— Мама, это уже ни в какие ворота! — Ваня стоял посреди кухни, разводя руками. — Ну ты вообще обнаглела!
Фаина Олеговна села на стул, изящно закинула ногу на ногу и лениво потянулась.
— А в чём проблема, сынок?
— Да в том, что дома срач! Посуду некому помыть, пол липкий, пыль везде! А ты только и знаешь, что шляешься по салонам и магазинам!
Надя молча протирала плиту, прикусив губу. Она знала: если начнётся скандал, лучше пока не встревать.
— Ну и что? — пожала плечами свекровь. — Я всю жизнь убиралась, готовила, стирала, гладила. А теперь, извини, хочу пожить для себя.
— А мы? Нам что, в хлеву жить?!
Фаина Олеговна закатила глаза.
— Вань, ну не преувеличивай…
— Я не преувеличиваю! Надя пашет как лошадь, я с работы прихожу — усталый! А ты сидишь с маникюром, зато в доме бардак!
— Ну а почему сразу я? — вскинулась свекровь. — Вы тут живёте, вот и убирайтесь!
Надя не выдержала.
— Фаина Олеговна, ну вы же дома целыми днями! Вам трудно посуду за собой помыть? Или ужин раз в неделю приготовить?
— Я не домработница!
Ваня всплеснул руками.
— Ну конечно! Ты же теперь у нас мадам! То массажи, то шопинг, то подружки…
— А что, я должна в фартуке и халате до конца жизни ходить?!
— Ну хотя бы иногда в нём походи!
— Сынок, ты хочешь видеть свою мать несчастной?
Ваня выдохнул, сдерживая злость.
— Нет. Я хочу видеть дом чистым и холодильник не пустым.
Фаина Олеговна фыркнула.
— Вон, у вас есть робот-пылесос! Пусть работает!
Надя чуть не подавилась.
— Да он в коридоре застрял и сдох неделю назад!
Ваня сжал кулаки.
— Так, мама. Либо ты начинаешь хоть что-то делать, либо…
— Либо что? — Фаина Олеговна скрестила руки.
— Либо ищи себе другую квартиру!
Наступила тишина.
Свекровь медленно поднялась.
— Ты что, выселить меня хочешь?
— Нет. Но если тебе так не нравится домашний быт, живи отдельно. Будешь ходить по салонам, когда и сколько захочешь.
Надя в ожидании замерла.
Фаина Олеговна смотрела на сына.
Потом вздохнула.
— Ну и звери вы оба…
Свекровь надулась, пошла к раковине и включила воду.
— Ладно, ладно… Помою посуду. Но только сегодня!
Надя улыбнулась.
— А там посмотрим…
Как всё начиналось.
— Мама, ну ты же всегда была хозяйственной! — недоумевал Ваня, сидя за кухонным столом.
Фаина Олеговна накрасила губы в маленькое зеркальце, сложила губы уточкой и ухмыльнулась.
— Была. А теперь не хочу.
Надя, до этого молчавшая, не выдержала:
— Но раньше ведь всё по-другому было! Ты вставала раньше всех, завтрак готовила, пироги пекла, дом сверкал!
Свекровь хмыкнула.
— Так это раньше. Я ж тогда работала, Ваня маленький был. Всё для семьи, всё для дома! А сейчас? Что мне, на пенсии опять в кастрюлях копаться? Нет уж, мне маникюр важнее.
Ваня сжал кулаки.
— Ты же не всегда такой была…
Фаина Олеговна поставила зеркальце на стол и задумалась.
Да, когда-то она действительно была совсем другой.
Раньше она работала в школе учительницей, жила заботами семьи, тащила на себе весь дом. Стирала, готовила, убирала, проверяла тетради до ночи. Она всегда хотела, чтобы сын вырос в порядке и достатке, чтобы у него была крепкая семья. И когда Надя появилась в их жизни, она только обрадовалась.
Но потом… Вышла на пенсию. Стало скучно. Казалось, вся жизнь прошла в кастрюлях и тряпках. И тогда она решила: хватит! Теперь её время.
Вначале всё было невинно: один поход в салон, другой. Новое платье, потом ещё одно. Она втянулась… А домашние дела стали казаться чем-то унизительным.
