На редкость интересный случай: одна-единственная написанная книга не только прославила автора, но и заставила вписать его имя в историю мировой литературы. Ее. Имя Маргарет Митчелл.
Действительно уникальный случай. Сколько было в мире писателей, создавших не десятки, а сотни произведений, но в истории литературы оставались – хорошо, если хотя бы одно-два из этого изобилия. Большую часть написанного забывали чуть ли не сразу после публикации. А сколько плодовитых авторов вообще ничего не оставили после себя в памяти людей.
Да что говорить! Массовый читатель даже из сочинений самых признанных классиков мало что помнит. А тут – всего одна книжка, но ее знает весь мир. Удивительно? Да.
В таких случаях можно предположить, что славу книге сделало кино и многочисленные экранизации. Но и тут – мимо!
Книга, ставшая американской классикой, была экранизирована всего один раз. Ни одного римейка. Ни одного!
И это в США, где переснимается все, по многу раз, обязательные перезапуски для самых знаменитых франшиз случаются чуть ли не каждые три года! А здесь – миллионные тиражи книги по всему миру, переводы, переиздания, а фильм всего один, да и тот можно назвать почти «древним», 1939 года.
Как объяснить такой феномен?
В нашем мире литературное искусство давно уже «поверили алгеброй» (слова Сальери из «Маленьких трагедий» А.С. Пушкина) – работают сотни писательских курсов, написаны тонны пособий, обучающих тому, как создать бестселлер. И все же ни один автор таких учебников, ни один преподаватель таких курсов не рискнет (если эти люди - не сумасшедшие) утверждать, что можно точно предсказать судьбу произведения, написанного по их выверенным, надежным схемам. Более-менее можно гарантировать только то, что книгу напечатают или не напечатают издательства. Но любовь публики предсказать невозможно.
Довольно часто литературоведы объясняют популярность книг тем, что их авторы «уловили дух времени», «выразили ожидания поколения» - то есть, грубо говоря, поймали современную им конъюнктуру, «ветер перемен».
Но в случае с книгой Митчелл все было как будто с точностью до наоборот: книга родилась вопреки всему; выраженные в ней идеи и взгляды шли наперекор тем, что были приняты и главенствовали в обществе в пору ее публикации; сама автор смотрела на свою героиню совершенно не теми глазами, какими ее разглядели читатели.
Это может огорчить или, наоборот, обнадежить кого-то из творцов, но мне кажется: по-настоящему большой успех творения абсолютно непредсказуем. Примерно как выигрыш в лотерею. Или чудо.
История Маргарет Митчелл. Против течения
Маргарет Маннерлин Митчелл родилась 8 ноября 1900 года в Атланте (США, штат Джорджия). Ее отцом был Юджин Митчелл, адвокат, потомок ирландских переселенцев, обосновавшихся в конце 18 века в Джорджии, округ Уилкс. Отец Юджина, Рассел Кроуфорд Митчелл, в составе Техасской бригады воевал на стороне Конфедерации, был ранен, после ранения служил санитаром в Атланте, а по окончании Гражданской войны сколотил состояние, поставляя пиломатериалы для строительства в Атланте. Он был дважды женат, воспитал больше дюжины детей; Юджин был его старшим сыном.
Матерью Маргарет была Мария Изабелла – в семье звали ее Май Белль. Ее предки так же имели ирландские корни и отчасти – французские. Один из прадедов Митчелл владел рабами и плантацией под Джонсборо. Вместе с женой Эленор этот предок Митчелл воспитал сына и семь дочерей, среди которых – Энн Фитцджеральд, вышедшую замуж за Джона Стефенса, капитана армии конфедератов. После войны Стефенс долгое время скрывался от победителей янки, но сумел разбогатеть на восстановлении страны, став успешным застройщиком и основателем трамвайной компании. Эти бабушка и дедушка Митчелл тоже имели большую семью – у них было двенадцать детей, Май Белль, мать Митчелл, была седьмым ребенком.
У самой Маргарет было двое братьев: но первенец Юджина и Май Белль, Рассел Стефенс, умер, не прожив и года, за шесть лет до рождения Маргарет, а Александр Стефенс родился в 1896 году и был старше сестры на четыре года.
