– Ну и где ты была?
Ольга даже не успела разуться — Сергей стоял в дверях, скрестив руки. Голос его, низкий, с хрипотцой, будто застрял где-то между упрёком и усталостью. Она бросила сумку на тумбочку, выдохнула — пар от дыхания ещё висел в воздухе, холодный вечер цеплялся за пальто.
– С подругами, Серёж, с кем ещё?
Он промолчал. Только смотрел — глаза тёмные, как асфальт после дождя. Ольга стянула шарф, медленно, будто тянула время. Тишина в комнате звенела, и этот звон ей не нравился.
– Долго вы там, – наконец выдавил он. – Сколько времени?
– Девять, – она глянула на него мельком. – А что? Ждал?
– Ждал, – он шагнул ближе. – Духи у тебя новые, что ли?
Ольга замерла. Пальцы, уже расстёгивавшие пуговицу, дрогнули. Она засмеялась — коротко, резко, как будто отмахнулась.
– Какие духи, Серёж? Аптечный спирт духами пахнет?
Он не улыбнулся. Подошёл, взял пальто со стула — вроде как помочь, а заодно принюхался, будто собака на следу. Ольга вдруг почувствовала, как жарко стало.
– Ты серьёзно думаешь, что у меня кто-то есть? – голос её сорвался чуть выше. Чем хотелось.
Сергей пожал плечами.
– А ты скажи, что нет.
– Нет, – отрезала она. – Доволен?
Он отвернулся, пошёл к окну. За стеклом — фонарь мигал, бросал жёлтые пятна на снег. Ольга смотрела ему в спину — сутулую, знакомую до каждой складки на рубашке. Сколько лет они вот так? Двадцать семь? Или уже двадцать восемь? Она считала про себя, но сбилась.
– Ты хоть бы чайник поставил, – сказала она, чтобы разрядить тишину.
– Ставил, – буркнул он. – Выключил уже. Думал, ты раньше придёшь.
Она фыркнула, но внутри что-то кольнуло. Не злость, нет. Что-то другое. Ольга прошла на кухню, включила свет. Чайник стоял на плите. Холодный, как камень. Она щёлкнула кнопкой, вода загудела.
– Серёж, – позвала она, не оборачиваясь. – Ты чего такой колючий сегодня?
Он вошёл, сел за стол. Руки сложил перед собой — пальцы переплёл, костяшки побелели.
– Не знаю, – сказал он тихо. – Просто... сижу, жду. А тебя всё нет.
– Я ж сказала, что с подругами.
– Сказала, – кивнул он. – А я сижу и думаю: с подругами ли?
Ольга повернулась к нему резко.
– Ты что, следить за мной будешь?
– Не слежу, – он поднял взгляд. – Просто спрашиваю.
– Ну и зря спрашиваешь, – она отвернулась к плите.
Чайник засвистел, пар ударил в потолок. Ольга сняла его, плеснула кипяток в кружку. Руки дрожали — чуть-чуть, но заметно. Она сжала губы.
– Я домой пришла, Серёж. Домой, к тебе. Чего тебе ещё надо?
Он молчал. Только смотрел — долго, упрямо. Потом встал, прошёл к двери.
– Ничего, – бросил через плечо. – Спи спокойно.
Дверь в спальню хлопнула. Ольга осталась одна — с кружкой в руках и этим странным чувством, которое никак не отпускало. Он не просто ворчал, не просто злился. Он боялся.
И от этой мысли ей вдруг стало не по себе.
***
– Ну и как он вчера? – Света щурится, дует на кофе.
Ольга сидит напротив, в кафе у рынка — столики шаткие, пахнет жареным маслом от чебуреков. Она крутит ложку в руках, смотрит, как сахар тает в стакане.
– Колючий, – отвечает тихо. – Духи мои нюхал.
Света хохотнула — громко, на весь зал.
– Серьёзно? Это что, он теперь Шерлок?
– Да ну тебя, – Ольга отмахнулась. – Не смешно.
Марина отложила телефон. Глаза спокойные, голос ровный.
– А ты ему что сказала?
– Что нет у меня никого, – Ольга пожала плечами. – А он... плечами пожал. Мол, верю не верю.
– Вот же змей, – Света хлопнула ладонью по столу. – Муж ревнует — значит, любит, говорят. А я скажу: пусть боится сильнее!
– Не кипятись, – Марина качнула головой. – Может, у него свои причины.
Ольга подняла взгляд.
– Какие причины? Что я ему сделала?
– Ты — ничего, – Марина вздохнула. – А он, может, сам что-то прячет.
Слова повисли в воздухе. Ольга нахмурилась.
– Ты это к чему?
– К тому, что чужие советы — лёгкий груз, – Марина посмотрела ей в глаза. – А ноша тяжёлая. Ты сама решай, что с ним делать.
