Юра забирает меня с роддома. Нас с Максимом выписали только на восьмой день. У Максима не отпадала пуповина, она и не отпала. Моя подруга, одноклассница - Валька, старшая акушерка, обрезала её бритвочкой у основания. Я одеваюсь в новое связанное голубое платье. Я его вязала беременная и примерить не могла, там была обтягивающая резинка по талии. Воротник хомут, расклешённый рукав, на рукавах и по низу платья цветы, но такого же цвета, как и платье. Медсёстры заметили: - Как переоденутся в свои вещи, сразу женщины меняются. Я к этой выписке заранее готовилась, как к празднику.
Юра привёз мне большой букет тюльпанов. Истратил на них последние 25 рублей, которые были в доме. Он за ними ездил в Новосибирск, четыре часа туда и четыре обратно на электричке. В Тогучин приехал уже поздно, автобусы уже не ходили. С вокзала позвонил Монетову Толе и он на мотоцикле за ним приехал. Дома поставил цветы в вазу с водой и говорит, что даже курить возле них боялся, чтоб не завяли.
Некоторым женщинам приносили в палату несколько цветочков. А Юра подарил мне огромный букет, когда ему вручили сына. Не люблю, когда мужчина дарит хиленький букетик. У меня сразу между мной и им возникает стена. Если даришь, так дари, чтоб размах был. Мы были такие счастливые! Это огромное счастье не возможно ни с чем сравнить! Наверное, это было видно. Потому что, когда мы садились в машину, я оглянулась на роддом, то во всех окнах стояли и смотрели на нас женщины. Я даже помахала им букетом.
У меня было такое чувство, что Максим с первого дня всё понимал. Ему чуть больше недели, может две. Он лежит в спальне на кровати. Я в ванной стираю пелёнки и что-то готовлю, женщины с конторы позвонили, придут в «ответки». Слышу негромкий его голос, но не плачет. Захожу, лежит возле кровати на коврике. Как он сполз? Приподымет головку, поукает, и снова уткнётся в пол.
Пустышку, которую ему давали в рот, он так далеко ею стрелял, и с первого дня уже называл её « Кыть, кыть». Мы с Юрой всю ночь ползали, искали её. Это счастливое Юрино ворчанье: - Он нарочно её плюёт, чтоб я всю ночь искал эту «кытьку» под кроватью!
Ему два месяца, у Любы свадьба и я готовлю на всю свадьбу. Он вообще не плакал. Лежал целый день в комнате на кровати. Кто-то подходил, его кормили из бутылочки, а я летала из одного погреба в другой, там хранились продукты, от стола к печке, вообще забыв о сыне.
Любина свадьба
Готовили на газовой плите, которую вынесли на улицу, ветер задувал, готовилось плохо, долго. В первый день свадьбы, все наши гости с нашей деревни, сидели недолго за столом, забрали невесту и все уехали в Тогучин, там, у жениха гуляли целый день. К вечеру, я только всё убрала, без сил упала. Все приехали назад, снова пришлось собирать на стол. А на следующий день и из Тогучина уже приехали к нам, свадьба продолжалась. Июнь месяц, стояла жара, погреб не помог, всё, что было приготовлено в первый день, испортилось, пришлось готовить всё заново. Если ещё в начале, мне немного помогали, то на другой день, мне пришлось всё делать одной. Свадьбы, конечно, я не видела.
Дома тоже каждый день было много работы. Заплачет, возьму на руки, успокою и дальше пошла. Уже к вечеру, хватаю его на руки: - Не плачь, маленький, я больше тебя не брошу! Бегу с ним искать по лесу корову.