Все эти подробности семейной хроники на первый взгляд кажутся незначительными – но каждая из них так или иначе получила отражение в книге Митчелл, каждой можно найти соответствие в сюжете саги об «унесенных ветром» - вот почему о них стоит упомянуть.
Большая семья – много людей, много историй, много рассказов. Митчелл росла, погруженная в эту среду – среди рассказов побежденных, но не сломленных. Все ее родственники – дедушки и бабушки - были на стороне Юга. Юджин, отец Маргарет, как председатель исторического общества Атланты, делал многое, чтобы сохранить память о предках, их правде и трагедии.
Маргарет училась в школе, где историю преподавали победители. Но в семье она впитывала совсем другие взгляды на события прошлого. Усвоенному дома она верила больше, чем официальной исторической науке.
Она могла получить престижное для женщины образование, поступив в частный женский колледж искусств – колледж Смит в Нортгемптоне, штат Массачусетс. Но это был 1918 год, год большой пандемии испанского гриппа. Заразившись испанкой, скончалась мать Маргарет, и девушке пришлось вернуться домой, в Атланту. Она приняла на себя управление хозяйством вместо матери. В тот же год в далекой Франции на полях Первой мировой погиб ее жених, лейтенант Генри Клиффорд. Их роман был недолгим: в июне 1918 состоялась помолвка, а через месяц жених отбыл в Европу. Еще через два месяца он скончался в госпитале от смертельного ранения. Память о своей первой любви Маргарет хранила всю жизнь.
Но это ничуть не помешало ей в 1922 году выскочить замуж за совершенно неподходящего человека – контрабандиста Беррьена Киннарда Апшоу. Вся семья была против брака, но Маргарет ничего не хотела слышать. В том же году она начала работать в газете «Атланта Джорнал» и со временем стала в ней ведущим репортером. Вместе с мужем они вели шумный и динамичный, даже шокирующий многих образ жизни, но уже спустя несколько месяцев Маргарет поняла, что Рэд Апшоу - низкий негодяй, которому ничего не стоило, напившись, помыкать женой, оскорблять и бить ее. Маргарет подала на развод, но ей приходилось постоянно носить с собой огнестрельное оружие: муж не собирался отказываться от своих «прав» на нее.
В этой ситуации на помощь Маргарет пришел настоящий джентльмен – страховой агент Джон Марш. Он был шафером на ее свадьбе, знал Апшоу, и был давно влюблен в Маргарет. Джон Марш дал денег Апшоу, чтобы тот уехал и оставил в покое бывшую жену. Спустя несколько лет пришло известие, что непутевый контрабандист уже точно никогда не вернется: он то ли выпал из окна в невменяемом состоянии, то ли был убит в перестрелке на границе. В любом случае, кошмар неудачного брака для Митчелл закончился.
В 1925 году она вышла замуж за Джона Марша, супруги поселились в Атланте неподалеку от Персиковой улицы, упомянутой в романе. Маргарет продолжала работать – как журналист и редактор, она вела свою колонку в газете. Но однажды так неудачно подвернула ногу, что доктор категорически запретил ей выходить из дома.
Видя, как скучает привыкшая к деятельной жизни Маргарет, Джон Марш предложил жене написать книгу. Ведь она с детства любила сочинять рассказы, постоянно записывала какие-то интересные истории, эпизоды из воспоминаний родни. Мысль пришлась Маргарет по душе, и она приступила к работе над романом, которому было суждено войти в золотой фонд американской литературной классики.
Работа продолжалась около десяти лет и была окончена лишь волевым усилием: одна из подруг Маргарет, желая ее подначить, пошутила, что великий роман Митчелл на самом деле никогда не будет окончен, ведь постоянным переделкам текста нет конца и края. Фактически писательницу взяли «на слабо»: «Ты никогда не закончишь свою книгу!» было ей сказано. «Ах, так?!» - возмутилась Митчелл. Собрала рукопись (больше тысячи страниц) в кучу и отнесла в издательство. Это случилось в 1935 году.
