— Что ты сказал?! - Софья отпрянула от бывшего мужа.
— Ты же сама не против была? - Артём криво усмехнулся.
— Как ты мог... - растерянно протянула она. — Да, не спорю, я была согласна! Но это было пять лет назад! И об этом должны знать только ты и я... На всё остальное я тебе согласия не давала!
_______________________________________________________________________________________
Нажав на кнопку дверного звонка, Софья устало прислонилась спиной к холодной стене подъезда. Муж прошаркал тапочками и повернул ключ, впуская жену, на ходу забирая у той сумки.
— Ты сегодня поздно что-то... - сказал он, чмокнув в щёку, и ушёл в кухню.
— Сегодня опять у Ивановых была на объекте. - Софья стягивала сапоги и морщась, двигала стопами. — Весь день даже не присела. А ты помнишь, какой принцип у Ивановых, да?
— Какой? - крикнул Артём.
— Если можно передать кому-то свою работу, сделай это!
— Ты опять гоняла строителей? - муж остановился напротив, сложив руки на груди.
— И не только гоняла... Пришлось самой колеровать краску, делать пробный выкрас, а потом следить, чтобы они всё правильно сделали...
— А чего ты жалуешься? - Артём повернулся в сторону комнаты. — Ивановы же тебе платят за авторский надзор?
— Ну, платят... Но совесть должна быть? Я же не робот, в конце концов! У меня есть собственная жизнь, семья!..
— Так сказала бы им. - муж сел за компьютер и взялся за наушники.
— А толку? Прям хоть трубки не бери... - проследив движение мужа, закрывающего уши амбушюрами, Софья закатила глаза и тяжело вздохнула. Похоже, ужин, заботливо приготовленный руками супруга, ей сегодня не грозит...
Она устало переоделась, сунула ноги в мягкие носки, и принялась стряпать. После – медленно ела, не чувствуя вкуса от усталости. Мысленно поблагодарив инженеров, изобретших посудомойку, с облегчением сложила посуду, и, нажав кнопку, ушла в ванную.
Уже лёжа в кровати, Соня поймала себя на мысли, что хочет отдохнуть где-нибудь в тишине, покое и тепле. Артём плюхнулся рядом, и она спросила:
— Поехали в отпуск?
Он вдруг нахмурился.
— Не, сейчас никак. - в руке появился смартфон. — Работы много.
— Жаль. А когда будет мало?
— Не знаю. - муж уткнулся носом в экран, всем видом показывая, что не хочет продолжать разговор.
Она отвернулась и поджала губы.
В последнее время Артём стал какой-то странный - замкнутый, раздражённый. Они мало разговаривают, никуда вместе не ходят, хотя раньше их домой не загнать было. При этом у него стали появляться деньги - и большие деньги: то он приставку купил себе, то телефон сменил, то из одежды что-то новое появилось, и явно, из брендов, не рыночные шмотки. На все вопросы жены он или злился, или раздражённо отвечал:
— Я же сказал: работы много. Нам платят премиальные за переработку. На, и больше не спрашивай! - бросал он на стол несколько крупных купюр и закрывался в комнате наедине с компьютером.
Софья привыкла к немногословности мужа - он и раньше не очень разговорчивый был, и именно это её прельстило, потому что она терпеть не могла болтливых мужчин. Но сейчас ситуация явно вышла из-под контроля, и их беседы за месяц можно посчитать по пальцам трёхпалой руки... То, что с горячим ужином её никто не ждёт, она ещё как-то могла смириться, а вот с отсутствием близости второй месяц справиться было всё тяжелее. В конце концов, она здоровая, двадцативосьмилетняя женщина, привлекательная как внешне (хочется надеяться), так и внутренне - с ней не только можно о литературе и искусстве поговорить, она всесторонне развитая личность, и сказать, что с ней скучно, она не могла.
Потому изменение поведения супруга Софья сначала списала на загруженность в его ИТ-компании, но когда он стал возвращаться раньше пяти вечера, засомневалась. Прижать к стенке Артёма очень хотелось, но окончательно портить с ним отношения, и так неизвестно отчего охладевшие, она не могла. Поэтому решила немного подождать - вдруг всё выяснится само собой?
В выходной Артём куда-то уехал - сказал только, что новые колёса крутые хочет обкатать, а позже с парнями встретится, посидят в баре.
Софья приготовила обед и ужин, навела порядок, и с чистой совестью устроилась на диване. Пощёлкав пультом, скривилась и вспомнила, что не досмотрела фильм на ноутбуке мужа.
