Зун шёл по лесу, выискивая зверя. В последнее время животных стало меньше и приходится долго бродить в поисках добычи. Их племя вымирает, а причин он не может понять. Всё больше стало рождаться мальчиков, женщин на всех не хватает. Они даже стали воровать красивых женщин у других племён, но дети от них умирают, не доживая и до пяти лет. Без женщин не будет и племени, а что сделать, он не знал.
Неожиданно, когда Зун шёл по распадку, наполз сильный туман, который закрыл свет солнца и стало темно. В тумане что-то ухало и скрежетало, и Зун приготовился к сражению с любым монстром. Но никакого монстра не появилось, а туман рассеялся, и перед ним появился блестящий кабан, рычавший наверху. Зун выбрался, приготовил копьё и кинулся на кабана.
– Ай, ты кто такой? – из кабана вылезла женщина, такая красивая, каких Зун никогда не встречал.
Что-то было странное, кабан так и урчал, но не нападал, а женщина стояла воле него и смотрела на Зуна.
– Ты кто? – повторила она свой вопрос.
На самом деле, бородатый мужик в шкуре на лесной дороге, с копьём с каменным наконечником, это не каждый день встретишь. Хотя сейчас столько всяких ролевиков развелось, вдруг этот в каменный век играет.
– Я Катя, – показала она на себя, – а ты кто?
В этот раз дошло и мужик улыбнулся.
– Зун, – произнёс он довольно высоки голосом, ударив себя в грудь кулаком.
– Это тебя так зовут?
– Ыыу, – расплылся в улыбке незнакомец.
– Говорить не умеешь что ли, а как себя назвал? – Катя начала нервничать.
И тут подъехала машина с парнями, тоже решили выехать на природу.
– Во, тёлочка уже тут, – осклабился один. – Иди к нам, красотка, тебе понравится.
Катя вся сжалась, этих уродов ей только не хватало, она поспешно села в машину и кивнула Зуну.
– Садись, уезжаем.
Тот не сразу понял, а парень уже у машины, схватился за ручку, но Катя заблокировала дверь.
– Ты чего, овца кочевряжишься?! А ну иди сюда!
Он рванул дверь, но та не поддалась. Зато Зун не стал ждать и двинул наглецу в рожу солидным кулаком. Парень упал, но к нему кинулись на помощь остальные. Зун выставил копьё и это притормозило нападавших.
– Уаэ…! – крик этот сложно было перевести, но стало понятно, что настроен он серьёзно.
Нападавшие попятились, а Катя открыла заднюю дверь и едва не втащила Зуна в машину. Всё. Пора уезжать, лишь бы не погнались. Но наглец пребывал в глубоком нокауте, поэтому никто не погнался.
– Ты успокойся, я тебя на кафедре покажу, профессор определит, что с тобой делать.
А пока дорога долгая, красивые места теперь далеко от города. Остановились на заправке и Катя купила кофе с пирожным себе и незнакомцу. Тот долго нюхал, не понимая, что это такое, но Катя показала, что это можно есть и пить. На примерах быстро учатся и Зун съел пирожное и выпил кофе. Удивлённое выражение физиономии подсказало Кате, что он не играет, в самом деле первый раз ел такое.
Вот это да, настоящий дикарь! А как он попал в их время? Ладно, на кафедре у них очень умный профессор, он поможет разобраться. Она позвонила и сообщила о своей встрече. Ответ получился недоверчивый, но встретиться профессор согласился. В город вернулись уже после обеда, но встреча с профессором состоялась.
– Интересный экземпляр, – внимательно осмотрел он Зуна. – неужели они всё-таки не вымерли? Но позвольте, он же совершенный дикарь из каменного века, как это может быть?
– В лесу я наблюдала странный туман. Остановилась и не стала в него въезжать, – объяснила она. – Там ещё такие звучало так странно, как будто что-то ухало и скрежетало.
– Сдвиг времени? Но ведь это всего лишь теория, никто на практике не встречался с таким! – профессор, ведущий палеогенетик в стране, уж он-то знает больше всех. – Что же нам с ним делать?
– Для начала накормить и отмыть, мы перекусили по пути, но для мужчины это почти ничего, – заверила Катя.
– А где же нам его содержать, не в клетке же для подопытных?
– В лаборатории достаточно помещений, он всё-таки человек, а я присмотрю за ним. Тем более, что его генетика может на многое пролить свет.
– Вы правы, случай просто уникальный, нельзя его упускать.
Так и остался Зун в лаборатории, он оказался совсем не глупым, учился всему довольно быстро. Ложку и вилку освоил за пару дней. Выкупался под душем, хотя тут Кате пришлось помогать ему, переодевшись в одноразовый костюм. Как он отнесётся к обнажённому телу, было абсолютно непонятно. Вообще-то Зун пока не претендовал на неё, вёл себя довольно адекватно, удивляясь всему вокруг.
К анализам отнёсся настороженно, но пришлось и Кате сдавать то же самое. Они дали потрясающий объём информации, ведь никому не удалось получить такой материал неандертальца. Оказалось, что речь у него вполне развита, но вот расшифровка заняла уйму времени. Да, слова в речи специфические, но и жизнь у них в то время была особенная, названия животных, мясо, огонь, оружие. Были и ласковые слова, неандертальцы оказались способны на нежность.
