Сейчас-то все скромнее стало, если подумать. В постель к тебе после брака никто не лезет, не контролирует процесс, не спрашивает как прошло, был ли жених в силе, а невеста "не порченой".
Что по большому счету интимней? Современная традиция оставить брачные вопросы на откуп молодым или былое участие всей деревни в брачной ночи, и оценка половых качеств сторон?
Похоже, как раз раньше даже понятия интимности не было, все происходило по сути на глазах общества.
Был ли жених в силе? Это всем надо было знать.
"Для молодого брачная ночь была важным испытанием мужской силы, только успешно выполнив которое он мог считаться полноценным взрослым мужчиной в глазах сельской общины.
В с. Каскесручей если жених не был способен в первую брачную ночь исполнить обязанности мужа, то нельзя было трогать замок, подвешенный к постели новобрачных. Когда утром среди участников свадьбы разносилась весть, что «замок не сломан», все сочувствовали молодоженам.
Половое бессилие жениха называлось по-вепсски pinoho panoba - букв, «[жениха] в поленницу положили». Считалось, что его причиной была порча, устранить которую мог колдун.
Но если «замок был сломан», то первый дружка, разбудивший утром молодых, торжественно передавал радостную весть гостям, объявляя: «Замок сломан!», и тогда те кричали: «Ура!»".
Источник: И. Ю. Винокурова " Обычаи, ритуалы и праздники в традиционной культуре вепсов".
Была ли невеста невинной? Об этом все должны быть уведомлены с помощью всем известной кровавой простыни.
У коми "после уединения с женихом надо было выводить честь, т.е. представлять доказательства честности невесты, для этого выносили простыню или рубашку со следами крови. Раньше был обычай вывешивать простыню в окошко, вместо занавески, чтоб все люди ходили и видели. Но чаще смотрели только свекровь и самые близкие родственники".
Источник: Лискевич Нина Александровна, and Машарипова Анжела Хайрулловна. "Женщина в ритуалах перехода, связанных с традиционной семейно-брачной обрядностью, у коми Нижнего Притоболья" Вестник археологии, антропологии и этнографии, no. 2, 2010.
...
"У капшинских вепсов сваха, разбудившая чету новобрачных, торжественно уносила рубаху молодухи, обнаружив на ней следы невинности. Она обряжала молодоженов во все чистое и новое. Одежда для молодого второго дня (порты, рубаха и даже онучи) была приготовлена невестой.
У северных вепсов утром во время бужения молодому приносили подштанники (kadd’ad) с откровенно фаллической символикой - на жерди или с воткнутой морковью".
Источник: И. Ю. Винокурова " Обычаи, ритуалы и праздники в традиционной культуре вепсов".
Во время самой ночи молодых одних не оставляли, их стерегли. Буквально колдун, дружка или сваха (в разных регионах традиции различались) охраняли постель молодоженов, находясь неподалеку.
"На протяжении всей брачной ночи молодых охраняли дружка или сваха: «Около подклети ходит ночью сваха или вооруженный дружка, чтобы колдуны не попортили молодых». В их задачу входила защита молодых от нечистой силы, а также они должны были отгонять непрошеных подзагулявших гостей".
Источник: Кабатов Сергей Александрович (2015). Первичный анализ второго и третьего этапов комплекса свадебных обрядовых действий в среде сельского населения Костромского Поволжья XIII-XVIII веков. Вестник Костромского государственного университета, 21 (3), 8-14.
Вот пример с надзором со стороны колдуна у карелов:
"Когда молодожены укладываются спать, колдуну надо проследить, чтобы молодуха легла лицом к мужу. В первую ночь новобрачная ложится спать не раздеваясь. Если молодая упрямится и ложится спиной к мужу, то патьвашка (колдун) заставляет ее подняться и стоять на полу, пока та не подчинится. Теперь молодые остаются наедине, патьвашка запирает дверь на замок и они могут спать за закрытой дверью до утра, пока патьвашка не придет их будить."
Интересно, что во многих регионах сходился обычай: перед свадебной ночью молодая должна разуть или раздеть мужа, таким образом показав ему свое подчинение. В сапоге или носке прятались деньги.
У карелов в помещении для сна молодых "муж садился на стул, жена расстегивала жилет и пиджак (это уже одежда конца 19 века, раньше она была иной, разумеется), глубоко кланяясь после расстегивания каждой пуговицы, стягивала с него эту одежду, снимала сапоги и носки. В награду она получала какие-то деньги, которые патьвашка положил в носок новобрачного".
Вот такая же традиция из Костромского Поволжья XIII-XVIII веков
"Оставшись одни, новобрачные должны были выполнить ряд утвержденных традицией обрядовых действий, обеспечивавших, по народным представлениям, согласную супружескую жизнь, богатство, здоровое потомство. Одна из главных составляющих счастливой семейной жизни - это покорность жены мужу. Для этого молодой приходилось демонстрировать свое смирение, снимая с мужа сапоги: «молодая разувает своего мужа, и когда она снимает сапог, в коем лежат деньги, тогда он бьет ее слегка плетью по плечам».
По другим источникам: «Невеста должна была проситься у жениха на постель и разуть его».
Обычай снимать с мужа сапоги упоминается еще в первой русской летописи - в «Повести временных лет». Так, во времена Владимира дочь Полоцкого князя не захотела его разуть — «не хочю розути робичича».
А у славян-язычников девушка сразу становилась женой того, кто ей, простоволосой, набрасывал на голову покрывало или повой и кому она снимала обувь с ног.
Деньги клались по обычаю только в один сапог, и если невесте удавалось прежде снять тот сапог, в котором лежали деньги, это значило, что в последующей семейной жизни ей уже не придется разувать мужа".
Вот еще обряды, показывающие подчинение невесты:
"Желание быть хозяином в семье жених демонстрировал тем, что заставлял невесту просить разрешения лечь с ним в постель, а также власть мужа над женой демонстрировалась символическими ударами плетью."
Интересен еще такой момент. Постель молодым зачастую стелили не в жилом помещении, а в сенях, в уличной хоз.постройке, в неотапливаемой пристройке к дому. Возможно, просто отдельных жилых помещений не было (все члены семьи ведь спали в одном помещении, зачастую). Хотя, есть версия, что так характеризовалась «пограничность» расположения (не изба, но и не улица) и отражалось своеобразие положения молодых — уже новобрачные, но брачная ночь ещё впереди, а значит еще не совсем муж и жена.
"Проводы молодых в пуньку.
Одним из главных обрядов свадьбы, символизирующий переход жениха и невесты в новую социовозрастную группу, была брачная ночь. Переходный характер обряда обусловил жёсткую регламентацию поведения новобрачных и их окружения. Место брачного ложа — пунька (неотапливаемая пристройка к сараю или хлеву). Постель, привезённую в дом жениха вместе с приданым, стелила свекровь. В постель подкладывали растения, обладающие семантикой плодородия — ржаные снопы, солому, хмель. Во время свадебного угощения молодых уводили спать. В орловской свадебной традиции это делали ранняя сваха и дружка. Повсеместно совершался обряд «обогревания постели», когда брачное ложе занимали родители, старшие родственники или гости (обязательно семейная пара), которую после шуток и выкупа уступали новобрачным".
Сейчас все эти обряды не актуальны, хотя в какой-то мере могли где-то и сохраниться, пусть и не полностью.