Все части повести здесь
Ловушка для зайцев. Приключенческая повесть. Книга 2. Флажки для волков. Часть 13
– Я полагаю, Лелик, что продукт этого открытия очень опасен.
– Да, ты права. Он обладает волчьей хваткой, собачьей преданностью и грацией кошки, но больше того, он имеет пусть животный – но разум, во сто крат при этом превосходя других, в чем-то подобных себе, особей! Я еще поизучаю дальше, хочу посмотреть конечный итог всего этого, и еще позвоню тебе.
– Спасибо, Лелик, не представляешь, какую услугу ты мне оказываешь. И еще – я тебе сейчас скину фото одной вещицы, можешь пожалуйста покумекать, что это такое?
– Хорошо, кидай. Попробую разобраться. И напиши, из какого она материала.
Я скидываю Лелику фото находки в скиту, маленький продолговатый предмет, пишу, что это сделано из дерева и что я буду ждать от него ответа. Честно говоря, Лелик очень сильно выручает меня.
Вечером я предупреждаю Агнию, что мне завтра нужно уехать в город, ненадолго – вернусь в тот же день. Она говорит, что прекрасно справится с помощниками – Ханом и Бегемотом.
Перед сном звонит Дима. Я рассказываю ему о приезде Агнии и о том, что мы посетили скит, где обнаружили... Даже сквозь расстояние я понимаю, что он сердится.
Часть 13
Идет охота на волков, идет охота!
На серых хищников - матерых и щенков.
Кричат загонщики, и лают псы до рвоты.
Кровь на снегу и пятна красные флажков.
Мы встречаемся почти на середине скита, на той самой центральной площади, на которой до сих пор остались старые деревянные столы, длинные, со скамьями.
– С чего ты взяла? – спрашиваю я ее.
– Смотри – она показывает мне на что-то в центре, недалеко от столов. Вдвоем мы подходим к кострищу. Я протягиваю руку – угли еще теплые, хотя не видно даже легкого дымка.
– Здесь были совсем недавно – говорю я Агнии.
Она качает головой.
– Не факт. Сейчас жарко, угли могли остывать медленнее, чем обычно, но очень рано утром тут точно что-то делали.
Мое внимание привлекает деревянное устройство на высоких тонких жердях. Поперек идет еще одна жердь, все это строение напоминает мне турник. Под этим самым «турником» – тонкая полоска свежего песка. Разрываю его немного – кровь, и ее достаточно. Осматриваю все это еще раз и резюмирую:
– На это сооружение кого-то подвесили. С этого «кого-то» капала кровь сюда, на землю. Не знаю, зачем это делали, но потом, когда закончили, это все засыпали, на всякий случай. «Значит, ночью я слышала вой Вельзевела – думаю я про себя – неужели все-таки есть жертва?». Звоню Олегу.
– Олег, привет! Ты на ферме? Слушай, там все спокойно? Я имею в виду – стельные коровы, ну, или в конце концов, просто коровы – не пропадали?
– Ась, ты что? У тебя все в порядке? Никто на ферме не пропал, все спокойно. Мужики до рассвета охраняли стельных. Никто не являлся.
– Спасибо – заканчиваю звонок, смотрю на Агнию и говорю – я ниче не понимаю. Кому здесь тогда пускали кровь?
– Ну, если это не теленок, тогда может быть одно предположение – Мария Бочкина. Слушай, Ась, все это похоже на какой-то, опять же, языческий обряд. Кострище, подвешенная жертва... Жареным и паленым не пахнет, значит, тут ничего не поджаривали...
Она внезапно наклоняется и поднимает с земли какой-то предмет, круглый, продолговатый и деревянный, с неровными краями.
– Ась, что это? – показывает мне.
– Я не знаю – беру у нее из рук, внимательно рассматриваю.
Небольшой, круглый, неровный, но очень хорошо выделанный, без зазубрин и торчащих неровностей.
– Не представляю, что это может быть... Но это очень интересно, потому отдадим это полиции. Что будем делать, Агния?
– Ася, звони этому самому Дворжецкому. В конце концов, скит закрыт, сюда нельзя проникать, но кто-то сделал это и развлекался тут обрядами.
– Может, в Заячьем завелись сатанисты? – я присаживаюсь на скамейку у стола – такие одно время были в Горелом дубе, когда я ездила туда по делу об отравленных животных с фермы.
– То не сатанисты были, а детский сад – ворчит Агния – ладно, звони этому Дворжецкому.
Звоню Эдуарду Борисовичу, объясняю ему ситуацию, рассказывая про то, что из себя представляет скит и как он связан с Заячьим.
– Но зачем вы туда поехали? – спрашивает майор.
