– Жора, такой шанс бывает раз в жизни, – она говорила горячо, глаза блестели. – Смотри: если вложить сейчас, когда курс упал, а потом он вернётся к прежним значениям – мы удвоим капитал!
– Но где взять деньги? Мы и так вложили все сбережения.
– А машина? – Лариса закусила губу. – Потом купишь себе получше!
– Гошенька, сынок, ты получил то, что я тебе отправила? – голос Светланы Родионовны в трубке звучал встревоженно.
– Да, мам, читаю, – Георгий устало потёр переносицу, глядя на длинное сообщение в WhatsApp, пестрящее скриншотами новостей и восклицательными знаками.
– Ты только вдумайся: люди всё до копейки потеряли! А у многих ведь дети, кредиты...
– Мам, это совсем другое...
– Что другое? – Лариса мягко положила руки на плечи мужа, заглядывая в экран телефона. – Опять твоя мама переживает?
Георгий кивнул, переключив телефон на громкую связь.
– Светлана Родионовна, – голос Ларисы звучал спокойно и рассудительно, – вы сравните: вот наша платформа NewCoin– полная прозрачность, все транзакции можно отследить. Смотрите, – она развернула ноутбук, хотя свекровь не могла этого видеть, – какая команда разработчиков, какие технологии! Мы же уже вывели первую прибыль.
– Доченька, все эти пирамиды так и начинаются – сначала дают вывести немножко, а потом...
– Мам, – перебил Георгий, – давай не будем? Мы же взрослые люди, разберёмся.
Он попрощался и отключился. Экран телефона тут же мигнул новым сообщением: «Сынок, я же сердцем чувствую...»
Георгий откинулся в кресле, рассеянно глядя на экран ноутбука. График роста NewCoin за последние три месяца неуклонно шёл вверх практически прямой линией.
Всё началось в конце февраля – Лариса тогда ворвалась в кабинет с горящими глазами.
«Жора, это шанс! Ты понимаешь? Такое бывает раз в жизни!»
Он сначала отмахивался – все эти криптовалюты казались чем-то несерьёзным. Но Лариса умела убеждать. Она приносила аналитические статьи, показывала презентации, рассказывала о знакомых, которые уже вложились и получают стабильный доход.
«Революционная технология! – говорила она. – Это не просто очередная крипта, это будущее финансов!»
Они начали с небольшой суммы – всего пятьдесят тысяч. Через неделю баланс на платформе вырос до шестидесяти. Ещё через неделю – до семидесяти пяти. Когда Георгий впервые вывел часть прибыли на обычную банковскую карту, последние сомнения растаяли.
Вот только родители... Особенно отец. Виталий Артёмович, проработавший тридцать лет в банковской сфере, косился на графики роста NewCoin с плохо скрываемым недоверием.
«Сынок, – говорил он, постукивая пальцем по экрану, – не бывает такой доходности без риска. Это базовый закон финансов».
«Пап, времена меняются. Криптовалюты – это новая экономика!»
«Новая экономика? – отец качал головой. – Я много повидал этих новых экономик. И все они заканчивались одинаково».
Георгий метался между двумя мирами. Мир родителей – надёжный, предсказуемый, но какой-то безнадёжно устаревший. И мир Ларисы – яркий, полный возможностей, где деньги могут делать деньги буквально из воздуха.
«Они просто завидуют, – мягко говорила Лариса вечерами. – Им обидно, что мы нашли способ заработать больше, чем они за всю жизнь».
И Георгий кивал, стараясь не думать о тревожном взгляде матери и нахмуренных бровях отца.
Родители всегда с подозрением относились к проектам Ларисы. Нет, их можно понять, далеко не все из её идей давали плоды. Но вот онлайн-школа, которую они собирались открыть перед тем, как вписались в NewCoin… Интересный же был проект, наверняка взлетел бы. Он даже уволился, чтобы можно было посвящать всё время работе над школой. Сейчас он даже жалел, что Лариса перегорела этой идеей, когда появился NewCoin.
Выходные у родителей всегда были традицией. Но в этот раз Георгий ехал с тяжёлым сердцем – накануне они с Ларисой вложили в NewCoin ещё двести тысяч. Всю дорогу он вспоминал, как дрожали пальцы, когда подтверждал перевод.