Но Ваня и Надя такого поворота не ожидали. И теперь весь дом превратился в поле битвы.
Прошло несколько дней.
Ваня зашёл на кухню и замер. За столом сидел какой-то мужик лет семидесяти, с седыми залысинами и блестящими от жира усами. В одной руке у него была кружка чая, в другой – Надин пирог, который он жевал с таким хрустом, будто всю жизнь голодал.
— А это ещё кто?! — выдохнул Ваня, переводя взгляд с незнакомца на мать.
Фаина Олеговна, вся сияющая, подлила мужчине ещё чая.
— Знакомьтесь, это Степан Львович.
— Очень приятно, молодой человек! — прогудел тот, отставляя пустую тарелку и вытирая рот рукавом.
Надя, стоявшая у плиты, резко обернулась.
— Вы что, серьёзно?!
— Абсолютно, дорогая моя. — Фаина Олеговна сложила руки на груди. — Теперь мы со Стёпочкой вместе.
— Стёпочкой… — Ваня закатил глаза. — Мама, ты издеваешься?
— Нет! — возмутилась свекровь. — Я всю жизнь пахала на семью, а теперь хочу счастья. У меня личная жизнь, и это не обсуждается!
— Ага, счастья… За наш счёт! — буркнула Надя, наблюдая, как Степан Львович тянется за вторым куском пирога.
— Ой, какие мы жадные! — Фаина Олеговна хмыкнула. — Стёпочка теперь будет жить с нами.
— Что?! — Ваня чуть не поперхнулся. — Мама, это уже перебор!
— А почему нет? У нас дом большой. Я хочу, чтобы он был рядом.
Степан Львович довольно похлопал себя по пузу и ухмыльнулся.
— Ну а чего вы, ребятки, волнуетесь? Я человек некапризный, многого не прошу. Чистое постельное бельё, горячий суп – и я доволен.
Надя застонала.
— Ну вот ещё! Мы и так за Фаину Олеговну всё делаем, а теперь ещё и вас кормить?!
— Ну если по-хорошему не хотите, так можно и по-плохому… — неожиданно усмехнулся Степан Львович.
— Это как? — подозрительно прищурился Ваня.
— Я тоже долю в этом доме имею право иметь.
— С чего вдруг?!
— А потому что мы с Фаиной Олеговной пожениться собираемся!
Наступила тишина.
Надя уронила ложку.
Ваня схватился за голову.
Фаина Олеговна гордо вскинула подбородок.
— Да, вот так вот, деточки. Привыкайте. Стёпочка теперь – часть семьи!
— Женитесь?! — Ваня чуть не опрокинул стул. — Ты с ума сошла?!
— Сынок, не кричи! — Фаина Олеговна скрестила руки на груди. — Я имею право на личную жизнь!
— Личную – да! Но ты хочешь вселить в наш дом какого-то… Стёпочку!
— Ну а что? — нагло ухмыльнулся Степан Львович, ковыряя в зубах ногтем. — Дом просторный, мне много не надо. А Фаина Олеговна у меня – женщина шикарная! И характер, и фигура!
— Мерзость какая… — пробормотала Надя, отодвигаясь от стола, словно боялась заразиться чем-то от этого субъекта.
— Ну уж нет! — Ваня ткнул пальцем в грудь матери. — Если ты его приведёшь в дом – я съезжаю! С Надей!
— Ну и катитесь! — Фаина Олеговна встала, хлопнув ладонями по столу. — Это мой дом! Я здесь хозяйка, и кого хочу – того и приглашаю!
— Ты хозяйка?! — Ваня ошалело рассмеялся. — Ты уже даже за собой тарелку не можешь помыть, какая из тебя хозяйка?!
— Не груби матери, пацан! — внезапно рявкнул Степан Львович, откидываясь на спинку стула. — Иначе я тебе уши надеру!
— Что ты сказал?! — Ваня шагнул к нему, но Надя вовремя схватила мужа за рукав.
— Пусти, Надь! Я ему сейчас объясню, кто здесь хозяин!
— Объясни, объясни… — Степан Львович лениво разглядывал свои ногти. — Только потом не удивляйся, если дом окажется переписанным на меня.
