Зимняя сказка
— Воронов, смотри на дорогу, иначе мы поцелуем в зад вот те зеленые “жигули”, — смеясь, бурчит Анатолий, вальяжно развалившись на пассажирском сиденье. — Ты все еще хочешь купить ту компанию?
— Она необходима мне как воздух, Толь.
Водитель сбрасывает газ и плавно тормозит в ряду застрявших в пробке автомобилей. Пробраться через центральные улицы Москвы вечером перед Рождеством сродни подвигу, и Александр Николаевич Воронов, директор сети крупных металлургических компаний, раздраженно ударил по рулю. Сегодня, как назло, он отпустил водителя и решил встретиться с другом у себя дома, чтобы пропустить по бокалу виски, но все играет против него — заснеженная дорога, пробки и медленно тянущийся попугайно-зеленый «жигуленок».
— Что тебе мешает выйти на хозяина и убедить его в убыточности собственного бизнеса. Разве не так ты собрал своего монстра?
— Эй! “Воронов и Ко” не монстр, а результат моего многолетнего труда! Олег Коновалов намеренно избегает встреч со мной. Наверняка что-то подозревает. В конце января пройдет благотворительный бал, где он совершенно точно должен присутствовать. Коновалов любит дешевый пиар, и я тоже должен быть там.
— Тебе сороковник, пора подумать о семье, а ты все время работаешь, — с упреком бросает Анатолий, поглядывая в окно. Похоже, они застряли здесь надолго. — Заканчивай с Коноваловым и займись собственной жизнью. Тебе даже империю некому будет передать, если не одумаешься.
— Легко говорить — заканчивай! Мне не с кем даже пойти на тот вечер, — в сердцах бросает Александр, выдавая интонацией собственную грусть.
— А что же Елена Прекрасная теперь не кандидатка? — бровь собеседника удивленно ползет вверх, когда он слышит от друга такие слова. Александр Воронов не просто красивый парень с идеальной фигурой Аполлона, годами лепленной в спортзале. Он еще и один из сильных мира сего, которому не отказывала ни одна женщина. — Что с ней случилось?
— Мы расстались.
— История снова повторилась?
— Да.
О причине расставания Анатолий больше не спрашивает. А все потому, что она одна — все спутницы его друга через пару месяцев начинают заглядывать в его кошелек и считать чужие деньги. Как только очередная пассия пытается развести его на натуральную шубу или бриллианты, у Воронова начинается аллергическая реакция на таких женщин — жадных и честолюбивых он на дух не переносит.
— Не думай об этом. Поезжай в поселок, отдохни хорошо, как и планировал, а потом что-нибудь придумаем. Знаешь, завтра Рождество, всякое случается.
— Что «всякое»? — усмехнулся Александр. — Ты веришь в эти сказки?
— Я верю в твою удачу, дружище, — хлопнул Анатолий его по плечу. — Ладно, я на метро, торчать тут еще долго, так что давай как-нибудь в другой раз, окей? Своим еще подарки нужно купить.
— Лады.
Смотря вслед удаляющейся фигуре друга, Воронов впервые позавидовал Толе. Ему хотя бы есть кому покупать подарки…
***
Раннее утро в недавно купленном доме сулило впереди много работы. Собака — огромный лабрадор золотистого цвета — был отпущен погулять по двор, пока Александр натаскал дрова и разжег камин, чтобы протопить здание. Когда-то давно здесь жили помещики, но уехавшие за бугор родственники с молотка продали старинную усадьбу за бесценок.
— Ну что, размял лапы? — Воронов вышел во двор, забирая принесенное собакой резиновое кольцо для игр. — Мало тебе тут места?
Мартин, будто понимая хозяина, закивал головой. Обычно собака гуляет у леса, поэтому и сегодня тащит хозяина покинуть границы владений. Глянув на пса, Александр сжалился над беднягой. Он набросил пуховик, сменил обувь и закрыл дверь.
— Пойдем, разбойник.
