На столе передо мной лежали две фотографии. На одной был изображен большой ржавый железный корабль, застрявший в… леднике, высоко в горах. Вокруг него возвышались снежные вершины. На второй, сделанной ближе, часть его борта с еще различимым названием «Борей»
Я разглядывал их уже несколько минут, пытаясь понять, как их можно было сфабриковать и, одновременно, как объяснить появление большого корабля высоко в горах. Мысли метались от одного к другому, но фотографии выглядели совершенно естественно. Совпадали все тени, отражения во льду, положение относительно рельефа. А единственными, приходящими в голову объяснениями, были фантазии, на тему внезапных штормов и ураганных ветров, способных поднять стальной крейсер в Черном море и зашвырнуть на вершины Кавказских гор.
Тима сидел напротив меня и терпеливо ждал, попивая крепкий черный кофе из белоснежной фарфоровой чашки.
- Как это может быть? – Спросил я его наконец, взяв фотографию с общим видом корабля и поднося поближе к глазам.
Напечатано было очень качественно на толстой глянцевой фотобумаге. Пропорции самого корабля явно совпадали с окружающим ландшафтом. Корабль отбрасывал тень на часть ледника и на снежный склон, повторяя формой рельеф.
- Не знаю, ты сам как думаешь? – Отозвался Тима знакомым тоном. Такой я слышал уже много раз, он означал, что друг на меня злиться.
- Тим, не обижайся. Прости мою недоверчивость. Просто представь себя на моем месте. Вдруг я показываю тебе фотографию, где я стою, в обнимку с инопланетянином и делаю селфи. А на заднем плане у нас стоит летающая тарелка с открытым люком. И он такой улыбается тебе в камеру во все свои три зуба и машет ручкой. Что бы ты почувствовал?
Шутка немного разрядила обстановку, Тима улыбнулся, видимо представив.
- Давай сначала. - Сказал он уже своим обычным тоном, осторожно ставя тонкую чашку на блюдце. – Я был там позавчера. Это верховья Ишкырт Кол. Самые верховья. Корабль стоит на леднике. Вмерз в лед, как видишь. Как будто приплыл по нему туда и пришвартовался. Притом, пришвартовался буквально. Посмотри, у него сброшен якорь и натянута цепь. Я сделал эти фотографии, чтобы показать тебе, не рискнул посылать в мессенджере. На телефон тоже не снимал. Только на фотоаппарат. Распечатал сам, дома. Как раз недавно принтер купил для печати открыток и календарей. Их никто, кроме тебя и меня не видел, ни одна живая душа.
- Что же нам со всем этим делать?
- Давай узнаем, как корабль, с названием «Борей», мог оказаться там, где ты его видишь. Это военный корабль, у него должна быть очень подробная история.
- А если поискать в сети?
- Искал. Там нет о нем ни единого слова. «Борей» - проект и класс атомных подводных лодок. То есть, такое название в военно-морском флоте есть. Но, большого стального крейсера с таким названием нет.
- Но он существует. – Сказал я взяв в руки фотографию высокого ржавого борта на котором уже не очень четко, но еще вполне различимо, виднелось название.
- Узнать о нем можно, видимо, только у военных. У тебя есть какие-то надежные контакты?
- Да, есть. Помнишь Останцева, я тебе о нем рассказывал?
- Отставной офицер госслужбы? Помню. У тебя с ним очень хорошие отношения?
- Да, вполне.
- От него информация не может никуда просочиться?
- Думаю, нет, если я его об этом попрошу. Это еще, если он об этом что-то знает. – Я задумчиво посмотрел в окно. Мы сидели в моем рабочем кабинете на проспекте Шогенцукова в городе Нальчике. На восьмом этаже здания городского телеграфа. И из окна открывался прекрасный вид на горы, поверх городских крыш и огромной, зеленой парковой зоны. Я смотрел на них и думал о том, сколько еще там, в этих горах, таится неразгаданных загадок. Сколько уже долгих лет мы с Тимой ходим в горы, а они все не перестают подбрасывать нам вот такие сюрпризы.
- Как же он мог оставаться незамеченным, если он там давно? – Я снова взял в руки фотографии и внимательно смотрел на корабль, вросший в лед так, как будто просто плыл по нему.