Подключив телевизор, нашла папку "Видео" и крутанула колёсиком мышки в поиске нужного названия. Артём сложил папки так, что алфавит начинался с конца. В самом низу, так и не найдя свой фильм, она увидела новую папку - "Бизнес-проекты", на значок которой кликнула, решив, что если ничего не поймёт в его работе, просто закроет.
Содержание её удивило. "С., январь." - дальше по месяцам, до сентября. И таких подпапок было много. Очень много. Она нахмурилась - что это значит? Ещё клик. Видео-файлы с датами... Она сглотнула. Какое-то мутное предчувствие сжало ей горло...
Открыв первое видео, она оцепенела и резко вдохнула, забыв выдохнуть. Лицо стало мертвенно-бледным, кожа будто превратилась в прозрачную - под ней проявились пульсирующие сосуды, а глаза распахнулись от шока. Потом взгляд приобрёл оттенок ужаса, гнева и отчаяния одновременно. Дрожащими пальцами она сначала сжала край стола, а затем принялась открывать папку за папкой, но на всех кадрах был только один человек.
Она сама.
В кухне. В спальне. В прихожей. Боже... В ванной! Не может быть! В туалете!!!
Соня вскочила, с силой толкнув рукой кресло. Оно покатилось и, зацепившись колесом за ковер, с грохотом перевернулось. Она закусила кулак и, всхлипнув, подняла кресло. Папки, все, до одной, содержали каждую минуту её жизни дома. Вот она чистит зубы в одних трусиках. Вот – нежится в ванной. Вот – сидит на унитазе, читая ленту новостей...
"Это шутка?.." - спросила она сама себя. По телу разлился жар, будто её только что насильно раздели при всех. Захотелось провалиться под землю. От стыда. От шока. От обиды. "Зачем ему это?" - она застыла, и только сердце, будто молоток, стучало в грудь, гулко отдаваясь в ушах.
От ступора её отвлекло уведомление - на электронную почту мужа пришло письмо. Адресат рассыпался в благодарностях, прикладывал чек на кругленькую сумму и спрашивал, когда ждать очередного файла. Софья просмотрела отправленные и пришла сначала в ужас, а после – в ярость.
Артём продавал её видео разным людям! И они за это платили ему огромные деньги! "Так вот откуда у него приставка, телефон, колёса и прочее!" — Софья снова резко встала, нервно трясущимися пальцами проведя по лицу. В порыве злости она сначала хотела удалить всё к чертям, но потом передумала. Набрала номер подруги, Лизы:
— Лиза, привет...
— Привет, Соник! - радостно ответила та.
— Ты свободна? Можешь приехать? - дрожащий голос выдал её состояние.
— Могу. Что случилось? - настороженно спросила Лиза.
— Не по телефону. Приезжай скорей.
— Хорошо, ты только успокойся. Я уже еду.
Лиза была у неё спустя полчаса.
Увидев съёмки, она открыла рот от возмущения и выкатила глаза.
— Что это за... - она переводила взгляд с опустошённой Софьи на экран. — Это где? Здесь?
— Да... - неслышно, одними губами ответила Софья, качая головой. — Я не могу поверить, что это происходит со мной... - подняла мокрые глаза на подругу. — Как? Как он мог?! Я что, экспонат, который можно вот так, запросто, не спросив разрешения, выставлять напоказ? Чем, скажи, чем я это заслужила?.. - тут она не выдержала и разревелась, спрятав лицо в ладонях.
Лиза прижала подругу к себе и ответила спокойно, но твёрдо:
— Соник, ты не виновата. Ни в чём. Он — урод, и точка. Но сейчас важно, чтобы ты собралась. Мы всё продумаем, шаг за шагом. Ты не одна. Слышишь?
— Я даже не знаю, что делать... Как жить дальше, Лиз? - она подняла лицо и продолжила дрожащим голосом: — Я чувствую, будто меня вываляли в грязи, растоптали, уничтожили. Причём прилюдно... Кто знает, кому он их посылал, эти записи? А вдруг среди них были наши знакомые? Или хуже того - клиенты? Представляешь, если это видели мои заказчики?.. Я теперь не только жить спокойно, я и работать не смогу! - она снова зарылась лицом в живот подруги и зарыдала сильнее.
