оглавление канала, часть 1-я
В общем, взгляд его мне очень не понравился, и меньше всего он подходил какому-нибудь архивному «червю», коим его представили. Впрочем, второй, сидевший за столом над каким-то огромным фолиантом, как раз-таки этому образу очень даже соответствовал. Мы подошли ближе, и отец Андрей произнес со смирением в голосе, под которым он очень мастерски прятал легкий налет иронии:
- Вот, отцы мои… Позвольте вам представить матушку Евдокию. Она очень заинтересовалась вашей работой. – И уже ко мне: - Ты, матушка, пока здесь побеседуй с учеными людьми, а я пока распоряжусь, чтобы тебе все доставили из хранилища, как положено…
С этими словами он и отбыл, бросив меня, можно сказать, на произвол судьбы. По крайней мере, я именно так себя и чувствовала: словно злая мачеха оставила бедную падчерицу одну-одинешеньку в диком и темном лесу на съедение двум волкам. Правда, на поверку оказалось, что никакие это не волки, по крайней мере, один из них. Но, не буду забегать вперед. Небритый язвительно улыбнулся и пропел голосом волка (опять, волка! Дались мне эти волки!) из сказки про Красную Шапочку, на манер, «Это, чтоб тебя лучше видеть, внученька…?»:
- А что же это вы, матушка, в мужском-то монастыре потеряли…?
Ну… Меня его язвительность несколько привела в нормальное чувство, которое я слегка успела подрастерять от всего окружающего меня средневекового, или даже еще более древнего, антуража. К тому же, улыбаться я тоже умела. Раздвинула губы в ласковом оскале, от которого обычно, нормальных людей в дрожь кидало, и ответила, несколько подражая его интонациям на тему Красной Шапочки:
- По необходимости, батюшка, по казенной надобности. А так бы я ни в жизнь одна, да в мужской монастырь… Ни, ни… Не пристало нашей сестре по мужским-то монастырям в одиночку шастать… Да и не в одиночку, тоже…
В дрожь его, увы, не кинуло, но выражение его лица, все же, несколько изменилось, став еще более насмешливым. Лохматый смотрел на меня в некоторой растерянности, а его спутник, вдруг улыбнулся (кстати, вполне себе, по-человечески), и, коротко хохотнув, проговорил:
- А я смотрю, вы за словом в карман не лезете…
Я, чуть пожав плечами, грустно ответила, словно сожалея о своей неразумности:
- …Так, если вы заметили, у меня и карманов-то нет… - И, чтобы не продолжать этого дурацкого разговора, сама спросила: - А вы, как я слышала, из архивно-исторического института? Что-то конкретное ищете, или так… на диссертацию материал собираете?
Тут лохматый опомнился. Привычным жестом поправил указательным пальцем на переносице очки в тонкой металлической оправе (кстати… Очень дорогой оправе. Такие не по карману простому научному сотруднику. И это я знала доподлинно) и проговорил несколько писклявым голосом:
- Право, Миша… Что на тебя нашло? Девушка интересуется историей, и это похвально. Не часто в наше время… - И тут же, сам себя одернул, смущенно улыбаясь: - Впрочем… Теперь и я болтаю всякую чушь… Простите, ради Бога. Позвольте представиться: Аникеев Константин Алексеевич, можно - просто Костя. Кандидат исторических наук. А этого весельчака зовут Волков Михаил Игнатьевич, аспирант того же института.
Я про себя хмыкнула. И здесь «волк». Надо же было найти мне такое сравнение! А «весельчак» добавил с шутовским поклоном:
- …Можно просто – Михаил.
Я чуть не закатила глаза от досадного недоверия. Меня что, совсем идиоткой тут считают?! Вот уж на кого этот «Михаил» был меньше всего похож, так это на аспиранта вообще какого-либо института! Но вовремя опомнилась и нацепила на физиономию прилично-нейтральное выражение. И, разумеется, вслух, по причине хорошего воспитания, выражать свое сомнение не стала. Пускай, будет аспирант… Собственно, мне-то какое дело? Я приступила сразу к расспросам, опасаясь, что скоро вернется отец Андрей, а я так ничего и не успею узнать. А узнать очень хотелось. Уж больно меня монах заинтриговал своим сообщением.