А в июне 1936 роман вышел из печати. Почти год ушел на редактирование: Маргарет тщательно выверяла все исторические даты и географические названия; ей вдруг разонравилось прежнее имя главной героини, и вместо Пэнси появилась Скарлетт; название романа вместо «Завтра будет новый день» она заменила на строчку из стихотворения Эрнеста Доусона «Унесенные ветром».
В 1937 году роман был отмечен Пулитцеровской премией. Он стал чрезвычайно популярен, выдержал массу переизданий, был переведен на 37 языков мира. На Маргарет внезапно свалилась большая слава.
История Скарлетт О’Хара. Не такая, как все
«Скарлетт О’Хара не была красавицей, но мужчины вряд ли отдавали себе в этом отчет, если они, подобно близнецам Тарлтонам, становились жертвами ее чар. Очень уж причудливо сочетались в ее лице утонченные черты матери, местной аристократки французского происхождения, и крупные, выразительные черты отца – пышущего здоровьем ирландца. Широкоскулое, с точеным подбородком лицо Скарлетт невольно приковывало к себе взгляд. Особенно глаза – чуть раскосые, светло-зеленые, прозрачные, в оправе темных ресниц. На белом, как лепесток магнолии, лбу – ах эта белая кожа, которой так гордятся женщины американского Юга, бережно охраняя ее шляпками, вуалетками и митенками от жаркого солнца Джорджии! – две безукоризненно четкие линии бровей стремительно взлетали косо вверх – от переносицы к вискам». Маргарет Митчелл, "Унесенные ветром".
При первом же взгляде на фотографии юной Маргарет Митчелл сходство с портретом ее героини бросается в глаза. Разве это не естественно для автора, тем более – дебютанта, тем более – женщины списывать персонаж «с себя»?
А если сравнить события жизни Скарлетт – беззаботная молодость, влюбленность, несколько неудачных замужеств, ранняя смерть матери от болезни, необходимость принять на себя заботы о хозяйстве и семье, стремление следовать собственной мечте – с судьбой самой Маргарет Митчелл – разве не заметно сходство между ними? Вся семейная история Митчелл отражена в ее книге, как в зеркале.
И, разумеется, читатели всё это увидели и заметили. Но вот неожиданность: сама Митчелл яростно отказывалась признавать в Скарлетт свои черты. Более того: она не рассматривала ее как привлекательную личность.
Помните этот постоянный спор Скарлетт с матерью и нянюшкой Мамми о том, может ли считаться «леди» такая, как Скарлетт, или ее поведение ближе к характеристикам «белого отребья»?
Так вот Митчелл была не на стороне Скарлетт. Она относилась к своей героине резко отрицательно. Во всяком случае, так она утверждала в многочисленных интервью. И просила ни в коем случае не ставить эту практически падшую женщину на одну доску с собой - благовоспитанной леди, добропорядочной женой и хозяйкой дома.
«Я старалась описать далеко не восхитительную женщину, о которой можно сказать мало хорошего… Я нахожу нелепым и смешным, что мисс О’Хара стала чем-то вроде национальной героини, я думаю, что это очень скверно для морального и умственного состояния нации — если нация способна аплодировать и увлекаться женщиной, которая вела себя подобным образом» - это слова самой Маргарет Митчелл.
Словно в пику всем восторженным отзывам читателей и критиков она отзывалась о своей героине без восхищения, а книгу оценивала весьма трезво: «Здесь нет изысканного стиля, нет философии, минимум описания, нет грандиозных мыслей, нет скрытых значений, никакой символики, ничего сенсационного — словом, ничего из того, что делало другие романы бестселлерами».
Трудно судить, была ли она искренна, называя Скарлетт чуть ли не проституткой. Не было ли в этом подспудной издевки над чванливым обществом, которое еще совсем недавно обвиняло ее саму - за фривольные танцы, за «неженскую работу» в газете? («Разве может леди посещать ради репортажей трущобы или спортивные соревнования, где толпы разгоряченных мужчин готовы кинуться в драку? Разве это подходит такой нежной женщине, как вы, Маргарет?» Да, да! Похожие вопросы ей задавал редактор газеты в Атланте, когда она пришла устраиваться на работу.)
