Предыдущая часть:
Гастрономическая ностальгия
Воспоминания о жареной картошке
Эх, что-то картошечки жареной захотелось…
Да не этой, которую сейчас на сковородке жаришь, – не та она, не та получается…
Ночная вахта на якоре
Стояли мы как-то на якоре. Уже не один день. Чего-то ждали.
Выпала мне ночная вахта, а ночью, будто бы назло, страсть как кушать хочется. Поднимается на мостик старпом (он был вахтенным офицером), спрашивает:
- Как обстановка?
– Всё тихо, – говорю, – пожевать чего-нибудь не помешало бы. Может, картошечки поджарим, а, товарищ капитан-лейтенант?
У него слюни потекли, а я ещё разжигаю аппетит:
- Намедни у рыбаков две бочки свежей малосольной селёдки отгрузили. Сами на нас напоролись: за косяком шли и в запретные воды зарулили, а бочечки – как бы в подарок или в качестве налога на ротозейство.
Запах селёдки и картошки
Селёдка добила каплея окончательно:
- Давай, – говорит, – жарь, я тут погляжу.
Ну, быстренько картошечку почистил, масло подсолнечное – на противень (а масло-то было какое! Неочищенное, такого сейчас нет…), лучкy добавил – чувствую: за-а-апах по кораблю пошёл… Скорей включил вентиляцию.
Селёдок с десяток почистил (а ели – одни спинки), звякнул в машинное отделение, в радиорубку, позвал тех, кто на вахте, – иначе обидятся.
Неожиданный визит командира
Только расположились на мостике – заспанный командир заходит.
- Та-ак, – говорит, – службу, называется, несём, запахом меня разбудили. Смотрит на противень – а картошка вся в шкварках золотится, селёдка жирная, перламутром отливает, сама в рот просится, хлебушек крупными ломтями нарезан, – смотрит, слюну сглатывает.
Эх, была не была! Говорю с тоской в голосе:
- Пятидесяти граммов спиртика не хватает. И чего его на протирку приборов тратить, а?
Все сразу заговорили наперебой, дескать, точно, не хватает, сухой кусок горло дерёт… Командир, известно, сам втихаря спирт попивал, а тут такой закусон! Слегка поломался, мол, не положено, – и послал старпома к себе в каюту.
Выпили по чуть-чуть, селёдочкой закусили, картошку смели в момент –противень аж мыть не пришлось.
Моменты единения на корабле
Такие моменты семейного единения матросов и офицеров случались не часто, но без них в тех суровых условиях никак нельзя. А наутро – как и не было ни картошки, ни селёдки, ни спирта, – всё как положено.
Запах котлет на камбузе
Да, подкрепиться – это святое, особенно когда организм молодой и крепкий. А если на камбузе жарятся котлеты, то запах расползается по всему кораблю, и спастись от него – невозможно. Стоишь на вахте, продуваемый всеми ветрами, сглатываешь слюну и предвкушаешь пиршество.
Пиршество в шторм
Почему пиршество? Потому что штормит. А это значит, что активных едоков будет намного меньше, чем в спокойную погоду. Потому что качку люди переносят по-разному: одни лежат пластом, а другие становятся прожорливее целой стаи акул.
И вот тебя подменяют на обед. Отлетая, как пингпонговый шарик, от переборки к переборке; скользя по палубе, как на коньках, ты скатываешься по трапам вниз.
Приключения на пути к котлетам
По ручейкам рвотных масс безошибочно определяешь: это пробирались в кубрики радист, радиометрист, акустик и прочий люд. В тесных рубках воздуха мало, он нагретый и спёртый (то ли дело – на мостике!), и у парней только одна «застенчивая» мечта – добраться до койки. Ты уже загодя уверен – котлет в бачке будет много. Обхватываешь его руками, крепко прижимаешь к животу. Спина упирается в переборку, одна нога – в рундук, другая – в трап. Затуманенным взором, исполненным сострадания, скользишь по стонущим, почти угасающим телам и… громко, заботливо спрашиваешь: «Кто будет есть котлеты?».
И откуда только силы берутся в этот момент у, казалось бы, уже почивших вечным сном?
Спасая бачок, ты едва успеваешь уворачиваться от летящих в тебя предметов…
Когда поток имущества и силы неблагодарных иссякают, начинаешь есть котлеты, за всех, с аппетитом, время от времени заглядывая в бачок, – а не захватить ли ещё с собой на мостик?
...С грустью выключаешь плитку, – не та картошечка, не та получается… А может быть давно уже пропали навыки?!