Лиза провела рукой по волосам подруги и тихо сказала:
— Я понимаю, как тебе больно, Соник. Но сейчас просто выдохни и успокойся. Здесь нужна трезвая и холодная голова. Мы это так не оставим! - она сжала кулак и потрясла им в воздухе. — Позвоним адвокату. Потом соберём всё, что нужно для суда. Не думай обо всём сразу. Будем последовательны. Шаг за шагом, как по ступенькам. Сначала одна, потом другая.
Софья всхлипнула и отрывисто вздохнула, вытирая пальцами мокрое лицо.
— Может, поговорить сначала?
— Ты совсем уже? Чего с ним разговаривать? Квартира твоя? — Соня кивнула. — Твоя. Ну, вот, пусть и катится ко всем чертям! Нечего ему здесь делать! Давай помогу собрать его шмотки. - она отпустила подругу и закатала рукава.
— А ноут и комп?
— А их, и приставку, оставишь себе. До конца судебных разбирательств. И камеры не трогай, чтобы зафиксировать их. Давай только их заклеим, хорошо?
Два часа ушло на "ослепление" видео-камер и сбор вещей Артёма. К счастью, шмотки он не особо любил, поэтому, собрав две увесистых сумки, женщины выставили их в коридор и вызвали мастера для смены замков.
Номер мужа Софья заблокировала, и как он не пытался дозвониться, даже с чужих номеров, она тут же сбрасывала вызов. Голодный и пышущий яростью, он приехал вечером домой и, не попав в квартиру, с размаху начал колотить в дверь, изрыгая ругательства.
— Открой! Пусти меня!
— Убирайся! - с ужасом крикнула Софья, сжимая в руках кухонный молоточек для отбивания мяса на случай, если дверь не выдержит.
— Что за дела? Это и мой дом тоже! Ты что, белены объелась? Объясни, что случилось-то? - неистовствовал Артём. Судя по звукам, начал бить пяткой в дверное полотно.
— Уходи по-хорошему... Ты всё сам прекрасно знаешь. - тише ответила Соня.
Он затих. Послышался шорох, ковыряние ключа в замке. Потом ругань.
— Открой! - взвыл он. — Хотя бы вещи мои отдай!
— Твои вещи стоят на лестничной площадке! - Софья всё ещё пыталась "сохранить лицо", отвечая на выпады мужа.
— Не хочешь меня пускать? Тогда технику верни! Я заявление о краже напишу!
— Делай, что хочешь. Встретимся в суде.
— Супер! - Артём снова выругался. Поковырявшись в замке, и поняв, что домой сегодня его не пустят, пнул напоследок дверь и бегом спустился с лестницы.
_________________________________________________________________________________________
Следующие два с половиной месяца Софья всё больше ужасалась произошедшему. Ноутбук забрали на экспертизу, а это значило, что все записи увидели ещё несколько человек. И пусть это были служители закона, легче от этого не стало. Она боялась поднять глаза, когда говорила с адвокатом, краснела и бледнела, когда судья проводила предварительное заседание. Едва не плакала, когда описывали, в чём суть её иска. Судья, женщина средних лет, с пониманием смотрела на неё и с укором на Артёма, но при этом была сдержанна и строга.
На первом заседании Соня всё-таки не выдержала и разрыдалась, стоя перед залом, как на торжище с голыми рабами. Её успокоили и подали воды. Следом вызвали Артёма.
Соня плохо запомнила, что спрашивала судья, но ответы бывшего мужа будто стрелы, впивались в её память слово за словом.
— Где вы работаете? - спросила судья.
— Временно безработный. - равнодушно ответил Артём.
Соня вспыхнула: об этом она и понятия не имела! Он исправно "ходил на работу" каждое утро, и также регулярно возвращался.
— Как давно вы не трудоустроены?
Он скривился, понимая, что придётся говорить правду, и глядя в пол, ответил:
— Десять месяцев.
Софья закрыла рот пальцами. "Это как раз с декабря, получается? Я тогда к маме уезжала на неделю... Наверное, именно тогда он и установил скрытые камеры по всему дому..." - мысли роились в голове, словно перепуганные пчёлы, сердце стучало и было невыносимо стыдно.
— На какие средства существуете?
— Фриланс. Услуги по диагностике и ремонту компьютеров. Программирование, запуск сайтов и так далее... - он спокойно разглядывал кабинет, в котором их было всего шестеро - с секретарём, человеком в форме и адвокатом.
— Прекрасно. Ответчик, скажите: с какой целью вы делали все эти видео? - она показала на самый безобидный кадр, где Софья в халате причёсывается в ванной.
— С целью заработка.
