Когда годами работаешь на гигантских отщепенцев, совершающих незаконные сделки и мухлёж с налогами, надо быть готовым не только к жирной заначке и отдыху на острове с белым песком, но и к внезапному вторжение в номер захолустного отеля, где ты прячешься от преследования, федеральных маршалов. Они точно знают, как взять в оборот такого очкарика и обратить его в веру свидетелей. Уинстон, кажется, давно готовил себя к аресту и мгновенно, как только его накрыли, предложил сотрудничество. Одно не учёл, в той глухомани, куда спрятался, проблематично быстро добраться до большого города, а время в таких случаях ой как дорого. Поэтому надо набраться смелости и помочь Мэдолин довезти себя до пункта безопасного от мафии пребывания.
Когда мы читаем или слышим имя Мэла Гибсона, в первую голову приходят фильмы Чего хочет женщина? или Страсти Христовы. Есть много других картин, в которых он снимался или снимал. И все они, почти, очень высокого уровня профессионализма. В этом смысле личная жизнь артистов, режиссёров и прочей творческой интеллигенции, по большому счету не должна влиять на профессиональную деятельность. Но в условиях зарождения и развития "культуры отмены" такой тезис уже не работает и профи вроде Гибсона ощущают длань не видимых небесных судей на своём плече. И попав под их пристальное внимание можно попрощаться с прежними заслугам, заработками и репутацией. Тогда приходится сниматься где придётся и снимать вот такие, как Особо опасный пассажир, продукты, сделанные не из и не для первой свежести.
Гибсон уже давно попал под влияние отмены и, казалось бы, заплатил сполна. Но, видимо, все процессы и реноме с огромной брешью, позволяют работать только на территории откровенного B-movie. Коим Пассажир является без всяких сносок. Это зажатый в корпус самолёта для фермеров Канады триллер с отсутствующей интригой и с, в общем, неплохим кастом. Наверняка расчёт продюсеров был таков, что фамилия режиссёра и Марка Уолберга сделают свое дело и на фильм потянутся зрители. В наше время стримингового потока, когда только на имена уже мало кого можно подцепить, такая уверенность сродни глупости. Причастные отработали свои гонорары и были таковы. Правда пятно уже вряд ли можно будет хоть чем-то стереть из памяти публики.
Фильм как пародийно начинается, все эмоции тут, словно квинтэссенция дурной игры, так и продолжается, проявляясь не только в лицедейских промахах, но и в, самое главное, сценарии и диалогах. Гибсон выжимает из текста всё, на что способен, именно поэтому иногда находит равновесие и старается удержать его, однако материал сильнее всяких усилий, он настолько плох, что не подчиняется никаким законам кроме аксиоме дурновкусия. Хотя есть три момента, они как заглавия к введению, основной части и заключению, которые могла спасти режиссура, почему их не сгладил автор, остаётся загадкой. Первое - парик, после оголения лысины злодея приступ яростного гомона долго не отпускает. Второе - пальба из сигнального пистолета, когда объект стрельбы отскакивает к стенке ещё до попадания снаряда. Уморительный эффект от этой сцены сравним с первой. И последнее, полиэтиленовый мешок на голове пострадавшего в карете скорой помощи, когда открывается внезапно дверь, а там это... Вся сцена и момент за минуту до неё - клякса, испачкавшая те малейшие светлые участки, которые могли кому-то показаться таковыми.
Особо опасный пассажир не катастрофическое недоразумение, а констатация нынешнего положения дел Гибсона-режиссёра, Уолберга-актёра и вообще всего кинематографа. Когда выходит такое под знаменами создателя Апокалипсиса и Страстей, от этого хочется понемногу выть, сбежать из этой вселенной и поселиться в параллельной, где нет войн и пиво бесплатное.
P.S.: «Сдаётся мне, джентльмены, это была… комедия» (с)