- Там, в этом месте, вряд ли кто-то бывал за последние лет тридцать. С того самого времени, как закрылись всесоюзные туристические маршруты в горах. Я вот был там первый раз в жизни.
- А я вообще ни разу не бывал.
- Ну, вот тебе и ответ на твой собственный вопрос.
- Он совсем ржавый… - Вдруг меня осенило и я пододвинулся к краю стола, где стоял компьютер.
Ведь он должен быть виден на спутниковых снимках!
- Где именно он лежит, покажи на карте. – Сказал я Тиме, загружая сайт.
- Уменьши масштаб, — Сказал Тима, глядя мне через плечо. – Вот здесь! Он ткнул пальцем в экран. – Увеличивай!
Я увеличивал масштаб, дожидаясь, пока подгрузятся снимки и снова крутил колесико на «мышке». Вот уже виден ледник, еще один раз и все, масштаб максимальный. Снимки прогрузились, но оказались довольно размытыми. Как часто и бывает на картах безлюдных мест, которые интернет гиганты обновляют в последнюю очередь. Однако и так было отчетливо видно коричневое пятно, посреди серо-голубого льда. Его можно было принять за торчащий скальный останец, обтекаемый льдом. И только мы знали, что это на самом деле.
Я посмотрел на дату снимка, в нижнем правом углу экрана. Две тысячи двадцать первый год. Значит, он там, никак не меньше трех лет. Тима просто первый, кто забрался на этот ледник за очень долгое время.
- Давай сходим туда в субботу. Я очень хочу увидеть это своими глазами!
* * * * * *
Солнце приближалось к зениту и жарило совершенно немилосердно, обжигая наши лица и все неприкрытые участки кожи до красного оттенка. Путь был почти пройден, мы сидели на уступе, сбоку от ледника в верховьях Ишкырт Кола. Здесь, большой ледник, широкий в своем основании, лежал ступенью, круто обрываясь вниз. Нам осталось подняться на эту ступень, где широкое поле льда разветвляется на истоки, берущие начало с окружающих, нависающих вершин.
- Почему ты так не хочешь никому о нем рассказывать? – Спросил я Тиму.
- Просто из осторожности. Мало ли чего, это все таки военный корабль. Это как найти оружие, только… целый крейсер. Ты понимаешь? Как бы не получилось потом так, что мы будем жалеть о том, что не промолчали. Пока не узнаем о нем все, лучше хранить его в секрете.
Еще пару минут я наслаждался полетом орла в высоте, а потом мы встали и полезли дальше. Поднявшись на уступ, я увидел его собственными глазами. Он был громадным. Накренившись немного на правый борт, он стоял во льду, как на воде и возвышался высокими бортами. Цепь и правда была натянута, как будто он спустил якорь пришвартовавшись здесь, высоко в горах. Это было просто невероятно! Мы обошли его вокруг, я щупал теплый металл, нагретый солнцем, своими руками. Он оставлял на них следы ржавчины. Реальный, но одновременно и нереальный. Мы пробыли там совсем недолго. Пришлось уходить, чтобы успеть спустится с Ишкырт Кола засветло. В темноте это смертельно опасно.
* * * * * *
Мы сидели с Останцевым у него дома, в элитном районе Нальчика и пили коньяк у камина. Останцев высокопоставленный офицер службы безопасности в отставке. Любитель гор и горных походов, на пенсии перебравшийся из столицы в наш маленький курортный городок на постоянное место жительства. Поселившись в большом особняке, среди заместителей министров и глав местных крупных компаний. Мы познакомились с ним давно, еще когда я, молодой гид, водил группы туристов в походы через горы. А он был одним из тех самых туристов, еще в невысоком чине, в отпуске, записавшись в группу на поход. Он много мне помогал с тех пор, своей протекцией. Даже уйдя на пенсию. И время от времени мы выбирались немного походить.
Это он помог мне в тот раз, с той эмблемой. В случае, описанном как «Затерянный в горах». Хотя я и не сказал ему тогда всей правды.
Сегодня я приехал к нему честно, заранее договорившись о встрече и дав понять, что хочу узнать у него кое-какую информацию. Мы выпили за встречу и, глядя в огонь камина, я спросил:
- Иваныч, тебе известно что-нибудь о названии «Борей» в военно-морском флоте?
Его самообладание всегда меня впечатляло. Видимо в их ведомстве этому обучают. Но в этот раз оно дало сбой. Его рука со стаканом, который он подносил ко рту, на миг замерла.
- Борей – так называется сильный северный ветер. Также был назван проект класса атомного подводного флота последнего поколения. Но было и еще кое-что, чего лучше не поминать. Ты же, не сомневаюсь, хочешь узнать именно об этом. Потому что обо всем остальном ты мог бы узнать из интернета.
- Да, ты прав. Я хотел спросить, о крейсере.
- Твой интерес меня сейчас удивляет не меньше, чем твоя осведомленность.
- Я обещаю, я расскажу тебе все. Только ответь на вопрос.
- Крейсер «Борей» пропал с радаров в Баренцевом море, тринадцатого сентября, тысяча девятисот девяноста шестого. Считается, что утонул.
- Но он не утонул?
- Теперь ты расскажи мне все. Откуда тебе о нем известно? И почему ты об этом спрашиваешь.
- Я знаю, где «Борей». Видел его несколько дней назад. Даже щупал. И он совсем не на дне Баренцева Моря. Он стоит очень высоко в горах, вмерз в ледник.
Наступила пауза. Останцев одним махом выпил коньяк, остававшийся в его стакане и, поставив его на круглый столик, стоявший между нами, наполнил снова. Посмотрел на меня, держа бутылку, я отрицательно покачал головой.
- В девяностые, проект «Нейтрино» дошел до натуральных испытаний. Это секретный проект по изучению перемещения в пространстве. Вкратце, расщепление любого объекта на элементарные частицы, с сохранением карты памяти. То есть памяти порядка состава материи объекта. Элементарные частицы перемещаются вместе с потоком космических частиц, не взаимодействуя с другими частицами. И собираются обратно в материю объекта в заданном месте. Представь, любой объект моментально распадается на частицы. Мы это видим как самое настоящее исчезновение. Ты смотришь, например, на корабль. И на твоих глазах он становится прозрачным и исчезает. Мы не можем ни видеть, ни чувствовать элементарных частиц. В нашем мире, видимом и осязаемом нашими органами чувств, они не существуют. И фактически, этот корабль, не имея материи, то есть исчезая из нашего мира, пролетает прямо сквозь тебя и воплощается обратно в другом месте планеты. Эксперимент с крейсером «Борей» пошел не по плану. То есть, он выявил, проблему того, что перемещения на больших расстояниях, ученые не могут точно контролировать. Распад на частицы и сбор обратно проходит хорошо, но запрограммировать в карту памяти частиц, точное место, оказалось невозможным. Этот эксперимент законсервировали. Ученые вернулись в лаборатории изучать частицы глубже, а «Борей» так и не нашли.
Теперь скажи мне самое главное. Ты был на борту?
- Нет. Я обошел его вокруг и потрогал. Но времени там очень мало, это очень труднодоступное место, нужно возвращаться засветло. У меня не было времени об этом даже подумать.
- Это хорошо. Теперь забудь то, что ты видел и никогда, никому об этом не рассказывай.
- Я тебя понял. Почему-то я подозревал, что именно это ты и скажешь в конце.
Я выпил остаток коньяка и протянул пустой стакан Останцеву. Он плеснул мне еще.
- Там, на борту, документация. За которую устранят любого, кто ее увидит и будет знать, что она вообще существует. Забудь и никогда не возвращайся туда.
* * * * * *
- Ты был прав Тим. Никто не должен о нем знать. И тем более о том, что мы его видели.
- Я уверен, скоро его найдет кто-то еще.
- Да, наверняка. Но мы ничего не сможем с этим поделать.
Он задумался на несколько секунд, нахмурившись и глядя вдаль.
- Да, пожалуй ты прав. Я не вижу ни единой возможности…
Нальчик. Февраль 2025г.
Читайте рассказ "Засекреченное происшествие в небе над горами, 23 февраля 2024г."
