— Мам, ты не поверишь, какую возможность нам сегодня озвучили в компании. — Да? — Людмила Сергеевна подняла глаза от тарелки борща, который она методично поглощала, и теперь смотрела на сына с тем особым вниманием, которое всегда включалось при упоминании чего-то выгодного.
Воскресный обед в родительском доме давно превратился в ритуал. Марина раскладывала салат по тарелкам, бросая незаметные взгляды на мужа. Алексей светился. Галстук ослаблен, верхняя пуговица рубашки расстегнута — после рабочей недели он выглядел усталым, но сейчас в его глазах плясали огоньки азарта.
— На работе объявили акцию — сотрудникам без собственного жилья дают премию. Приличную. Хватит на новую машину, — Алексей отломил кусок хлеба, помакал его в сметану. — Жаль только, что мы с нашей квартирой не подходим.
Людмила Сергеевна замерла с ложкой в воздухе. В её глазах мелькнула та самая искра, которую Марина научилась распознавать за три года замужества. Свекровь что-то придумала.
— А почему бы вам не переоформить квартиру на меня? — голос свекрови звучал обыденно, словно она предлагала рецепт пирога. — Временно, конечно. Получите премию, а потом всё вернём как было.
Рука Марины дрогнула, салатник накренился, несколько листьев рукколы соскользнули на скатерть. Людмила Сергеевна мельком взглянула на это безобразие, но промолчала, что уже само по себе говорило о важности момента.
— Мы же семья, — продолжила она, вытирая губы салфеткой. — Вы мне доверяете, я вам. Всё по закону.
Алексей повернулся к жене, в его взгляде читалось: «Отличная идея, правда?» Марина поймала себя на том, что её пальцы нервно теребят край скатерти. Что-то царапало изнутри, какое-то смутное беспокойство, но она не могла подобрать слова.
— Я не знаю... — начала она.
— Леш, ты же помнишь, как тяжело вам было с ипотекой, — Людмила Сергеевна игнорировала невестку, обращаясь напрямую к сыну. — Сколько вы на всём экономили? А теперь появился шанс немного вздохнуть. Премия-то немаленькая?
— Почти миллион, — выдохнул Алексей.
Марина почувствовала, как сердце ухнуло куда-то вниз. Миллион. Сумма, которая могла изменить их жизнь.
— Это всего лишь подпись на бумаге, — Людмила Сергеевна улыбнулась уголками губ. — И ничем не рискуете. Квартира-то никуда не денется.
Океан сомнений бурлил внутри Марины, но фраза «почти миллион» перекрывала всё остальное. В конце концов, это же мать Алексея. Женщина, которая воспитала его одна, которая всегда была рядом. Которая помогла им с первым взносом за ипотеку. Дарила подарки на праздники. Приезжала, когда Марина болела, и варила куриный бульон.
— Это... вполне разумно, — наконец произнесла Марина, заставляя себя улыбнуться. — Спасибо, Людмила Сергеевна.
***
Прошёл месяц. Бумаги были подписаны, дарственная оформлена, квартира теперь принадлежала свекрови. Алексей получил премию и планировал уже на следующей неделе поехать в автосалон. Марина листала каталоги с обоями для спальни.
Телефонный звонок прозвучал как-то необычно резко.
— Мама? — Алексей включил громкую связь. — Привет, мы как раз о тебе говорили...
— Алексей, — голос Людмилы Сергеевны звучал непривычно холодно. — Я бы хотела, чтобы вы освободили квартиру к концу недели.
Время словно споткнулось. Марина ощутила, как холод пробежал от затылка до кончиков пальцев.
— Погоди, мам, — Алексей усмехнулся, но эта усмешка повисла где-то между недоверием и тревогой. — Ты же сейчас не всерьёз, да?
— Более чем всерьёз, Лёша, — голос Людмилы Сергеевны звучал с отчетливостью. — Документы оформлены на меня, и я решила распорядиться своей собственностью. На сборы вещей вам хватит пяти дней, полагаю.
Связь оборвалась. Алексей стоял, застыв с телефоном в руке, как статуя. Марина опустилась на диван, ноги отказывались держать. В голове крутилась одна мысль: «Я знала. Где-то глубоко внутри я это знала».