— Что?! — Ваня и Надя замерли.
Фаина Олеговна гордо вскинула голову.
— А что, я имею право распоряжаться своей долей, как хочу!
— То есть ты впишешь в дом этого… этого жулика?!
— Ой, ну перестань, Стёпа – замечательный мужчина! У него пенсия хорошая, к тому же у него связи…
— Какие связи, мама?! Он похож на афериста!
— Оскорбляешь, малец! — Степан Львович встал, разминая шею. — Ты бы вежливее с будущим отчимом разговаривал.
— Какой ещё отчим?! — Ваня сжал кулаки.
— А такой! Вот поженимся, и я тебе воспитание устрою.
— Ах ты…!
— Так! — взвизгнула Надя, вставая между мужчинами. — Давайте решать всё цивилизованно!
— А что тут решать?! — Ваня запустил руками в волосы. — Этот проходимец хочет залезть в наш дом! А мама его поддерживает!
— Да я для неё же стараюсь! — загудел Степан Львович. — Хочу, чтобы женщина жила в комфорте, а не в грязи!
— Это ты намекаешь, что мы здесь в грязи живём?! — взвилась Надя.
— Ну а что, разве нет?
Тут Ваня не выдержал.
— Вон из нашего дома! Сейчас же!
Фаина Олеговна ахнула:
— Сын! Ты меня выгоняешь?!
— Нет, только твоего дружка! А ты решай, с кем ты – с нами или с ним!
Надя нервно сглотнула. В воздухе повисла напряжённая тишина.
Фаина Олеговна сжала губы, словно на весах взвешивая судьбу своего «светлого будущего» со Стёпочкой и жизнь с сыном и невесткой.
Степан Львович нахально почесал пузо и фыркнул:
— Ну чё, Фаин, долго думать будешь? Мы же договаривались!
Ваня шагнул ближе:
— Последний раз спрашиваю, мама. Ты с ним или с нами?
Фаина Олеговна нервно затёрла пальцами лоб. Посмотрела на Ваню, на Надю, потом на Стёпочку.
— Ты… Ты ведь обещал, что всё изменится… — пробормотала она.
— Конечно, изменится, Фаин! — бодро закивал Степан Львович. — Я тебе такую жизнь устрою… как королева будешь!
— Ах ты ж…! — Ваня ударил кулаком по столу. — Мама, очнись! Он просто хочет твою долю заграбастать!
— Ой, ой, какие мы подозрительные… — усмехнулся Степан Львович.
Фаина Олеговна вскинула голову.
— А ну-ка, Стёпочка… Быстро вон из моего дома!
— Чего?! — опешил дед.
— Ты меня обманул! Ты даже деньгами своими не собирался делиться, а мне сказки рассказывал!
— Фаин, ну ты чего…
— Вон!!! — рявкнула она так, что Степан Львович подскочил, схватил пиджак и, пробормотав что-то себе под нос, выскочил за дверь.
Наступила тишина.
Надя выдохнула:
— Ну, слава богу…
Ваня устало опустился на стул.
Фаина Олеговна провела ладонями по лицу и буркнула:
— Ладно, не смотрите так… Пойду картошки нажарю.
Ваня и Надя переглянулись и улыбнулись.
Ваня устало откинулся на спинку стула и покачал головой:
— Ну и денёк…
Надя с облегчением вздохнула:
— Главное, что вовремя одумалась. А то этот Стёпочка быстро бы нас с квартиры выпер.
Фаина Олеговна, уже стоя у плиты, вздохнула:
— Ну, бывает, девочкам голову морочат, а тут вот… бабушке голову задурил.
Ваня усмехнулся:
— Ну хоть признала!
Она бросила в него кухонным полотенцем:
— Давай-ка иди помоги стол накрывать, умник!
А потом вдруг, тихо, почти неслышно добавила:
— Спасибо вам…
Надя улыбнулась. Дом снова наполнился запахом жареной картошки, лёгким гулом вечерних разговоров и уютом — таким, какого не было уже давно.
*****
Дорогие читатели, ставьте ваши реакции, понравился ли вам рассказ и оставляйте комментарии!
Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые увлекательные рассказы!
Также вам могут быть интересны другие истории: