По мере того как мы удалялись от берега, свежий ветер крепчал, и маленький «Лишайник» стал раскидывать носом быструю пену, словно фыркающий жеребенок. С какой жадностью вдыхал я этот воздух кочевий!
………………………………………………………………………………………………………
13-6
С какой жадностью вдыхал я этот воздух кочевий! – В оригинале это предложение звучит как «How I snuffed that Tartar air!» можно перевести как «С какой жадностью вдыхал я воздух Тартары!». Здесь слово Tartar (Тартар) имеет многозначное происхождение. В древнегреческой мифологии Тартар обозначал бездонную пропасть в подземном мире, где были заточены титаны и другие существа, совершившие тяжкие преступления. Впоследствии это слово приобрело переносное значение – «ад», «бездна», «место крайних страданий». В современном языке оно может использоваться как синоним ада или пространства, наполненного ужасами и мучениями.
Однако термин Tartar в западной традиции также ассоциировался с образом диких, свободолюбивых и воинственных кочевников Центральной Азии. В XIX веке он имел оттенок дикости, свирепости и воинственности, часто применялся в описании жестоких завоевателей, таких как Чингисхан. Например, выражение «He is a real Tartar» означало «Он настоящий тиран». Используя этот термин, Мелвилл не только передаёт романтику путешествий, но и подчёркивает их опасность, требующую мужества и решительности. Кочевая жизнь «тартаров» ассоциировалась с бескрайними степями, где человек жил в гармонии с природой и был свободен от социальных условностей. Это перекликалось с образом бескрайнего моря и духом морских путешествий. Таким образом, автор намеренно использует образ Tartar, вызывая у читателя эмоциональный отклик — восхищение перед неизведанным и первобытной, дикой силой природы, столь же манящей и опасной, как и сами «татары».
Слово Tartar в оригинальном тексте встречается шесть раз (в главах 32, 54, 87 и 96), однако переводчик сознательно избегал его буквального перевода как «тартарский» или «татарский». Использование слова «Тартар» (как производного от лат. Tartarus, «ад») могло бы ввести читателя в заблуждение. Поэтому переводчик адаптировал термин, заменяя его словами «кочевой», «монгольский» и другими, чтобы сохранить общий смысл без потери смысловых оттенков. Возможно, он стремился избежать анахронизмов или нежелательных ассоциаций, которые могли бы исказить восприятие оригинального текста. Такой подход демонстрирует тонкое понимание важности терминологического выбора, поскольку каждая деталь перевода влияет на смысловую нагрузку, общее восприятие текста и впечатление от произведения.