Но вслух она ничего не сказала.
Через неделю, вернувшись с работы в их, а теперь уже не их квартиру, они обнаружили новые замки на дверях. Все звонки и сообщения Людмила Сергеевна игнорировала. Их вещи — две наспех собранные сумки — стояли у консьержки.
— Вас Людмила Сергеевна просила не беспокоить, — сказала та, сочувственно глядя на молодую пару. — И ещё сказала, что если будете шуметь, вызовет полицию. Она теперь собственник.
Мир рухнул, словно карточный домик. Они стояли посреди двора, в котором прожили три года, с двумя сумками и ощущением, что это какой-то сюрреалистический сон. Марина крепко сжимала руку мужа, боясь, что если отпустит, то окончательно потеряет связь с реальностью.
— Моя мать не могла... — шептал Алексей, и в его голосе звенело столько боли, что у Марины сжималось сердце. — Это какое-то недоразумение. Она бы никогда...
Но его слова повисали в воздухе, разбиваясь об острые края новой реальности, в которой они — двое взрослых образованных людей — оказались без крыши над головой из-за собственной доверчивости. Из-за веры в то, что родная кровь не предаст.
В памяти Марины всплыли обрывки разговоров — как свекровь вскользь упоминала каких-то новых знакомых, как её речь обрастала фразами о «финансовой независимости» и «пассивном доходе», будто заученными из глянцевого журнала.
— Нас развели, как детей, — прошептала она, глядя через окно кафе на знакомые до боли окна их бывшей квартиры. — Но всё равно не укладывается в голове, почему твоя мать пошла на такое...
Алексей смотрел в окно мрачным взглядом. К их подъезду подъехал черный автомобиль. Из него вышли мужчина и женщина — элегантные, уверенные, с портфелями. Людмила Сергеевна встречала их у входа, приветливо улыбаясь.
— Кто эти люди? — спросила Марина, проследив за взглядом мужа.
— Не знаю, — ответил он, и в его голосе послышалась уверенность, — но я намерен выяснить.
***
Три дня в мотеле на окраине города превратились в бесконечность. Алексей не находил себе места — метался между отрицанием и яростью, звонил матери до блокировки номера, пытался достучаться через общих знакомых. Марина молча наблюдала за тем, как рушится его мир. С каждым пробуждением в номере мотеля Марина на долю секунды верила, что вот-вот откроет глаза в их спальне, под привычной люстрой. Но реальность каждый раз возвращалась с неумолимой чёткостью.
Только вчера у них были планы, ключи от собственной двери — а сегодня они бездомны, и виновата в этом самая близкая им женщина. Как хрупко оказалось то, что казалось незыблемым.
— Я встретился с Серёгой из бухгалтерии, — Алексей ворвался в номер, сбрасывая промокшую от дождя куртку. — Он сказал, что видел маму с каким-то мужчиной в ресторане три недели назад. Тот выглядел как «успешный инвестор» — костюм, часы, всё как полагается.
Марина оторвалась от ноутбука, где пыталась найти хоть какую-то информацию о возможностях вернуть квартиру.
— Инвестор? — она почувствовала, как внутри всё сжимается. — Помнишь, в прошлом месяце твоя мама говорила о каких-то новых знакомых, которые «открыли ей глаза на финансовые возможности»?
Алексей замер посреди комнаты. Странные фразы и оговорки матери за последние месяцы выстраивались в его голове в единую линию.
— «Вложения, которые меняют жизнь», — процитировал он, опускаясь на край кровати. — «Только избранные получают такие предложения». Чёрт, как я мог быть таким слепым?
— Мы оба были слепыми, — Марина села рядом, взяла его за руку. — Но нужно действовать быстро. Моя коллега недавно рассказывала о подобной схеме — человека убеждают продать недвижимость и вложить деньги в какой-нибудь мифический проект. Потом деньги исчезают вместе с «инвесторами».
— Но это же бред! — в голосе Алексея звучало отчаяние. — Мама работала завучем в школе тридцать лет. Она умная женщина, как она могла...
Телефон Марины звякнул уведомлением, прерывая его мысль. Сообщение от Кати, их риэлтора, которая три года назад помогала оформлять ипотеку.
