- Таня, ну куда ты торопишься? Дети только-только обустроились.
- Олег, я всё решила. Хватит с меня этой благотворительности!
Анна замерла за дверью кухни, сжимая в руках поднос с чашками чая. Сердце гулко стучало в груди, а к горлу подступил ком. Всего месяц назад эта же женщина со слезами на глазах уверяла, что семья должна держаться вместе.
Вечер выдался промозглым, ветер за окном подвывал и бросал в стёкла мелкий дождь. Анна поставила чайник и принялась нарезать любимый пирог свекрови с яблоками, который испекла днём. Готовка всегда помогала ей успокоиться, привести мысли в порядок. Сейчас это было особенно нужно – последние недели напряжение в доме росло с каждым днём.
- Анечка, - Максим обнял её сзади, уткнувшись носом в макушку, - ты чего такая задумчивая?
- Всё хорошо, - она попыталась улыбнуться, но голос предательски дрогнул. - Просто устала немного.
Максим развернул её к себе и заглянул в глаза:
- Я же вижу, что-то случилось. Рассказывай.
Анна открыла рот, чтобы поделиться подслушанным разговором, но в этот момент на кухню вошла Татьяна Петровна. Её обычно приветливое лицо было непривычно жёстким.
- Максим, Анна, нам нужно поговорить, - она поджала губы. - Олег, иди сюда!
Свёкор появился в дверях, виновато глядя в пол. Его широкие плечи казались поникшими.
- Мы с отцом подумали... - Татьяна Петровна прокашлялась. - В общем, нам нужно немного личного пространства. Вы же понимаете, в нашем возрасте...
- Мама, - Максим нахмурился, - о чём ты? Мы же договаривались на три месяца.
- Планы меняются, сынок, - вздохнул Олег Иванович. - Мы думали, что справимся, но...
- Но что? - голос Максима звенел от напряжения. - Мы мешаем вам? Анька с утра до ночи на работе, я тоже целыми днями пропадаю в салоне. Мы даже завтракаем отдельно, чтобы не мешать!
Анна молча смотрела на пирог, который так старательно пекла. Каждый кусочек яблока был нарезан идеально ровно – она всегда стремилась угодить свекрови.
- Решение принято, - отрезала Татьяна Петровна. - У вас есть неделя, чтобы найти квартиру.
***
Той ночью они долго не могли уснуть. Анна лежала, уткнувшись в плечо мужа, а он гладил её по волосам.
- Знаешь, - прошептала она, - я даже рада, что всё так вышло.
- Правда? - удивился Максим.
- Да. Теперь я точно знаю – мы должны добиться успеха. Чтобы никогда, слышишь, никогда больше не просить помощи у тех, кто может вот так предать.
Максим крепче прижал её к себе:
- Мы справимся, родная. У нас всё получится.
Квартира встретила их запахом чужой жизни и обшарпанными обоями. Анна медленно вытаскивала вещи из коробок, то и дело натыкаясь на следы прежних жильцов – отклеившийся уголок линолеума, желтое пятно на потолке, скрипучая дверца шкафа. Руки механически раскладывали одежду по полкам, а в голове крутилась дурацкая песенка из рекламы – что угодно, лишь бы не думать.
Кухня была настолько маленькой, что двоим в ней было не развернуться. Максим пытался приладить полку для специй (согласованную с владельцем), чертыхаясь каждый раз, когда дрель соскальзывала со стены. Анна смотрела на его напряженную спину и вдруг почувствовала странное облегчение – словно лопнула туго натянутая струна. Да, они на дне. Но это их дно. Их маленькая квартирка на пятнадцатом этаже панельки, их скрипучий шкаф, их общее "завтра". И почему-то именно сейчас, расставляя по полкам книги в потрепанных обложках, она впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему свободной.
А в старом районе, в большом доме с садом, Татьяна Петровна смотрела на остывший яблочный пирог. Почему-то именно сейчас, когда в доме стало тихо, её начало мучить чувство, что она совершила огромную ошибку.
***
Летнее солнце беспощадно заливало светом маленький кабинет. Анна сидела за столом, обложенная документами, и в третий раз перечитывала письмо от потенциального инвестора. Каждое слово казалось нереальным.
