Виктор, услышав недовольное сопение, отвёл от Жени свой взгляд и посмотрел на хмурого родителя.
- Отец, тебе что-то не нравится?
Василий Степанович в ответ на вопрос сына хмыкнул, скривив рот, и ответил:
- Да нет. Всё нравится. Просто о своём думаю.
Виктор прекрасно понял подтекст этого ответа.
Путеводитель по каналу можно посмотреть здесь
Свидетельство о публикации №225012000696
********************************************
Прошло два дня
Дом Кощеича
За окном темная ночь, вернее очень раннее утро, а Женя уже давно занята домашними делами. В гостиной ею уже убраны, оставшиеся с вечера, после отдыха Василия Степановича на диване, перед телевизором, пепельница с оку***рками, кроссворды, со ссыпанной на один из них шелухой от жареных семечек, и засохшие на тарелке остатки бутербродов. Девушка успела пропылесосить диван и пол, вытерла пыль на всех поверхностях и открыла окна на проветривание. А сейчас она уже заканчивала накрывать стол к завтраку.
Жене оставалось лишь разложить по тарелкам со сковороды яичницу, пожаренную в румяных корочках от батона, и нарезать длинными брусочками свежие огурцы и красный болгарский перец, когда на кухню зашли мужчины.
Увидев, что вместе с Виктором, бодрым и аккуратным, и заспанным, ещё вялым после сна Гошкой, на кухню зашёл и Василий Степанович, с хмурым, неприветливым лицом, Женя сильно удивилась.
Вообще-то она ещё вчера весь день ждала, что отец Виктора, пробыв в гостях три дня, уедет к себе домой, но этого так и не случилось.
- Мама, я кушать хочу.
- Доброе утро!– Поздоровались с Женей Гоша и Виктор, а уже за ними, со вздохом, произнёс своё вечно недовольное «привет» и самый старший из мужчин.
- Доброе утро! Уже всё готово. Садитесь за стол. – Ответила сразу всем мужчинам Женя, приветливо улыбнувшись.
Яичницы она нажарила много, да и мясных колет на столе, на плоской тарелке, возвышалась целая горка, поэтому увидев «лишнего» едока на раннем завтраке, девушка не стала переживать. Сама она и позже поест. Это не проблема.
Но в этот момент, пока Женя подавала мужчинам тарелки и прикидывала в уме: «достаточно ли еды на столе», Виктор произнёс:
- Женя, без тебя не начнём. Присаживайся, пожалуйста.
На её удивлённый взгляд (Женя так рано не завтракает обычно), Виктор добавил:
- Нам всем надо поговорить.
- Хорошо – Женя, поставив перед каждым из мужчин по большой кружке с горячим кофе (кроме Гошки – его ждало какао с молоком), села на свободный стул рядом с Виктором.
Окинув беглым взглядом хозяйки весь стол, Женя случайно подняла ресницы, и вдруг наткнулась на внимательный взгляд тёмных глаз отца Виктора, сидящего напротив неё.
Сразу после этой "встречи" мужчина поспешил опустить веки, и приступил к завтраку, теперь глядя в свою тарелку, а у Жени от такого мимолётного, но цепкого взгляда как-то неприятно стало на душе. Казалось, этим взглядом Василий Степанович давал понять, что ему совершенно не нравится её присутствие в этом доме, за столом, да и вообще, на этой планете, в жизни его самого и его сына. Точно такими же взглядами он постоянно «одаривает» и Гошку.
Жене даже хмыкнуть захотелось. Знал бы он, что и она, и Гошка, не хотят его видеть не в меньшей степени, чем он их! Бездельник и грубиян! Только и делает, что ест, делает неприятные замечания, да на диване лежит целыми днями!
- Женя… Мой отец пока останется жить с нами. Он вынужден задержаться в моём доме до…До весны. С этого дня он будет работать вместе со мной и Гошей на ферме, и будет жить по нашему рабочему графику. Я думаю, что тебе теперь будет даже удобнее готовить завтрак к одному и тому же времени. Никаких кто-то «раньше», кто-то «позже». Из-за этого, я думаю, у тебя появится больше свободного времени. Кстати, Женя, сегодня, сразу после обеда, мы с тобой – ты и я, поедем в город.
- Зачем? – Удивилась Женя, узнав о планах Виктора.
Молодой мужчина, глядя на нее взглядом тёплым и внимательным, ответил:
- Я тебя приглашаю на свидание, Женя. Вернемся к вечерней работе. Мы с тобой сегодня немного погуляем, а Гошка с отцом в это время отдохнут без нас.
