Никаких шуток! Начиная с конца XII века змей-искуситель очень часто изображался не просто в женском обличьи, но с лицом Евы.
Спасибо парижскому богослову Петру Коместору, который впервые заявил о том, что змей, выбранный дьяволом, не только ходил прямо, но и имел "лицо девы". Утверждал он это аккурат в XII веке в своей "Схоластической истории" ("Historia scholastica", 1169–1173). Суть такая: дьявол вошел в Еву, потому что "подобное привлекает подобное".
Суждение, которое успешно и убедительно (для люда средневековья) позже аргументировал Генрих Крамер в своем блокбастере "Malleus Maleficarum" или "Молот ведьм" (1487).
Любопытно, что почти аналогичную историю - дьявол вошел в змея и принял облик Евы (на этом аналогии заканчиваются, визуальный код остается), чтобы та увидела себя как в зеркале и не испугалась, - описал в своем сочинении "Пещера сокровищ" (IV-VI века) неизвестный автор сирийского происхождения. Его идея такая: сатана действует как человек, который хочет научить попугая разговаривать - хозяин прячется за зеркалом и начинает говорить, попугай думает, что с ним общается другая птица и охотно повторяет слова. То есть дьявол поступил с Евой точно так же.
Первый текст был распространен на Западе, второй - на христианском Востоке.
Какие визуальные штампы повлияли на такую иконографию Грехопадения?
1️⃣ Античная женщина-полузмея (например, лернейская Гидра).
2️⃣ Сирены (полуптицы; полурыбы, чешуйчатый хвост которых сильно напоминал змеиный) со своей программой искушать и губить людей.
3️⃣ В трактате "Liber Monstrorum" (скорее всего его написал епископ Альдхельм) гадюка описывается как змея с человеческим торсом.
Да, важный момент: образ антропоморфной рептилии не имеет ничего общего с ЛИЛИТ иудейской традиции - в Средние века ее НИКОГДА НЕ представляли полузмеем. Поэтому если вы читаете обратное - и книгу, и автора на костер!
В средневековый визуальный инструментарий образ змея-девы проник из литературы и драматических постановок, ибо художники тогда были, скажем так, не сильно образованными. А вот авторы мистерий напротив. Плюс им нужно было убедительно и аргументированно представить змея двуногим и разговаривающим - трактат Петра Коместора был им хорошим "компаньоном".
Дальше уже стали создавать массу разных текстов, описывающих сатану как ящерицу с женским лицом (например, "Зерцало природное" Винсента из Бове, XIII век; или "Видение о Петре Пахаре" Уилтяма Ленгленда, XIV век; или "История крушения Трои" Гвидо дель Колона, XIV век). Более того, проникли описания эти и в энциклопедическую литературу о живой природе (полагали, что змей утратил свою девичью голову в результате проклятия, последовавшего после искушения).
С XVI века змей все чаще обретает мужские черты, потому что ассоциируется с многочисленной антропоморфной дьявольщиной. А образ змея-девы постепенно стал более всеобъемлющим - символом греха, ереси и обмана.
И тут снова хочется вспомнить мсье Генриха Крамера, программно утверждавшего, что женщина более склонна к козням дьявола из-за слабой веры.