«Привет! Видела твою квартиру в новых объявлениях. Вы решили продавать? Вроде же только закрыли ипотеку...»
Марина молча протянула телефон мужу. Алексей прочитал сообщение, и его лицо исказилось.
— Она хочет её продать. Продать нашу квартиру, — его шёпот был страшнее крика.
— Нужно её остановить, — Марина уже набирала номер Кати. — Мы должны узнать, кто занимается продажей.
Через час они знали, что квартиру выставила на продажу компания «ПремиумИнвест». Катя поделилась контактами риэлтора, молодого парня по имени Артём, который вёл сделку. Цена была выставлена ниже рыночной, что обычно означало срочную продажу.
— Я поговорю с ним, — Марина уже набирала номер. — Представлюсь покупателем.
Артём оказался неопытным. Он с энтузиазмом рассказал, что «хозяйка спешит продать, потому что открылась возможность вложиться в очень выгодный проект».
— Какой проект? — осторожно спросила Марина.
— Ой, я не вникал, — беззаботно ответил Артём. — Что-то про инвестиции в новый бизнес. Её партнёры — Дмитрий и Галина — говорят, что нужно действовать быстро. Хозяйка даже готова сделать скидку, если сделка пройдёт в течение недели.
Дмитрий и Галина. Теперь у них были имена.
— Квартиру можно посмотреть завтра в три, — продолжал Артём. — Хозяйку не застанете, она будет на встрече с партнёрами в кафе «Ривьера».
Закончив разговор, Марина посмотрела на Алексея, который внимательно слушал разговор. Искра решимости зажглась в его глазах.
— «Ривьера», завтра в три, — повторил он. — Мы будем там.
Кафе «Ривьера» находилось в бизнес-центре на набережной. Сквозь панорамные окна открывался вид на реку, и в любой другой день Марина бы оценила этот пейзаж. Но сейчас они сидели за дальним столиком, нервно поглядывая на вход.
В ровно три Людмила Сергеевна вошла в кафе, будто на сцену — неузнаваемая в новом кремовом костюме, с волосами, словно только что из салона. Что-то изменилось в её осанке, походке — она держалась с той обманчивой лёгкостью, которая появляется, когда примеряешь чужую роль. За ней, как свита, следовала та самая пара из чёрного автомобиля.
— Там они, — выдохнул Алексей, и Марина услышала, как что-то надломилось в его голосе.
Мужчина напоминал дорогую рекламу — всё в нём было выверено до миллиметра: и пробивающаяся седина, и снисходительная улыбка, и плечи под безупречным пиджаком. Женщина рядом с ним казалась его продолжением — холёная, с жемчугом, оттеняющим загорелую шею, и взглядом, который оценивал всё вокруг по шкале полезности. От этой пары веяло тем особым запахом самоуверенности, который так притягателен для желающих к нему примкнуть.
— Людмила Сергеевна, — проворковала блондинка, когда они сели за столик, — документы почти готовы. Как только деньги от продажи квартиры поступят на счёт, мы сразу запустим процесс.
Официант принёс меню, и мужчина — видимо, тот самый Дмитрий — небрежным жестом заказал бутылку дорогого шампанского.
— Мы ведь празднуем начало новой жизни, — он подмигнул Людмиле Сергеевне, и та зарделась, как девочка.
Марина пристально наблюдала за реакциями свекрови. Что-то было не так. В глазах Людмилы Сергеевны проскальзывало не только воодушевление, но и тень сомнения.
— Скажите, Дмитрий, — свекровь говорила тихо, словно боялась спугнуть удачу, — а можно ли посмотреть офис компании перед тем, как я переведу деньги?
Улыбка Дмитрия на мгновение застыла, но он тут же восстановил самообладание.
— Разумеется, дорогая Людмила Сергеевна. Но сейчас там идёт ремонт, совсем не презентабельно, — он накрыл её руку своей. — Но я понимаю ваше беспокойство. Хотите, я покажу вам презентацию проекта прямо сейчас?
Он достал планшет и открыл презентацию с яркими графиками роста доходности и фотографиями счастливых инвесторов на фоне роскошных автомобилей.
