Я замер с чашкой кофе в руке. За пятнадцать лет брака эта фраза ни разу не предвещала ничего хорошего. Особенно когда она произносится таким тоном — тихим, но твёрдым, будто решение уже принято, а ты просто последний, кому об этом сообщают.
— Что случилось? — мой голос предательски дрогнул.
Анна присела на край стола, теребя ремешок часов — привычка, выдающая её волнение. В утреннем свете, пробивающемся сквозь жалюзи, её рыжие волосы отливали медью. Такой я увидел её впервые в университетском кафе, когда она пролила на меня свой кофе.
— Помнишь, как мы мечтали о большом доме за городом? О саде, где будут расти яблони?
Я кивнул, чувствуя, как к горлу подкатывает комок. Конечно, помню. Мы часами рисовали планы этого дома, спорили о цвете стен и форме окон. Но потом появилась ипотека за квартиру, кредит на машину, счета...
— Я продала свой бизнес.
Чашка выскользнула из рук, оставив на паркете темное пятно. Её небольшое ивент-агентство, которое она выстраивала семь лет, было нашей главной финансовой опорой.
— Что?! Анна, ты с ума сошла? Почему продала...
— Потому что иначе мы так и будем жить в этой золотой клетке, — она встала и подошла к окну. — Теперь денег достаточно, чтобы купить тот участок в Подмосковье, о котором мы говорили прошлым летом.
— А как же...
— Стабильность? — она обернулась, и в её глазах плясали озорные искорки. — Милый, нам по сорок лет. Если не сейчас, то когда? Я уже оформила документы на участок. Осталось только...
Звонок в дверь оборвал её на полуслове. На пороге стоял курьер с огромной папкой.
— Госпожа Соколова? Документы на согласование проекта дома.
— Ты же понимаешь, что это авантюра? — спросил я.
— Конечно, — она улыбнулась…
Анна раскрыла папку, и я увидел чертежи. Наш дом. Тот самый, который мы рисовали в мечтах. С большими окнами, террасой и местом для яблоневого сада.
— Подожди... — я вгляделся в даты на документах. — Ты планировала это уже полгода?
— Восемь месяцев… Я же знала, что ты никогда не решишься на такой шаг.
Я смотрел на чертежи, на её счастливое лицо, и понимал: жизнь действительно разделилась на "до" и "после". И, кажется, "после" обещает быть куда интереснее, чем всё, что было "до".
Но это было только начало истории...
Первый месяц после того разговора пролетел как один день. Согласования, чертежи, встречи со строителями. Анна светилась от счастья, а я постепенно начинал верить в реальность происходящего.
Но знаете, как бывает, когда всё идёт слишком гладко? Жизнь обязательно подкинет сюрприз.
— Что значит "участок арестован"?! — голос Анны дрожал от возмущения. Мы сидели в кабинете нашего юриста, который только что огорошил нас новостью.
— К сожалению, — он протянул нам документы. — Предыдущий владелец участка, господин Веретенников, оказался фигурантом крупного дела о мошенничестве. Все его активы временно заморожены.
Я почувствовал, как холодеет спина. Деньги. Все деньги на покупку участка были уже переведены этому Веретенникову.
— Но мы же провели все проверки! — Анна вскочила, нервно меряя шагами кабинет. — Вы сами готовили документы!
— Дело возбудили три дня назад, — развёл руками юрист. — На момент сделки всё было чисто.
Я смотрел на жену и видел, как рушится её мечта. Наша мечта.
— И что теперь?
— Теперь... — Михаил Степанович снял очки и устало потёр переносицу, — теперь нам придётся ждать решения суда. Это может занять месяцы, если не годы.
— Годы?! — Анна резко обернулась. — А как же строительство? Проект? Всё, над чем мы работали?
— Я могу подать ходатайство об ускоренном рассмотрении, но...
— К чёрту ходатайства! — впервые в жизни я услышал, как Анна повысила голос. — Это же всё... всё...
Она не закончила фразу, выскочив из кабинета. Я бросился за ней.
— Анна, подожди!
Догнал её уже на парковке. Она стояла, прислонившись к машине, и беззвучно плакала.
— Это я виновата, — прошептала она. — Я всё разрушила. Продала бизнес, убедила тебя... А теперь...
— Эй, — я взял её за плечи, развернул к себе. — Помнишь, что ты сказала мне тогда, утром? "Если не сейчас, то когда?" Так вот, я тебе скажу — когда. Когда мы вернём наши деньги и найдём другой участок. Ещё лучше этого.
— Но как? У нас ничего не осталось...
И тут меня осенило.
— Не совсем, — я достал телефон. — Помнишь Игоря? Моего университетского друга, который звал меня партнёром в его юридическую фирму?
— Того самого, которому ты отказал, потому что боялся рисковать? — в её голосе мелькнула ирония.
— Именно. Знаешь, что я сейчас сделаю? Позвоню ему и скажу "да". А потом... — я сделал паузу, — потом мы засудим этого Веретенникова так, что он забудет, как выглядят деньги.
Анна подняла на меня заплаканные глаза:
— Ты это серьёзно?
— Абсолютно. Ты рискнула всем ради нашей мечты. Теперь моя очередь.
Телефон в руке показывал номер Игоря. Один звонок — и начнётся новая глава нашей истории. Глава, в которой роли неожиданно поменяются: теперь я буду тем, кто делает решительный шаг в неизвестность.
— Знаешь, — Анна вытерла слёзы и впервые за день улыбнулась, — а ведь это даже интересно.
— Что именно?
— Начинать всё с нуля. Вместе.
Я нажал кнопку вызова. Гудки отсчитывали секунды до того момента, когда наша история сделает новый неожиданный поворот...
***
— Знаешь, что самое интересное в этом деле? — Игорь отхлебнул кофе и хитро прищурился. — Ты не единственный, кого обманул Веретенников.
Мы сидели в его кабинете спустя две недели после того памятного разговора. За окном моросил октябрьский дождь, а на столе громоздились папки с документами.
— В каком смысле?
— В прямом. За последний месяц объявились ещё четыре семьи. Такая же схема: продажа участков, которые внезапно оказались под арестом. И это только те, кто уже обратился к нам.
Я почувствовал, как внутри просыпается что-то похожее на азарт. Профессиональный интерес? Жажда справедливости? Не знаю. Но впервые за долгое время я ощущал себя по-настоящему живым.
— И что ты предлагаешь?
— Объединить иски, — Игорь подвинул ко мне одну из папок. — Коллективный иск даст нам больше шансов. И знаешь, что ещё интереснее?
— Удиви меня.
— Помнишь Светлану Аркадьевну? Нашу преподавательницу по гражданскому праву?
Конечно, я помнил. Железная леди юрфака, гроза студентов и гений юриспруденции.
— Она теперь судья. И, представь себе, я ей рассказал, и она очень заинтересовалась нашим делом.
Вечером того же дня на нашей кухне собрался импровизированный штаб. Анна заварила свой фирменный чай с чабрецом, а я разложил на столе документы, которые мы с Игорем успели подготовить.
— Значит так, — Светлана Аркадьевна постучала ручкой по столу, привлекая внимание. — Веретенников действовал по классической схеме пирамиды. Продавал одни и те же участки разным людям, используя подставные компании.
— Но как это возможно? — Анна недоуменно покачала головой. — Мы же проверяли все документы...
— А вот здесь начинается самое интересное, — Игорь достал из портфеля ещё одну папку. — У него был сообщник в регистрационной палате. Представляете? Все документы выглядели идеально чистыми именно потому, что их делали "свои" люди.
Я посмотрел на жену. Она сидела, закусив губу — верный признак того, что усиленно о чём-то думает.
— И что теперь? — спросила она наконец.
Светлана Аркадьевна улыбнулась. Такая улыбка появлялась у неё, когда она собиралась преподать особенно важный урок.
— Теперь, дорогие мои, мы будем действовать нестандартно. Я знаю, как выйти на других пострадавших. Их намного больше, чем те четыре семьи, что уже обратились к вам.
— И как это поможет? — я всё ещё не понимал.
— Чем больше пострадавших мы найдём, тем серьёзнее станет дело. А чем серьёзнее дело... — она сделала паузу.
— Тем больше шансов, что им заинтересуются на федеральном уровне! — закончил Игорь.
— Именно! — Светлана Аркадьевна встала. — У меня есть контакты в следственном комитете. Если мы соберём достаточно доказательств, дело передадут туда. А это уже совсем другой уровень.
— Но это займёт время, — тихо сказала Анна.
