Глава 23
Родители Сони решили оставить затею посадить Николая
– Соня права – говорил супруг Анастасии – деньги не вернутся, а парню сломаем жизнь, а, главное, сделаем несчастной дочь. Видно, этого мальчика есть за что любить. Пусть всё идёт так, как идёт. Если его и посадят, то в этом будем виноваты не мы.
Супруга согласилась, хоть и без особого желания. Как-то вечером к Тамаре Ильиничне зашёл Хохлов
– Можно?
– Заходи, Семён, с плохими новостями?
– Это решать Николаю. Расследование завершено по твоему делу, но как по мне, то там пока недостаточно материала – сказал он с грустной улыбкой. - Я всегда был сторонником полного комплекта доказательств. Мы тянули, даже не приходили к тебе в больницу для допроса, теперь ты вроде окреп – и он внимательно посмотрел на парня – завтра к девяти в прокуратуру. Надо ответить на ряд вопросов, тогда можно будет передавать дело в суд. Один из вопросов будет про тех бизнесменов, которых ты успел взломать, заранее подготовь список, если не забыл.
– Хорошо, но я их и так прекрасно помню – и уши его покраснели.
Тамаре было по — настоящему больно слушать о том, что с ним случилось, а тем более о том, что ему еще предстоит пережить. Но она также понимала, скольким невинным людям это стоило состояния и здоровья. Когда сосед ушел, Тамара обращаясь к Николаю, сказала
– Я тебя отвезу, чтобы тебе не толкаться в метро, это Семёну кажется, что ты уже здоров, а я больше знаю, так что не возражай.
– Хорошо, спасибо. Перед допросом он не спал всю ночь. Все эти до сегодняшнего дня незнакомые слова: прокуратура, суд, допрос, – напоминали какой-то сериал о бандитах и он был в главной роли. Встал он рано, принял душ, погладил брюки и надел свежую рубашку
– Я готов – крикнул он Тамаре Ильиничне
– Иди позавтракай, потом поедем.
– Я не хочу
– Надо .
Он выпил маленькую чашечку кофе и съел бутерброд с сыром
– Всё, больше не могу.
Она его понимала, всё это было очень неприятно. Само здание прокуратуры тоже внушало трепет. Оно было серо-чёрным с двумя гербами на чёрном фоне здания: герб Российской Федерации и герб министерства юстиции.
– За всю жизнь не была ни разу в прокуратуре, Бог миловал – Тамара хотела перекреститься, но оглянувшись по сторонам не стала этого делать. – Вот, Николаша, смотри, кто осуществляет на территории Москвы надзор за соблюдением законов.
Парень кивнул и открыв двери, пропустил женщину вперёд. Кабинет, где ждали Николая Жарова, они нашли сразу
– Можно? Я Николай Жаров, меня сегодня вызвали на допрос
– Да, ждём тебя, присаживайся.
Перед ним сидели двое мужчин, один был в штатском, а другой в звании капитана
– Как здоровье?
– Нормально, я выкарабкался.
– Сейчас мы тебе устроим очную ставку, посмотри на этого человека и скажи знаешь ли ты его и при каких обстоятельствах вы познакомились, а потом мы зададим тебе несколько вопросов
– Хорошо – ответил Николай.
Капитан нажал на кнопку и через пять минут в кабинет ввели Арсения. Он сел напротив Жарова
– Знаешь ты его?
– Да, это Арсений Дубровин, он себя называет Арс. Именно он предложил мне поработать на Бориса Анатольевича, или как там его – Виктора Павловича.
- Больше вы с ним не встречались?
- Мы постоянно встречались, а последний раз я его видел около кафе, где на меня было покушение. Но стрелял не он , мы просто разговаривали и в этот момент прозвучал выстрел. Вот и всё.
– А ты знаешь этого парня – обратился мужчина в штатском
– Знаю, именно он потрошил бизнесменов, классный специалист, между прочим, рекомендую.
– Спасибо, мы обязательно воспользуемся твоим предложением. Увидите.
Николай был потрясён видом, нЕкогда модного и ухоженного Арса. Посмотрев ему вслед, он потёр лицо руками
– Готов отвечать на вопросы?
– Да, задавайте.
– Назови тех, кого тебе удалось взломать
– Я вот составил список четырёх человек.
– А мог бы еще сколько взломать?
– Думаю раза в три больше.
– Сколько денег получил за свою работу
– Шестьсот тысяч
– Немного – сказал тот, кто в штатском
– Ну мне и за эти хорошо прилетит.
– Где работал?
– Мне снимали квартиру, потому что в общежитии я бы не смог этим заниматься.
– Кто оплачивал ее?
– Работодатели.
Много говорили о моральной стороне этой работы и Николай, высказывая по этому поводу своё мнение поразил этих мужчин.
– Вот рассуждаешь ты очень правильно, а на деле получилось всё наоборот.
– Понимаю, я вам кажусь человеком, у которого слова расходятся с делом, но это не так. Взломав первых двух бизнесменов, я был уверен, что деньги идут на благотворительность, как и говорил мне Борис Анатольевич и только потом мне стало всё понятно, что я самый настоящий деревенский лох. Тогда я стал отказываться от этой работы.
Допрос продолжался два часа, но даже за это время Николай очень устал и вышел бледный и как лимон выжатый.
– Сядь, Николаша, попей, ты бледный.
– Я устал.
– Понимаю.
Они ещё посидели немного и не спеша пошли к машине. А те, что остались в кабинете, делились впечатлением от Николая Жаровыа и оба пришли к единому мнению: красив, обаятелен и, что, пожалуй, ещё важнее, умён. А ещё это был мужчина с характером, смелый, если не сказать, мужественный. Им доводилось сталкиваться с хакерами, которых запугивали и, боясь расправы, они продолжали свою бандитскую деятельность. А этот не побоялся. В общем Николай Жаров был профессионалом самого высокого класса, способный принести ещё много пользы своей Родине.
Оказавшись дома, парень лёг на диван и сразу уснул. Бессонная ночь и допрос с пристрастием его вымотали окончательно. Никто не питал иллюзий относительно приговора. Закон был един: как для гениев, так и для простых смертных. Так что как бы хорош он не был в своём деле в данный момент , непременно настанет день, когда ему придётся ответить за то, что совершил.
Но он никогда не боялся трудностей, напротив, получал от них громадное удовольствие. Своим успехом он был обязан только себе, потому что работал больше других. Он с самого начала был влюблён в компьютеры. Все годы учёбы приносили ему радость. Каждый день он делал шаг вперёд, который приближал его к красному диплому. Он не жалел о своём жизненном выборе, он любил то, чем занимался. Сейчас бы он многое сделал по-другому и, конечно, никто не виноват в том, что он оказался в такой ситуации. Ведь право выбора неизменно оставалось за ним. И он оступился.
Через неделю ему пришла повестка на суд
– Наконец-то, сказал Николай, это неопределённость пугает еще больше, чем срок, который мне грозит. Вечером он всё рассказал Соне. Они долго переписывались и она ему пожелала, чтобы его освободили прямо в зале суда, без всяких условностей.