Антонина Петровна медленно поднималась по лестнице, тяжело опираясь на перила. Четвертый этаж без лифта давался нелегко, но она не жаловалась – привыкла терпеть. В руке у нее была потертая дорожная сумка с гостинцами для внучки: домашнее варенье, соленья, связанные своими руками носочки.
"Надо же, совсем запыхалась", - подумала она, останавливаясь передохнуть на площадке третьего этажа. В свои семьдесят два она старалась держаться бодро, но годы брали свое. Особенно тяжело стало после смерти мужа три года назад – словно опора ушла из-под ног.
Наконец, добравшись до нужной двери, Антонина Петровна позвонила. За дверью послышался топот маленьких ножек и радостный крик:
- Бабушка приехала! Бабушка!
Дверь распахнулась, и восьмилетняя Машенька повисла у нее на шее:
- Бабулечка! Я так соскучилась!
- И я соскучилась, солнышко, - улыбнулась Антонина Петровна, обнимая внучку.
В прихожую вышла невестка Наташа – в модном спортивном костюме, с безупречным макияжем:
- Здравствуйте, Антонина Петровна. Проходите.
"Даже не обняла", - с горечью отметила про себя старушка. За десять лет, что сын женат на Наташе, та так и не стала ей родной.
- А Миша дома? - спросила Антонина Петровна, разуваясь.
- На работе еще, - коротко ответила невестка. - Вы проходите на кухню, я чай поставлю.
Машенька потянула бабушку за руку:
- Пойдем, я тебе свою новую комнату покажу! Папа мне такую красивую мебель купил!
Антонина Петровна послушно пошла за внучкой, с интересом оглядывая квартиру. Сын с семьей недавно переехал в новый дом – просторная трешка в хорошем районе. "Молодцы, устроились", - подумала она с гордостью за сына, хотя где-то глубоко кольнула обида – ни разу не позвали посмотреть, когда ремонт делали.
Комната Маши и правда оказалась чудесной – светлой, с розовыми обоями и белой мебелью.
- Смотри, бабуль, какая у меня кровать! С балдахином, как у принцессы! - хвасталась девочка. - А это мой письменный стол. А тут шкаф для платьев...
- Очень красиво, солнышко, - улыбнулась Антонина Петровна. - Настоящая комната для маленькой принцессы.
- Да, папа сказал, что я заслужила, потому что хорошо учусь, - гордо сказала Маша. - А еще он обещал купить мне ноутбук на день рождения!
"Балуют девочку", - подумала Антонина Петровна. Хотя чему удивляться – единственный ребенок, да еще и поздний. Миша с Наташей долго не могли иметь детей, Машенька у них как чудо появилась.
- Антонина Петровна, чай готов! - донесся с кухни голос невестки.
За чаем Наташа была подчеркнуто вежлива, но холодна. Говорила в основном о работе – она недавно открыла свой салон красоты.
- А как вы там, в своем посёлке? - спросила она без особого интереса. - Справляетесь одна?
- Да ничего, помаленьку, - ответила Антонина Петровна. - Огород держу, козу. Пенсия маленькая, так хоть свое молочко есть...
- Бабуль, а правда, что у тебя дом большой? - вдруг спросила Маша. - Папа говорил, там еще участок есть?
- Маша! - одернула дочь Наташа. - Не лезь не в свое дело.
Антонина Петровна насторожилась. Что-то в тоне невестки ей не понравилось.
- Да, солнышко, дом у меня большой, - ответила она внучке. - Еще дедушка твой строил. И сад есть, и огород...
- А можно мы летом к тебе приедем? - обрадовалась Маша. - Я хочу на даче пожить!
- Конечно, приезжайте! - оживилась Антонина Петровна. - Я так рада буду...
- Посмотрим, - перебила Наташа. - У нас другие планы на лето. Маша, иди в свою комнату, поиграй, нам с бабушкой поговорить надо.
Когда внучка ушла, Наташа повернулась к свекрови:
- Антонина Петровна, мы как раз хотели с вами обсудить один вопрос...
Но договорить она не успела – в прихожей хлопнула дверь, и раздался голос Миши:
- Я дома! А что это у нас гости?
- Мама? - Миша появился на пороге кухни. - А чего не предупредила, что приедешь?
- Да я звонила, сынок, - растерянно ответила Антонина Петровна. - Три раза звонила, но ты трубку не брал...
