Я родился крупным ребенком. Весом почти в 5 килограмм (4.900). Поэтому сильно выделялся среди ровесников еще в роддоме.
Выглядел монстром, с уже белой кожей и шевелюрой на голове.
Мамаши милых розовых малюток с опаской проходили мимо тела еле умещавшегося в кроватку, а медсестры бегали посмотреть на чудную зверушку.
Их привлекали не мои габариты. Наверняка они видели младенцев и покрупнее. Я родился с абсолютно красными белками глаз.
Вроде это было кровоизлияние, но чтобы сразу в два глаза — редчайший случай.
Большинство рождались маленькими ангелочками, а я с рождения был исчадием ада.
Когда папа приходил к окнам роддома, то мама показывала меня только спящим. И все равно я привлекал внимание молодых отцов — в других окнах показывали по два три малыша, когда их приносили на кормление, а я один еле умещался в оконную раму. Причем по диагонали.
Но однажды, я открыл глаза...
Отец это выдержал. Только сделал автоматически два шага назад, однако усилием воли возвратился на место. Даже улыбнулся и приветливо помахал рукой. А вот остальные отреагировали очень эмоционально. Сначала рванули подальше, потом стали возвращаться показывая пальцем.
Под шумок, роженица из соседней палата показала и своих малышей — симпатичных близнецов-негритят. Их отец, скосив на меня взгляд, радостно перекрестился и произнес "Аллаха шукюр".
К выписке из роддома мама готовилась с особенной тщательностью. Заготовила ударную порцию молока, чтобы я спал крепким сном, и скрыла от всех время выписки. Но все равно пришла толпа родственников и друзей.
Выносили меня две медсестры как мешок картошки. В горизонтальном положении. Передали родителям и быстро ретировались.
Родня продолжала смотреть в проем двери ожидая выноса новорожденного. Дядя предложил забросить куль в багажник. И только бабушка что-то почувствовала и легонько пнула подозрительный сверток локтем.
Я проснулся и заплакал густым басом. Тенора родственников и друзей разом умолкли.
— Кто там? — раздался чей-то благоговейный шепот.
— Сын! — в унисон ответили родители.
— Чей? — хором спросили родственники.
Пришло время мне выходить на сцену.
Я высвободил руку из пеленок, откинул треугольник ткани прикрывающий лицо и окинул родню кровавым взглядом...
К сожалению, цвет моих глаз сохранился совсем непродолжительное время. К 40 дням я уже ничем не отличался от других младенцев. Может только был чуть крупнее и уродливее. Но первые дни жизни мне показали, что рожден я был представителем темного мира. Возможно владыкой или на худой конец князем. Светлое окружение все испортило.
Начало истории:
№1
№2
№3
Внезапный свет
Озарение ярким светом в моей жизни случалось несколько раз. В основном в значимые для жизни моменты.
Последнее произошло достаточно давно, когда я служил в армии — старшина нашей роты Тенгиз Турманидзе разбил мне голову графином.
Тогда яркая вспышка уберегла меня от физического насилия над старшим по званию, лишив темную сторону моей личности возможности провести линию судьбы через дисбат.
Я обмяк, пальцы сжимавшие горло старшины разжались, добро и свет заполнили мое сердце.
— Зачем я душу этого доброго грузина, — подумалось мне на грани потери сознания, — я ведь теперь сам могу засадить его в дисбат.
Ни в какой дисбат я конечно никого не сажал. Сказал, что разбил голову подскользнувшись в оружейке. Зато Турманидзе стал очень покладистым. Единственное на что не соглашался – продолжить наше выяснение отношений на спортгородке.
Вот с таких багажом, но уже сломленный и покоренный тещей, я оказался у ее ног, когда в глаза ударил яркий свет.
Сыночки
Я ожидал послания свыше. На худой конец собственного озарения. Но это всего лишь маман откинула край скатерти.
Мы с котом располагались на коленях тещи. Я только головой, а кот всем телом. Это давало ему определенные преимущества — я мог обхватить колено только ушами.
— Ну что сыночки, притомились? — снизу бюст родственницы выглядел еще мощнее. — Давайте вылазьте, а то мы вас заждались.
Теща стряхнула кота со своей ноги и резким движением придвинула мою голову к своему паху.
— А с тобой зятек, мы поговорим позже.
Голову-то она придвинула, а грузное тело осталось на месте. Я взвыл от боли.
Теща восприняла это как порыв страсти и наклонилась чтобы что-то шепнуть на ухо.
Учитывая положение моей головы, размеры ее бюста и физические способности человеческого организма, шепнуть она могла в меня только с тыльной стороны. Но ее прикрывал стол.
Наконец два огромных полушария стали отдаляться и я получил возможность выбраться.
(Продолжение следует)