Помните те времена, когда телефон звонил просто так, без предупреждения в мессенджере? Вот и мне вчера позвонил Дима – друг со студенческих времен.
Последний раз мы виделись прошлой весной, когда он собирал чемоданы в Тбилиси. Тогда он просто сбежал, хотя говорил про новые возможности. А вчера в трубке я услышал совсем другого человека.
"Серый, не поверишь, как тошно", – его голос звучал надтреснуто, будто старая пластинка. Я присел на кухне, налил чаю и приготовился слушать. История Димы – она как зеркало для многих, кто рванул тогда за лучшей жизнью, а теперь не знает, как вернуться.
"Понимаешь, я же токарем пятого разряда был, золотые руки, как говорили. На заводе меня ценили, премии давали. Думал, с такой квалификацией везде пригожусь. А тут...
Полгода хожу по предприятиям – все впустую. То документов местных нет, то опыт на их станках подавай, то язык нужен. А некоторые просто даже разговаривать не хотят, как узнают, откуда я".
Я вспомнил, как в России он мог себе позволить выбирать место работы. Хорошего токаря с руками и опытом всегда найти сложно. Бывало, только заикнется об увольнении – уже три предложения на столе.
А сейчас живет на сбережения, которые тают быстрее весеннего снега. "Серый, я же все деньги в инструмент вложил, свой набор собирал годами. А здесь он никому не нужен – у них свои стандарты, свои инструменты".
Квартиру снимает в старом районе Тбилиси – и то еле тянет. "Коммуналка здесь – это песня особая. За электричество столько платим, что хоть свечки покупай. А цены на жилье? Это просто космос какой-то. Половину накоплений уже съели", – горько усмехается он.
"Язык учишь?" – спрашиваю я. В ответ слышу тяжелый вздох: "Пытаюсь. Но это как в стену головой биться. Без языка здесь как без рук – в магазин сходить и то проблема. Думал, с английским проживу, а его тут почти никто не знает. На производстве вообще только по-грузински говорят".
Местные к нему относятся настороженно. Особенно на заводах и в мастерских. "Понимаешь, они своих мастеров берегут. А тут я – чужак, без местной истории, без связей. Кому я такой нужен?" В его голосе слышна такая тоска, что хоть волком вой.
"А еще, Серый, тут работа совсем другая. У нас на заводе – система была, порядок. А тут часто кустарщина, на коленке все делается. Я так не привык. Да и станки старые, не то что наши современные обрабатывающие центры".
Но самое тяжелое – это одиночество. Дома у него была бригада, коллеги, с которыми проработал десять лет. А здесь – никого. "Вечером сижу в своей съемной конуре и думаю – а ради чего все это? Там хоть работа любимая была, уважение людей".
И тут он признался в главном. Хочет вернуться. Но боится. Не властей или проблем с документами – осуждения боится. От друзей, родных, коллег. Что скажут "струсил тогда, а теперь приполз обратно".
"Мужики с завода писали недавно. Говорят, работы море, заказов много. Новый цех открыли, оборудование современное поставили. А я тут сижу, как не пришей кобыле хвост", – его голос дрожит.
Я слушал Диму и думал о том, как часто мы сами себе строим тюрьму из чужих мнений. Боимся не реальных проблем, а того, что подумают другие. А другим, если честно, обычно все равно – у всех своих забот полон рот.
"Дим, а помнишь, как мы на практике тот вал запороли? Думали – конец всему, мастер нас живьем съест. А он только посмеялся и показал, как правильно. Сказал – на ошибках учатся", – пытаюсь я его поддержать. Он усмехается, впервые за разговор.
"Да уж, тогда молодые были, горячие. Думали, горы свернем. А сейчас вот... Эх, если бы тот мастер меня сейчас видел – что бы он сказал?" – задумчиво произносит Дима.
В конце концов, жизнь – она как сложная деталь. Иногда требует доработки, иногда полной переделки. И нет в этом ничего постыдного. Главное – чтобы результат был качественным.
"Серый, а ведь я даже во сне станок свой вижу. Помнишь, тот, немецкий, что мне после модернизации цеха достался? Как на нем работать – музыка, а не работа была", – его голос теплеет от воспоминаний.
Мы проговорили почти четыре часа. Дима не принял окончательного решения, но, кажется, немного отпустил себя. Перестал терзаться тем, что "предал" и "сбежал". Начал думать практически – как организовать возвращение, если решится.
"Может, попробовать сначала с заводом связаться? Прощупать почву?" – размышляет он вслух. "Начальник цеха всегда говорил – хороший специалист на дороге не валяется. Может, и правда..."
А я подумал – сколько таких мастеров своего дела сейчас мается по чужим углам? Сколько не решается сделать шаг назад, потому что это кажется поражением? А ведь настоящий профессионал – он как хороший инструмент. Должен быть там, где его мастерство нужно и ценится.
"Серый, спасибо, что выслушал", – сказал он на прощание. "Вроде и не посоветовал ничего конкретного, а на душе легче стало".
Друзья, давайте будем чуть добрее к тем, кто ищет свой путь. Даже если этот путь – дорога домой. В конце концов, не ошибается только тот, кто ничего не делает. А настоящий мастер всегда найдет свое место – было бы желание работать.
А что думаете вы? Были в вашей жизни ситуации, когда приходилось выбирать между гордостью и здравым смыслом? Делитесь в комментариях, обсудим. И не забудьте подписаться на канал – впереди еще много историй о жизни, какая она есть, без прикрас и фильтров.
Кстати, эта история натолкнула меня на мысль сделать целый цикл материалов о людях труда, их историях и выборе. Если вам интересна эта тема – дайте знать в комментариях.
На связи был ваш финансовый блогер. До новых встреч!