Женя, от удивления, широко распахнула глаза, а на её губах расцвела благодарная, но неуверенная улыбка. Уж чего-чего, а «ухаживаний» от Виктора она совсем не ожидала! Он ведь всегда такой занятой, много работает, и его присутствие и контроль на ферме требуются практически круглосуточно. Но, всё же обрадовавшись тому, что сама она за столько дней где-то ещё побывает, Женя ответила:
- Хорошо. Я буду готова к часу дня.
Виктор кивком и улыбкой выразил своё одобрение, и в этот же момент, пока они с Женей смотрели друг другу в глаза, Василий Степанович поджал недовольно губы и вздохнул так тяжко, как будто насыщенный трудовой день был уже позади, и он неимоверно устал. При этом он смотрел в свою тарелку, разламывая котлету вилкой.
Виктор, услышав недовольное сопение, отвёл от Жени свой взгляд и посмотрел на хмурого родителя.
- Отец, тебе что-то не нравится?
Василий Степанович в ответ на вопрос сына хмыкнул, скривив рот, и ответил:
- Да нет. Всё нравится. Просто о своём думаю.
Виктор прекрасно понял подтекст этого ответа.
Отец всё ещё разочарован, расстроен, и даже обижен (хоть и не признается в этом), на то, что не получил того, что хотел. Ни денег ему не дал Виктор, ни дом не стал продавать. Только разрешил пожить в доме до начала весны, да еще и условием проживания выставил обязательный полный рабочий на ферме.
И ведь Виктор ему сказал, что вместе с полным, так сказать «пансионом» во время проживания, он ему позже выплатит одну треть от нужной ему суммы, если Василий Степанович будет работать с ними наравне до времени сдачи партии выращенного поголовья. Это будет как бы его зарплата. Январь подходит к концу, а февраль короткий месяц. Так что такая сумма – это совсем не плохо, ведь времени до весны осталось чуть больше тридцати дней.
Эта сумма показалась, видимо Василию Степановичу, слишком низкой, или же он расстроен из-за того, что теперь закончились его праздные деньки в качестве гостя в этом доме. Но, по-другому никак: отец взрослый человек, и должен понимать, что Виктор его содержать не собирается. Вот и вздыхает теперь.
Отец вновь вздохнул, отправил, подцепив вилкой, кусок яичницы себе в рот и уже жуя, произнес, не поднимая глаз:
- Что за глупость: жарить яичницу вместе с хлебом? Почему на столе нет обычной хлебницы?
Женя, услышав недовольство Василия Степановича, обвела растерянным взглядом стол и только сейчас заметила, что хлеб она забыла подать на завтрак. Она уже хотела встать и исправить свою оплошность, но Виктор, произнеся короткое :«Сиди, не вставай», сам поднялся и поставил хлебницу на стол, при этом произнеся:
- Отец. У нас в доме слуг нет. Чего-то если хочешь – бери сам. Женя – моя невеста. Не надо её загружать лишними просьбами. Ей и так тяжело поддерживать в таком большом доме порядок и готовить для нас.
Отец кинул недовольный взгляд на сына и короткий на его невесту из-под нахмуренных бровей, и ничего не ответив, взял кусок хлеба, откусил от него и начал жевать.
******
Дом Романа и Маргариты Сергеевны
Два дня Маргарита пролежала на кровати, бесконечно проливая слёзы. От печальных дум у неё нестерпимо болела голова. Она в эти дни даже Мэни выгоняла из комнаты, и лежала в полной тишине, не включая телевизор, часами. Из своего «убежища» женщина выходила только при крайней необходимости.
Но, надо сказать, что никто и не пытался нарушить её покоя и уединения в эти дни. Лёля смотрела за беспризорным Мэни, кормила и купала его, выводила на короткие прогулки. Иногда девушка стучалась к ней в двери и задавала один и тот же вопрос:
- Маргарита Сергеевна, у вас всё хорошо? Как вы себя чувствуете?
И ей Маргарита неизменно отвечала, что всё у неё нормально.
Сын не приходил эти дни к матери в комнату. Он теперь всеми вечерами пропадал в комнате Лёли. Чем они там занимались Маргарите было не ведомо, так как до её слуха не доносилось никаких звуков. Двери молодежь, надо заметить, не закрывали, давая таким образом возможность Мэни бегать из игровой комнаты к ним. Маргарите было очень любопытно, но гордость не позволяла подойти и заглянуть в комнату к взрослым детям. Да и первой начать разговор с сыном после того утра, когда обнаружилась её растрата, она не хотела.