- Не может быть, - пробормотала она. - Максим! Макс!
В дверях появился муж, на ходу вытирая руки полотенцем – он только закончил делать массаж постоянной клиентке.
- Что случилось? - встревоженно спросил он.
- Помнишь Игоря Владимировича? Того бизнесмена, которому я три месяца назад делала полный комплекс ухода перед его свадьбой?
- Конечно, ты же потом неделю переживала, что руки тряслись.
- Он готов вложить в наш бизнес пятьдесят миллионов! - Анна подскочила со стула. - Пятьдесят! Представляешь?
Максим замер, осмысливая услышанное:
- Подожди... Это же...
- Это значит, что мы сможем открыть ещё три салона! - Анна закружилась по кабинету. - И не в спальных районах, а в самом центре!
Календарь на стене пестрел пометками красным маркером – каждый день был расписан по минутам. Анна со смешком вспоминала, как ещё недавно боялась пустых окошек в записи, а теперь приходилось выкраивать время хотя бы на обед. Телефон разрывался от звонков – постоянные клиентки умоляли "втиснуть" их хоть на полчасика, хоть в обеденный перерыв.
Вечерами, закрывая салон, она машинально считала кассу, пока Максим возился с документами. Домой добирались затемно – благо метро было рядом, экономили на такси. Ужинали наспех разогретым супом, который она готовила впрок по воскресеньям, когда салон работал до шести. На большее не хватало ни времени, ни сил – только на то, чтобы упасть в кровать и проверить завтрашнее расписание. Но каждый вечер, засыпая под мерное дыхание мужа, Анна улыбалась – этот сумасшедший ритм, эта усталость... всё было их собственное, выстраданное, настоящее.
- Знаешь, - Максим притянул жену к себе, - а ведь это всё благодаря тебе. Твоему упорству, твоему профессионализму.
- Нам, - поправила она, целуя его. - Это наша общая победа.
***
Следующие полгода пролетели как один день. Открытие новых салонов, обучение персонала, постоянные встречи с поставщиками и партнёрами. Анна почти не спала, но усталости не чувствовала – её переполняла энергия.
Новые салоны оказались невероятно успешными. Элегантный дизайн, профессиональный персонал и безупречный сервис быстро сделали их популярными среди состоятельных клиентов. Теперь у них была не просто сеть салонов – это был бренд.
- Мадам директор, - улыбнулся Максим, входя в просторный кабинет Анны в главном салоне, - у меня для вас новости.
- Какие? - она оторвалась от ноутбука.
- Помнишь тот особняк в центре, который мы присматривали под новый салон?
- Конечно! Там такие витринные окна шикарные...
- Я узнал, кто там раньше снимал, - Максим внезапно стал серьёзным. - Это было арендованное помещение моих родителей.
Анна медленно закрыла ноутбук:
- Что?
- Отец вложился в какой-то проект. Прогорел. Теперь они вынуждены продавать дом, чтобы расплатиться с долгами.
В кабинете повисла тишина. Анна смотрела в окно, где суетился вечерний город. Она вспомнила, как готовила на той кухне, как поливала цветы в саду, как старалась быть идеальной невесткой...
- Сколько они хотят за дом? - наконец спросила она.
- Двадцать пять миллионов.
- Покупаем, - твёрдо сказала Анна.
- Что? - теперь настала очередь Максима удивляться. - Ты уверена?
- Более чем, - она встала и подошла к окну. - Знаешь, я долго думала, что если когда-нибудь встречу твою маму, то выскажу ей всё, что накипело. А сейчас понимаю – это пустое. Месть, обиды – это всё мелочи. Главное – оставаться человеком.
Максим обнял её сзади, совсем как тогда, в тот последний вечер в родительском доме:
- И что ты предлагаешь?
- Мы купим дом. Сделаем ремонт. И... пусть твои родители там живут.
- Серьёзно? - он развернул её к себе. - После всего, что было?
Анна улыбнулась:
- Знаешь, когда мы только начинали, я мечтала доказать твоей маме, что она ошиблась в нас. А теперь понимаю – не надо ничего доказывать. Надо просто делать то, что считаешь правильным.