Флаг корабля
Странная штука память
Странная всё-таки штука память. Особенно в преклонном возрасте, когда до встречи с Альцгеймером ещё кажется далеко, но ты знаешь, что он существует. Какая-то деталь или фотография, снимок может в памяти вызвать целую цепочку событий, о которых ты уже давно забыл, а они заставляют тебя расположить их в хронологическом порядке. Иной раз не хочется вспоминать, ни к чему, дела давно минувших дней, а они лезут в голову и лезут. Но не в этом случае. Флотскую жизнь всегда вспоминаешь с благодарностью. Ведь память возвращает в жизнь, когда ты был молод, силён, бесшабашен, любые проблемы решались и устранялись с ходу.
Начало воспоминаний
Началом цепочки воспоминаний послужила эта картинка вверху, которая попалась в интернете – фрагмент удостоверения участника учения «Океан», в котором впервые были задействованы все четыре флота СССР. Руководил учениями главком ВМФ адмирал Флота С.Горшков.
Пришлось порыться в ящике, где хранились все документы и найти оригинал.
Прочитал не без гордости: «За образцовое выполнение своего долга на манёврах учения «Океан»…(стандартная запись), матроса Ф.И.О. ... подпись С. Горшков.
Воспоминания о службе
… далее включилась память: «А ведь, действительно, тогда я был матросом – разжалован накануне из старшины 1 статьи в матросы, снят с должности командира отделения, освобождён с гауптвахты командиром корабля, чтобы не пропустить учения» (рассказ «Гауптвахта»).
Следующие картинки памяти связаны с самими учениями, и одним эпизодом, который, в череде таких же, послужил основанием для восстановления в звании и должности...
Командир дивизиона
Командир дивизиона малых противолодочных кораблей и тральщиков выбрал наш корабль для своего штаба, а значит он стал флагманским. За годы службы комдив знал личный состав, особенно тех, кто всегда находился на капитанском мостике (кроме офицерского состава – это рулевые и сигнальщики). Также он знал, кто из них на что способен, на кого можно положиться в случае чего, а также и наказать, если понадобится.
Служба на Северном флоте
Служба на Северном флоте отличалась от службы на других флотах. Север вносил коррективы во все сферы службы и во взаимоотношения между людьми тоже…
Учения шли своим чередом: отрабатывались взаимодействия кораблей, поиски подводных лодок «противника», стрельбы...
Отдых после вахты
Отстоявшие свои вахты специалисты шли отдыхать, а на их место заступали другие. Всегда было одно желание, которое забивало все другие: нет, не поесть, а поскорее добраться до койки – так выматывались. Засыпали мгновенно, что бы где ни грохотало и как бы ни укачивало, но спали всегда чутко – мало ли что.
Инцидент на мостике
Так и в тот раз, отстояв вахту на мостике, не раздеваясь, лег спать. Вдруг, по трансляции приказ: такому-то срочно прибыть на мостик. Сигнальную вахту в тот момент нёс матрос из отделения («салага», совсем недавно прибыл на службу из Узбекистана).
Поднялся на мостик, доложил. Комдив с командиром злые.
Что за х… такая у тебя, и показывает на кормовой флагшток.
Флага нет. Видимо, фал перетёрся, или карабин сломался. Флаг был, но он от ветра вытянулся в струну вместе с фалом и болтался метрах в трёх от кормы.
Исполнение приказа
С любой стороны его не видно, а значит, корабль идёт без флага. И это на учениях, когда любой промах фиксируется.
«Ты хоть и маленький, но командир», - не скрывая издёвку, сказал комдив и приказал: Сделать как было!» «Есть, сделать как было!» - не раздумывая ответил.
Легко сказать: Есть! - но трудно выполнить.
Качка, ветер, брызги от волн, держась за леера надо ещё добраться до кормы…
А вот в такой ситуации у флагштока стоять не приходилось: на полном ходу, при работающих дизелях и турбины, вода из под кормы вылетает метров на пятьдесят, взглянешь вниз и… от страха кажется, что под тобой Ниагарсий водопад.
Держась за металлическую трубку флагштока, встаёшь на ограждение и одна только мысль: чтоб не обломился – иначе, всё...
Еле дотягиваешься до фала, с ним спрыгиваешь на палубу, связываешь узлом перетёршиеся концы. Флаг на месте.
Докладываешь, и снова в койку.
Гауптвахта
Лязг засова в металлической двери камеры
Лязг засова в металлической двери камеры вывел Николая из состояния дремы.