- А скажите… Константин, над чем вы здесь работаете? Отец Андрей сказал, что здесь, в подвалах монастыря, они какую-то удивительно древнюю библиотеку обнаружили? И каких она времен? Кому принадлежала? Вы работаете с ней?
Лохматый аж покраснел от удовольствия. Видимо, эта тема его очень волновала, и мой интерес к ней ему льстил. Возникновение румянца на его лице приписывать смущению из-за моей дивной красоты я не стала. Не напоминал мне этот «книжный червь» (в отличие от своего товарища) ценителя милых женских мордашек. Набрав в грудь побольше воздуха, он спросил:
- Вы что-нибудь слыхали о «Голубиной книге»?
Я, чуть вскинув бровь, спросила:
- Это, которая считается русским духовным стихом, которую отвергала Христианская церковь?
Константин, видимо, не ожидающий от меня таких познаний в данном вопросе, так обрадованно закивал головой, что я даже начала опасаться, кабы, не оторвалась она при таком активном движении с его тоненькой шеи. Обошлось. Он расплылся в улыбке и затараторил, глотая окончания:
- Именно!!! Ее датируют концом пятнадцатого века. Она написана в форме вопросов-ответов на такие темы, как, ни много ни мало, сведенья о происхождении мира, людей, сословий… В общем… Вы совершенно правы!!! – Он заговорил, чуть понизив голос, оглядываясь при этом по сторонам: - Она опровергала многие Христианские догмы… Потому и была запрещена церковью! - Не иначе, как от волнения, что он решился высказать такую крамольную мысль в стенах святого монастыря, Костя стянул с носа очки и кинулся их протирать бесхитростно, краем своей чуток помятой клетчатой рубашки навыпуск.
Я кивнула головой и нараспев процитировала:
- И слышу я знакомое сказанье,
Как Правда Кривду вызвала на бой,
Как одолела Кривда, и крестьяне
С тех пор живут, обижены судьбой.
Лишь далеко на окиане–море,
На белом камне, посредине вод,
Сияет книга в золотом уборе,
Лучами упираясь в небосвод.
Та книга выпала из некой грозной тучи,
Все буквы в ней цветами проросли,
И в ней записано рукой судеб могучих
Вся Правда Сокровенная Земли!
– И добавила с легкой усмешкой, глядя на их несколько оторопелые лица: - Кажется, именно об этой книге были написаны строки Николая Заболоцкого… - Не дожидаясь комментариев, быстро задала свой вопрос: - Так что насчет найденной библиотеки? Чья она?
Лохматый засуетился. Кинулся к тому самому фолианту, который перед моим приходом изучал, и затараторил:
- Представляете…!!! Эти книги намного, понимаете, очень намного старше «Голубиной книги»! Я пока даже не берусь оценить точно, какого они возраста!!! Но каково качество!!! Даже сам переплет… Вы только посмотрите…! - Восторженные слова сыпались из него словно горох из прорванного мешка. Он осторожно закрыл фолиант и сделал приглашающий жест, чтобы я сама убедилась, насколько это превосходно.
Сделав короткий шажок, я посмотрела на книгу и…замерла столбом. На кожаной тисненой обложке я увидела точно такой же рисунок, который был на ушке ключа, переданного мне при странных обстоятельствах старушкой в тот памятный пасхальный день! Вообще-то, я иногда, так, для очистки мозгов, поигрывала в покер. Я бы сказала, игра эта интеллектуальная. Но еще больше, психологическая. Если не умеешь владеть своим лицом и эмоциями, то лучше за игральный стол и не садиться даже. Так что, я своим лицом владеть умела. По крайней мере, так всегда думала. Но тут… То ли я ушами мотнула, то ли заморгала чуть чаще положенного… В общем, чем-то я себя выдала. Михаил, который все это время, пока мы «щебетали» с кандидатом исторических наук Константином, пристально смотрел на меня, так и впился в меня взглядом. Каюсь… Женское тщеславие сыграло со мной злую шутку. Я видела, что он на меня смотрит, но приписала его внимание интересом ко мне, как к женщине. Теперь же, увы, слишком поздно, я поняла свою ошибку! Нет, подобный интерес, конечно, тоже, наверное, имел место. Но думаю, не очень значительный. Он впился в меня клещом, не хуже моей сестрицы, и вкрадчиво проговорил, скорее утвердительно, чем вопросительно:
- Вы уже когда-то видели этот знак, не правда ли?