Вот так и прошли эти два дня. В тишине и отдалении друг от друга, разделившись в доме на «два лагеря»: сама Маргарита Сергеевна и «они»: Роман и Лёля. Лишь Мэни бегал счастливым, из «одного «лагеря» в другой, улыбаясь всем, кого видел, и наводил в доме беспорядок своими разбросанными игрушками и ворованными носками и тапками.
******
Этой ночью Маргарита практически не спала. Тяжёлые думы не позволяли телу расслабиться, а сну окутать дымкой истерзанный печалями, уставший мозг. Лишь под утро она задремала, а когда пробудилась, вдруг очень ясно поняла, что ей надо дальше делать, и как поступать.
Раз сын не понял её, оттолкнул, и, можно сказать, даже прочертил между ними границу, разделив на отдельные семьи, то и она будет вести себя соответственно. И от такого холодного сына ей подачек не надо. И деньги, те, что отданы ею мошенникам, она ему все вернёт! Все, до копейки! Пусть на это уйдёт хоть десять лет её жизни!
Я мать! И об меня вытирать ноги не позволю никому! Ни сыну, ни его будущей жене!
А раз так всё обернулось, значит, пора ей начинать новую жизнь.
*****
Лёля готовила обед на кухне, когда вдруг услышала, как лает Мэни где-то в доме. Отправившись на поиски, она нашла собачку у входных дверей. Мэни скрёб по дверям лапками, лаял, трясся тельцем и ещё успевал чихать при этом.
- Ты гулять хочешь, да, маленький? - Лёля поладила пёсика по голове:
- Давай попозже выйдем, Мэни, я пока занята. Пойдём. Я тебе игровую открою. Сходишь там в свой туалет.
Пёсик покрутился волчком на месте, нервно обнюхал всю обувь на нижней полке, порог, коврик, а затем всё же побежал за Лёлей, радуясь тому, что ему сейчас откроют доступ к любимым игрушкам.
*****
Время подходило к обеду.
Лёля уже закончила варить борщ и плов, и, точно зная, что Рома на обед домой сегодня не приедет, пообедав в одиночестве, отправилась в свою комнату.
Там она вновь, открыв ноутбук и обложившись документами и записями Ромы, занялась расчётом баланса, а Мэни в это время нашёл себе местечко у её ног, и сладко там уснул.
Так прошло ещё несколько часов.
Уже ближе к вечеру Лёля вновь пришла на кухню, чтобы накрошить салат к ужину. Открыв крышку кастрюли, оставленной на плите, она поняла по количеству еды, что мать Ромы к борщу так и не притронулась. Да и к плову тоже.
Видимо, женщина вновь ограничилась чашкой кофе с бутербродами.
И всё же, какой тяжелый характер у Маргариты Сергеевны! Вредная она женщина.
С такими мыслями Лёля закончила все приготовления к ужину и вновь вернулась в свою комнату.
*****
Вечер. В это же время, в городе, на автовокзале
Маргарита стояла на платформе, щурясь от света фар проезжающих мимо машин, в ожидании автобуса, который отвезёт её обратно в посёлок. К вечеру мороз усилился, и у Маргариты к этому часу уже онемели пальцы ног в сапогах, а щёки покалывало от холодного ветра.
Скорей бы сесть в тёплый салон автобуса! Хоть согреться! И съесть булку, что лежит в сумочке!
Маргарите кажется, что она даже через кожу сумочки и закрытый замок чувствует аромат этой булки!
И вот уже подъехал, наконец-то, автобус, и Маргарита поспешила к его открывшимся дверям, встав в конце очереди всех желающих отправиться на этом транспорте в путь.
Одно сейчас радовало Маргариту: на её лице медицинская маска, натянутая по самые глаза, а руки спрятаны в кожаные перчатки, и, соответственно, она хоть как-то защищена от всех этих кашляющих на неё, дышащих людей!
Забившись на сидение к окну, Маргарита дождалась, когда тронется автобус, а затем, не обращая внимание на грузного мужчину, севшего с ней рядом на двойное сидение, сняла с рук перчатки, обработала их влажными антибактериальными салфетками, а затем, достав из сумочки сдобную булку, буквально накинулась на неё, не доставая из пищевой плёнки полностью.
Булка закончилась очень быстро. В душе Маргарита поругала пекарей, делающих такие маленькие булки, но дерущие за них ТАКИЕ деньги! Затем она достала бутылку с водой.