Время, проведенное с собакой, отгоняло дурные мысли о работе. Ненавистный Коновалов — напыщенный хлыщ и пройдоха — мешал освоить несколько важных участков в Сибири, поэтому дожать его было вопросом принципиальным. А уже потом можно и о семье подумать. Воронов в последний раз кинул кольцо, и почти сразу же услышал испуганный крик. Неподалеку от тропинки, ведущей в деревню, женщина прижимала к себе ребенка, укрыв от надвигающейся на них собаки.
— Мартин! — громко крикнул хозяин. — Мартин, фу!
Заинтересованный больше кольцом, чем всем остальным, лабрадор летел вперед к месту, где приземлилась злосчастная игрушка.
— Простите! — Воронов подбежал к женщине и присел с ней рядом, помогая отряхнуть снег. Рассмотрев ее поближе, он дал бы ей на вид не больше двадцати пяти. Сбивала с толку только девчушка лет десяти. — Вы не ушиблись? Мартин добрый, он не укусит.
— Все хорошо, — девушка поднялась на ноги и помогла подняться ребенку, пока сконфуженный Александр решал, чем еще может помочь. По его вине ребенок испугался. Девчушка с огромными округлившимися от страха глазами и застывшими там слезами смотрела на резвящуюся в снегу собаку. — Нам нужно идти.
— Вы набрали снега полные сапоги, — нахмурил брови Воронов, разглядывая путниц. — Да и за шиворот засыпало…
Рука невольно потянулась к воротнику, чтобы смахнуть белые крупные хлопья падающего снега, но девушка отпрянула. Движения незнакомца показались ей не комфортными.
— Простите… — понял свою оплошность Александр и убрал руку. — Могу ли я вас пригласить на чай, чтобы хоть немного искупить свою вину?
Воронову не хотелось расставаться с девушкой. Она настолько привлекла его с первых секунд, что он почувствовал — это шанс. Шанс, который он может упустить прямо сейчас.
— Не стоит, вы ни в чем не виноваты, — мотнула головой незнакомка, крепче стиснув в своих руках маленькую ладошку девочки. — Просто держите собаку на поводке, она может напугать.
— Простите еще раз… — пробормотал Александр в спину спешно уходящей парочке. — Могу ли я узнать, как вас зовут?
Его слова съел прожорливый ветер, завывающий по-зимнему грозно и леденящий душу. Девушка пробиралась через снег, а ее фигура вдали становилась все меньше и меньше. Шла спокойно и размеренно, словно знала эту дорогу слишком хорошо и часто бывала на окраине. Спокойствие их пары нарушила только девчушка. что постоянно оглядывалась назад, заставляя Воронова испытывать еще большее чувство вины.
Вот уж утро не задалось так не задалось…
***
Весь день Воронов не мог отпустить эту ситуацию, воспроизводя в памяти образ незнакомки. Сто раз прокручивал в голове ее образ, вспоминал голос, повторял слова… Огромные карие глаза, непослушные торчащие в разные стороны кудри волос, маленький носик, немного курносый, и умилительный румянец… Сдавив виски руками, Александр понял, что дальше так нельзя. Он сойдет с ума, если не перестанет думать о девушке, поэтому нужно сменить обстановку. Торчать одному в доме — не вариант, а куче родственников все равно нужны новогодние подарки. Его мама и вовсе ценит хенд-мейд, поэтому нет ничего лучше, чем отправиться в деревню и посетить местную ярмарку.
Натянув пальто и набросив шарф, Александр сел в автомобиль и отправился на поиски неизвестного. Предвкушение чего-то странного и очень значимого не покидало его мысли.
Ярмарка на удивление была многолюдной. Оставив автомобиль подальше от центра народных гуляний, он прошел в толпу и увидел танцоров. Они исполняли народные танцы на новый лад, в чем Воронов, к своему стыду, смыслил мало. Зато его внимание привлекли самодельные палатки, где торговали всякой всячиной — снежные шары, шкатулки с предсказаниями, варежки с помпонами для городских стиляг, кожевенные изделия… Воронов покрутил рукавицы, которые ему приглянулись, и подумал о маме.