– Мы с подругой хотели убедиться в том, что неизвестные не используют его в качестве... места, где можно спрятать украденные со скотомогильника туши коров и... Марию Бочкину. Согласитесь, это удобное место...
Он молчит некоторое время, а потом вдруг заявляет:
– Ася, вот честное слово, на месте Димы я посадил бы вас на толстую цепь. Это чтобы вы не искали приключений на вашу пятую точку...
У меня от неожиданности даже рот открывается и некоторое время я ничего не могу ответить Дворжецкому.
– Ждите, я отправлю вам Светлова. Они там все обыщут, возьмут на анализ кровь, которую вы нашли, и наверное, придется организовать там круглосуточное дежурство, чтобы больше никто не являлся.
Он сбрасывает звонок, а я в удивлении смотрю на Агнию.
– Что он тебе сказал? – она усмехается – у тебя такой вид...
Пересказываю ей наш разговор, Агния смеется.
– Я бы тоже на месте Димы так сделала.
Шутливо замахиваюсь на нее.
– Ась, ну правда – говорит она – ты просто кладезь приключений. К тебе липнет... всякая нечисть.
Честно говоря, смеяться в таком месте жутковато – смех разносится в пределах скита как-то уж слишком звонко, пространство меняет его, этот смех, превращая в почти демонический хохот.
– Нам было велено дождаться Светлова и опергруппу – говорю я – можем выйти наружу, если хочешь. Тут жутковато как-то.
– С каких пор ты боишься жути? – спрашивает она меня.
Мы остаемся внутри скита. Я подхожу к яме и всматриваюсь в темноту внутри. Свет туда все же проникает, и можно разглядеть старые, рваные матрацы, ведро для нужд, которое так и осталось там стоять, какое-то валяющееся тряпье. Агния тихонько подходит сзади и говорит мне почти шепотом:
– Когда я оказалась там, я думала, что попала в ад, в какие-нибудь военные года, и оказалась в концлагере у фашистов... Это ведь было... почти похоже.
– Да – говорю я – те также издевались над людьми. Думаю, у всех у них, кого тогда посадили, это было уже в крови... Желание поиздеваться, поохотиться, желание смотреть, как убивают...
Марк приезжает, как ни странно, очень быстро. На двух машинах, с ним несколько человек оперативников.
– Ася – говорит он, когда видит нас – ты опять в самое пекло лезешь?
– Да чего мы такого сделали-то? Просто прогулялись с Агнией до скита в надежде найти здесь... туши украденных коров и, возможно, Марию Бочкину.
– Живую или как? – интересуется Марк.
– Что ты хочешь этим сказать? Конечно, живую!
– Ася, это опасно! Вы две девушки, и едете сюда вдвоем!
– У нас ружье – я показываю на Агнию с ружьем на плече.
Он поворачивается к ней и говорит вкрадчиво:
– Здравствуй, Агния. Ты очень изменилась. Послушай, ну, я понимаю – Аська оторва, но ты-то куда лезешь?
Агния приветствует его взмахом пальчиков:
– Марк, все в порядке. Это я предложила пошариться в ските.
– Девочки, сюда вообще запрещено заходить. Я, по идее, должен поступить с вами по всей строгости закона. Но Дворжецкий сказал слишком вас не тиранить, поэтому показывайте, что вы тут нашли.
Через пятнадцать минут после того, как мы все им показали, они принимаются за осмотр, а нас с Агнией отправляют домой. Перед тем как уехать, мы с Марком выходим с территории скита, останавливаемся около мотоцикла Агнии, и он спрашивает:
– Ася, ты прикупила себе еще одного коня?
– Это Агнии – говорю я.
Он удивляется:
– Агния, ты тоже полюбила экстремальные виды спорта?
Она кивает, улыбаясь, и отвечает ему:
– В этом мы с Асей похожи.
– Марк, слышно ли что-то о Марии Бочкиной? – спрашиваю его я.
– Мобильная группа Дворжецкого вместе с собаками искали ее. Как и предполагалось, она исчезла через заднюю калитку, ведущую в сторону ручья. Но потом... творилось что-то странное. Недалеко от ее дома, туда, вниз по тропинке, к ручью, собаки останавливались и не решались идти дальше. Прижимали уши к голове, начинали скулить... Мне это напомнило сцену из фильма «Мастер и Маргарита». Помнишь, Ась, была там такая? «Туз, искать! Искать, Туз!», а собака засела под столом в кабинете Римского и заскулила, а потом и вовсе сбежала. Вот тут тоже самое. Словно оборотня чуяли. Собак попытались вести другим путем, но стоило им по запаху Марии дойти до того места – и все повторялось.