Я бы не принимала слова Митчелл за чистую монету. Не стоит забывать, что она жила в Атланте, окруженная родней и знакомыми, в обществе, полном лицемерия. Я думаю, она просто хотела заранее защитить себя от возможных сравнений и далеко идущих выводов, обвинений в аморальности. Да и в целом она была довольно закрытым человеком: к примеру, рукопись своего романа она прятала от всех, показывая разве что мужу.
Но если не обращать внимание на все эти «приличные комментарии приличной леди», становится очевидно то, что сразу увидели непредвзятые глаза читателей: сильная личность Скарлетт не может не вызывать восхищения. Даже в самых подлых своих поступках она руководствовалась не личной выгодой – ее, скорее, вел инстинкт самки, ответственной за выживание рода. Так она «отнимает» жениха у своей сестры: обманом женит на себе Фрэнка. Гадкий поступок? Безусловно. Если только не иметь в виду, что это одновременно – жертва. Она жертвует собой, своей красотой и молодостью, выходя замуж за человека намного старше себя, непривлекательного, ничем не блещущего мужчину. И свою часть сделки она, между прочим, выполняет честно: она становится для него хорошей женой и даже рожает ему дочь, Эллу. Зачем она это делает? Она знает, что сестра, выйдя замуж, не станет заботиться ни о ком из семьи, спокойно уедет, бросив Тару («Земля – единственное, что имеет значение!»), бросив сестер, беспомощного отца и всех, кто прибился к семье за годы войны и послевоенной разрухи. Скарлетт забирает Френка с его небольшим капиталом и спасает Тару, спасает всех. Проститутка? Обманщица? Да. Но и героиня. Никчемный, жалкий, но благородный Эшли именно так и воспринимает ее поступок – как жертву.
Будь Скарлетт хладнокровной эгоисткой, мучилась ли бы она от сознания греховности своего поступка? Конечно, нет. А Скарлетт мучилась после смерти Френка. Не долго, и не совсем искренне – но мучилась. И у нее, безусловно, были свои понятия о чести и благородстве: она не бросила ненавистную в тот период ее жизни Мелани умирать в Атланте. Не бросила ни Мелани, ни ее ребенка и после – чего бы ей это ни стоило, она действительно спасала их, боролась за них.
Скарлетт – сильный, противоречивый, многогранный образ человека, поставленного в трагические обстоятельства, который сумел выжить. И во многом даже не изменить себе.
Ее оттеняют и дополняют другие женские персонажи, в особенности – Мелани Уилкс. То, что под конец жизни они стали близкими подругами, о многом говорит: бывшие поначалу полными противоположностями, они все время сближались и словно подпитывая друг друга, сплетались в одно, нечто единое, олицетворяя собой идею героической женственности.
Удивительное дело: исторический роман о Гражданской войне должен бы выдвигать на первый план выдающиеся мужские образы. Но разве можно написать героический роман о побежденных? Можно. Митчелл это удалось. Потому что она написала роман о тех, кого янки победить не удалось: о женщинах Конфедерации. Она наполнила книгу выдающимися женскими образами – Скарлетт, матери Скарлетт, Мелани и других. И, согласитесь, при всей брутальности Рэтта, разве можно поставить его на один уровень со Скарлетт или Мелани?
Мужчины Конфедерации проиграли. Женщины победили. Об этом в романе говорится прямо. Женщины – это то, на чем держится род, на чем стоит земля. И пока не сломлена Скарлетт – никому не покорится Тара. Пока жива Мелани – живы, здоровы и накормлены все, кого она берет под крыло своей бесконечной доброты и милосердия.
Маргарет Митчелл никогда не объявляла себя феминисткой, она была бесконечно далека от идей женского равенства с мужчинами, которые вскоре стали преобладать в Америке.