- А, ну да, - смутился Миша. - Я занят был очень. У нас проект важный на работе.
Он наклонился, чтобы чмокнуть мать в щеку, и Антонина Петровна уловила запах алкоголя. "Опять после работы с коллегами посидел", - подумала она с тревогой. Раньше сын не пил, это в последнее время началось.
- Папа! - в кухню влетела Маша. - А бабушка нас в деревню зовет, на лето! Поедем?
- Посмотрим, зайка, - рассеянно ответил Миша, открывая холодильник. - Наташ, а ужин готов?
- Сейчас разогрею, - отозвалась жена. - Антонина Петровна, вы с нами поужинаете?
- Нет-нет, спасибо, - поспешно ответила бабушка. - Я уже пойду, наверное. Устала с дороги.
- Да куда ты пойдешь на ночь глядя? - нахмурился Миша. - Оставайся, переночуешь.
- Миш, у нас же гостевая комната не готова, - быстро сказала Наташа. - Там вещи сложены...
- Ничего, я на диване в зале прилягу, - улыбнулась Антонина Петровна. - Мне не привыкать.
За ужином Маша щебетала без умолку, рассказывая бабушке про школу, про подружек, про свою новую учительницу музыки. Миша молча ел, уткнувшись в телефон. Наташа то и дело бросала недовольные взгляды на мужа.
- Папа, а можно бабушка у нас подольше поживет? - вдруг спросила Маша. - Она мне сказки на ночь будет читать!
- Нет, милая, - покачала головой Антонина Петровна. - У бабушки дома хозяйство, его надолго не оставишь.
- А зачем вам это хозяйство? - подала голос Наташа. - В вашем возрасте уже пора бы отдыхать. Продали бы дом, переехали в город...
- Наташа! - одернул жену Миша.
- А что такого? - пожала плечами та. - Я же о маме забочусь. Ей одной тяжело.
Антонина Петровна почувствовала, как к горлу подступает ком. Вот оно что. Теперь понятно, почему невестка про дом расспрашивала.
- Спасибо за заботу, - тихо сказала она. - Только дом этот мы с отцом всю жизнь строили. Там каждый уголок его руками обихожен. Как же я его продам?
- Мам, ну что ты начинаешь? - поморщился Миша. - Никто тебя не заставляет. Живи как хочешь.
- Конечно, - подхватила Наташа. - Просто мы волнуемся. Мало ли что может случиться, а вы одна...
- Бабуль, а правда, переезжай к нам! - обрадовалась Маша. - Будешь со мной играть, пирожки печь...
- Маша, марш в свою комнату! - прикрикнула Наташа. - Уже поздно, пора спать.
- Я сама уложу внучку, - поднялась Антонина Петровна. - Можно?
В комнате Маши пахло новой мебелью и какими-то модными духами. "Совсем не детская комната", - подумала Антонина Петровна, присаживаясь на краешек розовой кровати.
- Бабуль, а расскажи про маленького папу, - попросила Маша, забираясь под одеяло. - Какой он был?
- Озорной был, - улыбнулась Антонина Петровна. - Все время что-нибудь придумывал. Помню, как-то раз...
Она рассказывала истории из Мишиного детства, а в голове крутились совсем другие мысли. Вспоминалось, как они с мужем копили на этот дом, как по бревнышку строили, как сад сажали... Как мечтали, что дети и внуки будут приезжать, как наполнится старый дом детским смехом...
- Бабуль, а ты плачешь? - вдруг спросила Маша.
Антонина Петровна спохватилась и быстро вытерла набежавшую слезу:
- Что ты, солнышко, это я так... вспомнилось просто.
- Не плачь, - Маша обняла бабушку. - Знаешь, а я слышала, как мама с папой говорили про твой дом. Мама сказала, что его можно дорого продать и квартиру в городе купить. А папа сказал, что ты упрямая и не согласишься...
Антонина Петровна замерла. Вот оно что. Значит, давно уже все решили, только ей сказать боялись.
- А ты не продавай дом, ладно? - попросила Маша. - Я хочу летом к тебе приезжать. И яблоки с дедушкиной яблони есть, и на чердак лазить...
- Конечно, не продам, - улыбнулась сквозь слезы Антонина Петровна. - Спи, солнышко. Баю-баюшки-баю...
Ночью Антонина Петровна долго не могла уснуть на неудобном диване. Из спальни сына и невестки доносились приглушенные голоса – похоже, спорили. Несколько раз она услышала свое имя.
"Господи, - думала старушка, глядя в темноту, - и когда все так изменилось? Когда мой мальчик стал чужим?"
Вспомнилось, как маленький Миша прибегал к ней со всеми своими бедами и радостями. Как гордился первой пятеркой, как плакал, когда разбил коленку... Как они с мужем отказывали себе во всем, чтобы сын мог учиться в городе. Как радовались его успехам, его свадьбе, рождению внучки...
Под утро она все-таки задремала, а проснулась от звона посуды на кухне. Часы показывали семь утра.
- Мам, ты чего так рано? - удивилась Наташа, входя на кухню в шелковом халате. - Мы же не работаем сегодня.
- Привычка, - улыбнулась Антонина Петровна, хлопоча у плиты. - Я оладушки затеяла, Машенька любит...
- Не стоило беспокоиться, - поджала губы невестка. - У нас строгий режим питания, никакой мучной пищи по утрам.
- А по-моему, очень вкусно пахнет! - раздался голос Маши. Девочка, уже одетая в школьную форму, влетела на кухню. - Бабулечка, можно мне оладушек?
- Нельзя! - отрезала Наташа. - Марш умываться, потом завтракать будешь овсянкой.
Маша надула губки, но спорить не стала. Антонина Петровна тяжело вздохнула и принялась убирать тесто.
- Оставьте, - смягчилась Наташа. - Миша любит оладьи, пусть будут к обеду.
"Хоть что-то осталось от прежнего Миши", - подумала Антонина Петровна.
После завтрака Машу отвезли в школу, а Наташа уехала в свой салон – "проверить, как там дела". Антонина Петровна осталась наедине с сыном.
- Мам, нам надо поговорить, - сказал Миша, нервно постукивая пальцами по столу. - Ты же понимаешь, что одной в посёлке тяжело? Мы с Наташей думали...
- Не надо, сынок, - перебила его Антонина Петровна. - Я все знаю. Маша рассказала про ваши разговоры.
Миша покраснел:
- Вот же болтушка... Мам, пойми, мы же о тебе заботимся. Продашь дом – купим тебе однушку в городе. Будешь рядом с нами, с внучкой...
- А ты подумал, сынок, каково мне будет от родного дома отказаться? - тихо спросила Антонина Петровна. - Там же вся наша с отцом жизнь прошла. Там ты вырос...
- Мам, ну что ты за сантименты? - поморщился Миша. - Какая разница, где жить? Главное – удобства, цивилизация...
- А помнишь, как ты с отцом яблони сажал? - продолжала Антонина Петровна. - Как говорил, что своих детей будешь летом к нам привозить, чтоб тоже яблоки с этих яблонь ели?
- Мама, прекрати! - Миша стукнул кулаком по столу. - Что было, то прошло. Надо жить настоящим. У нас свои планы, свои мечты. Нам расширяться надо – Наташа второго ребенка хочет...
- Вот оно что, - кивнула Антонина Петровна. - Значит, деньги от продажи дома вам нужны? На расширение?
- Да пойми ты! - взорвался Миша. - Мы же о тебе думаем! Что ты там одна будешь делать? А тут – все под присмотром, все рядом...
- Под присмотром? - горько усмехнулась старушка. - Сынок, да когда ты последний раз ко мне приезжал? Два года назад? Три? А теперь вдруг забеспокоился?
Миша отвел глаза:
- Мам, ну ты же знаешь – работа, дела... Не до поездок.
- Знаю, сынок, все знаю, - вздохнула Антонина Петровна. - Только вот что я тебе скажу: не продам я дом. Не для того мы с отцом его строили, чтобы теперь продавать. Да и Машеньке он нравится...
- При чем тут Машка? - вскинулся Миша. - Она ребенок, ничего не понимает!
- А может, как раз она-то все и понимает? - тихо сказала Антонина Петровна. - Дети, они ведь чистые душой, им видно, где правда, а где...
Она не договорила. В горле стоял ком, на глаза наворачивались слезы. Миша молчал, глядя в окно.
- Ладно, сынок, - Антонина Петровна встала из-за стола. - Пойду я. Домой пора, хозяйство ждет.
- Мам, ну куда ты? - спохватился Миша. - Побудь еще...