Виталий Артёмович встретил их на пороге, непривычно серьёзный, в старом домашнем свитере, который делал его похожим на постаревшего профессора. После обеда он отозвал сына в свой кабинет, пропахший табаком и книжной пылью.
– Присядь, надо поговорить.
Отец достал потрёпанную папку с какими-то графиками. Георгий узнал пожелтевший фирменный бланк банка.
– Помнишь МММ? – Виталий Артёмович разложил бумаги на столе, его пальцы слегка подрагивали. – Смотри: вот график доходности. А вот – крах. А это – Unity Finance, две тысячи восемнадцатый год. Та же история. А теперь глянь на свой NewCoin.
– Пап, ну что ты сравниваешь? – Георгий старался не замечать, как предательски дрогнул голос. – То были примитивные пирамиды, а тут – инновационная платформа! Технология блокчейн...
– Сынок, – отец снял очки и устало потёр переносицу, стёкла очков поймали луч заходящего солнца, – я тридцать лет в финансах. Поверь, новые технологии – это только упаковка. Суть не меняется: если тебе обещают доходность выше банковской в разы – это стопроцентно пирамида.
Вечером Лариса, выслушав рассказ о разговоре, только покачала головой, накручивая на палец прядь волос – привычка, появлявшаяся у неё в моменты особой убеждённости:
– Жора, ну сам подумай: твой отец всю жизнь проработал в обычном банке. Открывал вклады под три процента годовых. Конечно, он не может принять, что можно заработать больше! Это разные менталитеты, разные эпохи.
На следующий день пришло очередное подтверждение её правоты – они снова смогли вывести часть прибыли. Деньги упали на карту с тихим звоном уведомления.
– Вот! – торжествующе говорила Лариса, прижимаясь к плечу мужа. – Где тут пирамида? Деньги приходят день в день!
На следующий воскресный обед они опоздали на полчаса – Лариса выбирала наряд, придирчиво разглядывая себя в зеркале. Светлана Родионовна встретила их молча, с каким-то новым выражением в глазах, от которого у Георгия защемило сердце.
За столом говорили о погоде, о ценах, о новом торговом центре. Звенели чайные ложечки, стукались о блюдца чашки. А потом Виталий Артёмович спросил:
– Как ваши инвестиции?
– Замечательно! – Лариса просияла, поправляя выбившуюся прядь. – Представляете, только за прошлую неделю тридцать процентов прибыли!
– Тридцать процентов за неделю? – отец переглянулся с матерью, желваки на его скулах заходили. – Гоша, сынок...
– Не начинай, пап.
– Мы же добра вам хотим! – Светлана Родионовна отложила вилку, руки её заметно дрожали. – Лариса, доченька, ну нельзя же так рисковать...
– А по-моему, – голос Ларисы стал жёстче, в глазах мелькнул холодный огонёк, – вы просто не хотите видеть наш успех.
– Твоя жена настраивает тебя против нас, – сказала мать тихо, с болью глядя на сына. – Неужели ты не видишь?
– Всё! – Георгий с грохотом отодвинул стул. – Хватит! Лара, мы уходим.
Дома, обнимая притихшую жену, он думал: как родители могут быть так несправедливы? Разве не очевидно, что Лариса желает им только добра? От камина тянуло теплом, по стене плясали уютные тени, а на телефоне мигало непрочитанное сообщение от матери.
Первый звоночек прозвенел в понедельник – курс NewCoinпросел на десять процентов. Георгий нервно обновлял страницу, надеясь увидеть привычный рост. Но график упрямо полз вниз.
– Милый, ты чего не спишь? – Лариса подошла сзади, положила руки на плечи.
– Смотри, что творится.
– О! – в её голосе зазвучал восторг. – Это же прекрасно!
– Прекрасно? – Георгий обернулся. – Мы теряем деньги.
– Глупенький, – она присела рядом, придвинула ноутбук. – Это наш шанс! Когда ещё купим по такой низкой цене? Через неделю курс взлетит, вот увидишь.
К утру вторника падение составило уже двадцать процентов. Георгий то и дело проверял котировки. В обед позвонил отец.
– Сын, ты видел новости про NewCoin?
– Пап, это временное падение...
– Гоша, послушай! – голос отца звучал встревоженно. – На форумах пишут, что у них проблемы с выводом крупных сумм. Люди жалуются на сбои в системе.