Чтобы дать себе время опомниться, я, не отвечая, задала свой вопрос:
- А что это за знак? – А сама, в тоже самое время, лихорадочно пыталась собрать свои эмоции в кучку, чтобы убедительно соврать. Думаю, фальшь такой тип, как этот «аспирант», даже нюхом учует, не говоря уже о чтении лиц, как открытой книги, блин!
Но тут на помощь мне (думаю, сам того не осознавая) пришел лохматый Константин. Встрепенувшись, он радостно прочирикал:
- О!!! Вы тоже обратили на него внимание! – Любовно, словно любимого дитятю по головке, он погладил обложку рукой. – Да… Это не обычный знак. Видите…? – Он стал осторожно обводить пальцем узор: - В этот орнамент очень искусно вплетен образ журавля. – Я внимательно присмотрелась к узору. А ведь и правда! Почему я раньше этого не замечала на ключе? Может, потому что, сам рисунок на головке ключа был очень мал? Или я просто не очень внимательно рассматривала его, отвлеченная, скорее, самим способом, каким ключ попал ко мне, чем рисунком на нем? А Костя продолжал, похоже, сев на своего любимого конька. – А вы знаете, к какому божеству наши с вами предки относили эту птицу? – И, не дожидаясь от меня ответа, выпалил: - К богу Велесу! Издревле считалось, что осенью журавли уносят на далекий юг души умерших, сопровождая их до самого звездного пути, по которому им было суждено идти на суд Предков. А вот весной, журавли обратно, на родную землю, приносили души нерожденных еще пока младенцев. – Внезапно, он повернулся ко мне лицом, заслонив от моего взгляда эту таинственную книгу, и спросил с лукавым интересом: - А скажите, Евдокия, вы слыхали об ордене Тамплиеров?
Резкий переход от славянской культуры к Тамплиерам, меня несколько обескуражил. Удивленно вскинув брови, я спросила с недоумением:
- А при чем тут Тамплиеры? Насколько я знаю, их в наших краях отродясь не бывало.
Костя затараторил:
- Все так, все так… Я спросил вас об этом, чтобы вы поняли, так сказать, аналогию. Или, что еще важнее, все значение этих найденных книг. По многим данным маститых историков Европы, Орден Тамплиеров был создан, в первую очередь, чтобы те стали хранителями Христа, точнее его потомков. За время своего существования они скопили немыслимые богатства, которые не найдены и до сих пор. Конец ордена Тамплиеров был горьким и стремительным. Но ни инквизиции, ни королю Филиппу не удалось уничтожить всех Тамплиеров. Они затаились, вместе с накопленными богатствами и по сей день, орден еще существует…
Я прервала его интересную лекцию весьма бесцеремонно (увы мне):
- Погодите, Константин… Я все-таки не совсем понимаю, при чем тут Тамплиеры? Это что, книга принадлежит Тамплиерам?
В притворном страхе, тот замахал на меня руками:
- Да что вы, голубушка!!! Вы правы, в наших краях ордена не было. Хотя, попытки закрепиться в России были, но… - Наткнувшись на мой сердито-укоризненный взгляд, он споткнулся на середине фразы, и с раскаяньем проговорил: - Простите… Я иногда увлекаюсь. Особенно тогда, когда передо мной такой благодарный слушатель, как вы. Знаете, в наше время так редко встретишь интерес к родной истории, что поневоле будешь увлекаться. – И он улыбнулся мне обезоруживающе, и я бы сказала, как-то беззащитно. – Я вам привел пример про орден Тамплиеров, потому что, у нас тоже существовал свой орден. Не Тамплиеры, конечно, потому что, и цели и задачи у ордена были совершенно иными. Назывался этот орден «Журавлиное братство», а цель у него была простая: сохранение и сбережение старых знаний, коими владели наши предки...