- Нет, милый, нечего мне тут делать, - покачала головой старушка. - Своя жизнь у вас, свои планы. А я только мешаю.
Она пошла в прихожую собирать сумку. Руки дрожали, слезы текли по щекам. "Господи, - думала она, - за что же такая доля? За что дети родителей не ценят, пока живы?"
Собрав вещи, Антонина Петровна присела на дорожку. Такая привычка была - перед дальней дорогой присесть, подумать.
В этот момент в дверь позвонили. На пороге стояла Маша - растрепанная, запыхавшаяся.
- Бабуль, ты куда? - испуганно спросила девочка, увидев сумку. - Ты уезжаешь?
- А ты почему не в школе, солнышко? - удивилась Антонина Петровна.
- Я сбежала! - выпалила Маша. - На перемене. Я слышала, как папа с мамой утром говорили, что ты уедешь. Не уезжай, бабулечка, пожалуйста!
Она бросилась к бабушке, обняла крепко-крепко. Антонина Петровна гладила внучку по голове, а у самой сердце разрывалось.
- Нельзя из школы убегать, маленькая, - мягко сказала она. - Родители волноваться будут.
- Пусть волнуются! - всхлипнула Маша. - Они тебя обидели, да? Я же вижу, ты плакала...
В прихожую выглянул Миша:
- Машка? Ты почему не в школе?
- Это ты виноват! - закричала девочка, поворачиваясь к отцу. - Ты бабушку обидел! Она теперь уезжает!
- Маша, немедленно прекрати истерику! - Миша схватился за телефон. - Сейчас маме позвоню...
- Не надо маме, - тихо сказала Антонина Петровна. - Я сама отведу Машеньку в школу. Заодно и попрощаемся.
- Я не хочу прощаться! - Маша снова разрыдалась. - Хочу с тобой в деревню! К яблоням, к козочке...
Миша растерянно смотрел на плачущую дочь. Что-то дрогнуло в его лице.
- Мам, - неуверенно начал он. - Может, правда... Может, Машку с собой возьмешь? На недельку? Все равно каникулы скоро...
- А как же Наташа? - удивилась Антонина Петровна. - Она же не разрешит...
- Я с ней поговорю, - твердо сказал Миша. - В конце концов, я тоже отец. И имею право решать...
Маша подняла заплаканное лицо:
- Правда, папочка? Ты разрешишь?
- Разрешу, - кивнул Миша. - Только сначала в школу вернешься и перед учительницей извинишься. Договорились?
- Договорились! - просияла девочка. - Бабуль, я к тебе приеду! Мы будем печь пироги и сказки читать...
Антонина Петровна украдкой вытерла слезы. Может, не все еще потеряно? Может, есть еще надежда достучаться до сердца сына?
- Ну что, пойдем в школу? - она взяла внучку за руку. - А потом я домой поеду, порядок наводить. Гостью встречать буду.
- А можно, я тебя провожу? - вдруг спросил Миша. - До автобуса? Давно мы с тобой не гуляли...
Они шли по весенней улице - бабушка, внучка и сын. Маша щебетала без умолку, рассказывая, что возьмет с собой. Миша молчал, но Антонина Петровна чувствовала - что-то изменилось. Словно лед тронулся.
У школы Маша крепко обняла бабушку:
- Я скоро приеду! Жди меня!
- Буду ждать, солнышко, - улыбнулась Антонина Петровна. - Только больше из школы не убегай, ладно?
Когда девочка убежала, Миша повернулся к матери:
- Прости меня, мам. Я... я не должен был так с тобой говорить.
- Что ты, сынок, - махнула рукой Антонина Петровна. - Все хорошо.
- Нет, не хорошо, - покачал головой Миша. - Я совсем забыл, каково это - быть сыном. Все о себе думал, о своих проблемах...
Он помолчал и добавил:
- Знаешь, я, наверное, тоже приеду. С Машкой. Давно на яблоне отцовской не лазил...
Антонина Петровна ничего не ответила - боялась расплакаться. Только крепче сжала руку сына.
На автобусной остановке Миша вдруг обнял ее - крепко, как в детстве:
- Я люблю тебя, мам. Прости, что редко это говорю.
- И я тебя люблю, сынок, - прошептала Антонина Петровна. - Всегда любила и буду любить.
Автобус увозил ее прочь от городской суеты - к тихому посёлку, к родному дому, к отцовским яблоням. А на сердце было легко и спокойно. Теперь она знала - не все потеряно. Пока есть любовь, пока есть надежда, жизнь продолжается.