– Значит, нагрузка большая. Все скупают крипту по низкой цене.
– Сынок, одумайся! Это классическая схема – сначала обвал, потом...
Георгий сбросил звонок. Вечером они долго совещались с Ларисой.
– Жора, такой шанс бывает раз в жизни, – она говорила горячо, глаза блестели. – Смотри: если вложить сейчас, когда курс упал, а потом он вернётся к прежним значениям – мы удвоим капитал!
– Но где взять деньги? Мы и так вложили все сбережения.
– А машина? – Лариса закусила губу. – Потом купишь себе получше!
Георгий колебался. Продать машину, на которой четыре года ездил на работу?
– Милый, – Лариса обняла его, – неужели ты не видишь? Твои родители специально запугивают тебя, чтобы мы упустили момент! Им просто завидно.
В среду Георгий выставил машину на продажу по низкой цене, чтобы побыстрее продать. К вечеру нашёлся покупатель, и ещё полтора миллиона легли на карту. Руки дрожали, когда он переводил деньги на платформу.
– Вот увидишь, – шептала Лариса, – это наш счастливый билет!
В четверг сайт NewCoin начал подтормаживать. Георгий пытался зайти в личный кабинет, но страница бесконечно грузилась.
– Технические работы, – уверенно сказала Лариса. – Они же предупреждали, что обновляют систему.
К вечеру сайт заработал, но кнопка вывода средств была неактивна.
В пятницу Георгий проснулся от звонка Виталия Артёмовича.
– Сын, включи новости! Там про NewCoin...
Трясущимися руками Георгий открыл браузер. «Крупнейшая криптовалютная платформа NewCoinпрекратила работу. Десятки тысяч инвесторов потеряли доступ к счетам...»
– Это ошибка, – бормотал он, пытаясь зайти на сайт. – Сейчас всё починят...
Но сайт не открывался. Служба поддержки молчала. Телеграм-канал платформы был удалён.
– Лара! – крикнул он в пустоту квартиры.
Жены не было – ещё вчера она улетела к подруге в Сочи. «Встретимся в понедельник, когда курс взлетит!» – сказала она, целуя его на прощание.
Георгий сидел, невидящим взглядом уставившись в погасший экран ноутбука. Четыре миллиона. Все их сбережения. Кредит. Деньги от продажи машины. Всё исчезло.
Телефон разрывался от звонков родителей. Но что он мог им сказать? Как признаться, что они были правы? Что он, как последний идиот, купился на красивую сказку?
В новостях уже вовсю трубили о крупнейшей криптовалютной афере года. Замелькали знакомые скриншоты – те самые графики роста, те самые отзывы «успешных инвесторов». Всё, во что он так свято верил, оказалось искусно срежиссированным спектаклем.
Лариса не брала трубку. Её страница в соцсетях была удалена.
«Заблокированы счета десятков тысяч инвесторов... По предварительным данным, общая сумма ущерба составляет... Правоохранительные органы начали расследование...»
Строчки плыли перед глазами. В голове стучала одна мысль: «Как я мог быть таким слепым?»
Телефон снова зазвонил – мать. Георгий представил её лицо, полное тревоги и боли, и не смог ответить. Открыл их переписку в WhatsApp. Последнее сообщение от Светланы Родионовны пришло вчера вечером: «Сынок, я не могу уснуть. Почему-то очень тревожно. Позвони, как сможешь».
Тогда он только раздражённо отмахнулся. А ведь эта тревога была не просто материнской мнительностью...
Георгий открыл историю транзакций в онлайн-банке. Вот оно – последнее поступление от продажи машины. Он вспомнил, как покупатель придирчиво осматривал его старенькую «Тойоту». «Движок в порядке, – убеждал Георгий, – я все ТО вовремя проходил». А в голове стучало: «Быстрее, быстрее, пока курс не начал расти!»
Теперь эта спешка казалась безумием. Он достал телефон, набрал номер службы поддержки NewCoin в пятидесятый раз за утро. «Абонент временно недоступен». Конечно – номер отключён, как и все их аккаунты в соцсетях, как и сам сайт.
Где-то в глубине души шевельнулось страшное подозрение: а что, если Лариса знала? Что, если её отъезд не был случайным? Что, если... Нет, нет, только не это. Он попытался отогнать эту мысль, но она возвращалась снова и снова.
В дверь позвонили. На пороге стояли родители.