Света фыркнула.
– Да чего решать? Докажи, что он не прав, и всё! Телефон ему в руки дай — пусть смотрит.
– Ага, – Ольга усмехнулась криво. – Чтоб он ещё больше завёлся?
– Ну а ты что молчишь? – Света подалась вперёд.
– Он тебе нервы треплет, а ты — тише воды?
– Я не молчу, – огрызнулась Ольга. – Просто... не знаю. Что сказать.
Она отвернулась к окну. За стеклом — люди с сумками, спешат домой. Обычный день, а внутри — будто буря. Вчерашний вечер не выходил из головы. Сергей, его взгляд, его "спи спокойно". Спокойно ей не спалось.
– Слушай, – Марина тронула её за руку. – А ты ему телефон свой даёшь?
– Даю, – Ольга кивнула. – Он не смотрит.
– А он тебе свой? – Света влезла снова.
Ольга замялась.
– Ну... не просила я.
– А зря, – Света прищурилась. – Может, там такое, что он сам боится показать.
– Да брось, – Ольга отмахнулась, но голос дрогнул.
Марина посмотрела на неё долго, молча.
– Ты подумай, Оля, – сказала наконец. – Если он так себя ведёт, значит, что-то его гложет.
Ольга встала, резко, стул скрипнул.
– Пойду я. Дома дел полно.
– Иди, – Света махнула рукой. – Но ты с ним разберись, слышишь?
Она вышла на улицу, ветер ударил в лицо. Дома ждал Сергей — молчаливый, с этими своими плечами и взглядом. Ольга шагала быстро, почти бежала. А потом остановилась. Вспомнила, как утром он взял её телефон — просто взять зарядку, сказал. Но пальцы его задержались на экране чуть дольше.
Дома она вошла тихо. Сергей сидел в кресле, смотрел новости.
– Ты где была? – спросил. Не отрываясь от экрана.
– У Светки с Маринкой, – бросила она. – А ты что делал?
– Ждал, – он повернулся. – Как обычно.
– Телефон мой утром смотрел? – вырвалось у неё.
Он замер.
– Зачем мне твой телефон? – голос его стал тише.
– А зачем тебе мои духи нюхать? – она шагнула ближе.
Сергей встал.
– Я не нюхал. Просто спросил.
– Спросил, – она кивнула. – А я теперь думаю. Вдруг ты что-то скрываешь?
Он посмотрел ей в глаза — долго. Тяжело. Потом отвернулся.
– Думай что хочешь, – буркнул и ушёл в спальню.
Ольга осталась стоять. Сердце колотилось.
А вдруг он правда что-то скрывает?
***
– Серёж, дай телефон, – Ольга стояла у стола, голос твёрдый, как доска.
Сергей поднял голову от газеты. Глаза сузились.
– Зачем тебе?
– Дай, говорю, – она протянула руку.
Он замер. Потом медленно вытащил телефон из кармана, положил перед ней. Экран чёрный, как ночь за окном. Ольга взяла его, пальцы чуть дрожали — не от страха, от злости.
– Ты мой смотрел, – сказала она. – Теперь я твой посмотрю.
– Я твой не смотрел, – он откинулся на стуле. – Зарядку брал, и всё.
– Ага, – она кивнула. – А я, значит, поверю?
Сергей пожал плечами.
– Твоё дело.
Ольга щёлкнула экран — пароль.
– Открывай, – бросила она.
Он смотрел на неё секунду, две. Потом встал, подошёл, набрал код — медленно, будто тянул. Экран загорелся. Ольга пролистала звонки — ничего. Сообщения. И вот оно: "А ты бы смогла простить измену?" — коллеге, Лене, три дня назад.
Она подняла глаза.
– Это что?
Сергей молчал. Только щека дёрнулась.
– Ну? – она сунула телефон ему под нос. – Объясняй!
– Это не то, что ты думаешь, – он отвёл взгляд.
– А что я думаю? – голос её зазвенел. – Что ты с этой Леной своей шуры-муры крутишь?
– Не кручу я ничего, – он сел, будто выдохся. – Просто спросил.
– Просто спросил? – Ольга швырнула телефон на стол. – У коллеги? Про измену?
– Да, – он кивнул. – Потому что... думал, вдруг ты...
– Что — я? – она шагнула к нему. – Ты меня в чём-то обвиняешь?
– Нет, – он покачал головой. – Боюсь просто.
Ольга замерла.
– Чего боишься?
– Что ты уйдёшь, – голос его стал тише, глуше. – Сижу тут, жду тебя с твоих посиделок, а в голове... всякое.
Она смотрела на него — на эти плечи, на руки, сжатые в кулаки. Внутри всё кипело, но что-то ещё шевельнулось. Жалость? Нет, не то.