– Они его чувствуют – говорю я – чувствуют Вельзевела и бояться, потому что запах этого существа говорит им о чем-то, что им непонятно... Волк, собака, кошка... Потому собаки бояться идти дальше – они не представляют, насколько опасным может быть такое животное, то, что они чувствуют – непривычно для них...
– Слушайте, а может, их несколько? – предполагает Агния.
– Кого? – не понимает Марк.
– Ну, Вельзевелов этих...
– Ага... Сумасшедший ученый вывел целую стаю волкособокошек! – Марк смеется – я в одного-то с трудом верю!
– А вот и зря – говорю я – Марк, а дома у Марии? Есть какие-то следы?
– Ничего, абсолютно. Такое ощущение, что она вышла во двор и исчезла. Кстати, изображение перчаток на стену дома нанесено кровью...
– Так я и думала...
– Не Марии... Кровь теленка.
– Мать твою! – высказываюсь я – тот, кто это делает, носит с собой кровь теленка. Кстати, Марк, Дворжецкий уже рассказал тебе о совпадении следов на блокноте Метельцева и на шкурке несчастного убитого кота?
– Да. Он вообще мне все рассказал. И кстати, поведал о том, что эксперты в их лаборатории расшифровали, пока, правда, наполовину, записи в блокноте. Это сложные генетические формулы... Думаю, ты понимаешь, что это означает. И это лишний раз подтверждает, что Метельцев проводил генетический эксперимент. Кстати, эксперты обследовали и несчастного кобеля Бочкиной – он действительно умер от разрыва сердечной аорты.
– Разве собаку можно напугать до такой степени? – спрашивает Агния.
– Старую можно – отвечаю ей я – это я тебе как ветеринар говорю.
– Слушайте, а я не понимаю – какая цель всего вот этого?
Марк пожимает плечами и отвечает Агнии:
– Если бы знать... Мне кажется, некто чокнутый, который был связан раньше с Масловым и Метельцевым поставил себе цель уничтожить энное количество людей и коров в деревне... Только вот зачем...
– Это похоже на жертвоприношения – говорит Агния задумчиво.
– Но во имя чего? – спрашиваю я.
– Кто бы знал?
– Меня не оставляет мысль о том, как были связаны Маслов и Метельцев? Это же... люди с двух разных планет.
Я усмехаюсь.
– Марк, скажу тебе больше. Метельцев – мой дядя.
– Да знаю я уже. Дворжецкому сказал Дима, а тот – мне. Ты точно его не помнишь?
– Его никогда не было в жизни нашей семьи. Но я нашла письма бабушки к своей свекрови, матери дедули. В этих письмах речь идет о Федоре. Они оставили его другой семье в Надыме, потому что он... издевался над животными, разрезал птичек, мышек, потом кота, и исследовал их внутренности.
– Вот откуда такая страсть к биологии.
– Да. Но меня волнует другой вопрос – почему дядя вернулся сюда. Откуда он узнал, что родители сюда уехали и с какой целью он поехал следом? И как он познакомился с Масловым? Что их связывало? Я хочу поехать в Надым. Но чуть позже. Тут есть дела, да и Ульяна пока не отпустит – отдаю Марку найденную продолговатую штуку на земле – вот, возьми, здесь нашли.
Он усмехается:
– Вы прям, как настоящие сыщики – в пакетик сложили. Ладно, девчонки, я пошел, а то там ребята мои орудуют, а я тут с вами болтаю. Езжайте домой. Агния, ты надолго приехала?
– На неделю, в отпуск.
– Присматривай за ней – он кивает на меня – она может залезть еще во что-нибудь.
Агния весело отвечает:
– Присматривать не обещаю, но если она куда-нибудь полезет, я даю слово, что полезу вместе с ней!
Марк шутливо грозит нам кулаком и уходит.
По пути домой меня все время не покидает чувство, что в проносящихся мимо нас кустах и деревьях тоже кто-то несется, почти наравне с нами. Я то и дело поворачиваю голову в сторону и кажется, что ветви деревьев и кусты раздвигаются перед невидимым сильным телом, которое упражняется на быстроту с мотоциклом. Вот впереди возвышенность, тропинка словно вырублена в скале, которая аркой расходится наверх. Наверху она не соединяется, образуя две части, между которыми – обрыв вниз, на эту самую тропинку. В какой-то момент мне кажется, что тот, кто прячется там, в кустах, взбегает наверх. Сейчас мы будем проезжать мимо этой арки. Поднимаю голову и вижу, как мощное, с блестящей шерстью, тело, грациозно, в прыжке преодолевает этот обрыв, перескакивая с одного конца на другой. Эта картина настолько поражает меня, что я громко кричу почти в ухо Агнии:
– Ве-ль-зе-вел! Ве-ль-зе-вел!
