кто решил, что вы достойнее меня?!

— Что ты наделал? — шепотом произнесла Марьяна и закрыла рот рукой. Неподдельный ужас плескался в её глазах.

— Твой учитель погиб по твоей вине, — медленно произнёс Аруш. Выражение его лица при этом не предвещало ничего хорошего.

— Туда ему и дорога! — голос Савлана звенел, отражаясь от стен. — Вам всем туда дорога! Если дар не общий, значит пусть будет ничей!

Марьяна попятилась от камеры, развернулась и встретилась взглядом с Арушем. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, будто вели немой диалог. Аруш едва заметно кивнул, а Мартьяна взяла меня под руку и повела в сторону выхода.

— Пойдём, дитя, здесь не на что смотреть.

Мы уже почти пересекли фойе, когда услышали короткий вскрик. Через несколько секунд из коридора выбежал Аруш, а за ним вырвался язык сине-зелёного пламени.

— Уходим, — сказал он, догнав нас и подтолкнув в спины для скорости.

Марьяна сняла печать с двери, и мы вышли в ночь.

***

Наше плавание длилось уже девятый день. С Басумы мы уплыли в Иклиту, где нам удалось арендовать небольшой, но крепкий кораблик. Мы обогнули Кармаран и Лулу, в Шукри зашли только пополнить запасы провизии.

И вот материки остались позади, вокруг простирался безбрежный океан. Где-то очень далеко, у самого горизонта, забрезжило маленькое пятнышко — драконий остров, цель нашего путешествия.

Ещё два дня остров казался мне пятнышком, а потом вдруг резко разросся в огромную кляксу. Он не имел чётких очертаний и напоминал грозовую тучу.

— Это драконы окружили свой остров дымовой завесой, чтобы скрыться от любопытных глаз, — рассказывала мне Мартьяна.

— Как мы попадём на остров, если они никого не подпускают? — задала я волнующий меня вопрос.

— Тебе придётся вызвать провожатого, — просто ответила Мартьяна, будто предлагала мне сходить к соседям за солью.

— Но как? — в голосе пробилось отчаяние, чем ближе мы подплывали, тем страшнее мне становилось.

Воображение рисовало страшные картины: огромная крылатая ящерица вылетает из дыма и одним пламенным выдохом сжигает наше суденышко вместе с нами. Я так боялась не оправдать доверия Мартьяны и Аруша, понимая, что они ждут от меня спасения. И от этого нервничала ещё больше.

— Не переживай так, дитя, — Мартьяна приобняла меня за плечи и с доброй улыбкой заглянула мне в глаза, — поверь мне, рядом с островом ты почувствуешь связь с драконами. У тебя особый дар, они выслушают сначала, потом примут решение. Ты должна понять: драконы не животные, они разумные существа.

Наш кораблик был уже совсем недалеко от острова, так, что можно было разглядеть клубящуюся завесу со всполохами молний. Аруш бросил якорь: из воды то тут то там торчали острые осколки скал, дальше плыть было опасно.

Я стояла у борта, на носу корабля, глядя на остров и мысленно звала драконов, чувствуя себя при этом до невозможности глупо. Аруш и Мартьяна находились неподалёку.

Снаружи ничего не происходило, и внутри себя я тоже не замечала каких-то изменений. Потом вдруг висок пронзила дикая боль, будто в него воткнули раскалённую иглу. Я не устояла на ногах и осела прямо на палубу. Родимое пятно на плече горело огнём. Аруш бросился ко мне, попытался подхватить, но я жестом остановила его.

В голове шумело, и сквозь этот шум пробивались обрывки слов, но их было не понять. Я постаралась успокоиться, устроилась поудобнее, опершись спиной о борт, закрыла глаза и сосредоточилась на словах в голове. Боль начала отпускать, шум сошёл на нет и я, наконец, смогла разобрать: "Кто ты? Зачем ты здесь?" Так же мысленно стала отвечать: "Меня зовут Сакура, я не желаю вам зла. Я хочу поговорить".

Несколько минут было тихо, потом я услышала возглас Мартьяны: "Ах!" Она смотрела мне за спину, на остров, широко открытыми глазами, прижав руку к губам. Я приподнялась и выглянула через борт: к нам от острова летела огромная птица. Нет, не птица — дракон.

Боже, какой же он красивый! Темно-бирюзовая чешуя отливала на солнце бронзой, грациозные взмахи крыльев несли огромное тело, будто оно невесомо. Дракон сделал в воздухе пируэт, немыслимый для его размеров и завис над кораблём. В голову снова ворвался голос: "Следуйте за мной".

Дракон дождался, когда Аруш поднимет якорь и корабль начнёт двигаться. Он повёл нас немного в сторону, вдоль острова. Мы обогнули острые скалы и поплыли за ним к просвету, образовавшемуся в завесе.

Нам открылась маленькая бухта, куда мы заякорили наш кораблик. Спустились в лодку. Аруш сел на весла и направил лодку к берегу, где нас дожидался наш провожатый дракон.

На острове было жарко, в воздухе звенели насекомые. Дракон провёл нас через джунгли и остановился у громадной пещеры в скале.

Я поняла, что встречающий нас дракон был просто малышом. Исполинский ящер, вышедший из пещеры, поражал как размерами, так и видом: чешуя его постоянно меняла цвет, перетекая из ультрамарина в лазурь, потом в солнечно-желтый, затем вдруг становилась коралловой и окрашивалась в ярко-красный. Он возвышался над нами, я задрала голову и, открыв от удивления рот, разглядывала его.

Он приблизил ко мне свою голову на длинной гибкой шее, мои глаза расширились, то ли от страха, то ли от изумления. Дракон фыркнул, будто усмехнулся, и из носа вылетела маленькая струйка серого дыма.

"Ты говорящая с драконами, — в голове прозвучал не вопрос, утверждение, — чего ты хочешь?"

"Я хочу попросить драконов вернуться к людям", — ответила я.

Его вертикальные зрачки на мгновение расширились и тут же сузились до едва заметной полоски. "Это невозможно, люди больше не заслуживают доверия".

Я не нашла, что ответить. Вожак драконов ещё несколько секунд смотрел на меня, потом сказал: "Можете оставаться здесь, сколько нужно. Хоть насовсем". Развернулся и потопал в обратно в свою пещеру.

Я оглянулась и беспомощно поглядела на Мартьяну с Арушем, и мне показалось, что я вижу, как в их глазах гаснет надежда. Это придало мне решимости. "Ну уж нет! — подумала я, — так просто вы от меня не избавитесь!"

Я рванула вслед за уходящим вожаком и догнала его уже почти у самого входа в пещеру. "Постой!" — крикнула я мысленно. Дракон остановился и оглянулся. "Послушай, я знаю, что с вами поступили плохо, но те люди давно мертвы. Не все люди плохие, поверь мне".

"Мы не делим мир на хороших и плохих людей, мы делим мир на людей и драконов", — ответил вожак.

"Как тебя зовут?" — спросила я, просто чтобы не молчать, иначе он снова уйдёт.

"Моё имя слишком сложное для тебя, но ты можешь звать меня Арчиан".

"Арчиан, ты же помнишь, как было раньше? Раньше драконы и маги были спутниками, и сейчас нам очень вас не хватает".

"О, да, я помню. Я был совсем маленьким, но я хорошо помню, как погиб мой отец, когда сдерживал людей, чтобы мама и я успели улететь подальше от материка". Он скривился, как от зубной боли.

"Но вы нужны нам. Маги погибнут без драконов".

"Мне очень жаль," — сказал Арчиан и скрылся в пещере.

— Там из-за твоего упрямства умирают тысячи хороших людей! — в отчаянии выкрикнула я вслух куда-то в темноту пещеры.

Я вернулась к Мартьяне и Арушу, боясь смотреть им в глаза. Мне было ужасно стыдно, я не справилась. Они всё поняли по моему виду.

— Не расстраивайся, дитя, — сочувственно сказала Мартьяна, обняв меня. — Мы попробуем ещё раз, и ещё, и когда-нибудь драконы изменят своё решение.

Мы отплыли от острова уже довольно далеко. Я стояла у борта, как совсем недавно, только теперь на корме корабля, и смотрела на отдаляющийся остров. Во мне кипели обида, разочарование, злость на себя. На глаза навернулись слезы, и сквозь них и без того бесформенная клякса острова размывалась ещё больше, даже "мушки" перед глазами стали появляться: одна, вторая, третья...

"Ну, вот, — подумала я, — довела себя до переутомления".

Вытерла глаза и снова взглянула на остров, но мушки никуда не исчезли, напротив, их становилось всё больше, а некоторые стремительно увеличивались в размерах.

Я не понимала, что происходит, пока одна мушка не приобрела очертания птицы. Да нет же, не птицы — дракона. На солнце сверкнула чешуя, и в голову ворвался голос Арчиана: "Мы летим с вами".

"Спасибо", — ответила я, и на глаза снова навернулись слезы, но теперь уже слезы радости.

***

Прошло два года с тех пор, как драконы вернулись к людям. Народ реагировал по-разному: кто-то убегал, кто-то с любопытством наблюдал. Одни молились, другие призывали к восстанию. Но все они поняли главное: мир больше не будет прежним.

Мы плыли тогда от материка к материку, находили скрывающихся среди людей магов, объявляли во всеуслышание, что отмеченные родимым пятном не прокляты. Несколько драконов оставалось с магами, остальные летели с нами дальше, и всё повторялось, пока мы не посетили абсолютно все материки.

Хуже всего пришлось карателям: их не щадили нигде. Если кто-то и остался, то он затаился, и я уверена, ещё долго не проявит себя.

Год назад мы с Арушем поженились, и уже совсем скоро на свет должен появиться наш малыш. Я рада, что он будет жить в новом мире — мире, где есть драконы.

Автор: Ната Иванова

Источник: https://litclubbs.ru/writers/8595-govorjaschaja-s-drakonami.html

Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!

Оформите Премиум-подписку и помогите развитию Бумажного Слона.

Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.

Читайте также: