Мыться предполагалось в ключе за домом. Но вода, что там текла, была ледяной и не слишком подходила детям для купания. Сансин закатила глаза.
-Есть еще горячий источник. Но в нем ты точно сваришься. - недовольно проворчала женщина.
Часть первая:
И все-таки велела горным троллям, своим неизменным прислужникам, установить в купальне бочку, и смешать в ней воды из источника и ключа. Когда Мария, раздевшись донага, влезла в бочку, Сансин помогла ей помыться. Не понравилось ей то, как отвратительно смотрелись на спине длинные уродливые полосы от наказания, некоторые выделялись своей багряной яркостью, другие были сине-голубые, едва заметные.
-Кто тебя так? - спросила холодно, будто бы о погоде.
-Папенька воспитывал. - коротко бросила девочка и притихла.
-Хм... -неопределенно пробормотала Сансин и сглотнула вязкий комок в горле. Это тоже было в диковинку, испытывать сочувствие. Сансин приказала слугам заварить вкусный чай и не поскупиться на ягоды в меду.
За вечерним чаем они обсудили все аспекты будущей сделки. Хозяйка горы тщательно скрывала смех, слушая, как важно ребенок рассуждает о процентах и расписках.
-А что же ты оставишь мне в залог? -вдруг спохватилась она.
-Залог? Но... Но... У меня ничего нет. Если бы у меня было что-то ценное, я бы не смела беспокоить Вас. -резонно заявила девочка.
-Я не прошу ценностей. - фыркнула Сансин. - Скажем так, какие у меня гарантии, что ты все-таки станешь ветеринаром? Вдруг ты передумаешь, или испугаешься?
-Ни за что! - воскликнула девочка. - Это же мечта всей моей жизни!
Тем не менее, Хозяйка горы, хитро подмигнув ребенку, поманила ту к окну, за которым рос исполинский дуб. Маша не сразу поняла куда смотреть, но потом... В сгустившихся уже сумерках вдруг сверкнули два огромных желтых глаза. Птица была поистине громадной, ростом не уступающая самой девочке. Огромные лапы надежно цеплялись за толстую ветку, вспарывая кору острыми когтями. Изогнутый могучий клюв чуть приоткрывался, а крылья то и дело приходили в движение.
-Какая красивая! - завороженно пискнула Маша, и даже не обуваясь выскочила в заднюю дверь, бросилась к дереву.
Она остановилась напротив и восхищенно приоткрыв рот, разглядывала чудесную птицу во все глаза.
-Ты такая красивая!!
Сансин вышла следом, накинула на худенькие детские плечи теплый платок.
-Его зовут Бу. Недавно ему поранили крыло и он пока не летает. Не побоишься такого лечить?
-Не побоюсь. Только я пока не умею!
Сансин рассмеялась.
-Я уже сделала, все что нужно. Но завтра утром придется его покормить. Если не струсишь, так уж и быть, я помогу тебе. - она уже давно приняла решение, но дразнить девчонку было почему-то так невозможно весело.
Она уложила ребенка в кровать, и оставив гореть ночник, покинула дом. В самой высокой части горы, куда не добраться никому из людей, под защитой хищных зверей и птиц, скрытая водопадом и магией, находилась пещера. В ней и брала свое начало сокровищница Хозяйки горы. Она выбрала небольшой ларец, насыпала в него золотых монет и пригоршню лучшего жемчуга, но после передумала. Ребенку такой вес не поднять. После небольшого раздумья отыскала маленький кожаный мешочек, в котором хранились с десяток разноцветных камней. Крупные, еще не ограненные, драгоценные камни переливались всеми цветами радуги. То, что нужно. Уж на мечту точно хватит. Нужно только объяснить Маше некоторые хитрости. Наивная в силу возраста, та отдаст все папеньке и сама останется не у дел. А этого Сансин для нее не хотела. Она не предполагала, что еще когда-нибудь увидится с малышкой. Только сердце радовалось и тому, что она уже имела.
Должно быть когда-то, в человеческой жизни, была у нее такая вот девочка. Поэтому испытывала сейчас некоторую нежность. Не дав себе передумать, Сансин устремилась домой. Не жалко ей было сокровищ. Но ведь был риск, что людей обуяет алчность, и тогда спокойная ее жизнь закончится. Впрочем, ее уже было предостаточно, этой спокойной жизни. Настала пора перемен.
Но если бы Сансин знала, какими они окажутся, не была бы столь беспечной. Задраила бы все входы в пещеру, закрыла бы от этой тягучей нежности свое сердце, никогда в жизни не пустила бы на свою гору никого из людей. Но блаженно неведение. И до самого рассвета наблюдала Сансин, как безмятежно спит ребенок, не желая той и капли ждущего впереди горя.
продолжение: