— Ты уверена, что мы потянем это? – Игорь оторвался от дивана, когда Анна подошла к нему с тревожным видом. – Я, конечно, не против, но стоит всё-таки подумать?
— Не волнуйся, – сказала Анна, пытаясь говорить бодро, хотя глаза выдавали её волнение, – Вика — моя подруга детства. У неё ситуация ужасная: муж выгнал её из дома, осталась на улице, почти без денег. Можем ли мы не помочь?
Игорь провёл ладонью по коротко стриженым волосам. Когда-то он был более общительным, но за последние годы стал спокойнее, недоверчивее. Он взглянул на жену, будто желая удостовериться, что она понимает, во что ввязывается.
— Ладно… Пусть поживёт. Но, Анна, нам самим тут не очень просторно. Надеюсь, это действительно ненадолго?
— Пара месяцев, пока она не найдёт работу, — Анна старалась не смотреть ему в глаза. – Я обещаю, что, как только Вика встанет на ноги, она съедет.
Он пожал плечами. Прощаясь с внутренним спокойствием, Игорь кивнул:
— Хорошо, зови её.
В ту же ночь Анна написала Вике радостную весть, и уже назавтра подруга стояла на пороге с чемоданами. Вика была пониже Анны, но сильно выделялась своей внешностью и манерами. Она с порога воскликнула:
— Как уютно у вас! Спасибо, Аннушка, ты — моя спасительница!
— Проходи, — негромко сказал Игорь. – Можешь расположиться в зале, там диван.
Вика одарила его яркой улыбкой:
— Спасибо, Игорёк. Как ты изменился-то со школы... возмужал.
Анна заметила, как муж едва заметно напрягся. Но, решив не раздувать, лишь дружелюбно улыбнулась подруге:
— Располагайся, Вика, чувствуй себя как дома.
На первой неделе всё действительно казалось неплохо. Вика помогала по дому, покупала продукты, готовила обеды. Анне было легко на душе: «Ну вот, моя детская подруга рядом, поддержим её в трудный период».
Но уже через две недели Вика начала всё чаще садиться вечером на кухне с Игорем, когда Анна была занята уборкой или своими делами. Они оживлённо беседовали, смеялись шёпотом. Анна замечала, как муж смотрит на Вику с каким-то особенным выражением: то ли дружеским, то ли... Но она одёргивала себя: «Не выдумывай. Я же доверяю ему».
Потом стали слышаться реплики от Вики вроде:
— Ой, Анют, ты бы хоть поблагодарила Игоря, он такой молодец, зарабатывает, а ты всё время дома отдыхаешь после работы.
Анна вздрагивала от таких фраз: «Отдыхаю? Да я трудюсь в офисе, а потом дома дел по горло!» Но промолчала, стараясь не ссориться.
Однажды, когда Анна вернулась домой пораньше, застала Вику в гостиной с незнакомым мужчиной. Они смеялись, выпивали вино, а на столе стояли тарелки с закусками из холодильника. Увидев Анну, гость быстро ушёл.
— Прости, Анют, — улыбнулась Вика. — Я просто тут на новую работу устроилась, знакомый зашёл поздравить.
— Но почему именно здесь? – тихо спросила Анна. – Хоть бы предупредила, это же наш дом...
Вика отмахнулась:
— Да ладно, я же не помешала? Мы тут тихонько... У тебя ведь ничего не пропало?
Анна почувствовала неприятный осадок от этого вопроса. «Не пропало ли?» — откуда такие слова? Но промолчала: «Это же временно, скоро она найдёт жильё».
Тем временем Игорь стал вести себя отстранённо. Вечерами он либо задерживался на работе, либо сидел с Викой на кухне, обсуждая какие-то шутки, фильмы, а Анну стали редко звать в их компанию. В глубине души она начала ревновать, но снова винила себя: «Это же моя подруга, он поддерживает её, ничего страшного».
Раздражение накапливалось, но Анна не решалась о нём сказать. Она вспомнила старые школьные годы, когда Вика часто оказывалась в центре внимания, а Анна тихо стояла в стороне. Тогда это не волновало её. Но теперь казалось, что Вика и вовсе заняла место хозяйки квартиры.
— Слушай, а тебя не смущает, что Вика явно не ищет жильё? — однажды осторожно поинтересовалась она у Игоря, когда они остались наедине в спальне.
Игорь пожал плечами:
— Я замечаю, но... я не хочу ссориться. Лучше пусть она пока здесь, а то вдруг на улице окажется. Мы же не жестокие?
Марина кивнула. Но чувствовала, что муж ускользает. Его слова звучали как формальность, а взгляд бегал в сторону.
На одной неделе Вика «заняла» у Анны внушительную сумму денег, обещав: «Только на залог квартиры, я скоро съеду». Анна поверила, даже облегчённо вздохнула: наконец-то вопрос жилья решится. Но никаких известий о переезде не было, зато у Вики появились новые стильные сапоги и дорогой телефон.
Вечером Анна проверила свою банковскую карту. Оказалось, что с её счёта пропадают деньги, причём списания происходили в её отсутствие. Она сходила в банк, и там сообщили о покупках в нескольких торговых центрах. Всё указывало на то, что кто-то пользуется её карточкой.
— Вика, что ты делаешь? — спросила она подругу, стараясь не кричать, но глаза выдали ярость. — Куда уходят мои деньги?
— Ты о чём? – Вика вскинула брови. — Может, это твоя ошибка или какой-то сбой?
