Освещённые тысячами свечей залы, отражающие огонь зеркала, сверкающие в бриллиантах придворные дамы, изысканные яства с затейливыми названиями, хрустальные фонтаны с шампанским – так выглядели дворцовые приёмы при императрице Елизавете Петровне. Блистательная дочь Петра Великого славилась любовью к роскоши и развлечениям, щедростью и умением веселиться, но именно в годы кровопролитной Семилетней войны её пиры обрели особый, почти символический оттенок. Пока русские войска штурмовали крепости и вступали в Берлин, в Зимнем дворце раздавался звон бокалов, вспыхивали фейерверки и до утра гремели оркестры.
Балы, от которых даже «раки в восторге»
Современники отмечали: если военная кампания шла успешно, в Петербурге начиналось многодневное празднование. Приёмы, устроенные Елизаветой Петровной, поражали даже опытных дипломатов. Однажды, по их воспоминаниям, во дворце собралось более 400 дам, наряды которых затмевали всё, что можно было увидеть в европейских королевских дворах. В определенный момент дневной свет в зале сменился блеском свечей, отражения стен засверкали в зеркалах, заиграл оркестр из 80 музыкантов, и тогда, как по сигналу, распахнулись двери. Вошла она – величественная императрица, окруженная сияющей свитой.
На таких приёмах подавались блюда из всех уголков Европы. Кухня работала безостановочно: из Астрахани привозили фрукты, с юга – раков, из Кронштадта – устриц, а из Страсбурга ежедневно доставляли свежие паштеты. Кондитерские изделия складывали в пирамиды, а на столе могли возвышаться фонтаны, наполненные вином и цветными напитками. Всего для пиршества готовилось до 80 яств. Особым шиком считались необычные блюда с причудливыми названиями: «лосиные губы», «цыплята в пуху», «раки в восторге», «бычьи глаза в соусе поутру проснувшись», «поросята в румянах», «куропатка на одре», «заяц в укромном месте» и т.д. Изысканные обеды длились часами: сначала императрица уединялась за столом с избранными, а затем приглашали остальных гостей, которые ели стоя.
Охота, прилюдные пощёчины и замаливание грехов
Елизавета лично продумывала все нюансы балов: от списка приглашённых до выбора напитков. Она ввела традицию подавать среди ночи не только лёгкие закуски, но и горячие супы, чтобы гости могли восстановить силы. Бал начинался в шесть вечера, а после ужина продолжался танцами, картами и развлечениями до самого утра. Известно, что императрица обожала псовую охоту и, по воспоминаниям современников, стреляла без промаха. Среди её трофеев были не только зайцы и утки, но даже медведи и лоси. По слухам, на балах нередко подавались блюда, приготовленные из этой добычи, чтобы свет мог убедиться в ещё одном таланте государыни.
При дворе рассказывали, что одной из слабостей императрицы была французская кухня. Однако её любимыми блюдами оставались традиционные русские яства: щи, кулебяка, буженина и блины. Масленицу Елизавета Петровна праздновала с особым размахом – за один присест она могла съесть две дюжины блинов. Единственным продуктом, который она на дух не переносила, были яблоки: она запрещала их подавать при дворе, а если чувствовала, что кто-то ел их недавно, приходила в ярость.
Елизавета Петровна была настоящей законодательницей моды. Её гардероб насчитывал несколько тысяч платьев, и никто при дворе не мог позволить себе появляться в новом наряде без её ведома. Нарушительницы жестоко наказывались: одна из придворных дам, осмелившаяся появиться в платье, похожем на императорское, получила публичную пощёчину, после чего упала в обморок. Вопреки бесконечным развлечениям, императрица оставалась глубоко религиозной. Она строго соблюдала посты, питаясь только хлебом, вареньем и квасом, а после ночных балов могла сразу отправиться в храм и проводить там часы в молитвах.
Пир во время войны
Пока во дворце устраивали балы, русская армия участвовала в крупнейшем европейском конфликте XVIII века – Семилетней войне (1756-1763). Россия вступила в неё, опасаясь угрозы со стороны Пруссии, которая под руководством короля Фридриха II становилась слишком могущественной. Союзницами России были Австрия и Франция. Фридрих иронично прозвал объединение своих неприятелей «союзом трёх баб», намекая на Елизавету, австрийскую императрицу Марию Терезию и фаворитку французского короля маркизу де Помпадур.
Поначалу война шла тяжело, но вскоре русские войска одержали ряд побед: при Гросс-Егерсдорфе в 1757 году, при Кунерсдорфе в 1759-м. В 1760 году армия даже взяла Берлин, однако оставалась в городе всего шесть дней. Немецкий учёный Леонард Эйлер писал: «Если бы Берлин должен был быть занят иностранными войсками, то пусть это будут русские». Но в России об этом больше говорили как о поводе для очередного празднества. В честь взятия Берлина был устроен очередной бал, на котором, как говорили очевидцы, фонтаны шампанского лились особенно щедро.
Однако война затянулась. Россия овладела Восточной Пруссией, и местные жители уже присягнули на верность Елизавете Петровне. Но её смерть в 1761 году изменила ход истории. Наследник престола, Пётр III, преклонявшийся перед Фридрихом II, немедленно заключил с ним мир и вернул все завоёванные территории. Это вызвало недовольство армии и дворянства. Итог был печален: Петра III вскоре свергла его жена Екатерина Алексеевна, ставшая новой императрицей.
Пиры Елизаветы Петровны стали легендой, как и её великолепный двор. Однако её царствование было временем не только развлечений, но и великих побед. Россия утвердилась как мощная держава, войдя в число ведущих игроков Европы. И хотя её преемники отказались от большинства завоеваний, слава о «весёлой царице» и её золотом веке жива до сих пор.