В дверном проеме показался дежурный по комендатуре с увесистым свертком в руке. В слабо освещенной камере Николай разглядел на погонах дежурного по три маленькие звездочки, в которых тускло отражался свет уличного фонаря, едва пробивавшийся сквозь металлические решетки небольшого окна.
Передача вещичек
- Держи, старшина, вещички. Посыльный с корабля принес, - старлей метнул куль, словно баскетбольный мяч.
Николай "передачу" поймал, как заправский защитник под кольцом, чуть скользнув вбок по отполированной телами скамейке.
Беспокойство о патруле
- А где мой патруль, товарищ старший лейтенант? - беспокоюсь за ребят.
- Беспокоиться надо было раньше. Отправили их на корабль. Ты как начальник патруля за все ответишь, - не скрывая раздражения, ответил офицер.
Наказание
- Это понятно... А сколько мне дали? - обреченно поинтересовался несостоявшийся маленький начальник.
- ЧП по флоту вы организовали. Командир дивизии дал тебе пятнадцать суток, и командир корабля от себя добавил ещё десять.
- Двадцать пять, значит... А где сидеть придётся, ведь у вас в Чалмпушке нет "губы"? - в надежде, что наказание как-нибудь отсрочат. А там выход в море, и не до того будет, размечтался Николай.
Ужас от "губы"
- У нас-то нет. Зато в соседней базе морской авиации в Сафоново есть, - ухмыльнулся дежурный.
В груди у Николая как-то неприятно защемило. Мурашки побежали по телу. На лбу выступили капельки пота. Благо, полумрак камеры не позволил старлею заметить его состояние. На Северном флоте ходили всякие легенды о жестоких методах воспитания личного состава на этой гауптвахте.
Образцово-показательная "губа"
- Это что ли - образцово-показательная "губа"? - начал осознавать старшина, ужасаясь тому, через что ему суждено пройти.
- Она самая. В сортир, на работы, в столовую - всюду будете ходить под дулами автоматчиков. Как говорят: "Шаг влево, шаг вправо - расстрел", - засмеялся дежурный, - и без дополнительного срока оттуда ещё никто не выходил.
Принятие судьбы
- Ну что же, придется пройти и через это, - стараясь придать уверенности внезапно осипшему голосу, ответил Николай.
- Пройдешь, конечно, куда денешься. У тебя час в распоряжении, переодевайся, наряд для сопровождения скоро прибудет, - закончил на этом беседу дежурный, закрывая за собой тяжелую дверь камеры.
Вещи из рундука
В свертке обнаружились: рабочая роба, сапоги, теплый тельник, трусы, носки - все, что лежало в рундуке Николая. Переодевшись, Коля аккуратно сложил парадную форму №3 в пакет, который передадут назад, на корабль. На "губе" эта форма уж точно не понадобиться.
Ожидание
Накинув на плечи шинель, Николай стал ждать.
"Эх, а как все удачно складывалось ещё неделю назад...", - с грустью подумал заключенный...
Слухи о замене дизелей
...Слух о том, что кораблю предстоит замена дизелей, у которых вышел моторесурс, быстро распространился среди экипажа. Без гарантии надежности двигателей охранять рубежи Родины нельзя, ибо в самый ответственный момент, при выполнении боевого задания или в жестокий шторм, обездвиженный корабль превращается в прекрасную мишень и вслед за тем в груду железа, у которой один путь - на дно морское.
Долгожданное радостное событие
В штабе дивизии это хорошо понимали, и потому дивизионные механики старательно выискивали технологическое "окно" на судоремонтном заводе в поселке Чалмпушка.
И вот наступило для экипажа долгожданное радостное событие.
Привилегии на берегу
А это означало: месяц без болтанки в море, неограниченное количество пресной воды, баня, увольнения в городок - с культурной программой. И, чего греха таить, - возможностью достать спиртное, по которому так тоскует мужская душа, и которое помогает снимать стресс при тоскливых воспоминаниях о доме и мучительном недостатке здесь представительниц прекрасной половины человечества.
Пришвартовка корабля
Лишь только корабль пришвартовался у стенки судоремонтного завода, и еще не успели электрики подключиться к береговому электропитанию, а уже с береговой базы пришла разнарядка на патрулирование улиц поселка.
Спешка тыловиков
Поминая за такую спешку недобрым словом тыловиков, за эту "рекордную" спешку, старпом вызвал к себе старшину 1 статьи Сенцова
- Заступишь сегодня на дежурство при комендатуре. Нас сразу захомутали на охрану порядкав поселке. Возьмешь с собой еще троих бойцов, кто не на вахте, и - вперед... Постой! Форму одежды не забудьте привести в порядок, это вам не у нас по базе болтаться. Инструкции получите на разводе. И чтобы все было там нормально!
