Про свои проблемы со сном я уже рассказывала.
Да, это ужасно и очень отравляет жизнь. Не выспавшийся человек чувствует себя так, будто его дементоры высосали, или что они там делают с жертвами? И самое страшное, что у него повышается риск в старости самому стать «дементором», в смысле впасть в деменцию!
Но во всем этом есть и положительная сторона! Да-да, товарищи, она есть! Причем такая, которая меня частично примиряет с этим ужасом.
Это сны, конечно. С детства – яркие, длинные, сюжетные, цветные! Жаль, что чаще это были ужастики 😄 Особенно в подростковом возрасте. Я особо и телевизор не смотрела тогда, но сны – будто какой канал взломала. Аварии, катастрофы, апокалипсис, постапокалипсис… Весь набор, в общем. Главное, что угнетало – даже не сами конкретные сюжеты, а то, что я там одна живая и активная. Все остальные – какие-то толпы, вялые, полудохлые, смирившиеся со своей участью... Я, как Данко с его горящим сердцем, пытаюсь их растормошить, вдохновить на активные действия по своему спасению. А внутри как часовой механизм на бомбе: вот ещё немного, и возможности спасения не будет. Обидно ужасно: я точно знаю, куда нужно выходить, что делать, но они… Бросить их? Или до последнего пытаться расшевелить и погибнуть всем вместе?
Из множества иллюстраций рассказа Горького эта отлично передаёт атмосферу моих снов!
Иногда я выбиралась одна, с чёрной тяжестью на сердце. Иногда просыпалась до того, как досматривала до точки невозврата, и лежала в темноте с колотящимся сердцем, надеясь, что та я, во сне, всё-таки что-то придумает и всех спасёт. В самый последний момент!
Потом эти сны ушли. Ну, почти, так скажем. Иногда что-то подобное пытается пробиться, стучит в моё уставшее, ленивое сердце, как тот самый пепел Клааса. Нет, мстить мне за тех людей не хочется. И разбираться с первопричиной тоже. Ну, апокалипсис, ну, бывает. Я всего лишь очень маленькое существо. Привет, лошадка! Ой, сколько вас!
Самый надоедливый сюжет – это мотив дороги. Несколько лет подряд с 2021 года, особенно в 2021–22 годах! Электрички, поезда, какие-то ржавые советские автобусы.
Вот типичная запись в дневнике:
«Ладно, сны. Сегодня какая-то напрочь лишенная логики муть. Главный мотив – дорога (поезд, станции) и потери, поиски. Видела родных ближних. Странный сон. И таких странных снов много стало. Тревоги вылезают из всех укрытий. Так у меня бывает. И еще пытаешься во сне что-то понять, обдумать, смешно получается. Нужно держать баланс и защиту всем и не бояться потеряться, а спокойно ждать, когда тебя найдут».
И вот ещё:
«Я студентка. В общежитии, куча народа, наша группа куда-то едет, кого-то все время ждет, ощущение бесприютности. Я дружила с девушкой, даже ночью записала, как ее звали – Люба Бойнова».
Не помню я никакой Любы Бойновой, вот откуда она взялась? Во сне же - полная иллюзия, что это близкая подруга.
А сюжет с электричкой сам вплёлся в роман «Круги на воде»! Потом обязательно покажу вам этот кусочек отдельно, а то сейчас большая статья будет. Там такая психоделика получилась! 😄
А вот ещё сюжет. Цитата из дневника:
«Там вода в канаве, много. Деревянный настил как мостик. Вижу огромную мёртвую рыбу, которая держит в пасти (заглотнула) ещё одну рыбку, которая тоже уже мёртвая. Они медленно относятся течением под настил. Чувство полного дискомфорта от этих рыб, смертная тоска какая-то. Образ нехороший, если вспомнить «Лето Господне» Шмелёва».
Эту рыбу я долго не могла выкинуть из головы. Уж и рассказывала сон, и записывала. А потом решила поступить с ним радикально.
Вот вам цитата из моего «Санитара»:
Решив прогуляться час-другой, он прошел вдоль улочки и оказался перед канавой или небольшой речонкой. Лег на грязные доски мостков и начал смотреть на коричневатую, но прозрачную воду.
Знаете, как моего Максима увидел «Кандинский"? Глаз косой получился, правда. Но зато обе руки в наличии, а не одна, сросшаяся дугой.
Внезапно он увидел что-то, что сначала принял за бревно. Оно медленно приближалось, и Максим с содроганием понял, что это огромная рыба, из растянутой пасти которой торчит нижняя часть другой рыбы, гораздо меньше, но тоже немаленькой. «Обе мертвые», – понял он. Тошнота подкатила к горлу. Рыба все приближалась. Какой-то смертный ужас охватил Максима. «Только бы не под настил», – мысленно умолял он, не сводя глаз с жутких рыб. «Большая очень древняя», – подумалось ему, и от этого стало еще хуже. Повинуясь неторопливому течению, рыбы все приближались. Вот уже хвост заглотанной рыбы поравнялся с настилом. Максиму захотелось вскочить на ноги, убежать, или хотя бы заорать и зажмуриться. Но он сидел как околдованный, неотрывно следя, как медленно, невыносимо медленно рыб затягивает под настил. Вот уже пошла страшная безглазая голова большой рыбы, потом растрепанный плавник, и вот она уже вся скрылась под досками, на которых в оцепенении сидел Максим. Он повернул голову, чтобы видеть, как рыбы будут выплывать с другой стороны. Он ждал этого с надеждой на облегчение. Но проходили секунды, потом, наверное, даже минуты, а рыбы не показывались. «Застряли?» Неужели они прямо под ним? И вот тут ему стало все равно. Томимый смертной тоской, он лег на доски, притянул голову к коленям и так замер. Хотелось плакать, рыдать, стучать по настилу, грозить кулаком кому-то наверху. Но он просто лежал, как раздавленный. Так плохо ему не было никогда в жизни. «Все зря. И я его не спасу, только сам пропаду».
То, что сначала казалось рискованной авантюрой, но в целом больше будоражило, чем пугало, теперь открылось как есть: полный провал. Он не сможет помочь Славику, которого затянула эта реальность. И сам он пропадет. Его тоже затянет. Будет каждый день по двенадцать часов махать киркой, потом пить. А потом умрет, и его закопают на местном кладбище, где за несколько лет до этого закопают Славика.
Вот как-то так и живу. Смотрю сны, а потом пытаюсь избавиться от этих образов самым «экологичным» способом.
Ой, а давайте я всё-таки вам покажу, как Кандинский обошёлся с моим Максимом! Не одной же мне теперь с этим жить 😄
Есть руки-ножницы, а это руки-скребуки какие-то.
Ладно, всем бодрого настроения днём, добрых снов ночью и душевного здоровья! ❤️