***
Риелтор суетливо раскладывал бумаги, объясняя каждый пункт договора. Анна почти не слушала – взгляд выхватывал знакомый адрес, раз за разом натыкаясь на него в документах. Где-то внутри всё ещё жила та девчонка, которая когда-то впервые переступила порог этого дома с пирогом в дрожащих руках. Ручка оставляла росчерки на бумаге – чёткие, уверенные. Не просто подпись – точка в прошлой жизни. Им удалось договориться об анонимной покупке.
К вечеру они добрались до своей квартиры. Максим открыл бутылку красного – какого-то безумно дорогого, из коллекционных. Они устроились прямо на полу у панорамного окна, подложив под спины диванные подушки. Внизу расстилался город – живой, шумный, бегущий куда-то в своей вечерней суете. Машины внизу казались игрушечными, их огни сливались в длинные пунктирные линии. Анна отхлебнула вина, подумав, что вкус у него всё такой же – терпкий, немного вяжущий. Будто даже деньги не могут изменить каких-то простых вещей. И это почему-то успокаивало.
- Знаешь, что самое интересное? - задумчиво произнесла Анна, глядя на золотые отблески в бокале вина. - Когда твоя мама выгоняла нас, она сказала, что ей нужно личное пространство. А в итоге именно мы теперь можем дать или не дать ей это пространство.
- И что ты чувствуешь?
- Благодарность, - она повернулась к мужу. - Если бы не тот вечер, мы бы никогда не нашли в себе столько сил. Не построили бы всё это.
Максим поцеловал её:
- Ты удивительная. Знаешь это?
- Знаю, - рассмеялась она. - А завтра... Завтра поедем говорить с твоими родителями. Интересно, какое у мамы будет лицо, когда она узнает, кто купил их дом?
- Главное, чтобы приступа не случилось, - хмыкнул Максим.
- Не случится, - Анна допила вино. - У нас же теперь своя сеть салонов красоты и здоровья. Сделаем ей антистрессовый массаж, если что.
Они рассмеялись, и этот смех был легким и чистым, без тени злорадства или обиды. Просто смех двух счастливых людей, которые знают, что поступают правильно.
Татьяна Петровна сидела в своём любимом кресле, механически перебирая документы на продажу дома. Каждая бумага была как удар по сердцу – столько воспоминаний связано с этими стенами. Здесь рос Максим, здесь она впервые держала на руках его детские фотографии, здесь...
Звонок в дверь прервал её мысли. На пороге стояли Максим и Анна. Сын возмужал, раздался в плечах, а невестка... Татьяна Петровна с удивлением отметила, как изменилась Анна. Дорогой костюм сидел безупречно, но дело было не в одежде – от неё исходила уверенность успешного человека.
- Здравствуй, мама, - Максим шагнул вперёд и обнял застывшую Татьяну Петровну. - Папа дома?
- Д-да... На кухне, - она растерянно оглядела их. - Проходите.
Олег Иванович сидел за столом, хмуро глядя в ноутбук. При виде сына его лицо просветлело, но тут же снова помрачнело – последняя встреча была не из приятных.
- Нам нужно поговорить, - начал Максим, когда все собрались в гостиной. - О доме.
Татьяна Петровна побледнела:
- Мы уже нашли покупателя...
- Знаем, - мягко перебила её Анна. - Это мы купили дом.
В комнате повисла звенящая тишина. Татьяна Петровна переводила взгляд с сына на невестку, беззвучно открывая и закрывая рот. Олег Иванович тяжело опустился в кресло.
- Вы... что? - наконец выдавила свекровь.
- Этот дом теперь наш, - Анна произнесла эти слова тихо, почти шёпотом, но они прозвучали в гостиной как удар колокола. - И мы хотим, чтобы вы продолжали здесь жить.
Татьяна Петровна побледнела так резко, словно из неё разом вытянули всю кровь. Пальцы с побелевшими костяшками вцепились в ворот блузки, смяв тонкую ткань. Она открыла рот, но вместо слов вырвался какой-то сдавленный хрип.
- Мама! - Максим рванулся к ней, придерживая за плечи.
- Я... я не понимаю, - её голос дрожал, глаза лихорадочно метались между сыном и невесткой. - Зачем вам это? После всего... после... - она задыхалась, слова путались, превращаясь в бессвязный шёпот.
