— А давайте его усыновим! — выпалила Наташа, тыча пальцем в экран ноутбука.
Андрей поперхнулся кофе. За пятнадцать лет брака он привык к спонтанным идеям жены, но эта била все рекорды.
На экране улыбался щербатый мальчишка лет семи. Димка из детдома номер три. Светлые вихры, россыпь веснушек, глаза цвета летнего неба. И диагноз — «легкая степень ЗПР». Три буквы, перечеркнувшие надежды ребенка на семью.
— Ты с ума сошла? — Андрей отставил чашку. — У нас же нет опыта!
— А у кого он есть? — парировала жена. — Может, хватит уже ждать чуда? Пятнадцать лет мечтаем о детях, а сами...
Она осеклась. Тема бесплодия всё ещё была больной. Четыре неудачных ЭКО выжгли их счета и надежды дотла.
— Там еще девочка есть, — тихо добавила Наташа. — Его сестра. Машей зовут. Их нельзя разлучать.
Андрей застонал. Он знал этот тон — жена уже всё решила.
Следующие полгода превратились в квест по сбору справок. Бюрократическая машина перемалывала их время и нервы. Школа приемных родителей, осмотры у психиатров, справки о доходах, характеристики с работы... Как будто они преступники, а не люди, желающие подарить дом двум сиротам.
— Вы понимаете, что берете особенного ребенка? — проницательно смотрела на них седая психолог опеки. — С мальчиком придется много заниматься. А девочка... У нее травматический опыт. Их биологическая мать погибла у них на глазах. Пьяная драка в коммуналке.
Наташа сжала руку мужа. Они знали. Читали личные дела от корки до корки.
— А вы знаете, что они уже были в приемной семье? — добила психолог. — Полгода. Вернули. Не справились.
Вечером они долго молчали на кухне. Первая попытка создать семью обернулась для детей новой травмой. Смогут ли они стать другими? Теми, кто не предаст?
— Я боюсь, — признался Андрей. — Боюсь не справиться. Подвести их.
— Значит, справимся, — упрямо сказала Наташа. — Потому что боимся.
Первая встреча была неловкой. Дети держались настороженно. Маша — худенькая одиннадцатилетка с длинной русой косой — отвечала односложно. Димка прятался за сестру.
— У вас есть собака? — вдруг спросил он.
— Нет, — растерялся Андрей. — А ты хочешь?
— Хочу. Только добрую. А то у тех... прошлых... был доберман. Злющий.
Наташа с Андреем переглянулись. Еще один кусочек мозаики встал на место.
Первый месяц в новом доме дети ходили как по минному полю. Присматривались. Принюхивались. Проверяли границы. Маша старательно изображала «удобного» ребенка — вежливую, послушную девочку. Димка то взрывался истериками, то замыкался в себе.
— Вы нас тоже вернете? — спросил он однажды за ужином.
Тарелка выскользнула из рук Наташи. Грохот. Осколки. Тишина.
— Нет, — твердо сказал Андрей. — Никогда.
— Все так говорят, — пожала плечами Маша.
Ночью Наташа плакала в подушку. Андрей гладил её по спине:
— Им нужно время, солнце. Просто время.
Время утекало сквозь пальцы. Дети оттаивали медленно, со скрипом. Как ржавые петли на старой двери.
В школе начались проблемы. Димку дразнили «тормозом» — он действительно соображал медленнее сверстников. Маша ввязалась в драку, защищая брата.
— Я заберу документы, — заявила Наташа директрисе. — Найдем другую школу.
— Не торопитесь, — директриса сняла очки. — У нас хороший психолог. И программа инклюзивного образования. Давайте попробуем помочь детям адаптироваться.
Вечером Маша впервые сама подошла обниматься:
— Спасибо, что не ругали за драку.
— За брата всегда надо заступаться, — подмигнул Андрей. — Только в следующий раз зови на помощь взрослых, ладно?
Постепенно быт начал налаживаться. Дети привыкали к новым правилам. Димка больше не прятал еду под подушку. Маша перестала вздрагивать от громких звуков.
А потом приехала свекровь.
— Что, не справляетесь? — с порога начала она. — Я же говорила — нечего брать чужих детей! Мало ли какие гены! Вон, мальчик-то с отклонениями...
Наташа побелела. Андрей встал:
— Мама, собирайся. Я вызову тебе такси.
— Андрюша, но я же...
— Собирайся.
Вечером дети сидели тише воды. Ковыряли ужин. Не поднимали глаз.