Возможность вырваться
- Ясное дело, чтобы все было нормально, - ответил Николай, радуясь возможности вырватьсяна просторы цивилизации.
Нормально все было до первого доклада дежурному по комендатуре.
Настоящий магазин
По инструкции Николаю полагалось через каждый час докладывать об обстановке в поселке. На втором "витке" обхода территории патрулю попался на глаза самый что ни на есть настоящий магазин. Неоновым освещением витрины он сверкал в полярной ночи, как долгожданный маяк в безбрежном, мрачном море. Пройти мимо него было невозможно.
Оазис изобилия
Полки с продуктами и винно-водочными изделиями хорошо просматривались с улицы. Неумолимая центростремительная сила свернула патруль на протоптанную в снегу дорожку к входу в этот живительный оазис изобилия.
Вход в магазин
Предварительно сняв нарукавные повязки "Начальник патруля" и "Патруль", морячки вошли в магазин. Ничто не мешало им появиться среди покупателей и при исполнении патрульных обязанностей, но тогда нельзя, несолидно было бы купить что-нибудь из спиртного, о котором каждый молча думал, ибо настроение было праздничным, а морозец на улице тело не баловал.
Изучение ассортимента
Смешавшись с гражданским населением, ребята начали изучать богатый ассортимент продуктов на прилавках и коллекцию винно-водочной продукции на полках за спинами продавцов. Шепотом, чтобы не привлекать внимание посторонних, посовещались и решили купить бутылку питьевого спирта. Никто из морячков его раньше не пил, для них он был в диковинку. Цена - 5 рублей и 60 копеек за пол-литра, при 96 градусах показалась им приемлемой.
Праздничное застолье
Денег хватило еще на полкило чайной колбасы, две банки кильки в томате, бутылку сладкой воды "Буратино" и буханку белого хлеба. Чем не праздничное застолье!
"Банкет" за углом магазина
"Буратино" предназначался для запивки спирта - все-таки 96 градусов, это не 40... "Банкет" организовали тут же,за углом магазина, где кто-то предусмотрительно сымпровизировал из ящиков стол и табуретки.
Согревшись, в хорошем настроении патруль продолжил несение службы.
Второй доклад в комендатуру
Наступило время второго доклада в комендатуру.
Но выпитая бутылка спирта шарахнула по мозгам бойцов куда сильнее, чем если бы в ней булькала обычная водка. И, как на грех, где-то на соседней улице, заиграла музыка, еще выше распаляя градус настроения.
Решение Николая
Посовещавшись с патрульными, Николай принял решение не идти в комендатуру. Ведь происшествий никаких не было! Хотя в глубине души он понимал, что их заход в магазин с последующим распитием спиртного - и есть грубейшее нарушение дисциплины.
Причем - пока единственное в зоне ответственности патрульного наряда, оказавшегося, увы, - не очень ответственным...
Ночные приключения
Немногочисленные жители как мотыльки, слетающиеся в ночи на свет лампы, стекались к средоточию задорного веселья.
Истосковавшийся в череде суровых служебных будней по культурно-развлекательному образу жизни, патруль тоже поспешил на звуки чарующих мелодий. А вообще-то моряки полагали своим священным долгом быть там, где возможны беспорядки.
Праздничный вечер
Как оказалось, в местной средней школе проходил какой-то праздничный вечер.
У парадного входа маленькими группами собиралась молодежь. Кто-то - покурить, а кто-то просто за компанию проветрится.
Проверка порядка
Николай с патрулем решил зайти в помещение - погреться, а заодно проверить все ли там в порядке. В холле первого этажа под песню Адамо Tombe la Neige ("Падает снег") кружили пары.
Конфликт с армейским патрулем
А в это же время, пока беспечные патрульные мечтательно-сладостно созерцали изящные фигурки танцующих девушек, невдалеке от школы армейский патруль задерживал какого-то матроса, видимо, бывшего в "самоволке".
- Пока вы тут развлекаетесь, там вашего морячка бьют, - с укором крикнула Николаю, вбежавшая с улицы девчушка.
Спасение матроса
- Где?!!
Не медля ни секунды и едва не вынеся дверь школы, отважные блюстители общественного и военно-морского порядка помчались в указанном девчонкой направлении.
Завязавшаяся драка
В подогретом спиртным сознании, звучал призыв: "Наших бьют!" Через две минуты борзой пробежки Николай с ребятами увидел армейский патруль, из рук которого пытался освободиться матрос.