Утолив жажду и частично голод, Маргарита убрала бутылку обратно в сумку, натянула на кисти рук перчатки, вернула медицинскую маску на место, сжалась вся, чтобы поскорее согреться, и замерла на своём сидении, прежде кинув взгляд на мужчину-соседа, который беспечно уже к этому времени задремал на своём месте, свесив голову к груди.
Гул работающего мотора успокаивал, и Маргарита погрузилась в свои мысли, отстранившись от всего происходящего вокруг.
*****
Сегодня утром она оделась, взяла с собой все свои документы, немного денег из своих личных скромных сбережений, и отправилась…
Искать работу.
Но в результате поисков и похода по всем местам, где можно было бы найти хоть какую-то работу, оказалось, что сейчас в посёлке, из рабочих мест для женщин, требуется лишь няня в детский сад.
Так вышло в жизни Маргариты, что проработала она, до того момента как Рома закончил седьмой класс, на химскладе, где хранились удобрения для полей. Работа была не тяжелая, но вредная для здоровья. Заработав аллергию, она была вынуждена уйти с насиженного места, не доработав совсем немного до стажа, позволившего бы ей уйти на льготную пенсию. Но проблемы с кожей начались такие серьёзные, что в то время она просто махнула на всё это рукой.
Потом была работа продавцом в магазине. Там, совершенно не по её вине, произошла недостача. Пришлось при увольнении сплачивать хозяину наравне со всеми другими продавцами, работающими у него.
Затем она работала на рынке реализатором. Не имея нормальной, востребованной специальности (по образованию она технолог сыровар, но молочного перерабатывающего комбината в посёлке никогда не было), Маргарита меняла работы, никогда не зарабатывая хороших денег.
Им с Ромкой всегда сложно жилось. Всё изменилось, когда Рома вернулся из армии и начал свой бизнес. Как только пошла первая прибыль, он сам предложил ей уволиться, сказав, что отныне он главный добытчик в семье, а она пусть просто теперь будет домохозяйкой.
Так и вышло. И за несколько прошедших лет Маргарита настолько успела привыкнуть к тому, что она постоянно находилась дома, что сегодняшний поход в поиске работы оказался для неё настоящим стрессом! Ведь все последние годы сын возил её на машине, с комфортом, если даже она куда-то собиралась пойти или поехать.
Но события последних дней вырвали Риту из привычной жизни и снова, как вылитый в ушат холодной воды на голову, перенесли её как бы в прошлую жизнь. А в той жизни ей надо искать работу, ездить на общественном транспорте, бывать в массовых скоплениях людей.
После тихой домашней жизни в стенах любимого дома для Маргариты мир сегодня показался неприветливым и сложным.
Но, ничего не поделаешь.
Ей нужна работа. И она её, можно сказать, нашла!
В её сумочке лежит направление на медосмотр. За ним пришлось ехать в Управление всеми детскими садами района, в город.
Медосмотр надо пройти быстро. А чтобы быстро – это значит, что проходить его надо в платной клинике. Затраты обещали вернуть. Надо только сохранить все чеки.
Маргарита вздохнула и посмотрела на свои руки. Сейчас они затянуты в перчатки, кожа на них чистая, спокойная, без волдырей и раздражения.
Нянечка… Помощник воспитателя...
Понятно, что устроившись на эту работу, она будет иметь частый контакт с моющими и дезинфицирующими средствами. На любой из них у неё может начаться аллергия. Если сказать на медкомиссии об этом честно, то ей не подпишут бумагу. А этого Маргарите допустить нельзя!
Мне бы проработать хотя бы до лета! А летом я уеду к морю, на заработки. Устроюсь в какое-нибудь кафе официанткой или реализатором напитков. Или ещё что-нибудь придумаю. А пока буду спасться перчатками, уберегая кожу, и буду принимать препараты противоаллергенные.
Думая так, Маргарита прикрыла глаза. Её начало клонить в сон. Но в какой-то момент звук телефона выдернул её из сладкого сна.
Поднеся телефон к уху, она произнесла:
- Алё…
И тут же услышала взволнованный голос сына:
- Мама ты где сейчас? Мама! Не молчи! Я спрашиваю: ГДЕ ТЫ?
И Маргарита, испытав в этот момент бурю чувств (от сильной любви к сыну, до обиды и жалости к себе), ответила, с гордостью и сталью в голосе произнеся:
- Я еду в автобусе. Скоро буду дома.
******
Благодарю за прочтение))