Однажды я вернулась домой и почувствовала запах хлорки, бьющий в нос так, словно вы не в квартиру зашли, а в операционную городской больницы.
Именно это со мной и случилось в один прекрасный вторник. Открываю дверь - и буквально отшатываюсь от химического амбре. Первая мысль - что-то случилось.. А вторая пришла, когда я увидела мою любимую индукционную плиту, всю в царапинах, будто по ней не готовили, а тренировались в фигурном катании.
Лукьян, мой жених, явился домой как ни в чем не бывало. Стою посреди кухни, показываю на плиту:
- Это что?
Он пожимает плечами с таким видом, будто не видит ничего особенного:
- А, мама наверно заходила. Решила нам помочь с уборкой.
Я чувствую, как внутри закипает вулкан:
- Мама? А ключи у твоей мамы откуда от МОЕЙ квартиры?
- Ну я дал, - отвечает так спокойно, словно речь о пакете молока из холодильника. - Мало ли что случится.
Вот оно, любимое "мало ли что случится". Как будто без запасных ключей у свекрови мы немедленно провалимся в параллельную вселенную, сломаем ночи и потеряем все ключи разом.
- Что, например, может случиться? - я стараюсь говорить спокойно, хотя внутри уже извергается Везувий.
- Ну, трубу прорвет... или цветы полить надо будет...
- У нас нет цветов, Лукьян. А если прорвет трубу - вызовем аварийку - как все нормальные люди. Ведь мама твоя вряд ли сможет починить трубу самостоятельно.
Он смотрит на меня как на капризного ребенка, который не понимает очевидных вещей:
- Серафима, это же мама. Она хочет как лучше. Она помогла же те с уборкой!
"Как лучше" стоило мне новенькой плиты и, кажется, части легких - запах хлорки все еще не выветрился.
Я набираю номер Прасковьи Антоновны, чувствуя, как пульсирует венка на виске от злости.
- Здравствуйте, Прасковья Антоновна. Знаете, я сегодня вернулась домой и обнаружила... сюрприз.
- Ой, Серафимочка! - голос свекрови звенит от радости. - Ну как тебе? Я там все вычистила, продезинфицировала. А то у вас вечно некогда...
- Вы мне плиту испортили.
- Да что ты такое говоришь! Я её просто хорошенько отдраила. Знаешь, сколько там жира въевшегося было? Я специально порошочком...
- Это индукционная плита. Её нельзя абразивами чистить. Теперь вся поверхность в царапинах.
- Ну и что? Зато чистая! А царапины... Подумаешь! Главное - гигиена.
- Прасковья Антоновна, - перебиваю я, чувствуя, что еще немного, и я взорвусь, - вы можете объяснить, зачем вы без спроса пришли и убирались в квартире?
- Как зачем? Я же понимаю - мало ли что случится! Вдруг помощь понадобится...
- Какая помощь? Что должно случиться? Сегодня кто вас звал на помощь?
- Ой, всякое в жизни бывает! Я же целых два часа драила.
- Верните ключи.
- Серафимочка, ну что ты как чужая? Мы же одна семья! Вот выйдешь за Лукьяна...
- Мы пока не семья. И даже если бы были - это МОЯ квартира. Я не давала разрешения давать копии ключей.
- Господи, да что ты такая принципиальная? Я же только помочь хотела!
- Прасковья Антоновна, - мой голос становится ледяным, - либо вы возвращаете ключи добровольно, либо я меняю замки. Выбирайте.
Я нажимаю "отбой", не дослушав её возмущенный ответ. Голова раскалывается от запаха хлорки, а интуиция подсказывает - это только начало.
Прошла неделя. Ключи вроде бы вернули, жизнь начала налаживаться, и мы с Лукьяном отправились в нашу долгожданную поездку в Питер. Я мечтала об этом путешествии, планировала маршруты, забронировала уютный отель на Петроградской стороне. Казалось, ничто не может испортить нашу романтическую поездку.
Ха. Наивная.
Звонок от моей подруги (так удачно жившей в одном ЖК со мной) Агаты застал нас во время прогулки по Невскому.
- Слушай, Сима... - голос подруги звучал неуверенно. - Ты где? Вы не поехали в Питер что ли?
- С чего бы это - мы в Питере гуляем, а чтоооо?
- Просто я сейчас мимо твоего дома шла... У тебя свет горит.
Я остановилась так резко, что Лукьян врезался мне в спину.
В квартире горит свет. Догадайтесь, кто там хозяйничает?
- Лукьян, - я поворачиваюсь к жениху, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости. - Твоя мать точно вернула ключи?
Он отводит глаза:
- Ну да, я же забрал старые...
- Тогда какого фига она снова в моей квартире?!
- Ну, может, она просто проверить зашла... - мнется он.
- С какими ключами "зашла"? - я чувствую, как от злости начинает звенеть в ушах. - Те же были у тебя!
Лукьян краснеет и отворачивается:
- Ну... когда я забирал у нее ключи... может, она успела сделать копию...