Мне кажется, подобные идеи показались бы ей чем-то смешным, забавным абсурдом: ну о каком равенстве с мужчинами можно говорить, если женщины в действительно настолько их выше? Чище, сильнее, самоотверженней, решительней. Выше во всем. Женщины позволяют мужчинам считать себя сильнее и главнее, они отдают им главную роль, предоставляют первое место, как мать снисходительно предоставляет ребенку возможность считать себя важнее и главнее ее самой. Ребенок может свято верить в свою высокую значимость. Но мать хорошо понимает, что это игра. Необходимая для становления ребенка игра. Чтобы мужчина верил в себя, в него должна поверить женщина.
Роман «Унесенные ветром» никогда, по счастью, не подымали на свои знамена феминистки. Ведь они – в особенности те, что за последние десятилетия совершенно исказили самый смысл борьбы за женские права – все время, по сути, обесценивают женственность, стараясь занять место мужчин. Роман «Унесенные ветром», напротив - гимн женственности. В этом смысле он стоит особняком во всей мировой литературе. Ничего подобного ему по силе, пожалуй, и не припомню.
Наверно, впервые вот так, ясно и громко, во весь голос женщина заявила о силе женщины и о женственности, побеждающей в мужской войне.
Я не хочу сказать, что Маргарет Митчелл сделала это сознательно: скорее всего, вот именно это было ее высказыванием от лица поколения «унесенных ветром», тем, что она впитала и прочувствовала. Ведь она писала не о своем времени, а о временах своих бабушек.
В любом случае, роман «Унесенные ветром» вовсе не обычный любовный роман с авантюрно-историческим антуражем – он больше и глубже, хотя говорит о, казалось бы, самых простых, насущных вещах. Но в этой сфере насущного как раз и кроется основная роль и предназначение женщины. В первую очередь – именно это.
В 1937 году, когда книга Маргарет Митчел была номинирована на Пулитцеровскую премию, ей пришлось состязаться за первое место с самим Уильямом Фолкнером, признанного уже на тот момент великим американским писателем. Только представьте накал сенсации: женщина-писательница, никому не известная дебютантка обошла великого классика!
Пулитцер достался Митчелл. И вполне заслуженно.
Но больше она не написала ничего. Ни продолжения романа о Скарлетт – о чем так просили ее поклонники. Ни какой-то иной книги о других героях. (Из-за чего нашлись люди, выдвинувшие гипотезу, что в действительности автором романа являлась не она - что, разумеется, не правда и легко опровергается наличием соответствующих черновиков).
Неизвестно, было ли в ее планах какое-либо иное произведение, или, может быть, ее влекли новые идеи и новое поприще, но 11 августа 1949 года любые планы Митчелл на будущее перечеркнул несшийся на полной скорости автомобиль, управляемый нетрезвым водителем по имени Хью Грэвитт. Маргарет вместе с мужем направлялись в кино на сеанс «Кентерберийской истории». Машина сбила её и спустя пять дней Митчелл скончалась в больнице. Хью Грэвитта арестовали, но выпустили из тюрьмы еще до ее смерти под залог в 5450 долларов.
Из присужденных ему 18 месяцев тюрьмы за непредумышленное убийство он отсидел всего 11 и умер в возрасте 73 лет только в 1994.
Маргарет Митчелл на момент смерти было 48 лет. Джон Марш пережил жену всего на три года. Они похоронены вместе на кладбище в родной Атланте.
О жизни писательницы в 1994 году в Америке был снят художественный фильм «Сжигающая страсть. История Маргарет Митчелл»; главную роль в нем исполнила Шеннен Доэрти, звезда «Зачарованных» и «Беверли-хиллз, 90210».
Вивьен Ли. Быть Скарлетт О’Хара
А герои Митчелл остались жить.
Дальновидный киноделец Дэвид Сэлзник приобрел права на экранизацию романа «Унесенные ветром». Учитывая, какой ажиотаж и патриотический подъем вызвала в США книга, Сэлзник решил воспользоваться этим и устроил шумную рекламную компанию будущей картине, развернув широкую всеамериканскую дискуссию по выбору актрисы на главную роль.