– Их погубило чувство прекрасного, – как-то сказал профессор. – Понравились красивые женщины у сапиенсов, которые выигрывали внешне. Но потомство оказывалось нежизнеспособным. Вот смотри, – профессор показал результаты анализов, – в результате генетической несовместимости рождались дети, которые умирали в младенчестве.
– Погоня за красотой погубила их? – удивилась Катя.
– Можно и так сказать, а ещё избыток мальчиков. Это можно было бы изменить диетой, но в то время с этим было сложно. Вы же знаете, при каких условиях рождается больше мальчиков, борьба за жизнь, гибель на войне и на охоте. А женщины сидят дома, вот и получается перекос в демографии.
– Значит, они закономерно вымерли?
– Увы, если посмотреть на человечество в целом, то исчезли многие племена и виды, не оставив по себе никакого следа, кроме останков, с которыми мы и работаем. Зун, это уникальное явление, теоретически вполне возможное, но на практике пока не встречавшееся. Опять же перекос в рождаемости. Рождение мальчиков и девочек объясняется тем, что природа старается компенсировать перекос. Если самец слабый, то родится, скорее всего, мальчик, а если ослаблена самка, то и родится, скорее всего, девочка. Животноводы используют этот приём для воспроизведения поголовья.
Зуна между тем отмыли, приодели, он стал похож на нормального человека откуда-то с Кавказа, или из Ирана. В общем, можно бы выпускать в мир, но знания оставались зачаточными, хотя, он схватывал всё налету. Мозг большой и неизвестно, что бы с ними было, если бы неандертальцы не вымерли.
Катя всячески пыталась научить его говорить, но получалось не очень, простые слова и не более. Оно и понятно, возраст развития речи давно прошёл. А вот компьютер заинтересовал его, там Зун научился находить нужную информацию, даже печатал слова. Постепенно, он неплохо освоился, а когда исследования завершились, Зун вдруг исчез.
Катя расстроилась, но что тут поделаешь, пора забыть, как ночной сон. Сейчас у них столько данных, что можно писать диссертации. Она и села за такую работу, пора подниматься по карьерной лестнице, да и профессор одобрил.
А Зун добрался до того места, где попал в это время. Питаясь корешками и редкой добычей, он дождался такого же тумана, в который он попал в прошлый раз и вернулся в своё время. Удача подвернулась в виде молодого оленя, и Зун вернулся в племя с мясом. С его возвращением многое изменилось. Племя стало жить лучше, хотя и по-прежнему трудно, как и все жили в то время.
Вот оказывается, в чём дело, пока сильные мужчины занимаются битвами и охотой, слабые спариваются с женщинами, а в результате рождаются мальчики. Опять же, никто не следил за тем, чтобы не было близкородственных связей. Зун стал вести строгий учёт того, от кого родились дети. Слабые и пожилые теперь занимались добычей мелкой дичи и сбором плодов, грибов и кореньев.
Зато сам Зун выбрал себе трёх женщин, которые вечно сидели в пещере, ввиду слабости и немощности. Теорию следовало проверить на практике, вот с ними у него и появились девочки, чего так не хватало их племени. Остальные ворчали, но право стать отцом теперь оставалось только за самыми сильными воинами, сильные и здоровые женщины тоже стали ходить на охоту. Получать раны и уставать наравне с мужчинами.
Это и выровняло постепенно демографию, а строгий учёт родившихся детей и их родителей привёл к тому, что генетические заболевания исчезли из племени вовсе. Слабые по-прежнему находили женщин кроманьонцев, но потомство почти всегда оказывалось нежизнеспособным, и это не повлияло на остальное племя.
Ворчать перестали, когда племя не просто выжило, но и постепенно увеличило численность, а потом он приучил соплеменников к земледелию, заготовкам впрок и прочим, удобным для выживания вещам.
*****
– Катюша! – профессор нашёл Катю, трудившуюся уже над докторской. – Сенсация! Нашли пещеру нашего Зуна! Нет, я не стал им ничего говорить, но вот посмотри снимки.
На стене пещеры были изображены сцены охоты, но одно фото заинтересовало особо. Красной глиной было нарисовано, очень коряво «ЗУН», а ниже, совсем непонятно, но Катя прочла слово «спасибо» и своё имя, написанное слитно и так коряво, что всерьёз никто не воспринял этот текст.
А через много лет в горах Ирана нашли племя людей, внешне очень напоминавших неандертальцев. Нет, они не бегали в шкурах, одевались, как современные люди, стригли волосы и занимались террасным земледелием. Мужчины имели гарем из не самых красивых женщин, которые трудились на полях.
Жилища они устраивали в пещерах, поэтому так долго не удавалось найти этот народ. Удивительно, но они не исповедовали ислам, поклоняясь двум верховным божествам, мужчине и женщине, которых звали Зун и Ката. Интересно, что же покажет генетический анализ жителей этого племени?