Провожаем зиму, и мое зимнее чтение закончилось. Классический роман с живописными усадьбами и провинциальными сплетнями, женихами и невестами, завещаниями и скелетами в шкафу, условностями и лицемерием.
От других викторианских романов он отличается наличием персонажей-идеалистов, что оживляет романный пейзаж.
Если Элизабет Беннет заботится о личных интересах и благополучии семьи, Джейн Эйр должна прежде всего зарабатывать на жизнь, а Кэтрин и Хитклиф вообще не способны думать о ком-то, кроме себя, то в «Мидлмарче» есть удивительный доктор-аристократ, который оставил высшее общество ради занятий наукой и приехал в захудалый городишко, чтобы стать там лучом света, и готов бесплатно работать в больнице для бедных.
А еще юная особа, красивая, богатая и знатная, которая не заинтересовалась красивым, молодым, богатым и влюбленным в нее соседом — и выбрала старого сухаря, занятого научным трудом, чтобы помогать ему в его великом деле. Неравный брак шиворот навыворот. Не о нарядах и балах мечтает девушка на выданье — подавай ей служение! Сразу вспоминаются аналогичные тургеневские героини. Но никаких насмешек!
Оба идеалиста привлекают своей искренностью и пылкостью, хотя и очевидно, что сейчас начнется горе от ума.
«Он (Кейсобон, старый муж) бессознательно поддавался очарованию натуры, не способной ни на какие тайные расчеты, шло ли дело о немедленных результатах или об отдаленных планах. Именно это свойство делало Доротею такой детски наивной или же - по мнению некоторых судей - такой глупой вопреки ее хваленому уму».
Ну и как выживет такое существо в среде, где всё построено на расчете и выгоде и где все плетут интриги? Это и двигало читательский интерес.
В романе суетится толпа народа — целый город, переплетается несколько семейных и авантюрных линий, еще одна влюбленная пара проходит ряд испытаний, но по-настоящему мне были интересны только две фигуры: доктор Лидгейт и Доротея Брук. Автору, кстати тоже — недаром рабочее название у романа было «Мисс Брук».
Таким образом, у очень большого полотна со сложной композицией (ну, или у лоскутного одеяла) недостатки являются продолжением достоинств: из множества лиц читателю хоть кто-то да приглянется, но при этом о неприглянувшихся читать будет скучно. Целые страницы будут казаться невозможной тягомотиной.
Тот же эффект, как в китайском классическом романе «Сон в красном тереме», тоже очень длинном. Или «Войне и мире», где для одних читателей испытанием становится война, для других — мир, для третьих — философия.