— Займёт, — согласилась судья. — Но у вас есть выбор: или ждать годами, пока дело рассмотрят в обычном порядке, или...
— Или бороться, — я закончил за неё. — Бороться и победить.
Анна взяла меня за руку:
— Знаешь, а ведь это даже символично. Мы мечтали начать новую жизнь, и вот...
— И вот мы начинаем её. Просто немного иначе, чем планировали.
Светлана Аркадьевна достала из сумки ещё одну папку:
— С этого момента начинается самое сложное. Нам предстоит распутать весь клубок. И для этого...
Прошёл год.
Целый год, наполненный судебными заседаниями, показаниями свидетелей, горами документов и бессонными ночами. Год, который научил нас с Анной многому.
— Двадцать три семьи, — Игорь откинулся на спинку кресла в своём кабинете. — Двадцать три истории, похожих на вашу. И это только те, кого мы нашли.
Я кивнул, разглядывая фотографии на стене его офиса. Теперь среди них была и моя — как партнёра юридической фирмы "Северов и партнёры". Кто бы мог подумать?
— Знаешь, что самое удивительное? — Анна поставила перед нами чашки с кофе. Она часто заглядывала в офис в последнее время. — То, как люди объединились.
— А помнишь, как ты сказала "если не сейчас, то, когда"? — я взял жену за руку. — Кажется, "когда" наступило именно сейчас.
Анна улыбнулась. В её рыжих волосах появилось несколько серебряных нитей — следы нашей борьбы за справедливость. Но глаза сияли всё тем же неукротимым огнём.
Дверь кабинета распахнулась. На пороге стояла Светлана Аркадьевна, и её улыбка говорила больше любых слов.
— Свершилось, — она положила на стол увесистую папку. — Верховный суд утвердил решение. Веретенников получил реальный срок, а его имущество конфисковано в пользу пострадавших.
Мы молчали, переваривая новость. Столько месяцев борьбы, и вот...
— Но это ещё не всё, — судья достала второй документ. — Помните тот участок земли, с которого всё началось? Он оказался частью крупного массива. И знаете что? По закону, при коллективном иске пострадавшие имеют преимущественное право...
— Вы хотите сказать... — Анна подалась вперёд.
— Именно. Двадцать три семьи могут получить землю. Весь массив. И построить там...
— Посёлок, — закончил я.
Идея казалась безумной… Такая мысль впервые прозвучала на одной из встреч пострадавших. Создать кооператив. Построить не просто отдельные дома, а целый посёлок. Общими усилиями, помогая друг другу.
— Но ведь это... — Игорь начал что-то подсчитывать в блокноте.
— Абсолютно реально, — Светлана Аркадьевна развернула на столе карту. — Здесь можно разместить не только дома, но и общую инфраструктуру. Детскую площадку, небольшой парк...
— И яблоневый сад, — тихо добавила Анна. — Помнишь?
Конечно, я помнил.
— Я мечтала о доме для нас двоих, а получила целое сообщество единомышленников. — Анна встала и подошла к окну.
Я обнял её за плечи, глядя на пейзаж за окном. Где-то там, за чертой города, нас ждала земля. И не просто земля — возможность создать что-то большее, чем просто дом.
— Ну что, рискнём ещё раз? — прошептал я.
— А ты сомневаешься? — она повернулась ко мне. — Между прочим, уже есть предварительный проект. Хочешь взглянуть?
Светлана Аркадьевна и Игорь склонились над картой, обсуждая юридические детали. А мы с Анной смотрели на проект нашего будущего посёлка. Двадцать три дома, объединённых общей идеей.
— Знаешь, — сказала вдруг Анна, — я вспомнила тот день, когда ты испугался...?
— Да!
— А теперь подумай: если бы я тогда не решилась на тот разговор, если бы мы не потеряли деньги, если бы не встретили всех этих людей... Где бы мы сейчас были?
Я задумался. Действительно, где? В нашей уютной квартире? В маленьком доме за городом? Всё такие же осторожные, всё такие же предсказуемые?
— Жизнь разделилась на "до" и "после", — продолжала Анна. — И знаешь? Я ни о чём не жалею.
За окном садилось солнце, окрашивая небо в золотые тона. Где-то там, за горизонтом, нас ждала новая жизнь. Не такая, как мы планировали. А гораздо, гораздо интереснее.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