Пошли выяснения отношений на высоких тонах: - "Кто такие?!" - "А вы сами откуда?!". Традиционно моряки всегда конфликтовали с солдатами. Николай хотел забрать матроса с собой - коллеги возражали. Слово за слово, кто-то кого-то толкнул - завязалась небольшая драка.
Подмога солдат
Силы были равны, и все могло закончиться мирно... Но откуда-то вдруг появилось целое отделение солдат. Они шли строем, видимо, в свою часть. А тут такая заваруха! Нежданная сухопутная подмога склонила чашу весов не в пользу моряков. Превосходящими силами противника, патруль Николая был повязан ремнями и доставлен в ту же комендатуру.
Последствия драки
Крови пролилось с обеих сторон немного, в основном пострадало обмундирование. Хорошо ещё, что армейский патруль тоже оказался сержантским, а не офицерским. В противном случае последствия могли быть куда серьезнее. Николаю светила бы уже не гауптвахта, а дисциплинарный батальон.
Прибытие наряда
...Через час, как и говорил дежурный по комендатуре, прибыл наряд с гауптвахты. Дорога в "воронке" до поселка Сафоново заняла меньше часа.
Воспоминания о родных местах
В зарешеченное маленькое окно Николай видел так уже полюбившиеся сопки, Кольский залив с военными и торговыми кораблями. И так ему захотелось снова оказаться на своем корабле, далеко в море, подальше от этой чертовой цивилизации, - что даже пришлось проглотить подступивший к горлу ком...
Ошеломляющая новость
По прибытии к месту временного заключения, от начальника гауптвахты Николай узнал еще одну ошеломляющую новость.
- Ну что ж, матрос, будем воспитывать в тебе чувства долга и ответственности перед Родиной, - читая сопроводительные бумаги, сказал начальник.
Неправильное обращение
- Никак нет, товарищ капитан, я старшина 1 статьи Сенцов, - возразил Николай.
- На первый раз прощаю, матрос Сенцов. Кто разрешил говорить? В следующий раз сутки отсидки добавлю.
- Понял, товарищ начальник.
- Мы не на зоне, так что просто: товарищ капитан. Это - во-первых. Во-вторых, лычки на погончиках - срезать, тем более что они самодельные, не уставные. Выпендриваетесь вы с формой одежды у себя на кораблях. Ну и, в-третьих, тебя командир вашей дивизии разжаловал из старшин в матросы, а командир корабля снял с должности командира отделения. Денег будешь из-за этого получать намного меньше, - чтобы на водку не хватало.
Все ясно?
Реакция Николая
- Так точно, товарищ капитан, - бодро, чтобы не показаться сильно расстроенным, ответил Николай.
- Свободен! В смысле - тебя сопроводят в наш номер люкс, который теперь будет твоим, - с ехидной ухмылочкой закончил разговор начальник.
Номер люкс
Номером люкс оказалась одна из камер в длинном одноэтажном бараке с коридором посередине. В камере, размером приблизительно четыре на четыре метра, Николай насчитал девять человек. К стенам, на всю их длину, приделаны лавочки в три доски. На ночь они одной стороной поднимались вверх и крепились на защелки к стене, увеличивая пространство камеры. Пол был бетонный. Под самым потолком - маленькое зарешеченное окно.
Ожидание ужина
Из разговора с сокамерниками Николай уяснил, что рабочий день закончен, и на ужин он уже опоздал. Все с нетерпением ожидали команды: "Разобрать самолеты!" Так у авиаторов назывались лежанки для ночлега - один в один сколоченные топчаны на пляже.
Условия жизни
Вскоре выводной открыл дверь камеры, скомандовал, и все пошли в кладовку разбирать топчаны.
Ни о каком постельном белье на гауптвахте не знали. Вот тебе доски, ложись и спи. Под голову можешь положить свой кулачок или если что с себя снимешь. Вместо простынки сойдет и собственная шинелька, - чтобы не тянуло холодом от бетона. Либо можно шинелью укрыться - выбор широкий предоставлялся. Коля решил лечь прямо в шинели, убив этим самым сразу двух зайцев.
Воспоминания о дежурстве
"Нет, нас так просто не возьмешь!", - подумал Николай, устраиваясь поудобнее. Ему вдруг вспомнилось, как однажды на дежурстве в море корабль стоял на якоре, а он нес на мостике ночную вахту. Туман тогда накрыл все в округе - руку протяни и кисть не увидишь. Можно даже спокойно и поспать. Жаль, притулиться негде. Так Коля и здесь нашел выход из положения - завернулся в висевший на кольцах брезент, который закрывал крыло мостика. В таком укутанном состоянии оставалось только легонько поджать ноги, чтобы расслабиться и сладко заснуть...