Алексей стиснул кулаки так, что побелели костяшки.
— Это финансовая пирамида, — прошептал он. — Классическая схема. Они собирают деньги с доверчивых людей, а потом исчезают.
— Нам нужно вмешаться, — Марина уже поднималась из-за стола. — Прямо сейчас.
Мир словно замедлился, когда они приближались к столику. Марина видела, как Дмитрий что-то оживлённо рассказывал, жестикулируя с планшетом в руках. Галина одобрительно кивала, изредка вставляя реплики. Людмила Сергеевна сидела между ними — зачарованная, но с тенью замешательства на лице.
— Мама, — голос Алексея прозвучал неожиданно громко в пространстве кафе.
Людмила Сергеевна подняла глаза и застыла. Лицо свекрови стало живой иллюстрацией к учебнику психологии — растерянность, страх, гнев и стыд сменяли друг друга с кинематографической скоростью.
— Какими судьбами? — она попыталась изобразить светскую невозмутимость, но голос предательски дрогнул на последнем слоге.
"Инвесторы" синхронно развернулись, сохраняя безупречные улыбки, хотя их взгляды на мгновение утратили лоск уверенности.
— Вытаскиваем тебя из ямы, которую ты себе выкопала, — Алексей опустился на стул напротив, не дожидаясь приглашения, и посмотрел матери прямо в глаза. — Похоже, как раз вовремя, пока не улетели все твои сбережения.
— Позвольте, молодой человек, — вмешался Дмитрий с улыбкой, отточенной на десятках таких же встреч, — вы, вероятно, не в курсе деталей нашего делового сотрудни...
— А вы, должно быть, Дмитрий, — оборвала его Марина, устраиваясь рядом с мужем. — Тот самый виртуоз по извлечению денег из доверчивых пенсионеров. И ваша партнёрша Галина, полагаю.
Галина едва заметно вздёрнула подбородок, готовясь парировать, но Марина уже повернулась к свекрови:
— Людмила Сергеевна, вас обводят вокруг пальца элементарным способом. Эти господа — профессиональные аферисты. Их схема проста: убедить вас продать квартиру и вложиться в мираж. Как только вы переведёте деньги, они растворятся в воздухе вместе с вашими накоплениями.
— Какая нелепость! — возмутилась Галина. — Мы представляем легальную инвестиционную компанию. У нас есть все документы...
— Липа чистой воды, — произнёс Алексей с ледяным спокойствием, разблокируя телефон. — Мы копнули поглубже. Ваша «ПремиумИнвест» появилась на свет всего два месяца назад, оформлена на некоего Ивана Петрова, которого, подозреваю, днём с огнём не сыщешь. Ни лицензий, ни реального офиса, ни единого разрешения на финансовую деятельность.
Лицо Дмитрия чуть напряглось, но он продолжал улыбаться.
— Людмила Сергеевна, не слушайте их. Они просто завидуют вашей возможности улучшить жизнь, — он накрыл её руку своей. — Вы же умная женщина, вы видите перспективы...
— Перспективы остаться без денег и без квартиры? — Марина подалась вперёд. — Вы уже внесли задаток, Людмила Сергеевна?
Свекровь молчала, но её взгляд метался между «инвесторами» и сыном с невесткой. Тишина была красноречивее любых слов.
— Эти молодые люди мешают нашей деловой встрече, — Дмитрий поднял руку, подзывая охранника. — Будьте добры, помогите нам...
— Давайте посмотрим результаты поиска по вашим именам, — Алексей повернул телефон экраном к матери. — Смотри, мама. Здесь статья о том, как пара мошенников — Дмитрий Корнев и Галина Лазарева — обманули трёх пенсионеров в Нижнем Новгороде в прошлом году. А вот заявление полиции о розыске этих же лиц в связи с серией мошенничеств в Казани.
Фотографии на экране не оставляли сомнений — те же лица, другие имена. Людмила Сергеевна посмотрела на статью, потом на своих «партнёров». Её руки начали дрожать.
— Это... это правда? — её голос звучал растерянно.
Дмитрий резко поднялся.
— Нам пора, — бросил он Галине. — Людмила Сергеевна, подумайте хорошенько. Такой шанс выпадает раз в жизни.