Она резко тормозит и смотрит на меня, как на помешанную.
– Что случилось?
– Он перепрыгнул с одного конца арки на другой – показываю я ей в сторону обрыва, который мы проехали – он бежал за нами.
Она смотрит наверх, но там уже, конечно, никого нет. Крутит пальцем у виска:
– Ась, ты, похоже, с ума сходишь. Тебе уже это животное неопределенного вида везде мерещится.
– Я его видела – говорю я – и я видела его прыжок. Ничего грациознее я не видела раньше никогда. И мне, как ветеринару, очень было бы интересно поближе познакомиться с таким экземпляром.
Агния передергивает плечами.
– А вот мне совсем не улыбается встреча с ним. Но ты его чем-то привлекаешь – он преследует тебя.
– У его хозяина моя вещь. Забыла?
– Нет. Но здесь не только в этом дело. Есть еще что-то.
Я усмехаюсь.
– «Ее кровь сладка, как нектар...» – сказал его хозяин, когда я свалилась с мотоцикла.
– Интересно, откуда он это знает? И вообще – это чокнутый какой-то! Ась, ну не верю я, что такое происходит в Заячьем! Кому это надо вообще?
– Ты сама ответила на свой вопрос – он чокнутый. Язычник. И совершает никому не нужные обряды, неизвестно, во имя чего. Какая-то муть... Кровь телят, выкопанные тела коров, пропавшая Мария Бочкина, вой этого Вельзевела, от которого стынет кровь в жилах, генетические эксперименты Метельцева, который, оказывается, является моим дядей. Это просто смесь каких-то абсолютно непонятных факторов!
– Все смешалось в доме Облонских! – насмешливо говорит Агния – но честно говоря, это действительно дурдом.
Я вспоминаю, что должна перезвонить Лелику. Мы приезжаем домой, и пока Агния греет чайник, я набираю его.
– Привет, Ася! – бодро говорит Лелик – слушай, я расшифровал половину блокнота с формулами. Честно говоря, это научная бомба. Тот, кто это создал – просто гений. Все рассчитано до, так сказать, миллиметра, и если продукт этого открытия жив, то... Его нужно явить миру.
– Я полагаю, Лелик, что продукт этого открытия очень опасен.
– Да, ты права. Он обладает волчьей хваткой, собачьей преданностью и грацией кошки, но больше того, он имеет пусть животный – но разум, во сто крат при этом превосходя других, в чем-то подобных себе, особей! Я еще поизучаю дальше, хочу посмотреть конечный итог всего этого, и еще позвоню тебе.
– Спасибо, Лелик, не представляешь, какую услугу ты мне оказываешь. И еще – я тебе сейчас скину фото одной вещицы, можешь пожалуйста покумекать, что это такое?
– Хорошо, кидай. Попробую разобраться. И напиши, из какого она материала.
Я скидываю Лелику фото находки в скиту, маленький продолговатый предмет, пишу, что это сделано из дерева и что я буду ждать от него ответа. Честно говоря, Лелик очень сильно выручает меня.
Вечером я предупреждаю Агнию, что мне завтра нужно уехать в город, ненадолго – вернусь в тот же день. Она говорит, что прекрасно справится с помощниками – Ханом и Бегемотом.
Перед сном звонит Дима. Я рассказываю ему о приезде Агнии и о том, что мы посетили скит, где обнаружили... Даже сквозь расстояние я понимаю, что он сердится.
– Ась, ну сколько можно? Ты же не девочка уже! Почему ты везде лезешь?
– Наверное, потому что Метельцев – мой дядя, и его, предположительно, убил Маслов. И потом – это ко мне приходил непонятный зверь, это на моем заборе повесили шкуру измученного кота, словно оставив какое-то послание... – я меняю тему и спрашиваю его – тебе известно, что Марию Бочкину так и не нашли?
– Известно – недовольно ворчит он – я с Дворжецким на постоянной связи, Ася. И он докладывает мне все.
– Тогда ответь мне на вопрос, если список, про который я тебе говорила, не имеет никакого значения – кто и зачем нарисовал на стене дома Марии украденные у нее рабочие перчатки?
Он вздыхает:
– Ася, у тебя паранойя. Дворжецкий прислал мне фото. Ты хочешь сказать, что вот эти каляки-маляки – это изображение рабочих перчаток?
Я хочу открыть рот, чтобы сказать ему хоть что-то и в этот момент слышу в трубке женский смех... Не знаю, паранойя у меня или нет, но этот смех кажется мне знакомым.
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.