— Очень интересно. - судья перелистнула страницу. — Такое понятие, как неприкосновенность частной жизни, вам известно?
— Ну, известно... - протянул мужчина.
— Мы не в конюшне. Без "ну", пожалуйста.
— Извините, - процедил Артём.
— Как объясните свой проступок?
— Срочно нужны были деньги.
— Поясните, для чего? В чём заключалась такая необходимость, что вы пошли на нарушение закона?
— Долги... - неслышно ответил Артём.
— Что? - судья повернулась ухом. — Говорите громче, ответчик!
— Нужно было отдавать долги...
— Что за долги? Рассказывайте, Сидоров, не надо молчать и тянуть время.
— Карточные долги и кредиты... - он покраснел.
"Мерзавец!" - крикнула мысленно Софья и захотела его ударить.
— А вы знаете, что азартные игры у нас запрещены законом в области?
— Знаю. - Артём кусал губы и бегал глазами по стенам, на которых висели выписки из законов с предупреждениями.
— Замечательно. Думаю, Андрей Петрович, это тема для отдельного разбирательства, да? - она обернулась к человеку в форме прокуратуры.
Тот кивнул и что-то записал в ежедневник.
— Итак, ответчик, расскажите, как вам пришло в голову продавать видео с камер в вашей квартире.
— Ну... - судья зыркнула на него поверх очков и он стушевался. — Извините. Нашёл на форуме предложение...
— Что за предложение? Говорите, Сидоров, рассказывайте подробно!
— Предложение о покупке домашних видео. Главное, чтобы никто не знал, что их снимают.
— Отлично. Вы и себя снимали?
— Нет. То есть да, только потом удалял. В основном, интересуют женщины...
— Вот как? Вы сказали супруге, извините, бывшей супруге, что вы установили камеры?
— Нет.
— Почему?
— Потому что она не должна знать. Иначе не купят. - добавил он еле слышно.
Софья закрыла лицо руками и закачала головой, не веря, что это происходит с ней.
— Истица, у вас всё нормально? - судья показала рукой, чтобы секретарь добавила воды в стакан.
— Ваша честь... - Софья подняла на неё заплаканные глаза и встала. — Я могу задать ему несколько вопросов?
— У меня пока вопросов нет. У вас, Евгений Тимофеевич? - адвокат отрицательно покачал головой. — Спрашивайте.
— Я просто хочу понять. - повернулась она к бывшему мужу. — Ну, хорошо, тебе нужны были деньги. Ты поставил камеры в каждой комнате, даже в туалете... - она сжала кулаки. — Но наше домашнее видео пятилетней давности ты зачем продал?
Артём нехотя повернулся к Софье и ответил холодно, но с ноткой раздражения:
— Я уже говорил: это был бизнес. Ничего личного.
— Что ты сказал?! - Софья отпрянула от бывшего мужа.
— Ты же сама не против была? - Артём криво усмехнулся.
— Как ты мог... - растерянно протянула она. — Да, не спорю, я была согласна! Но это было пять лет назад! И об этом должны были знать только ты и я... На всё остальное я тебе согласия не давала!
— Ты бы на моём месте сделала то же самое.
— Нет, Артём, я на такое не способна! Потому что я не монстр. Я не могу просто взять и предать человека, который мне доверял! А ты... Ты продал меня, Артём! Ты выставил меня на всеобщее обозрение, как какую-то вещь! Как тебе вообще такое в голову могло прийти?! - Софью трясло от гнева.
— Ты сама сказала, что согласна, если это будет только для нас. Я просто... развил идею.
— Развил идею? - Софья чуть не задохнулась от возмущения. — Ты называешь это развитием идеи? Я согласилась на одно видео, которое должно было остаться между нами! А ты... ты превратил нашу жизнь во взрослое кино для всех!
Артём кинул раздражённо:
— Ну и что? Ты же не умерла от этого. Люди платят за такие вещи, а мне нужны были деньги. Ты сама теперь знаешь, в каком я положении.
Софья покачала головой и с горечью спросила:
— В каком ты положении? Ты влез в долги, разрушил нашу жизнь, а теперь ещё и меня продал. Ты не мужчина, ты подонок!
Судья постучала молоточком:
— Так, давайте обойдёмся без оскорблений в присутствии суда.
— Извините... - Софья снова покраснела и провела по глазам.
Артём скривился и с издёвкой сказал:
— А ты всегда была слишком наивной. Думала, что мир розовый и пушистый. Ну, вот тебе реальность.
