Анжелу искали всем селом, Григорий поднял на уши и спасателей, и волонтёров, и полицию. Никаких следов. Совсем.
Двухнедельные поиски не увенчались успехом. Такого подавленного Григория Алексеевича односельчане никогда не видели. Каждое утро он встречал в своём кабинете, там же на неудобном продавленном диванчике и засыпал.
И каждый день ездил к Катерине, выспрашивая, уточняя, ругаясь, упрекал её и даже угрожал.
Катерина или плакала, или молчала.
- Как же так? Раньше она сбегала?
- А как же! - ответила Катерина, направляя разговор в нужное ей русло, - В Москву сбежала два года назад, с каким-то мужиком женатым снюхалась.
- Так это он - отец ребёнка?
- А я почём знаю. Сколько у ней мужиков - то этих было?!
- Не говорите так о Наде! - взвился Григорий, - Это же ваша дочь!!!
Проводница сразу притихла, и опять на её глазах выступили слёзы.
Каждый раз Григорий злился на себя, и каждый раз ноги несли его к Катерине. Как будто в этом доме скрывалась тайна, разгадав которую, на его измученной душе станет легче. Надеялся ли он, что Анжела найдётся? Наверное, да. Когда? Он не знал, но верил, и эта вера гнала его к дому проводницы снова и снова.
И в сотый раз он уходил от Катерины ни с чем.
Начало здесь👇
Прошло два месяца.
Малышку Аглаю передали Катерине. Девочка значительно прибавила в весе, была пухленькая розовощёкая с голубыми глазками и очень смешно морщила носик. Катерина вся сияла. Наконец-то, её мечта сбылась, теперь ей есть для кого жить, есть, о ком заботиться. Она так убедила себя в том, что девочка - её родная внучка, что даже искала в ней свои черты, а порой и находила их.
Жить вместе с внучкой Катерина переехала в свою однокомнатную квартиру в Рязань и в посёлке больше не появлялась. Казалось, всё улеглось, Анжелу - Надю считали пропавшей без вести, тела её так и не нашли. И вроде бы всё шито-крыто.
Но…Григорий так и не смирился. Он без конца донимал друга Петьку своими догадками, а когда и Петька отмахнулся от него, то решал сам во что бы то ни стало найти отца девочки, больше никаких ниточек, никаких зацепок он не видел. Если Надя, (а он всё ещё считал Анжелу Надей) сбежала, то возможно она снова рванула в Москву к своему любовнику?
Петька всё - таки помог и нашёл номер телефона Нади двухлетней давности, сделал распечатку звонков, и так Григорий вышел на некого Наума Львовича Мангейма.
Он оказался профессором, человеком очень уважаемым и именитым, работал в медицинском университете. К тому же, было ему почти шестьдесят лет, и это повергло Григория в настоящий шок. Представить, что Надя, которую он знал, заведёт роман с женатым немолодым мужчиной, было невозможно. Но, как только наступил сентябрь, а вместе с ним и долгожданный отпуск, Гриша купил билет в Москву.
Столица встретила дождём и холодным ветром. Григорий, сойдя с поезда, долго кружил по Москве, не решаясь, отправится в Сеченовский медицинский университет. Звонков он делать не стал, чтобы не спугнуть бывшего любовника Нади, и чтобы тот не успел придумать какую-нибудь ложь. Действовал Григорий интуитивно, и поэтому постоянно сомневался. Пройдя в десятый раз по Красной площади, он решился.
Пропуск выписали не сразу, долго допытывались, зачем ему понадобился профессор Мангейм, с какой целью Григорий добивается встречи с ним, и, наконец, после получаса объяснений пропустили.
- Профессор Мангейм проводит лекцию в семнадцатой аудитории, подождите, пожалуйста, до перерыва, - попросил охранник, указывая куда пройти.
Гулко звучали шаги Григория по университетским коридорам, ещё громче билось его сердце. Или сейчас он узнает, где Надя, или ниточка оборвётся навсегда.
Тяжёлая дубовая дверь с цифрой семнадцать нашлась почти сразу. Григорий прислушался, из аудитории доносился низкий мужской голос, профессор монотонно называл какие-то неизвестные термины, приводя в пример случаи из его практики. Григорий посмотрел на часы, до перерыва оставалось пятнадцать минут.
Неожиданно дверь открылась, и выскочил парень в белом халате.
- Кого - то ждёшь? - поинтересовался он.
- Профессора Мангейма.
И тут студент, желая избавить своих однокурсников от тягучей лекции, вдруг открыл дверь и произнёс:
- Профессор, вас тут человек по очень важному делу дожидается.