И где-то там, в городской квартире, маленькая девочка считает дни до встречи с бабушкой. А может быть, и ее отец тоже начал что-то понимать. Ведь никогда не поздно вспомнить, как важно быть семьей. Как важно беречь тех, кто подарил тебе жизнь и любовь.
Антонина Петровна улыбнулась своим мыслям и стала думать, какие пироги испечет к приезду внучки. И сына. Ведь теперь она точно знала - они приедут. Обязательно приедут.
Дома Антонина Петровна первым делом открыла все окна - пусть весенний ветер выгонит застоявшийся воздух. Прошлась по комнатам, оглядывая каждый уголок новыми глазами - скоро здесь будет гостить внучка.
Надо бы убрать паутину, обновить занавески... В спальне, где раньше была Мишина комната, теперь поселится Машенька. Кровать еще крепкая, только матрас новый купить.
Старушка достала из комода старый альбом с фотографиями. Вот Миша маленький на этой самой кровати - читает книжку. Вот они с мужем строят дом - молодые, счастливые. Вот первые яблоки с посаженных деревьев...
Зазвонил телефон - Маша.
- Бабуль, привет! - затараторила внучка. - А я маме сказала, что к тебе поеду! Она сначала ругалась, а потом папа с ней поговорил, и она разрешила! Правда, только на неделю...
- Вот и хорошо, солнышко, - улыбнулась Антонина Петровна. - А я тут твою комнату готовлю. Знаешь, эта комната раньше папина была.
- Правда? - обрадовалась Маша. - А расскажешь мне про маленького папу? И фотографии покажешь?
- Конечно, милая. Все расскажу, все покажу.
- Бабуль, а папа сказал, что тоже приедет! - похвасталась внучка. - Правда, не сразу, попозже. У него какие-то дела на работе...
"Дай-то Бог", - подумала Антонина Петровна. Сколько раз уже Миша обещал приехать, да все некогда было.
Но что-то подсказывало ей - на этот раз все будет по-другому. Что-то изменилось в сыне после той встречи. Словно проснулось что-то давно забытое, детское, искреннее.
Весь вечер она хлопотала по дому - мыла, чистила, перебирала вещи. В дальнем углу чердака нашла Мишины старые игрушки - может, Машеньке понравятся?
Перед сном вышла в сад. Яблони уже набирали цвет - скоро зацветут. Муж всегда говорил: "Когда яблони цветут - словно сам Бог улыбается".
- Вот, Петя, - тихо сказала она, глядя в звездное небо. - Скоро внучка приедет. И Мишка наш обещал быть. Может, образумится? Может, вспомнит, как мы его растили-берегли?
Ветер легонько качнул ветки яблонь, словно в ответ.
Утром позвонил Миша:
- Мам, ты это... список составь, что купить надо. Ну, там, матрас новый или еще что... Я денег привезу.
- Да ты что, сынок! - всплеснула руками Антонина Петровна. - У меня пенсия есть, справлюсь...
- Мама, - в голосе сына послышались знакомые с детства нотки упрямства. - Не спорь со мной. Я хочу помочь. Имею право?
- Имеешь, сынок, - тихо ответила она. - Спасибо тебе.
Положив трубку, Антонина Петровна долго сидела, глядя в окно. За стеклом качались яблоневые ветки, светило весеннее солнце, где-то пели птицы.
Жизнь продолжается. И пусть не все складывается так, как мечталось, пусть дети не всегда оправдывают надежды - главное, что есть любовь. Есть память. Есть надежда.
А значит, еще не поздно все исправить. Еще не поздно научиться понимать друг друга, беречь, прощать.
Ведь семья - это не только общая кровь. Это общие воспоминания, общие радости и печали. Это умение видеть главное сквозь суету будней.
И может быть, маленькая девочка, которая скоро приедет в этот дом, поможет своему отцу вспомнить об этом. Поможет заново открыть то, что было забыто в погоне за успехом и благополучием.
Антонина Петровна встала и пошла на кухню - пора было доставать старые рецепты. Скоро в доме снова зазвучат детские голоса, запахнет пирогами, оживут старые стены...
А яблони пусть цветут. Пусть напоминают о том, что жизнь продолжается. И все еще может быть хорошо.
Главное - верить. И любить.