- Что?! И ты знал об этом?
- Нет! То есть... догадывался. Она что-то говорила про запасной комплект...
- И ты молчал?!
- Ну а что такого? Мама же просто беспокоится...
- Проверить ЧТО? Что именно может случиться с квартирой за два дня?
Прохожие начинают оглядываться на нас. Ещё бы - посреди Невского стоит парочка и ругается как на базаре. Романтика, ничего не скажешь.
Я снова набираю номер Прасковьи Антоновны. На этот раз никакой вежливости в голосе:
- Что вы делаете в моей квартире?
- Серафимочка! А я как раз думала, может вам в холодильник что-то вкусненькое положить к приезду...
- Вы сделали дубликат ключей?
- Ну как же без запасного ключа? А вдруг что случится?
- Немедленно покиньте мою квартиру.
- Вот всегда ты так, Серафимочка. Я с лучшими намерениями...
- ВОН. ИЗ. МОЕЙ. КВАРТИРЫ.
Лукьян дергает меня за рукав:
- Ну чего ты кричишь? Перестань! Мама же заботится...
Я молча убираю телефон в сумку. Вокруг нас шумит вечерний Невский - туристы с фотоаппаратами, влюбленные парочки, музыканты у перехода. Все такие счастливые, беззаботные. А я стою посреди проспекта и пытаюсь переварить тот факт, что моя будущая свекровь превратила мою квартиру в филиал своего дома. Прекрасный сувенир из Питера, ничего не скажешь.
- Пойдем в гостиницу, - цежу я сквозь зубы.
Питерская поездка была безнадежно испорчена. В воздухе повисло это мерзкое напряжение - когда вроде и ссоришься, но делаешь вид, что все нормально. Лукьян периодически пытался разрядить обстановку:
- Симочка, смотри, какая красивая набережная...
Я только кивала. Внутри все кипело. Мы так и не поговорили о главном - откуда у его матери снова ключи? Я несколько раз начинала этот разговор:
- Может, все-таки объяснишь, как она их сделала?
- Сим, ну давай не будем портить поездку...
- То есть то, что твоя мать втихаря сделала дубликат - это нормально?
- Ну хватит уже! - он раздраженно дергал плечом. - Решим все дома.
И мы снова делали вид, что любуемся достопримечательностями. Только я точно знала - дома нас ждет не только разговор о ключах, но и очередной "сюрприз" от Прасковьи Антоновны. Интуиция меня не подвела.
Дома нас ждал "сюрприз". Едва переступив порог, я поняла - здесь похозяйничала Прасковья Антоновна. На кухне все контейнеры были переставлены, шкафы перебраны, а от моего пакета с вещами для дачи и следа не осталось.
- И где мои вещи? - я постаралась задать вопрос спокойно, хотя руки уже тряслись.
- А, эти старые? - Лукьян даже не смутился. - Что, мама выбросила? Ну незачем хранить такой хлам -у тебя в пакете все с пятнами было же.
- Хлам?! Это были мои вещи для дачи! Я их специально отложила!
- Ну не злись, - он приобнял меня за плечи. - Мама же заботится. Вон, ужин приготовила, в холодильнике контейнеры. Тебе даже готовить не надо.
У меня внутри что-то щелкнуло. Я отстранилась:
- А ты не думаешь, что я, может, сама хочу решать, что мне готовить? Что хранить? Как раскладывать вещи в собственном доме?
- Да что ты как чужая? Мы же семья!
- Семья? - я горько усмехнулась. - Семья - это когда уважают границы друг друга. А у нас что? Немедленно езжай и забери ключи у матери! нечего цирк устраивать - не хочу больше это обсуждать!
На следующий день я уже набирала номер Агаты:
- Слушай, мы на выходные к родителям уезжаем. На мой день рождения. Ты не могла бы...
- За окнами присмотреть? - перебила подруга. - После того случая в Питере я даже не спрашиваю, что у вас там происходит. Конечно, присмотрю.
День рождения у родителей начался тепло и уютно. Мама суетилась с салатиками, отец открыл бутылку припрятанного самодела, мы сидели в большой комнате, и я почти забыла о нависшем напряжении последних недель. Почти.
Звонок Агаты раздался около семи вечера:
- Слушай, Серафима, ты уехала же?
- Да, мы у родителей.
- В твоей квартире свет горит - ха ха!
Я медленно поворачиваюсь к Лукьяну, который увлеченно обсуждает что-то с моим отцом:
- У нас в квартире свет горит. Объяснишь?
- С чего ты взяла? - он напрягается, но пытается сохранить беспечный вид.
- Агата только что позвонила. Говорит, свет горит.
- Может, забыли выключить?
- Все проверяла перед отъездом. Дважды.
- Ну, может... - он мнется.
- Может что? - я чувствую, как закипаю. - Может, твоя мать снова там? С очередным дубликатом ключей?
- Да не давал я ей ключи!
- Тогда откуда она их взяла?
- Ну...