– И ты решил у Лены своей спросить? – она скрестила руки. – А не у меня?
– У тебя не спросишь, – он усмехнулся криво. – Ты ж сразу в штыки.
– А сейчас не в штыки? – она почти крикнула. – Ты мне нервы треплешь, а сам с кем-то про измены шепчешься!
– Не шепчусь, – он встал. – Это просто слова.
– Слова, – она кивнула. – А я теперь что, дура? Сижу, думаю, кто из нас врёт?
Сергей шагнул к ней, но остановился.
– Никто не врёт, Оля, – сказал тихо. – Я просто... запутался.
– Запутался он, – она фыркнула. – А я, значит, распутывай?
Он молчал. Только смотрел — долго, тяжело. Ольга отвернулась, пошла к окну. За стеклом — фонарь мигал. Снег кружился.
– Ты хоть понимаешь? Как это выглядит? – спросила она.
– Понимаю, – вздохнул.
– Но я ничего не делал.
– А я должна верить? – она повернулась резко. – После этого?
– А ты мне веришь? – он шагнул ближе. – Или тоже думаешь? Что я где-то гуляю?
Ольга открыла рот, но замолчала. Вопрос застрял где-то внутри. Она смотрела на него — на этого человека, с которым прожила почти тридцать лет. И вдруг поняла: она сама не знает.
– Я спать пойду, – бросила она. – Утро разберётся.
– Оля, – он окликнул. – Поговорить надо.
– Надо было раньше, – она ушла в спальню, хлопнув дверью.
Тишина упала, как снег за окном. Ольга легла, уставилась в потолок. А вдруг он прав? А вдруг она? Теперь они оба сомневались — друг в друге, в себе.
И от этого становилось только хуже.
***
– Ты правда думаешь, что я тебе изменяю? – Ольга стояла у кухонного стола. Руки упёрты в бока.
Сергей сидел напротив. Смотрел в пол. Утро лилось в окно — серое, тусклое, как вчерашний день.
– Я не думаю, – он поднял взгляд. – Я боюсь.
– Боишься? – она усмехнулась резко. – А я тогда что? Докажи, что не боюсь!
Он молчал. Только пальцы теребили край скатерти — старой, с пятнами от супа. Ольга шагнула к нему.
– Ты мне вчера про Лену свою талдычил, – голос её дрожал. – А теперь что? Боишься, и всё?
– Не моя она, – Сергей качнул головой. – Коллега. Спросил просто.
– Просто, – она кивнула. – А я теперь сижу, голову ломаю — кто из нас врёт?
– Никто не врёт, – он встал, стул скрипнул. – Оля, послушай...
– Нет, ты послушай! – она перебила. – Ты мне нервы треплешь, телефон мой трогаешь, а сам с кем-то про измены шепчешься!
– Не шепчусь я, – он шагнул ближе. – Сколько раз говорить?
– А сколько раз мне гадать? – она посмотрела ему в глаза.
– Ты мне веришь или нет?
Сергей замер.
– А ты мне? – спросил тихо.
Ольга открыла рот, но слов не нашла. Тишина упала — тяжёлая, как мокрый снег. Она отвернулась, подошла к окну. За стеклом — двор пустой, только ворона каркала.
– Я боюсь. Что ты хочешь уйти, – сказал он вдруг.
Она обернулась.
– Уйти? – голос её сорвался. – Это ты меня гонишь своими выходками!
– Не гоню, – он покачал головой. – Просто... не знаю, как иначе.
– Как иначе — что? – она шагнула к нему. – Ты ревнуешь, а я должна угадывать?
– Ревность — это страх в красивой обёртке, – он усмехнулся криво. – Сам не рад.
Ольга смотрела на него — на эти морщины, на седину в волосах. Почти тридцать лет вместе. А будто чужие.
– А я боюсь, что ты хочешь. Чтобы я ушла, – сказала она тихо.
Его лицо дрогнуло.
– Что? – он шагнул к ней. – Ты правда так думаешь?
– А как мне думать? – она развела руками. – Ты молчишь, я молчу. Что дальше?
Сергей сел обратно, сжал голову руками.
– Я не хочу. Чтобы ты уходила, – голос его стал глуше. – Никогда не хотел.
– Тогда зачем всё это? – она почти крикнула.
– Зачем эти твои взгляды, вопросы?
– Потому что. Сижу тут один, – он поднял глаза. – Жду тебя. А ты с подругами.
– И что? – она скрестила руки. – Мне теперь дома сидеть?
– Нет, – он вздохнул. – Но я сижу и думаю: а вдруг ты там не с ними?
Ольга фыркнула.
– Ты сам себя накрутил, – бросила она. – А я теперь отдувайся?
– Не отдувайся, – он встал. – Поговори со мной.
