Когда она уехала, я был уверен — вернётся.
— Я же говорил тебе! — эти слова Евгений Петрович произносил уже в пустоту, глядя на экран телефона, где высветилось сообщение от сына.
Артём писал коротко: "Мама вернулась. Живёт у Светки. Говорит, насовсем".
Женя (так его звали все, кроме пассажиров и начальства) сидел в своём рабочем автобусе после смены. Октябрьский вечер размазывал по стёклам мелкий дождь.
В салоне пахло мокрыми куртками и усталостью — запах, знакомый каждому водителю маршрутки.
— Ну что, Петрович, домой? — окликнул его сменщик Колька, постукивая связкой ключей по перилам.
— Да погоди ты... — Женя перечитывал сообщение, словно между строк могло появиться что-то новое. — Слушай, а у тебя жена никогда не уходила?
— Не-а. Моя Ленка — как эта баранка. Крутится, ворчит, но держится крепко, — Колька похлопал по рулю. — А твоя что, вернулась?
— Вроде того, — Женя поморщился. Он не любил обсуждать личное, но сейчас его распирало. — Три месяца назад собрала вещи и уехала. В Петербург, представляешь? "Начать новую жизнь". А я ей сразу сказал — не твоё это. Куда ты в пятьдесят лет с насиженного места?
Колька присвистнул:
— И что теперь?
— А то! Я же знал, что вернётся. Без меня она всегда как без компаса. Сколько раз было — затеет что-нибудь, а потом ко мне: "Жень, помоги разобраться".
Телефон снова звякнул. Артём прислал адрес Светланы и приписку: "Только не делай глупостей, ладно?"
Женя усмехнулся. Глупости? Он просто собирается навестить бывшую жену. Ничего такого. Просто убедиться, что она в порядке. И, может быть, напомнить, как хорошо им было вместе все эти годы.
— Ты это, того... — Колька мялся у двери. — Не спеши с выводами. Женщина если уходит, значит, что-то важное для себя решила.
— Да брось! — Женя махнул рукой. — Просто испугалась одиночества там, в чужом городе. А я что говорил? Семью не заменишь никакими приключениями.
Он вышел из автобуса, на ходу застёгивая куртку. В кармане лежали ключи от квартиры, где третий месяц никто не варил по утрам кофе. Где на кухонной полке стояла её любимая чашка с надписью "Мечтай!". Три месяца он не притрагивался к ней, словно ждал чего-то.
Теперь он точно знал, чего ждал. Таня вернулась — значит, он был прав. А если прав, то нужно ей помочь. Объяснить, что глупо было убегать. Что здесь её дом, её жизнь. Что без него она всё равно не справится.
Дома Женя первым делом достал из шкафа свой парадный свитер. Тот самый, в котором Таня когда-то называла его "самым лучшим мужем на свете". Свитер пах нафталином и прошлым.
Телефон звякнул в третий раз. "Пап, она другая теперь. Имей в виду".
— Другая? — пробормотал Женя, разглядывая своё отражение в зеркале. — Посмотрим...
***
Светкин дом Женя нашёл сразу — пятиэтажка на углу Садовой и Весенней. Раньше они с Таней частенько проезжали мимо, и она всегда говорила: "Смотри, какие здесь уютные балконы с геранью". А он отвечал: "Брось, наш район лучше".
Вечерело. В окнах третьего этажа горел тёплый свет. Женя остановился у подъезда, поправил воротник куртки. В последний момент решил купить торт — "Птичье молоко", Танин любимый. Коробка оттягивала руку, словно была наполнена не бисквитом, а свинцом.
— Извините, вы к кому? — окликнула его женщина с собачкой.
— К Светлане... э-э... — он запнулся, понимая, что не знает фамилии Таниной подруги.
— А, к Светлане Михайловне? Так её нет, она в командировке.
Женя почувствовал себя неловко. Неужели зря приехал? Но тут в окне мелькнула знакомая тень. Таня. Она двигалась по комнате, что-то оживлённо рассказывая кому-то. Женя видел только силуэт, но узнал бы его из тысячи — эти характерные жесты, эту летящую походку...