Кастингом была занята вся Америка. Сколько споров, скандалов и слез, сколько шумихи в газетах! Трудно представить, но на роль Скарлетт пробовалось 1400 девушек – профессиональных актрис и никому не известных любительниц. Представители южан настаивали, что Скарлетт может играть только чистокровная южанка.
К счастью, все эти меры были только декорацией: в действительности Сэлзник оставлял решение за собой. И он, конечно, был уверен, что принял его сам. В действительности все решила Вивьен Ли. Незадолго до этого она прочитала книгу Митчелл и поняла, что эта роль – для нее.
Она почувствовала, что должна сыграть ее, потому что именно для нее она и написана. Можно перечитать описание портрета Скарлетт, в котором так много сходства с Маргарет – и увидеть, что черты Вивьен – словно идеализированная картинка того же самого лица. Так бывает, когда живописец, рисуя портрет, обобщает некоторые детали, заостряя внимание зрителя на наиболее важном и опуская малозначимое, случайное – тем самым он раскрывает внутреннюю красоту и характер человека, показывает главное в нем.
Вивьен Ли – это идеальная Скарлетт, словно нарочно созданная природой, чтобы сыграть эту женщину в кино. Удивительным образом, судьба этой гениальной актрисы, полная испытаний и трагедий, перекликается с трагизмом жизни Скарлетт и Митчелл – все три женщины как будто отражаются друг в друге, рифмуются друг с другом. В том, что они оказались связаны, кажется, нет никакой случайности.
Как бы то ни было, Вивьен Ли решила, что будет играть Скарлетт. Это было одно из инстинктивных решений, которые люди принимают иногда, словно исполняя написанное пророчество – когда просто знаешь, что иначе быть не может.
Вивьен отправилась на гастроли в Америку со своим мужем Лоуренсом Оливье и, заведя знакомства в Голливуде, попросила друзей представить ее Дэвиду Сэлзнику. Она подготовилась: оделась так, как могла бы быть одета Скарлетт, научилась говорить как южанка, растягивая слова. Сэлзник был сражен, он был убит наповал. И он – принял решение.
Роль чистокровной американской южанки получила англичанка Вивьен Ли.
Впоследствии она неоднократно жалела об этой своей победе (такое тоже не редкость – бойся исполнения своих желаний). Работа над ролью оказалась чрезвычайно сложной, выматывающей. И долгой. Съемки картины шли очень тяжело: менялись сценаристы, менялись режиссеры. Менялись их требования. Это был поистине изнуряющий труд. К тому же у Вивьен не сложились отношения с Кларком Гейблом, который был назначен на роль Рэтта: он хотел, чтобы роль Скарллет играла другая актриса, с которой он уже работал прежде.
Но хотя Вивьен Ли выглядела как хрупкая фарфоровая статуэтка, она не меньше, чем Скарлетт О’Хара умела добиваться своего, когда хотела – то очаровывая, то жестко отстаивая свою точку зрения, то дружески и тепло привлекая людей на свою сторону. Вивьен была ничуть не менее выдающейся личностью, чем героиня, которую ей предстояло играть.
Она сделала этот фильм живым. Картина получила восемь Оскаров, но, если говорить по правде – если бы не Вивьен Ли, вряд ли этот фильм все еще смотрелся бы так, как он смотрится теперь. Картина вышла в 1939 году, через 4 года ей исполнится 90 лет, а ее до сих пор никто не решился переснять. (И дай бог, чтобы этого не случилось никогда. Ни с цифровой копией Вивьен Ли, ни с оцифрованными развалинами Тары, ни с нарисованным на компьютере пожаром Атланты такой фильм никогда не сравнится, даже учитывая древнюю манеру съемки студии Сэлзника, с их получасовой музыкальной увертюрой и нарисованным прямо на пленке домом Скарлетт).
***
Маргарет Митчелл не хотела быть Скарлетт О’Хара, но, конечно, была ею. Хотя бы отчасти. Вивьен Ли хотела быть Скарлетт О’Хара, чтобы сыграть ее в кино. И отчасти она, конечно, была ею.
Скарлетт О’Хара отчасти может быть каждая женщина, когда она борется с судьбой, когда проигрывает и побеждает как женщина.