— Она права, — вдруг сказала Маша. — Мы правда... ненормальные. Димка отстает. А я... дерусь.
— Знаете, что? — Андрей отодвинул тарелку. — А давайте заведем собаку!
Дети замерли. Недоверчиво переглянулись.
— Правда можно? — прошептал Димка.
— Конечно! Завтра же поедем в приют для животных. Выберем самого лучшего друга.
Пес по кличке Барон оказался метисом лабрадора — лохматым, добродушным увальнем. Димка светился от счастья. Даже Маша начала улыбаться чаще.
Но главные испытания были впереди.
В один из вечеров Наташа застала дочь плачущей над телефоном.
— Что случилось?
— Ничего.
— Маша...
— Одноклассницы... Они нашли статью. Про маму. Настоящую.
Наташа осторожно взяла телефон. Желтушная заметка трехлетней давности: «Пьяная ссора закончилась трагедией». Фотография с места происшествия. Комментарии под постом — жестокие, бездушные.
— Можно я останусь дома? — глухо спросила Маша. — Не хочу их видеть.
— Нет, — Наташа села рядом. — Ты пойдешь в школу. И будешь ходить с высоко поднятой головой. Потому что ты — сильная. А те, кто пытается делать больно другим — слабаки.
Вечером они долго говорили. Впервые — о той страшной ночи. О маме, которая любила петь. О папе, которого они почти не помнили. О том, как страшно было в детском доме.
— А можно... можно я буду звать тебя мамой? — вдруг спросила Маша. — Ты ведь не обидишься на ту, другую маму?
— Не обижусь, — Наташа прижала к себе дочь. — В сердце всегда есть место для любви.
Утром Димка тоже начал называть их мамой и папой. Как будто всю ночь репетировал.
Жизнь покатилась дальше — со своими взлетами и падениями. Димка упорно занимался с репетиторами. Маша увлеклась фотографией. Барон подрос и растолстел на домашних харчах.
Были и ссоры. И непонимание. И усталость. Но они справлялись.
— Знаешь, — сказал как-то Андрей жене, — а ведь у нас получилось. Мы правда стали семьей.
Наташа улыбнулась. За окном Димка гонял с Бароном мяч. Маша снимала их на новенький фотоаппарат — подарок на день рождения.
Прошло пять лет. В их жизни многое изменилось.
Маша поступила в художественный колледж — решила стать дизайнером. Димка, хоть и с трудом, но окончил девятый класс и готовился к поступлению в автомеханический техникум.
— Мам, пап, можно с вами серьезно поговорить? — Маша теребила край футболки.
— Что-то случилось? — насторожился Андрей.
— Я нашла их... Нашу биологическую родню. В соцсетях.
Повисла тяжелая тишина.
— Там тетка объявилась. Мамина сестра. Пишет, что искала нас все эти годы.
— И что ты хочешь? — осторожно спросила Наташа.
— Ничего. Просто... вы должны знать.
Маша достала телефон:
— Вот, смотрите. Она зовет нас пожить у неё. Говорит, что это наш родной дом. Что мы должны быть с «настоящей» семьей.
— А мы? — тихо спросил Андрей от двери. Он стоял там, незамеченный, весь бледный.
— А вы — мои настоящие родители, — отрезала Маша. — И я никуда не собираюсь уезжать. Просто... пусть она знает, что с нами все хорошо.
Наташа с Андреем переглянулись. Их дети выросли. Научились делать выбор.
Летом они купили дачу. Старый дом требовал ремонта, но участок был прекрасен — яблони, вишни, огромный куст сирени у забора.
— Здесь можно сделать мастерскую, — мечтательно протянула Маша. — Буду рисовать на пленэре.
— А там гараж поставим! — загорелся Димка. — Папа научит меня машину чинить.
Вечером, сидя на крыльце, Наташа смотрела, как дети носятся по участку с Бароном. Постаревший пес все еще радостно подпрыгивал, ловя мяч.
— О чем думаешь? — Андрей обнял жену за плечи.
— О том, что счастье не всегда приходит сразу. Иногда его надо подождать.
Говорят, чужих детей не бывает. Врут. Бывает. Еще как бывает. Просто чужие дети могут стать родными. Если дать им время. Если набраться терпения. Если просто любить — несмотря ни на что.
А что думаете вы — стоит ли брать в семью детей с непростой судьбой? Или это слишком большой риск?
Истории, которые могут вам понравиться:
🎀Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить выход новых историй и рассказов.💕