Домофон пискнул — кто-то выходил из подъезда. Женя успел поймать дверь.
Пока поднимался на третий этаж, в голове крутились заготовленные фразы. "Я же говорил...", "Ты всегда была слишком...", "Без меня ты...". Но когда встал перед дверью с номером 47, все слова куда-то испарились.
Из квартиры доносились голоса. Женский — Танин, и... мужской?
— Нет, Миша, ты не понимаешь! Это будет прорыв на рынке! — Танин голос звенел от возбуждения.
— Таня, я в тебя верю, но давай всё просчитаем, — ответил мужчина.
Женя почувствовал, как кровь приливает к вискам. Какой ещё Миша? Он занёс руку, чтобы постучать, но замер, прислушиваясь.
— График поставок уже согласован, — продолжала Таня. — Первая партия придёт через неделю. Представляешь, Михаил Андреевич, у нас получилось!
Женя опустил руку. Что-то в её голосе было... незнакомое. Так она раньше не говорила. Даже с ним. Особенно с ним.
— Кстати, о деловых партнёрах, — произнёс мужской голос. — Может, поужинаем завтра? Обсудим детали в неформальной обстановке?
Пауза. Женя затаил дыхание.
— Почему бы и нет? — в Танином голосе слышна улыбка. — Только не в "Щуке", там ужасный кофе.
— Знаю отличное место на набережной...
Торт в руках Жени превратился в мягкую кашу. Он смотрел на измятую коробку и видел в ней метафору своих надежд — такие же помятые, нелепые, никому не нужные.
Весь его план рушился, как карточный домик. Он представлял себе растерянную, одинокую Таню, которая ждёт, когда он придёт и всё исправит. А вместо этого...
Телефон в кармане завибрировал. Сын.
"Пап, ты где?"
Женя медленно спустился по лестнице. На улице моросил дождь, но он этого не замечал. В голове стучала одна мысль: "Она не просто вернулась. Она вернулась другой".
Измятую коробку с тортом он оставил на лавочке у подъезда.
Пусть хоть кому-то пригодится.
***
Три дня Женя избегал встречи с Таней. Он даже сменил маршрут, чтобы не проезжать мимо Светкиного дома. Но город, словно издеваясь, постоянно подбрасывал ему напоминания: то знакомый силуэт в толпе, то случайно услышанный обрывок разговора.
— Грачёв, ты как робот последние дни, — заметил напарник. — Может, отгул возьмёшь?
— Нормально всё, — буркнул Женя, выруливая на конечную остановку.
Но в этот момент он увидел их. Таня и тот самый Миша выходили из нового торгового центра. Она что-то оживлённо рассказывала, размахивая руками — эта привычка появилась у неё недавно, раньше она так не делала. Мужчина рядом с ней — высокий, в дорогом пальто — слушал с явным интересом.
Женя резко затормозил. Пассажиры недовольно заворчали.
— Извините, — пробормотал он, глуша мотор. — Конечная.
Он смотрел, как они идут к припаркованной машине. Красивая пара — будто с картинки из глянцевого журнала. Такая Таня была ему незнакома: уверенная походка, новая стрижка, деловой костюм вместо привычных джинсов.
— Эй, водитель! А долго нам ещё сидеть? — окрикнул кто-то из салона.
— Простите... сейчас... — Женя завёл мотор, но руки дрожали.
Вечером он всё-таки позвонил ей. Долго слушал гудки, уже готовый бросить трубку.
— Да, Жень, — её голос звучал спокойно, будто она ждала этого звонка.
— Надо поговорить.
Пауза.
— Хорошо. Завтра в три, в кафе "Панорама". Знаешь где?
— В новом центре? — он сглотнул. — Знаю.
Она пришла точно в три, как всегда пунктуальная. Села напротив, положила телефон экраном вниз — жест, означающий "у тебя есть моё время".
— Ты изменилась, — начал он.
— А ты нет, — она улыбнулась, но как-то грустно. — Всё так же уверен, что знаешь, как правильно?