– Мы всё утро не могли до тебя дозвониться, – тихо сказала Светлана Родионовна.
Виталий Артёмович молча положил руку на плечо сына. И вот тут Георгия прорвало. Он говорил и говорил – о том, как поверил, как не слушал их предупреждений, как продал машину. Голос срывался, руки дрожали.
– Четыре миллиона, – выдохнул он наконец. – Всё, что у нас было. И ещё кредит...
– Сынок, – отец крепче сжал его плечо, – прорвёмся.
– Вы же... Вы же предупреждали...
– Мы не за деньги переживаем, – мать смахнула слезу. – Мы за тебя боимся. Где Лариса?
И тут телефон Георгия снова ожил. Пришло сообщение от жены: «Прости, милый. Так было нужно».
Георгий сидел в той же позе у погасшего ноутбука – только теперь в квартире было пусто. Лариса забрала вещи, пока его не было дома. Просто наняла грузчиков и увезла всё своё.
Он пытался дозвониться до неё каждый день. На восьмые сутки она наконец взяла трубку.
– Милый, – её голос звучал как прежде, мягко и убедительно, – не нужно драматизировать. Да, мы потеряли деньги. Но это не конец света.
– Мы? – Георгий сжал телефон до боли в пальцах. – Ты уехала за день до того, как всё рухнуло. Почему именно тогда, Лара?
– Совпадение, – в её голосе появились знакомые нотки обиды. – Или ты теперь, как твои родители, везде видишь подвох?
Георгий молчал. А ведь правда – как он не замечал раньше этих интонаций? Этого умения переводить стрелки, делать его виноватым?
– Знаешь, Жора, – её голос стал деловитым, – я думаю, нам обоим нужно время. Остынь, подумай. Может, это судьба – начать всё с чистого листа?
– С чистого листа? – он горько усмехнулся. – У меня кредит на два миллиона. Я без машины. Без работы, тоже благодаря тебе! И зачем я повёлся на твои уговоры, уволился ради твоей онлайн-школы, которую ты забросила, увлёкшись NewCoin.
– Ну вот видишь – ты опять меня обвиняешь.
Георгий вдруг с пронзительной ясностью увидел всю их совместную жизнь. Как она убедила его бросить хорошую работу. Как каждый раз оказывалась права, а виноватым оставался он.
– Прощай, Лара.
– Ты сам всё выбрал, – холодно ответила она и отключилась.
Он нажал «отбой» и впервые за неделю почувствовал что-то похожее на облегчение. Пустота в квартире больше не казалась звенящей – теперь это была пустота новой страницы.
В дверь позвонили – родители привезли продукты. Они делали это каждый день, хотя Георгий просил не беспокоиться.
– Я всё верну, – сказал он в который раз.
– Знаем, сынок, – ответила мать. – Знаем.
Прошел месяц. В родительской квартире пахло маминым борщом. После работы Георгий сидел за кухонным столом, разбирая бумаги – Виталий Артёмович помог устроиться в банк, где когда-то работал сам. Не на руководящую должность, конечно, но зарплата позволяла постепенно гасить кредит.
– На следующей неделе первое заседание по разводу, – сказал отец. – Имей в виду, она может и не явиться.
Светлана Родионовна поставила перед сыном дымящуюся тарелку. В её движениях была всё та же забота, но без прежней тревоги – сын справляется, и это главное.
Телефон тихо завибрировал – пришло письмо от следователя. Создателей NewCoin нашли в Дубае, но вернуть деньги вкладчикам вряд ли удастся. Георгий усмехнулся: его уже не волновало. Важнее было другое – работа, план по закрытию долгов, новая жизнь.
Звякнул WhatsApp. «Гоша, нам нужно поговорить. Я могу всё объяснить...» – писала Лариса с нового номера.
Георгий повертел телефон в руках и удалил сообщение, не открывая. Что бы она ни хотела объяснить – про исчезнувшие деньги или про то, как вывезла вещи за час до краха – он больше не тот наивный мальчик, готовый поверить в любую красивую сказку.
– Борщ остынет, – мягко напомнила мать.
За окном падал первый снег. Впереди был долгий путь, но он точно знал: самое страшное позади.
Теперь правильнее: заседание ещё впереди, отец просто передаёт информацию от знакомого юриста, и нет путаницы с почтой.
***