— Ты знаешь, что самое ужасное? Я тогда доверяла тебе. Думала, что это будет что-то особенное, только для нас. А ты... ты взял этот момент, наш момент, и превратил его в грязь. Ты продал его, как дешёвку. А следом и меня, ничего не стесняясь!
— И что? То, что я тогда снял, было давно. Ты сама сказала, что это только для нас. Ну, я... я просто подумал, что раз уж ты тогда согласилась, то ничего страшного.
— Ничего страшного? Ты называешь это "ничего страшного"? Ты украл у меня не только моё достоинство, но и наши воспоминания. Ты сделал так, что я теперь не могу даже думать о том времени без отвращения. Ты сломал мне жизнь! Лишил работы! Я даже на улицу теперь боюсь выйти!
Артём закатил глаза с раздражением:
— Хватит ныть! Ты всегда была такой... мямлей. Может, тебе просто нужно стать не такой доверчивой?
— Знаешь, что? - она подняла лицо и взглянула ему прямо в глаза, глотая слёзы. — А ты прав. Я слишком доверяла. Тебе. Но это больше не повторится. Ты получишь по заслугам!
— У вас всё? - судья перелистнула очередную страницу.
— Теперь всё, ваша честь. - Софья села и отвернулась к окну. Адвокат что-то шепнул ей и одобрительно похлопал по руке, но она даже не двинулась.
Было ещё два заседания, но на них Софья уже не явилась, доверив адвокату её представлять. Через полгода после начала процесса Артёма осудили на четыре года и заключили под стражу. Помимо срока, ему присудили крупный моральный ущерб. Адвокат просил миллион, но суд решил, что четырёхсот пятидесяти тысяч будет достаточно.
Всё это время с Софьей рядом была Лиза - поддерживала, успокаивала, оберегала от лишнего внимания. Когда все бумаги по суду были у них на руках, а в квартире вовсю шёл ремонт, Софья сказала подруге:
— Лиза, спасибо тебе. Без твоей поддержки я бы не справилась. Надеюсь, ты не откажешь мне... - на стол легли два билета.
— Что это, Соник?
— Два билета на Бали...
— Ты купила билеты? - лицо Лизы осветила широкая улыбка.
— Да. Три недели в раю. Полетишь со мной? А потом на две недели в Индию... А? Соглашайся?
— Соник, ты у меня самая золотая! - Лиза взвизгнула и обняла подругу.
Через неделю они покинули промозглую мартовскую Москву и улетели в тёплые края.
На Бали Софья впервые за долгое время почувствовала свободу и лёгкость, коих ей так не хватало в Москве последние месяцы. Она гуляла с Лизой по пляжу, слушала шум прибоя и ненавязчивый щебет подруги, и думала о том, что жизнь — это не только боль, но и новые уроки, новые возможности.
Стоя в номере у окна и любуясь пенистыми барашками на морских волнах, Софья впервые за много месяцев искренне улыбнулась и сказала:
— Всё будет хорошо!
В этот момент на телефон пришло сообщение. Соня глянула на экран - писал постоянный заказчик - ждал её возвращения и просил разрешения поделиться её номером с друзьями и родственниками. Софья согласилась и повторила:
— Всё будет очень хорошо! - затем взмахнула рукой: внизу, в бассейне, плескалась Лиза.
Твоя лучшая осень...
От бедра… И навстречу мечтам,
Позабыв, что вчера до рассвета
Предавалась горячим слезам,
Провожая надежды и лето…
Крест по тяжести твой – в самый раз.
Даже если ты сгорбила спину,
Ты себя пожалела сейчас,
Только в этом уныний причина…
От бедра… И с улыбкой смешной,
И с наивностью глаз настоящей.
Ты – ребёнок в душе, будь такой!
Крест несут, а не сгорбившись, тащат.
Сильным людям – сильнее урок…
Лишь по силам даны испытанья.
Бог не бросил тебя, а помог.
Будут лучше духовные знанья…
От бедра… За закатом – рассвет.
И не надо скулить на закате.
Присмотрись, кто с тобою, кто нет.
Все в беде проявляются, кстати…
Не себя пожалей, а других,
Кто в твоей же поддержке нуждался.
Видишь, ветер уныний утих…
Вновь надежды бутон раскрывался…
Груз обид не забудь удалить.
Их копить на душе ведь не просят…
От бедра… И вперёд, чтобы жить!
Ждёт тебя твоя лучшая осень…
© Copyright: Ирина Самарина-Лабиринт, автор стихотворения