— Таня, я же о тебе беспокоюсь. Этот твой... партнёр...
— Михаил Андреевич? — она приподняла бровь. — Да, мы открываем сеть магазинов. Мой проект, его инвестиции.
— Проект? — Женя горько усмехнулся. — А как же наша жизнь? Двадцать пять лет вместе — это тоже был проект?
Она посмотрела в окно. Там, внизу, спешили куда-то люди, ехали машины.
— Знаешь, что я поняла в Питере? — она повернулась к нему. — Что все твои советы были не обо мне. Они были о твоих страхах. Ты боялся, что я справлюсь без тебя.
— Глупости! — он стукнул чашкой о блюдце. — Я просто...
— Контролировал, — она закончила за него. — Всегда. Каждый мой шаг, каждое решение. "Я же говорил", "я тебя предупреждал"... А я просто хотела, чтобы ты иногда говорил "у тебя получится".
Женя молчал. В горле стоял ком.
— Ты ведь поэтому пришёл? — спросила она тихо. — Думал, я вернулась несчастная, признать твою правоту?
— А разве нет? — он поднял глаза. — Разве не поэтому ты здесь?
Таня покачала головой:
— Я вернулась, потому что здесь начинается мой новый бизнес. И... — она замялась, — потому что Миша предложил начать не только бизнес.
Тишина между ними стала осязаемой, плотной, как туман.
— Вот как, — только и смог выдавить Женя.
— Прости, — она встала. — Мне пора на встречу.
Уже у двери она обернулась:
— Знаешь, ты был прав: бегство — это не конец проблемы. Это её начало. Только проблема была не во мне, Жень. Подумай об этом.
***
После встречи с Таней Женя взял отгул. Впервые за пятнадцать лет работы. Начальник даже переспросил дважды:
— Грачёв, ты серьёзно? Может, заболел?
— Да, — соврал Женя. — Что-то температура.
Он бродил по городу, как призрак. Ноги сами привели его к их старому дому — пятиэтажке на Липовой, где они прожили с Таней последние десять лет. У подъезда всё так же сидели бабушки, только лица незнакомые.
— Здрасьте, — кивнул он им машинально.
— А, Евгений Петрович! — окликнула одна. — Давно вас не видно. Как Татьяна?
Он что-то пробормотал и быстро прошёл мимо. Поднялся на их этаж, постоял у двери. Внутри было тихо — такая особенная тишина бывает только в пустых квартирах.
Телефон звякнул сообщением от Артёма: "Пап, ты как? Может, приеду?"
"Не надо", — набрал Женя. Стёр. Написал: "Всё нормально". Стёр снова.
На экране высветился входящий — сын всё-таки решил позвонить.
— Пап, я знал, что она встречается с Михаилом, — сразу начал Артём. — Прости, что не сказал.
— И давно? — голос Жени звучал глухо.
— Месяц примерно. Он... он хороший человек, пап.
— Лучше меня, да? — горько усмехнулся Женя.
— Дело не в этом, — Артём помолчал. — Знаешь, что мама всегда говорила? "Твой отец — самый надёжный человек на свете. Только надёжность — это не всегда то, что нужно женщине".
Женя прислонился к стене. В подъезде пахло сырой штукатуркой и чужими обедами.
— А что нужно? — спросил он тихо.
— Возможность летать, пап. Просто летать, даже если это кажется глупым.
Женя вспомнил, как Таня когда-то мечтала открыть свой магазин. "Бросишь автобус — останемся без копейки", — сказал он тогда. Она спорила, показывала какие-то расчёты... А он просто отмахнулся: "Я же лучше знаю".
— Она ведь пыталась объяснить, да? — голос сына звучал издалека. — Просто ты не слушал.
— Думал, защищаю её, — Женя сполз по стенке, сел на ступеньку. — А получается...
— Что?
— Получается, сам всё разрушил. Своими советами, своей... надёжностью.
Где-то наверху хлопнула дверь. Застучали каблуки — кто-то спускался по лестнице. Женя встал, отряхнул брюки.