Максим быстро подошёл к матери:
- Мама, успокойся. Всё хорошо.
- Хорошо? - она истерически рассмеялась. - После того, как мы... как я... А вы теперь...
- Татьяна Петровна, - Анна присела рядом с ней на диван, - знаете, я долго думала, что скажу при нашей следующей встрече. Представляла разные сценарии, репетировала речи... А сейчас понимаю – все эти слова не нужны.
Она достала из сумочки конверт:
- Здесь документы на дом и договор безвозмездного пользования. Вы с Олегом Ивановичем можете жить здесь столько, сколько захотите. Бесплатно.
- Но почему? - прошептала свекровь. - Ты же должна нас ненавидеть...
Анна улыбнулась:
- Знаете, когда мы только начинали свой бизнес, у нас была маленькая мечта – открыть один хороший салон красоты. А потом появилась другая мечта – доказать всем, что мы чего-то стоим. И только сейчас я поняла – все эти мечты были не о том. Главное – оставаться человеком, несмотря ни на что.
Олег Иванович поднялся с кресла:
- Мы не можем принять такой подарок. Это слишком...
- Можете, - твёрдо сказал Максим. - И примете. Потому что мы – семья. Помнишь, мама? Ты сама говорила – семья должна держаться вместе.
Татьяна Петровна разрыдалась. Она цеплялась за руку Анны и что-то бессвязно шептала сквозь слёзы. А та просто гладила её по плечу, чувствуя, как последние остатки обиды растворяются без следа.
***
Прошёл год. Особняк преобразился – после ремонта он стал ещё красивее, чем прежде. В саду появилась уютная беседка, где семья часто собиралась по вечерам.
- Аня, - Татьяна Петровна внимательно смотрела на невестку, разливающую чай, - я давно хотела спросить... Ты правда нас простила?
Анна задумалась, глядя на заходящее солнце:
- Знаете, я поняла одну важную вещь. Прощение нужно не тому, кого прощаешь, а тому, кто прощает. Это как камень на душе – либо ты его носишь всю жизнь, либо отпускаешь и идёшь дальше налегке.
- Мудрая ты у меня, доченька, - Татьяна Петровна смахнула слезу. - Вот только стыдно мне...
- Не надо стыда, - Анна пожала её руку. - Знаете, я теперь даже благодарна судьбе за тот вечер. Если бы не он, мы бы с Максимом, наверное, так и жили спокойно, без особых целей. А теперь у нас сеть салонов, куча планов на будущее...
- И дом, - добавила Татьяна Петровна.
- И дом, - согласилась Анна. - Только теперь он по-настоящему наш. Общий.
В этот момент в беседку влетел Максим:
- Так, мои дорогие, собирайтесь! Я забронировал столик в ресторане – будем отмечать открытие десятого салона!
- Десятого? - ахнула Татьяна Петровна. - Анечка, так ты теперь...
- Крупный бизнесмен, - подмигнул Максим. - Между прочим, мама, журнал "Бизнес России" назвал нашу сеть самой быстрорастущей в индустрии красоты.
Анна смущённо махнула рукой:
- Прекрати, Макс. Лучше помоги маме собраться.
***
Вечер выдался тёплым. Они сидели в ресторане большой семьёй – Анна, Максим, его родители, даже бабушка приехала из Подмосковья. Глядя на них, никто бы не догадался, через что им пришлось пройти.
- За что пьём? - спросил Олег Иванович, поднимая бокал.
- За бумеранг добра, - улыбнулась Анна. - Знаете, говорят, что добро всегда возвращается. Но я думаю, оно возвращается не к тому, кто его сделал, а к тому, кто сумел простить и не озлобиться. Потому что только так в мире становится больше света.
Они подняли бокалы, и в их звоне слышалась музыка новой жизни – жизни, где нет места обидам и мести, где любовь и прощение сильнее любых денег и амбиций.
А дома, в старом особняке с новой беседкой, уже цвели яблони. Совсем как тогда, когда Анна пекла свой первый пирог для свекрови. Только теперь эти яблони цвели для всей семьи – большой, немного сложной, но по-настоящему счастливой.
Читать продолжение истории можно тут: Вторая часть
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.