Проблемы со сном
Спалось на новом месте, конечно, плохо. Кто-то, наработавшись за день, стонал, кто-то кашлял, кто-то храпел и вскрикивал во сне.
В пять часов утра раздалась команда "Подъем". До завтрака полагалось два часа потрудиться, то есть заработать на завтрак.
Утренние процедуры
Скрежет проворачивающегося ключа в замке металлической двери и лязг щеколды неприятно ударил по ушам. Последовала команда строиться во дворе покамерно. Начальник караула с отделением автоматчиков пристально осматривал вверенный ему контингент нарушителей. Прапорщик, в таком звании был начальник, начал по бумажке зачитывать, какая камера куда направляется и какой работой займется.
Обязанности камеры №6
В основном предстояло заниматься расчисткой от снега территории гауптвахты, улиц поселка. А камере №6 доверена особая задача - привести в надлежащий вид общественный поселковый туалет. Николай, не поворачивая головы, шепотом спросил у соседа:
- Слышь?.. Я вчера не посмотрел на номер нашей камеры...
- Шестая... Будешь колоть гов..цо, чтобы трудовой народ поутру не поскользнулся и непереломал себе чего-нибудь, - также шепотом ответил парень.
Уборка туалета
Разобрав инвентарь: лопаты, метлы, ломики и скребки, все направились на трудовое перевоспитание.
Шестая камера, в колонну по одному, шла по тропинке к своему объекту. Замыкал шествие конвойный с автоматом наперевес.
"Интересно, у него хоть автомат на предохранителе? А то вдруг поскользнется - и стрельнет...", - подумал Николай.
Работа в туалете
Работа оказалась не пыльная: один ломиком откалывает окоченевшие отходы жизнедеятельности человека; другой скребком зачищает отверстия в выгребную яму, чтобы ноги не скользили; третий метелочкой все приводит в порядок...
Нагуляв аппетит, все дружно возвращаются на гауптвахту - завтрак ждет.
Завтрак
Кашка, хлеб и кружка ячменного кофе - конечно, не корабельная еда, но жить можно. После завтрака камере №6 работенка досталась уже пыльная. Местная кочегарка. Всю тяжелую работу: разгрузить уголек, загрузить бункера, периодически подкинуть в топку несколько лопат "черного золота" - выполняла безропотная рабсила гауптвахты. Руководил рабсилой женский персонал, состоящий из ссыльных дам, которые добровольно променяли свой богемный образ жизни в столицах, на жизнь в суровых условиях дикого и невероятно красивого Севера.
Отдых в кочегарке
Конвойный усаживался на стульчик у входной двери кочегарки, автомат ставил между ног, расстегивал тулуп - так было удобней наблюдать за происходящим - и минут через десять бдения благополучно засыпал.
Дни на гауптвахте
...Дни на гауптвахте шли один за другим, с разным набором работ до завтрака, после него и после обеда. Больше всего арестованные любили работу в кочегарке: тепло; куртуазные беседы с дамами, которые могли угостить горячим чайком; тренировка тела, и не нужны были никакие спортивные залы: в общем, "бери в лопату больше, и кидай дальше - отдыхай пока летит"...
Праздничные моменты
При определенных симпатиях со стороны персонала, в кружке, под видом чая, могло оказаться что-нибудь и покрепче. А на Новый год Николай пронес в камеру грелку, примотанную к голени. Вино всем показалось просто божественным, несмотря на привкус резины - ведь пили прямо из отверстия в грелке.
Обычный обед
Про обед - говорить не хочется. Обычный обед из армейской столовой. О послеобеденном отдыхе даже не заикайся - поселок без конца заваливало снегом...
Дополнительные сутки
...За мелкие нарушения установленного на гауптвахте порядка Николай схлопотал трое дополнительных суток отсидки.
Двое суток Коле приписали еще в первые дни: во время построения черт его дернул представить, что стоит на разводе в кинофильме "Операция Ы и другие приключения ...", - и он попросил того же зловредного прапорщика: "Огласите весь список, пжлста...".
Наказание для камеры
Одни сутки получила вся камера №6 - за то, что перед отбоем, когда дежуривший противный прапорщик закрыл дверь, все хором протянули: "У-у-у!"...
Завершение срока
И все-таки двое суток отсидеть Николаю не пришлось, ибо за ним пришла машина с завода Чалмпушки. На корабле тем временем заменили дизеля, и он ждал приказа на выход в море. Северный флот готовился к плановым учениям "Океан", в которых принимали участие все четыре флота страны.