- И тебя это не беспокоит? Что твоя мать втихаря делает дубликаты ключей от чужой квартиры?
- Сима, ну какая чужая? Это же наша квартира! Это же мама...
- Мама?! - я уже не сдерживаюсь. - Которая лезет в МОЙ пока еще дом без спроса? Выбрасывает МОИ вещи? Переставляет всё на кухне?
- Она заботится! Просто хочет помочь!
- Заботится?! - я достаю телефон. - Сейчас посмотрим, как отреагирует поли .ция на такую "заботу".
- Ты что, с ума сошла? - Лукьян хватает меня за руку. - Это же мама!
- Нет, это посторонний человек в моей квартире. Без моего разрешения. С незаконно сделанным дубликатом ключей.
- Серафима, не смей!
- Алло, пол. иция? В моей квартире находится посторонний человек...
Лукьян выхватывает у меня телефон:
- Извините, это ошибка, все в порядке...
Я вырываю трубку обратно:
- Нет, не в порядке. Адрес...
Через пол часа телефон взрывается звонками. Я не беру трубку. Только пишу Агате: "Что там?"
"Два патруля приехали. Твою свекровь выводят. Она причитает на всю улицу, что ты её подставила, а теперь ещё и её позоришь".
Лукьян все это время мечется по комнате, то хватаясь за голову, то порываясь выхватить у меня телефон:
- Немедленно позвони и скажи, что это ошибка! Я не могу поверить, что ты устроила этот цирк! Это же моя мать!
- Именно. ТВОЯ мать. Не моя. И она без разрешения проникла в МОЮ квартиру.
- Она хотела как лучше! Сима, ты понимаешь, что ты натворила? Надо срочно ехать, разбираться...
- Господи, что там у вас случилось? - мама выглядывает из кухни, вытирая руки полотенцем.
- Ничего особенного. Просто вызвала по. лицию на будущую свекровь, - я нервно усмехаюсь.
Отец отрывается от газеты.
Лукьян меряет шагами комнату, прижимая телефон к уху:
- Мам, только не волнуйся... Да, сейчас что-нибудь придумаем... Нет, я не знал, что она так поступит...
- А как ты думал я поступлю? - я поворачиваюсь к нему. - Молча буду смотреть, как твоя мать хозяйничает в моем доме?
- Но это же бред какой-то! - он отрывается от телефона. - Вызывать по. лицию из-за такой ерунды!
- Ерунды? - мой голос звенит. - Незаконное проникновение в квартиру - это ерунда?
- Какое проникновение? Это моя мать!
- Которая сделала дубликат ключей без моего разрешения!
- Сима, ну хватит драматизировать... - Лукьян нервно смотрит на телефон, который разрывается от звонков.
- Драматизировать? - я усмехаюсь. - Твоя мать шарится по моей квартире, выбрасывает мои вещи, а я драматизирую?
Телефон снова заливается трелью.
- Да, мам! - он хватает трубку. - Не волнуйся, сейчас приеду!
- Отлично, - я скрещиваю руки на груди. - Беги к мамочке. Она явно нуждается в защите от злой невестки, которая посмела возражать против вторжения в свой дом.
- А что мне делать? - он взрывается. - Ты вызвала пол.ицию! На мою мать!
- Нет, я вызвала на человека, который незаконно проник в мою квартиру. И знаешь что? Можешь не возвращаться.
- Сима...
- Правда, зачем? У тебя же есть мама. Она лучше знает, как тебе жить.
Лукьян хватает куртку и вылетает за дверь. А я вдруг чувствую странное облегчение, будто наконец-то скинула с плеч неподъемный груз.
За следующие полчаса я получила около десяти звонков от всей многочисленной родни Лукьяна. Но пришлось взять трубку, когда позвонили с незнакомого номера:
- Гражданка? Участковый уполномоченный Петров. По вашему вызову задержана гражданка Прасковья Антоновна ... при незаконном проникновении в вашу квартиру. Сейчас она доставлена в отделение. Вам нужно приехать написать заявление. Сможете?
Я взглянула на часы - восемь вечера. До утра пусть посидит, подумает о своем поведении.
- Приеду завтра к девяти.
- Хорошо, но учтите - без вашего заявления мы сможем держать её не больше 48 часов.
- Ничего, - я впервые за вечер почувствовала спокойствие. - Больше не сунется. Ночь в отделении - отличное лекарство от чужих ключей.
- Конечно - такие, как ваша свекровь, смелые только пока думают, что им все можно.
Телефон продолжал разрываться от звонков родственников, пока я просто не отключила его. В последнем сообщении от Лукьяна было лаконичное: "Завтра забираю заявление из ЗАГСа. Поздравляю, ты своего добилась."
Интересно, на каком уровне развития нужно застрять, чтобы не понимать фразу «не лезь в чужую квартиру» с третьего раза?
ЖДУ ВАС в КОММЕНТАРИЯХ
СПАСИБО за ПОДПИСКУ И РЕАКЦИИ