— Сколько такие?
Продавец назвал цену, но тут же извиняясь пожал плечами — это выставочный вариант, а последние только что купили приезжие.
— Понятно, - с грустью ответил Воронов. Неудивительно, что многих тянет из города в деревню — здесь нет машин, небоскребов, шумных торговых центров, только тишь да благодать и единение с природой.
— И больше не будет? — переспросил он, собираясь уходить. Досадно.
— Может и будут. Спросите вон ту девушку, это она вяжет, —- продавец высунулся из палатки и показал рукой вдаль. Александр не мог поверить, когда понял, что ему указывают на ту самую девушку, которую он встретил утром.
— Она? — прошептал завороженно. — А как ее зовут?
— Ольга. Но мы называем ее Оленька, Ольга слишком официально.
— А девочка?
— Настена-то? Дочка это ее.
— Дочка… — в голосе Александра Воронова послышалось вселенское разочарование. Значит, девушка замужем, и ему ничего не светит даже в ближайшей перспективе.
— Что, понравилась-то наша Оленька?
Продавец — мужчина лет шестидесяти — говорил без обиняков. Да и вообще был простым сельским мужиком — добродушным, с широкой улыбкой и прокуренными пожелтевшими зубами. Типичный болтун, знающий слишком много о жителях села.
— Понравилась, — не стал скрывать Александр.
— Одна она, — тут же посмурнел продавец и сдвинул брови. — Поехала она в город учиться, только обманул ее хахаль городской, все жениться обещал, да вот и бросил с дитенком-то. Оля домой и вернулась, а как мать, Верка-то Семенова, померла в позапрошлом году, так одна она дочурку и воспитывает. Зарабатывает как может — то мастерит что-то, то шьет, но никогда без дела не сидит. Если у нее остались еще такие варежки — спросите.
— Спасибо, спрошу. Обязательно спрошу.
Воронов на автомате кивнул и отошел от палатки. Если судьба ему подарила второй шанс, он не должен его потерять.
— Оля! Оленька! — крикнул мужчина.
Девушка обернулась и удивленно повела бровью.
— Простите, что я вас так называю, — улыбнулся Воронов, сокращая расстояние. — С моей стороны эту жутко грубо и фамильярно, но я все еще думаю о том, как извиниться перед вами за сегодняшнее утро. А еще мне сказали, что именно вы вяжете те прекрасные варежки, которых мне не хватило в палатке.
— Все правильно, — смутилась девушка от похвалы. Из-за ее пальто показалась маленькая ручка, а потом и румяное детское личико. Спрятавшись за маму, она превозмогла свой страх и теперь посматривала на грозного дядю, но уже без собаки.
— Мне кажется, у нас есть прекрасный повод выпить чаю, не так ли, Настена? — Воронов присел на корточки и улыбнулся девочке. Протянув ей свою ладонь, он неожиданно получил маленькую ручку в ответ. Детское доверие в одно мгновение разрушило стены его каменного сердца. — Ну что, уговорим маму погреться где-нибудь?
Девочка интенсивно закивала, нетерпеливо дергая маму за пальто.
— Оля, вы верите в рождественские чудеса? — выпрямившись, Воронов улыбнулся, а девушка отрицательно покачала головой. Смущению Ольги не было предела, и она выглядела очень мило, пряча взгляд от незнакомца. Совершенно не та женщина, что станет пользоваться его деньгами и статусом. — Думаю, самое время начать.
Воронов взял ее за руку и повел в сторону небольшого кафе. Местный колорит деревенских точек питания Воронов еще не успел оценить, но уже тогда понял, что эту руку он больше не отпустит. И дело не в том, где они выпьют первую чашку горячего чая и какао для Настены — в деревенском кафе или в самой дорогой парижской кофейне, а в том, что теперь в его жизни каждый день станет возможностью делать это с любимым человеком.
---
Автор: Yooniverse