Наум Львович взметнул брови вверх, - студент добавил, - Говорит, вопрос жизни и смерти.
- Продолжим позже, - извинился профессор перед слушателями и вышел к Григорию. Студент тут же испарился, и Гриша оказался лицом к лицу и любовником Нади.
Невысокого роста, но очень подтянутый мужчина с седеющими волосами и маленькими юркими глазами с нависшими над ними густыми бровями протянул руку.
- Это вы меня ждали? У вас, голубчик, и правда вопрос жизни и смерти?
- Это касается Нади.
При упоминании имени когда-то любимой им женщины профессор растерялся и побледнел. Он явно не знал как реагировать, его уверенность мгновенно улетучилась, в лице промелькнуло волнение, несколько секунд понадобилось профессору, чтобы собраться, вернуть прежнее выражение, и напирая на незваного визитёра, спросить:
- Кто вы такой, собственно?
- Я понимаю, что вопрос мой покажется странным, да и визит мой более чем неуместный, просто вы - моя последняя надежда. Скажите,- продолжил Григорий, чувствуя, что профессор хочет уйти от разговора,- Скажите, Надя не у вас? Её ребёнок –совсем маленькая девочка, только что родилась и нуждается в маме. Я ищу её. Я уже два месяца ищу её…
В словах Григория была такая отчаянная мольба, что профессор сдался.
- Молодой человек, не знаю как вас, давайте продолжим разговор не в этих стенах.
- Конечно, где вам угодно.
- В кафе напротив, - ответил профессор.
А уже через полчаса Наум Львович Мангейм входил в маленькое уютное кафе. В такой час посетителей было немного, и он сразу увидел Григория за круглым столиком в глубине зала.
- Почему вы решили, что Надежда у меня? – начал с вопроса Наум Львович.
- Ваш номер телефона чаще всего встречается среди её звонков.
- Когда это было? –закатил глаза профессор, - Сто лет назад!
- Год назад. Всего год назад, - поправил его Гриша.
- Расскажите подробнее, что вас привело ко мне, - попросил Наум Львович.
Услышанное повергло профессора в шок, его руки затряслись, лицо побледнело, он и хотел бы усомниться, но зная характер бывшей любовницы, поверил всему и сразу, к тому же, его мучили угрызения совести. Расстались они нехорошо, Надя пыталась сообщить ему что-то очень важное, а он выпроводил её, не дав шанса договорить.
- Я не видел Надежду почти год. Так вот, что она пыталась сказать мне, - потрясение от того, что он мог быть отцом и сам отверг эту возможность, отразились на его лице.
Профессор Мангейм был женат тридцать два года, его жена –выбор исключительно его покойных родителей, была девушкой милой, покладистой и бесплодной. Как оказалось, детей они иметь не могли, об усыновлении речи не шло, Наум Львович не принял бы чужого ребёнка. Когда Григорий сообщил, что возможно у него есть дочь, мир перевернулся, давняя, такая желанная мечта оказалась так реальна, что профессор, отбросив подозрения, сразу же предложил.
- Я готов взять девочку к себе.
- Подождите, так сразу? А вдруг это не ваша дочь?
- Моя!!! Чья же ещё? Сделаем экспертизу ДНК, в конце концов –я медик и смогу определить, мой ребёнок или нет!
Ни Григорий, ни Наум Львович не подозревали, что врываются в судьбу дочери не Нади, а Анжелы.
Григорий вдруг вспомнил о фотографии с паспорта Анжелы, протягивая маленький снимок профессору, он спросил:
-Это Надя?
Наум Львович внимательно посмотрел на некачественное фото, черты лица были очень схожи, особенно глаза, только причёска смущала, и лицо отчего- то очень худое, осунувшееся.
- Это она, - относя несоответствия на свои волнения и причуды современной моды, подтвердил профессор, - Только очень изменилась. Я знал её весёлой, жизнерадостной.
- Как вы хотели?! На её долю выпало много испытаний. Крушение поезда, долгое лечение, амнезия и к тому же беременность.
- Бедная девочка! Я знал, я чувствовал, что нельзя было её отпускать, - неприкрытая боль объединила двух людей. Каждый из них переживал по-своему и каждый просил, чтобы Надя нашлась.
- Где моя дочь? Когда ехать?
- Прямо сейчас. Вы готовы?
- Ради своего ребёнка – безусловно, я готов!
В тот же вечер Григорий вместе с профессором Мангеймом отправились в Рязань, где ничего не подозревающая Катерина уже праздновала победу.