– Я говорю! – она шагнула к нему. – А ты?
Он молчал. Только смотрел — долго, упрямо. Потом кивнул.
– Я боюсь, Оля, – сказал тихо. – И ты, похоже. Тоже.
Она замерла. Внутри всё сжалось — не от злости, от правды.
– И что теперь? – спросила она. – Сидеть и бояться?
– Не знаю, – он пожал плечами. – Но молчать хуже.
Ольга отвернулась к окну. Ворона улетела, двор опустел. Они стояли — он у стола, она у стекла. Близко, но далеко.
– Может, уехать куда? – сказал он вдруг. – На дачу, например.
– Сбежать хочешь? – она обернулась.
– Нет, – он покачал головой.
– Понять, что с нами.
Она посмотрела ему в глаза. Там было что-то новое. Не злость, не упрёк. Надежда? Или усталость? Ольга не знала. Они не знали, что делать дальше. Но шаг был сделан — маленький, шаткий.
И это пугало ещё больше.
***
– Ну что, едем? – Сергей стоял у двери, сумка в руках.
Ольга смотрела на него с дивана. За окном — суббота, серая, с мелким дождём.
– На дачу? – она подняла бровь. – Сейчас?
– А когда? – он пожал плечами. – Завтра снова в эту мясорубку?
Она фыркнула, но встала.
– Ладно, – бросила. – Только печку сам топи.
Дорога молчаливая — только радио шипело да дворники скрипели. Ольга смотрела в окно: поля, лес, всё мокрое, тусклое. Внутри — пустота. Или не пустота? Она сама не понимала.
На даче пахло сыростью. Сергей бросил сумку у порога.
– Чай будешь? – спросил он.
– Буду, – она кивнула. – Где чайник?
– Там же, – он махнул рукой. – На полке.
Ольга щёлкнула выключателем — света нет.
– Отлично, – буркнула. – И как чай кипятить?
– На печке, – он уже возился у очага. – Дров принесу.
Она смотрела, как он складывает поленья — руки ловкие, хоть и усталые. Сколько раз он вот так? Десятки? Сотни? Ольга отвернулась, пошла к веранде.
Дождь стучал по крыше. Она села на старый стул, слушала. Сергей вошёл, в руках — кружки.
– Держи, – протянул ей одну. – Горячий.
– Спасибо, – она взяла, обожглась. – Ой!
– Осторожно, – он сел рядом. – Я ж сказал.
– Сказал он, – она покачала головой. – Всё ты говоришь.
Он усмехнулся — первый раз за неделю. Ольга посмотрела на него.
– Ты чего такой весёлый? – спросила.
– Не знаю, – он пожал плечами. – Тут тихо.
– Тихо, – она кивнула. – А дома что?
– Дома... – он замялся. – Шумно.
– Это я шумлю? – она прищурилась.
– Нет, – он покачал головой. – Я сам. В голове.
Ольга молчала. Дождь барабанил, кружка грела руки.
– Серёж, – сказала она вдруг.
– Ты правда думаешь, что я уйду?
Он повернулся к ней.
– А ты? – спросил. – Думаешь, что я тебя гоню?
– Думала, – она кивнула. – А теперь не знаю.
Он смотрел на неё — долго, молча. Потом кивнул.
– Я тоже не знаю, – сказал тихо. – Но тут... легче.
– Легче, – она усмехнулась. – А дальше что?
– Дальше... – он вздохнул. – Доверие — слепо, глухо, немо. Но его можно выучить заново.
Ольга замерла.
– Это ты про что? – спросила.
– Про нас, – он посмотрел ей в глаза. – Если захотим.
Она молчала. Дождь стихал, капли падали реже.
– А ты хочешь? – спросила она наконец.
– Хочу, – он кивнул. – А ты?
– Не знаю, – она отвела взгляд. – Но... сижу же тут.
Он протянул руку, коснулся её пальцев. Она не убрала.
– Холодно, – сказала она. – Печку топи лучше.
– Уже, – он кивнул на огонь. – Смотри.
Ольга посмотрела — пламя лизало дрова, тепло шло волнами. Они сидели рядом — не идеально, не гладко. Но вместе.
– Ревность и советы подруг — а что выбираю я? – сказала она тихо, будто себе.
– А что? – он повернулся.
– Пока не решила, – она пожала плечами. – Но ты рядом.
Он кивнул. Дождь перестал. Тишина легла на веранду — мягкая, живая. Что дальше? Они не знали.
Но молчание уже не резало, а грело.
***
Эй, девочки, а вы бы уехали с таким Сергеем на дачу или плюнули бы на его страхи?
Подписывайтесь, пишите, ставьте лайки — мне без вас скучно
Расскажите, кто тут больше боится, и давайте ещё историй из жизни!
***