Мои первые роды были 5 лет назад. Мне потребовалось 3 года, чтобы восстановиться морально и физически после того ада, через который мне пришлось пройти. Я перехаживала, и после 41 недели меня положили на сохранение. После долгого и болезненного осмотра врач сказал, что еще можно подождать.
Прошла неделя, и в пятницу перед выходными меня позвали в смотровой кабинет, где собралось человек пять, которые между собой решали, что со мной делать. Двое из них, видимо, врачи, осматривали мою шейку, а затем, ничего не объяснив, отправили обратно в палату. После моих расспросов врач ответил, что в понедельник будут стимулировать естественные роды. Однако этого делать не пришлось — в воскресенье в 12 ночи начались схватки. Я пошла к акушеркам, и те, недовольно переглянувшись, посоветовали пойти поспать. Стоит ли говорить, что через час я вернулась.
Тогда вызвали врача, и, осмотрев меня на кресле, она решила вколоть мне обезболивающее и отправить поспать. Я сказала, что не хочу ничего колоть, и попросила отправить меня в родильное отделение. Мне ответили, что я ничего не понимаю, и что-то вкололи. Схватки, естественно, не прекратились, а только усилились. Через два часа я снова отправилась к акушеркам, и только тогда они начали готовить меня к родам. А точнее, поставили клизму и отправили собирать вещи. Только в шесть часов утра, со слабой родовой деятельностью, я попала, наконец, в родильное отделение.
Но все ужасы только начались. В родзале мне сказали лежать и ждать. У врачей в 8 часов пересменка, поэтому заниматься мной уже никому не хотелось. Мне дали снотворное. Я вырубилась и просыпалась только на пике схваток. Так я провалялась два часа. А затем началось... В зал периодически стали заходить какие-то люди, и всегда почему-то разные. Совали пальцы мне в пр*межность и молча уходили. Мне было стыдно, страшно и больно. После снотворного голова была как в тумане. Пришла какая-то женщина и принесла мне поесть. Я сказала, что мне сейчас не до еды, но она уговорила меня, сказав, что мне нужны будут еще силы.
В 9 часов мне прокололи пузырь, и тогда все началось в усиленном темпе. Меня трясло от страха и озноба. Мне поставили капельницу и повели на кресло. Помню, как акушерка все время звала врача, а тот нехотя заходил и раздраженно высказывал: "Зачем вы меня позвали? Она не рожает еще!" А мне было непонятно, а что же я тогда делаю тут на кресле. Где-то в 12 часов снова пришел врач, увидел, что я немного наделала дел во время потуг, и потребовал, чтобы меня отвели в туалет. Акушерка была в шоке от его требования — идти тужиться над унитазом. Но указания врача выполнили. Я сделала вид, что воспользовалась туалетом, но, естественно, делать этого не стала. Все это время за мной каталась капельница.
Меня вернули на кресло. Пришел врач и попытался выдавить из меня малышку, навалившись всем своим телом мне на живот. Я почувствовала дикую боль, так как порвалась шейка, и головка, упершись мне в копчик, вывихнула его. Врач психанул: "Она не рожает!" И снова ушел. Боль была адская! Я уже не различала, где схватки, где потуги, где что... Только боль, страх, крики из соседнего зала и какие-то люди в белых халатах. Затем решили разрезать промежность. На фоне той боли, которую я испытывала, я даже не почувствовала, как меня режут. Только тепло своей крови.
Акушерка сказала: "Ты только не волнуйся, я немного задела сосудик, мы все сделаем!" И тут я увидела ее проходящую мимо — забрызганную кровью... лицо... белый халат... Пришел врач и снова сказал: "Что я не рожаю". В этот момент я сломалась, расплакалась и решила умереть. Акушерка, увидев это, начала ласково меня успокаивать, сказала, что уже видит головку. Это вернуло мне силы, и со второго потуга я родила в 17 часов.
Пришел врач. Пока акушерка доставала послед и еще что-то делала, он локтем облокотился на мое колено и стоял, флиртуя с какой-то медсестрой. У меня было сил только спихнуть его локоть, дернув ногой, но он снова оперся о него, как ни в чем не бывало, будто его локоть случайно соскользнул. Я чувствовала себя куском мяса. Моя доча закричала не сразу. Я ждала, мне казалось, вечность. Но когда я услышала писк, я, видимо, улыбнулась и обрадовалась тому, что она жива. А врач с презрением сказал: 'Ты глянь, радуется еще! Чему ты радуешься?'"
Дочу мне не показали, не дали... А дали общий наркоз... Меня чистили, зашивали и еще бог весть что со мной делали. Очнулась я уже на двух последних швах со льдом на животе. В 20 часов сняли капельницу и отвезли в палату. Я не помню, как переодевалась, куда делась сорочка, в которой я рожала. Соседка по палате сказала, что я проспала всю ночь.
Утром мне сказали, что я должна сходить по маленькому. В палате туалета не оказалось — надо было идти через весь коридор. Еле держась за стенку, я добралась до туалета, но у меня не получилось... После обеда мне принесли малышку. Началась следующая часть моего пребывания в роддоме: хамство медсестер, гинеколог с длиннющими острыми ногтями, которая увидела, что у меня сильная анемия, только после того, как я с нестерпимой головной болью обратилась к ней за помощью. Мне вкололи обезболивающее, оказывается, можно было. Остальные несколько дней я ходила и сама просила мне его колоть.
Первое время мне все время хотелось рассказать близким о том, что со мной происходило. Обиднее всего то, что муж постоянно обвинял меня в том, что я просто уповаюсь на жалость к себе, и что я все преувеличиваю, и что хватит уже о родах рассказывать. Видимо, он ожидал увидеть счастливую улыбчивую женщину, как в кино, а увидел бледную, с трудом стоящую на ногах и плачущую от боли сломленную меня.
Огромная благодарность вашему каналу, где женщины могут делиться своим опытом. Я по себе знаю, как это необходимо, особенно тогда, когда никто из окружающих не хочет знать и слышать о родах.