— Знаешь, сынок, — сказал он вдруг. — А ведь я впервые за двадцать пять лет не знаю, что делать. И... и это странное чувство.
— Какое?
— Будто... будто я наконец-то живой.
Артём хмыкнул:
— Может, это и есть твой шанс, пап? Научиться жить без готовых ответов?
Женя вышел из подъезда. Вечерело. В окнах загорался свет — чужие жизни, чужие истории.
— Слушай, — сказал он сыну. — А давай завтра встретимся? Просто... поговорим?
— Без советов? — в голосе Артёма слышна улыбка.
— Без советов. Обещаю.
***
Прошло три недели. Женя вернулся на работу, но теперь выбрал другой маршрут — подальше от Светкиного дома, от нового торгового центра, от всего, что напоминало о Тане.
— Петрович, тебя там пассажирка спрашивает, — окликнул его механик после смены. — Говорит, важное что-то.
У ворот автопарка стояла женщина с ярким шарфом. Таня.
— Привет, — она шагнула навстречу. — Прости, что без предупреждения. Артём сказал, где тебя найти.
Женя молча кивнул. Странно, но внутри было спокойно — никакой бури, никакой обиды.
— Я завтра замуж выхожу, — сказала она просто. — Хотела, чтобы ты узнал от меня, а не от других.
— Я знаю, — он улыбнулся краешком губ. — Весь город говорит о вашей свадьбе. "Известный бизнесмен и успешная предпринимательница" — так, кажется, пишут?
Таня смутилась:
— Там всё преувеличено...
— Нет, — перебил он. — Ничего не преувеличено. Ты правда успешная. И... я рад за тебя.
Она внимательно посмотрела на него:
— Ты тоже изменился.
— Да, — он достал из кармана конверт. — Вот, держи. Свадебный подарок.
— Что это?
— Открой.
В конверте лежал листок бумаги. Таня развернула его и замерла: это был договор на аренду помещения под магазин. Тот самый, о котором она мечтала пять лет назад.
— Я договорился, — пояснил Женя. — Для твоей новой сети. Артём сказал, вы как раз ищете место в старом центре.
— Но... почему?
— Потому что ты была права, — он посмотрел ей в глаза. — Совет хорош до беды, а после — это уже урок. И я наконец-то выучил свой урок.
Таня молчала, теребя конверт.
— Знаешь, — продолжил он тише, — я ведь всегда говорил, что забочусь о тебе. А на самом деле просто боялся, что ты улетишь. И чем сильнее держал, тем дальше ты улетала.
— Жень...
— Нет, дай договорить. Я понял кое-что важное: нужно отпустить, чтобы сохранить. Не отношения — себя. Своё право быть неправым, свою способность меняться.
Мимо проехал пустой автобус, мигая габаритами. Таня подняла глаза:
— А ты? Что будет с тобой?
Женя пожал плечами:
— Буду учиться жить по-новому. Без готовых ответов. Представляешь, записался на курсы китайского. В моём-то возрасте! — он усмехнулся. — Артём говорит, никогда не поздно начать.
— Он мудрый, наш сын.
— В маму пошёл.
Они помолчали. Где-то вдалеке сигналили машины, спешили по своим делам люди, жил своей жизнью город.
— Мне пора, — Таня сделала шаг назад. — Спасибо за подарок. И... за всё.
— Будь счастлива, — просто сказал он.
Она уже дошла до угла, когда он окликнул:
— Тань! У тебя действительно всё получится. Я всегда это знал, просто... боялся признать.
Она обернулась, махнула рукой и растворилась в вечерних сумерках.
Женя постоял ещё немного, глядя ей вслед. Потом достал телефон, набрал номер:
— Артём? Слушай, а научи меня этим... как их... сторис пользоваться? Может, блог заведу. "Записки водителя" — как думаешь, зайдёт?
***
Иногда самые важные повороты в жизни начинаются со слов "я был неправ". А какие уроки преподнесла вам жизнь? Делитесь в комментариях.
Подписывайтесь: важно вовремя услышать не только других, но и себя.
***