— Не ври! – не выдержала Анна. — Я же всё вижу. Ты покупаешь новую одежду, косметику. И говоришь, что ищешь квартиру, но результатов нет. Зачем ты так?
Вика издала короткий смешок:
— Анют, давай без истерик. Ты ведь сама сказала, я могу жить, чувствовать себя как дома. Ты же не ждёшь от меня отчёта за каждый шаг?
— Подруга… так не поступают! — прошептала Анна, чувствуя комок подступивших слёз.
Но Вика с презрением фыркнула и ушла, бросив: «Мне не нужны твои нравоучения.»
Потрясённая Анна решила всё обсудить с мужем. Но Игорь вёл себя странно: стал уходить из дома всё раньше, возвращаться позже. Он не желал откровенных разговоров, а когда Анна пыталась завести речь о Викином обмане с деньгами, он хмурился и переводил тему. Наконец, однажды Анна настояла:
— Игорь, мне нужно поговорить. Это срочно. Я не могу больше терпеть.
— О чём? – спросил он с вымученным видом.
— О Вике. Я хочу, чтобы она ушла, — Анна собрала всю решительность. — Я понимаю, что это звучит грубо, но она обманывает меня, тратит мои деньги, ведёт себя слишком… вольготно.
Игорь посмотрел ей в глаза, потом отвёл взгляд:
— Прости, Марина... Я... я не могу быть на твоей стороне сейчас.
У Анны задрожали губы:
— Что значит, не можешь?
Он встал, подошёл к окну и заговорил, с трудом подбирая слова:
— Мы с ней… я не знаю, как это вышло. Мы сблизились. Она меня понимает по-своему, а мы с тобой давно как будто стали чужими. Прости, я не могу иначе. Мне нужно разобраться в себе.
Анна застыла, слушая этот монолог. Перед глазами промелькнули кадры их совместной жизни: свадьба, отпуск у моря, ремонт квартиры. А теперь всё кончилось? Ради капризной подруги?
В ту же ночь Анна услышала, как Вика и Игорь разговаривают на кухне. Приоткрыв дверь, она увидела, как Вика прижимается к нему. Игорь сжал её руку, шёпотом говоря о чём-то. У Анны внутри всё оборвалось.
Она вошла и громко спросила:
— Что вы делаете в моём доме?!
Вика усмехнулась, будто специально стараясь задеть:
— Да расслабься, подруга. Мы просто разговариваем. Никакой трагедии.
— Ты предала меня… — прошептала Анна, чувствуя, как горло сдавлено слезами.
Игорь попытался что-то сказать, но Вика перебила:
— Сама виновата. Сама же меня приютила. У тебя все было слишком сладко. Я только немного отхватила, что мне нужно.
Игорь, сгорбившись, тихо произнёс:
— Извини, Марина… Мне надо уйти, я не могу жить в обмане.
Он направился к выходу, не смотря на Анну, а Вика вдогонку сказала, поднимая брови:
— Ладно, я тоже не останусь в гостях, где меня не ценят. Но деньги, которые ты мне дала, — считай, презент за моё моральное страдание. Ты ведь такая добрая, да?
Анна не помнила, как они ушли. В голове была пустота, а в квартире – холодная тишина.
Прошла неделя. Анна почувствовала себя брошенной. Денег она лишилась: Вика сняла с её карты ещё часть. Игорь не выходил на связь, лишь прислал короткое сообщение: «Прости, иначе не могу». Анна целыми днями рыдала, не понимая, как всё так быстро рухнуло. Вспоминала школу: тогда Вика всегда была яркой, а Анна — тихой. Она гордилась, что осталась доброй, открытой, а теперь эта доброта обернулась против неё.
Единственное, что поддерживало, — работа. Коллеги замечали её подавленность, но она не рассказывала в деталях, стыдясь признаваться, как её обманула лучшая подруга и увела мужа.
Однажды вечером Анна решилась позвонить матери. До этого она не хотела тревожить её, зная, что та может осудить её за излишнюю доверчивость. Но, услышав родной голос, слёзы сами полились.
— Доченька, — сказала мама, – приезжай ко мне, в конце концов. Тебе не надо сейчас мучиться одной. Я помогу тебе, оклемаешься от этого ужаса.
Анна поняла, что другого выхода нет. Она согласилась, мысленно говоря себе: «Я всё равно вернусь и восстановлю свою жизнь. Но сейчас я сломлена, и мне нужна передышка.»
В ночь перед отъездом она долго сидела на диване, смотрела на пустую полку, где раньше стояли подарки от Игоря. Думала о том, как сильно ошиблась в Вике, которая сначала казалась нуждающейся, а оказалась циничной. Но в глубине души понимала: это тоже урок. Нельзя быть наивной вечно.
Утром, собрав чемодан, Анна вышла из квартиры. В голове звучала фраза: «Нужно научиться беречь себя прежде всего». Она поймала такси, держа при себе лишь пару коробок с самыми дорогими вещами. Всё остальное пусть пока лежит в этой пустой квартире, ждущей, когда хозяйка будет готова вернуться.
По пути мама звонила: «Когда приедешь? Я приготовила твою старую комнату…» Анна ответила: «Спасибо, мам. Я, кажется, впервые понимаю, что такое настоящая семья». И закрыла телефон.
От предательства подруги и ухода мужа осталось чувство горечи, но и некая решимость: «Всё, что меня не убивает, сделает сильнее». Анна знала: она ещё восстановится. Но урок на всю жизнь – не быть настолько доверчивой и не давать людям узурпировать её доброту.