Восстановление статуса
Хотя Колю и разжаловали, и сняли с должности, но уровень знаний обладателя квалификации "Специалист 1 класса" - не отнимешь, и не пропьешь. Без специалиста любой флотской профессии корабль в море выйти не имеет права.
Заключение
Немало впоследствии предстояло Николаю потрудиться на службе, чтобы его восстановили в звании и должности. Но такое сталось...
Вот такая дедовщина
Тревоги родителей и "дедовщина"
Тревоги родителей за своих сыновей, уходящих служить в армию, побудили меня к написанию этого маленького рассказа. Я глубоко убежден, что все-таки "дедовщина" как явление зависит от самого человека, от его воспитания, от той атмосферы, которую создадут командиры в своих подразделениях, и, конечно, от морально-нравственного климата в стране.
Начало 70-х годов
Начало 70-х годов прошлого века. Малый противолодочный корабль (борт.N277). Северный Флот.
В кубрике отдыхают "годки" (служащие по последнему – третьему - году).
На койке развалился акустик, старшина 1-ой статьи Селенин Сергей. Покуривает, пускает колечки из дыма.
Письмо домой
За столом пишет письмо домой рулевой, старшина 2-ой статьи Куликов Николай. Видимо, что-то не получается передать словами - часто зачеркивает.
Зашедший к ним в гости из соседнего кубрика мотористов главный старшина Федичкин Петр притащил что-то вкусненькое. Накануне они с радиометристом, своим дружком Петровым, который еще числился гарсоном в офицерской кают-компании, ходили на береговую базу за офицерским доппайком. Ну и, конечно, немного пайка не донесли: банки две сгущенки, немного сыра, чуток печенья и конфет – ребятам тоже хочется...
Гордость командира
Старшина 2-ой статьи Леня Шафран, минер и торпедист, настраивает проектор "Украина", чтобы в который уж раз посмотреть старый фильм "Морской охотник".
Леня был гордостью командира корабля. Если прибывала какая-нибудь комиссия на корабль, он при случае всегда хвастался:
- Вот у нас на корабле проходит службу единственный еврей во всей дивизии!
Все ребята были командирами своих отделений.
Штурман и "дедовщина"
В кубрик по трапу скатывается штурман корабля старший лейтенант Шевченко.
Увидев на столе большой календарь, сразу начинает кипятиться:
- Зачеркиваете на календаре оставшиеся дни до ДМБ (увольнение в запас)?!
Ну что вы рветесь так домой, ведь будете потом всю оставшуюся жизнь вспоминать Север и жалеть, что не остались здесь.
Ностальгия по дому
Ребята недоуменно переглядываются: мол, о чем это он, - ибо и днем и ночью они мысленно давно уже в родных краях.
- Да осточертел этот Север! Это море с его постоянными штормами, с унылыми пейзажами сопок, без женского внимания - по причине отсутствия таковых на горизонте, - пряча папироску и поднимаясь с койки, выпаливает Серега.
- Точно, скорей бы уж домой! - поддерживают его остальные.
Служба и пополнение
Предложений от начальства - остаться на сверхсрочную службу было много, да и засланных агитаторов с торгового флота тоже хватало с лихвой. Выбирай - не хочу!
С кадрами на Севере - крайняя нужда.
Но переубедить "годков" не получалось. С каким-то неистовым упорством и рвением продолжали ребята готовиться к тому долгожданному дню, когда покинут навсегда этот край.
Работа на корабле
В свободное от вахт время готовили форму: ушивали бушлаты и флотские клеша до модных на гражданке размеров. Шили все вручную - швейной машинки не было. Но качество шитья, как потом показала жизнь, не уступало промышленному изготовлению.
- Ладно, хорош галдеть, есть для вас хорошая новость, - продолжает штурман.
Новые лица на корабле
- Что, вышел приказ министра об увольнении? – воодушевляются парни.- Вот же ж, бля, все у вас одно на уме! К нам пришло пополнение из учебки: два узбека, один эстонец, пару москвичей и один хохол. Это хорошая новость.
Служба на корабле
У каждого из ребят в отделение был недобор специалистов, из-за этого в море приходилось чаще заступать на вахту. Да и когда корабль стоит в базе, это лишние рабочие руки.
- А, вообще, какого... этого самого, вы все торчите в кубрике? - напускает на себя строгость штурман.
Отдых после вахты
- А мы тут после вахты отдыхаем - имеем право по уставу.