Они быстро направились к выходу, изящно лавируя между столиками. Охранник, уже подошедший было к их столу, растерянно остановился.
— Мама, — Алексей взял её за руку. — Чек от задатка у тебя сохранился?
Людмила Сергеевна кивнула, механически открывая сумочку и доставая сложенный вчетверо листок.
— Двести тысяч, — прошептала она. — Они сказали, это гарантирует моё участие в проекте...
Марина забрала чек.
— Я позвоню в полицию, — она уже набирала номер. — Сообщу приметы и направление, куда они ушли. Может, успеют задержать.
Людмила Сергеевна сидела, опустив плечи. Она выглядела постаревшей на десять лет, макияж не скрывал усталости и потрясения.
— Я чуть не потеряла всё, — пробормотала она. — Они говорили о двадцати процентах прибыли ежемесячно. О собственном офисе для меня. О поездках за границу... Потом бы я вам квартиру еще больше купила.
— Они знали, что сказать, — мягко заметила Марина. — Они профессионалы.
— Но наша квартира... — начал Алексей.
— Ты прав, — Людмила Сергеевна выпрямилась. — Я должна всё вернуть. Я оформлю документы обратно на вас. Немедленно.
Она посмотрела на сына и невестку, и в её глазах стояли слёзы.
— Я не знаю, сможете ли вы меня простить.
В нотариальной конторе пахло бумагой и духами секретарши. Документы лежали на столе — дарственная, оформленная обратно на Алексея и Марину. Подписи были поставлены, печати проставлены. Квартира снова принадлежала им.
Полиция не нашла мошенников, но задаток удалось вернуть через банк — Он задержал платеж, повезло, так редко бывает.
Морозное январское утро встретило их, когда они вышли из конторы. Алексей шёл впереди — прямой, всё ещё напряжённый. Марина и Людмила Сергеевна следовали за ним на некотором расстоянии.
— Я сама не понимаю, как могла так поступить, — тихо говорила свекровь. — Меня словно затянуло... Они умели слушать, говорили то, что я хотела услышать. О том, что пора пожить для себя.
Марина молчала, глядя на спину мужа. Три недели этого кошмара состарили их всех, но больше всего — Алексея. Он повзрослел иначе, чем становятся старше со временем. Повзрослел через предательство самого близкого человека.
— Я хочу, чтобы вы знали, — продолжала Людмила Сергеевна. — Когда я запрещала вам приходить, меняла замки... я действительно верила, что делаю что-то правильное. Что строю будущее. А на деле чуть не разрушила настоящее.
Они подошли к машине. Алексей открыл двери, но не спешил садиться.
— Поехали домой, — сказал он, наконец повернувшись к матери. — Нам всем нужно отдохнуть.
Это не было прощением — слишком свежа рана. Но это был первый шаг. Первый шаг к восстановлению доверия, которое оказалось таким хрупким.
Марина села в машину и посмотрела на золотистые отблески зимнего солнца на стёклах домов. Мир не рушился больше. Он медленно, болезненно, но восстанавливался. Они вернули свою квартиру. Теперь предстояло вернуть семью.
— Помнишь, — неожиданно нарушила молчание Людмила Сергеевна, изучая профиль сына, — как в третьем классе ты притащил домой Витьку Соловьёва? Того самого, что разбил тебе нос неделей раньше. Я кричала, что не пущу на порог этого хулигана, а ты мне: «Мам, у него папа запил, ему просто страшно». Ты всегда умел разглядеть искру в золе, когда все видели только пепел. — Она сделала паузу и добавила тише: — Может, со временем, найдётся у тебя такой взгляд и для меня?
Алексей промолчал, но его плечи немного расслабились. Марина накрыла его руку своей.
— Поехали домой, — повторила она.
И в этот момент она поняла, что несмотря на всё произошедшее, дом для них — это не только стены квартиры. Это пространство, где они вместе. Пространство, которое они едва не потеряли из-за жадности и наивности, но всё-таки сумели сохранить.
Машина тронулась с места. Впереди был долгий путь — не только до квартиры, но и к восстановлению того, что было разрушено. Но они начали этот путь. И это было важнее всего.
Читайте от меня также:
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.