Точил свои острые зубы «Крокодил» не только на детективы и иные остросюжетные ленты, но и на фильмы о спорте и цирке.
Здесь объектом критики стал режиссер Юрий Чулюкин (1929–1987), который начинал (в игровом кино, так как до 1959 года снимал документальные фильмы) как успешный комедиограф («Неподдающиеся», «Девчата»), и это, на мой взгляд, был лучший период его творчества. Всего он поставил 14 полнометражных игровых фильмов, четыре из которых («Неподдающиеся», «Девчата», «Королевская регата», «Поговорим, брат…») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент. «Королевская регата» – последняя из трех самых известных комедий Юрия Чулюкина.
После триумфа «Неподдающихся» и «Девчат» от него ждали нового взлета, но зрительский успех спортивной комедии «Королевская регата» оказался скромнее…
Фельетонист «Крокодила» Андрей Никольский насмешливо писал, что в «Королевской регате» (СССР, 1966) «сценаристы, режиссеры, операторы, художники охвачены единым стремлением сделать фильм как можно лучше. Может быть, даже шедевр. Они не жалеют сил. Артисты где надо и где не надо падают в воду. В фильм для пущего смеха включается даже представитель духовного сословия. Согласитесь, что больше уже ничего сделать нельзя. Краски, конечно, великолепны. Пленка сейчас хороша. И тем не менее выходишь с просмотра этого фильма в некотором недоумении. Если бы это был просто документальный фильм о гребцах, все было бы хорошо. Вероятно, от этой картины глаз нельзя было бы оторвать. … Правда, создатели этой картины… подают картину в плане комедии. А от этого получается только хуже. Потому что комедия должна быть как минимум остроумной, а тут особого остроумия как-то и незаметно, если не считать, что персонажи падают в воду» (Никольский, 1967: 8).
Не лучше А. Никольский отнесся и к еще одной комедии на спортивную тему — «Мяч и поле» (СССР, 1962): «там герой хочет удрать с работы на футбольный матч. Он просит друга прислать телеграмму, что у него умерла теща. Телеграмму получают сотрудники и приходят выражать сочувствие. Некоторые, разумеется, даже предлагают отдать свою тещу. Далее все в таком же духе. Когда эпизоды с тещей перекочевывают со страниц дореволюционных юмористических журналов на современный экран, это уже можно воспринимать как сигнал бедствия» (Никольский, 1967: 8).
Журналист и кинокритик Василий Сухаревич (1912-1983) с издевкой писал о своих ощущениях от просмотра еще одного фильма на спортивную тему – «Если ты уйдешь» (СССР, 1977): в кинотеатре, «где 803 места, продано 80 билетов. В превосходном, но почти пустом зале в тишине, без помех изучаю фильм… Способного гребца из восьмерки сманили в другую команду на лодку-одиночку. И не понять, как это случилось. У героя ну никакого характера, а его подруга — только маска, корыстная дрянь, и больше ничего. Выходит, и вся низость, вся мучительность измены не донесены. Что же остается? Протокольное изложение событий» (Сухаревич, 1978: 4).
Кинокритик Феликс Андреев, работавший в ту пору в журнале «Советский экран», тоже опубликовал в «Крокодиле» фельетонную по стилю статью «Как снять спортивный фильм», в которой он на основании просмотра кинолент «Одиннадцать надежд» (СССР, 1975) и «Место спринтера вакантно» (СССР, 1976) саркастически составил своего рода унифицированный блочный каркас такого рода кинопроизведений:
1. «Спортсмены — народ молодой, бесхитростный. Все их поступки диктуются метким выражением: «Сила есть, ума не надо!» Чтобы ярче проиллюстрировать этот тезис, в фильме надо заставить героев дружно хохотать над шутками типа: «Тут мама английской королевы просит у тебя автограф. Вот и иди ты к этой маме!» Чуть грубовато, конечно, но зато простота и незатейливость характеров налицо. Неплохо, конечно, наделить героев фильма косноязычием. …
2. Физическая травма. Без травм не выстроишь конфликта. На них основаны столкновения героев типовых фильмов с жизнью, друг с другом. Ведь травма влечет за собой с неизбежностью больничные палаты, посещения друзей, задушевные беседы о смысле спорта. К тому же, где как не в больнице найти молодую докторшу, необходимую для любовно-лирической линии?
3. Тренировки и участие в ответственных состязаниях. Желательны международные матчи. Ибо только они дают возможность съемочной группе надежно вжиться в атмосферу чуждых нам спортивных нравов. А также, что немаловажно, это позволяет ввести в фильм громадные куски спортивных баталий, избавляя сценариста и режиссера от головоломных усилий по развитию сюжета, от разработки логической линии поведения героев. …
Впрочем, думается, не имеет смысла продолжать перечень подобных блоков, не имеющих ничего общего с подлинной спортивной жизнью» (Андреев, 1976: 7).
Критиковал «Крокодил» и работы талантливых кинематографистов, не входящих в число «неприкасаемых». Так режиссер Надежда Кошеверова (1902–1990) поставила 19 полнометражных игровых фильмов, 11 из которых («Аринка», «Весна в Москве», «Золушка», «Каин XVIII», «Медовый месяц», «Осторожно, бабушка!», «Сегодня – новый аттракцион», «Старая, старая сказка», «Тень», «Укротительница тигров», «Шофёр поневоле») вошли в тысячу самых кассовых советских кинолент.
Ее цирковую комедию «Сегодня – новый аттракцион» с легендарной Фаиной Раневской (1896-1984) в главной роли только за первый год демонстрации посмотрели почти двадцать миллионов зрителей, однако журналу «Крокодилу» картина явно не понравилась, и она была высмеяна в жанре «открытого письма».
На сей раз это было письмо воображаемой группы тигроловов: «С волнением купили мы билеты на кинокомедию «Сегодня — новый аттракцион». Мы рассчитывали увидеть хороший фильм, и надежды наши оправдались. Нам показали великолепные натурные съемки многочисленных диких животных. И то, что съемки эти производились не на фоне джунглей, а в шумном городе, бок о бок с людьми, — это только украсило фильм. Тем более, что люди не вмешивались в действия зверей, которые уверенно гнули свою нехитрую сюжетную линию до конца. … Но не все ладно в этом фильме. Явно чужеродным, на наш взгляд, является вставной номер с замечательной актрисой Ф. Раневской. Ведь она играет так здорово, что плакать хочется. Особенно, когда ее увольняют с поста директора цирка. Не знаем как ты, Крокодил, но мы-то поняли, что этот кусочек совсем из другой, игровой картины, а неопытная монтажница, все на свете перепутав, приклеила его к научно-популярному фильму» (Кандыбов и др., 1967: 6).