- Ясно… У вас всегда кто-нибудь отдыхает. Один "ПОСЛЕ" вахты, другой "ПЕРЕД"вахтой, третий "НА" вахте, четвертый "ПОД" вахтой, и т.п. Короче, склифосовские, пошли принимать пополнение.
Новые матросы
Пете-мотористу достался москвич Валерий Обухов, высокого роста парень.
Лене-торпедисту - эстонец с труднопроизносимой фамилией. Из-за нее впоследствии его звали только по имени и отчеству - Эвальд Карлович.
Николаю-рулевому прикрепили узбека, по фамилии Масин, - о нем, в основном, и пойдет речь ниже.
Повседневная служба
Служба пошла своим чередом. Выход в море - вахты по специальностям, чередовались с коротким отдыхом. Заход в базу - работы по кораблю, уголек помочь с баржи разгрузить... В общем, работа матроса всегда найдет. Когда корабль стоит у пирса, то матрос, который по первому году служит, - идет помогать рабочим по камбузу.
Обязанности матросов
По второму году - несет вахту у трапа, контролирует поток сходящих на пирс и обратно. Ну а "годки" на сутки заступают дежурными по кораблю.
Весь корабль в их подчинении.
Офицеры: кто дежурит – на корабле, остальные - по домам до очередного выхода в море.
Укачивание Масина
Николай был доволен маленьким смышленым узбеком. Рулевым он был хорошим, быстро освоился с премудростями специальности. Единственное, что напрягало Николая, - это то, что Масина укачивало. Начинает штормить, еще только балла два, а Масин уже готов похвалиться содержимом желудка.
Проблемы с качкой
После того как он раза два уделал весь мостик, командир уже чуть что - по трансляции вызывает Куликова, чтобы тот встал за руль.
И ведь то, что укачивает, это совсем не повод, чтобы списать человека на берег.
Должен привыкнуть к качке. Не привык - твоя беда, мучайся.
Обязанности Масина
Корабль стоит у причала. В кубрик заходит Петр, и, глядя на Масина, говорит Николаю: - Дай мне Масина часа на два - нужно помочь ребятам выбрать масло под дизелями. Николай поворачивается к Масину.
- Выйди, погуляй немного.
Конфликт с Петровым
Масин выходит на верхнюю палубу, а Куликов продолжает:
- Петя, блин, а с кого это хрена я должен его после камбуза отправлять еще и масловыгребать?
- Нас-то, Коля, не жалели, и частенько мы с тобой по первому году под пайолами до двухночи масло выгребали, и ничего.
Сравнение с прошлым
- Так то ж мы наряды вне очереди отрабатывали, за дело "страдали". Молодые были, больногорячие, за то и схватывали наряды. А Масин что? - тихий, исполнительный. Нет, не дам.
Своими силами обходитесь. Или иди к Лене, может, у него Эвальд Карлович что отчебучил. - Вечно ты, "годок" еще называется, - в сердцах бросает Петр, и уходит.
Долгожданный день
Так и шла потихоньку служба.
И вот настал для "годков" долгожданный день.
Майское утро выдалось тихое и солнечное.
Чемоданы собраны, форма отглажена, значки - "За дальний поход", "Специалист первого класса" и "Отличник ВМФ" - под расстегнутыми бушлатами сверкают, как звезды Героев у ветеранов войны.
Прощание с командой
По кораблю объявлен "Большой сбор" - для прощания команды с отслужившими свой срок товарищами.
Вдруг к Николаю подходит Масин и чуть не плача говорит:
- Товарищ старшина, не смогу вас проводить: кто-то украл мой бушлат, а не по форме одетый- как в строй встану? Он у меня совсем новый был.
Гнев Николая
Николай весь аж багровеет. Еле сдерживая гнев, говорит Масину:
- А ну, идем на сбор, я щаз им скажу пару слов, пока командир с офицерами не вышел.
На верхней палубе стоят в две шеренги человек шестьдесят матросов.
Последние слова
Разъяренный Николай, показывая на Масина, который стоит рядом, повысив голос говорит: - Какая-то сволочь украла у Масина бушлат, и вот теперь он не может встать в строй, чтобы проводить своего командира. Пусть тому подонку будет стыдно, что вот я, "годок", приеду домой не по форме одетый, ибо дарю ему свой бушлат.
Заключение
Много времени мне с бушлатиком пришлось повозиться, чтобы привести его в "дембельский" вид. Хотел щегольнуть на гражданке перед девочками. Вы все через это пройдете. Ну да ладно, меня примут и такого, а Масин – жди еще, когда получит вещевой аттестат.
Почему-то Николаю казалось, что бушлат найдется.
Но этого он уже никогда не узнает…
Продолжение: