Знаете, что общего у обнаженной Афродиты и моей последней публикации в Дзен? Оба контента могут быть забанены. Потому что тело — это вдруг «неприлично», а алгоритмы, словно строгие сотрудницы РОНО, тычут нас носом в «правила сообщества».
Пещера 2.0- вот что есть реальность. Когда первобытный человек рисовал на скале женщину с гипертрофированными формами, он не боялся, что соседний племенной чат удалит пост за «наготу».
Он славил жизнь. А мы? Мы разучились говорить о теле без смайликов-персиков. Соцсети блюрят соски, но охотно показывают, как пуля пробивает череп в новостной ленте. Где логика? В помойке истории, рядом с дискетами и моралью викторианской эпохи.
Я вот недавно попробовал выложить ролик с этюдом обнаженной натуры — той самой, что писал для тебя, мой зритель. Через два часа пришло уведомление: «Нарушение стандартов». Интересно, Рубенс тоже получал такие письма от церковного модератора? «Уважаемый Питер Пауль, уберите пару складок на животе у Венеры. И вообще, замените её на вазу с фруктами. Благодарим за понимание!»
Советский код: тело как манифест. Вспомните «Купание красного коня» Петрова-Водкина — бледную фигуру юноши на фоне алого силуэта коня. Или «Работницу» Дейнеки: женщина-сталь, женщина-манифест. В СССР тело не было «стыдным» — оно было оружием. Его лепили для труда, спорта, материнства. Да, там не было места похабщине и не было и лицемерного замалчивания.
А теперь откройте TikTok. Девушка в купальнике — «разврат», но если она продаёт тот же купальник — это уже «бизнес-контент». Мы свели тело до уровня товара, который можно показывать только в рекламной упаковке. Ханжество? Нет, это пострашнее — двойное дно капитализма, где даже анатомию фильтруют через маркетинг.
Я бы предложил эксперимент. Заменять на картинах грудь на арбузы, бедра — на глобусы, а пупки — на кнопку «репоста». Если алгоритм молчал бы, значит дело не в формах, а в смыслах. Соцсети боятся не тела — они боятся, что мы вспомним: под кожей нет пикселей. Что мы — не аватарки, а плоть и кровь, которая любит, рожает, стареет.
Видимо, сорвались мы с цепи и теперь бежим обратно в пещеру, прикрывая фиговым листком не тело, а собственные страхи.
P.S. А мой проект "14 эмоций"? Алгоритм назвал его «Откровенный контент». Видимо, злость и обида — это теперь тоже «18+».
И почему мы молчаливо соглашаемся на эту цензуру?
