Старуха со злыми глазами и крючковатым носом склонилась над Анжелой. Ощущение неминуемой беды сжало грудь девушки, в следующее мгновение новая схватка заставила завыть от боли.
- Ничего, все бабы рожают, уж такая наша доля, - подтаскивая её к кровати, произнесла Катерина.
- Я.., я… знаю, кто вы, - с трудом ворочая пересохшим языком, выдавила из себя девушка.
- Ну и хорошо, что знаешь. Спасибо бы мне сказала, а то кочевряжишься, неблагодарная!
- Дай ей выпить, - старуха протянула Катерине алюминиевую кружку.
- Что это? Ребёнку не навредит?
- Нет, даже наоборот.
- А Надьке? - по привычке называя Анжелу именем дочери, спросила Катерина.
- Уж такая её доля, - проскрипела старуха, вытирая руки о замусоленный фартук.
Начало здесь👇
******
С тяжёлым сердцем Григорий ехал в посёлок. Даже звонок закадычному другу не успокоил, наоборот, он понимал, что у Анжелы совсем нет времени, поэтому вместо того, чтобы ехать на работу, он резко крутанул рулём в сторону дома Катерины.
Вечерело, но свет в конах не горел, казалось, дом без признаков жизни давно пустовал. Григорий знал, что это не так. Заглушив двигатель, он выскочил из Нивы и побежал к калитке.
- Чего тебя на ночь глядя принесло? - неизвестно откуда появилась Катерина. Она поставила на землю ведро с водой и повторила свой вопрос.
- Решил убедиться, что вы с Надей доехали без проблем.
- Убедился??? Вот и езжай, откуда приехал!
-Что ж вы так гостя встречаете?
-А мы сегодня гостей не ждём, да и дочка моя спит давно.
- Так только восемь часов?
-Утомилась девка. Поужинала и уснула.
Проводница схватила ведро, всем видом давая понять, что разговор закончен.
Григорию ничего не оставалось, как попрощаться и уехать.
Отчего-то после разговора с Катериной стало ещё хуже, теперь он был уверен, что проводница что-то скрывает, и это что-то совсем не безопасно.
Весь остаток дня и ночь Григорий не сомкнул глаз, а только рассвело, позвонил другу.
- Ты что, обалдел? Как же я так быстро всё узнаю? Ни уголовного дела, ни официальных полномочий у меня нет! Хоть бы заявление от Надежды было, – на вопрос Григория, что удалось выяснить о проводнице и её дочери, ответил Петька.
- Будет тебе заявление!
-Жду у себя сегодня после девяти.
- Мы будем.
Распрощавшись с Петькой, Григорий промаялся ещё пару часов и снова поехал к Катерине.
На этот раз дом, и правда, был пуст. Как он не громыхал в дверь, как не звал, никто не вышел, никто не открыл.
- Чего тарабанишь? – на дорожке, ведущей в огород, появилась соседка.
- Катерину ищу, а вернее сказать, её дочку.
- Нет их.
- Как нет? Уехали?
- Нет и всё! Я сама не знаю. Чёт ночью Катька бегала туда – сюда, с ведром таскалась, а под утро, всё стихло.
- И вы ничего не видели? - с надеждой, что любопытная Клавдия Петровна не упустила возможности сунуть свой нос в чужие дела, спросил Григорий.
- Ох, - разочаровано вздохнула соседка, - Под утро такой сон меня сморил, что я и отключилась.
- А чужих людей не видели? Может, кто приходил, приезжал?
- Как же? Видела.
- Кого? –ухватился за её ответ, как за соломинку Григорий
- Так тебя и видела вчера.
-И всё???
- Всё!
Клавдия Петровна намеренно не упомянула о старухе, которую тоже видела из боязни, что та наведёт на неё порчу или что похуже. Все в их посёлке сторонились этой старухи. Не была исключением и она. Конечно, сердце подсказывало, что не зря Катерина притащила в дом эту ведьму, но своя жизнь- то дороже.
- Если вдруг что-то вспомните, позвоните мне, - попросил Григорий.
Его встревоженный голос вызвал у неё муки совести, но Клавдия Петровна отогнала их, как только Григорий отъехал на своей Ниве от дома.
- Жила себе хорошо, ни забот ни проблем, а как Катька с дочкой появились, так всё кувырком пошло, - посетовала Клавдия Петровна, твёрдо решив не лезть в это дело.
******
Григорий не знал, что страшное уже случилось, и что ночью на свет появилась прекрасная девочка. Совсем малюсенькая, весом не больше двух килограммов, она тянула ручки к матери, а та уже не могла взять её, прижать к своему сердцу, вдохнуть запах своего ребёнка, почувствовать её тепло.
Анжела умирала с мучительной мыслью, что оставляет дочь в руках страшной женщины и что уже не может её защитить. Страстное желание любой ценой уберечь своего ребёнка продлило её жизнь на какие-то полчаса, а потом глаза её закрылись, и последняя слеза высохла на безжизненном лице.
- Как девчонку назовёшь? – проскрипела старуха, равнодушно набрасывая грязный платок на тело Анжелы.
- Аглая, - укутывая в простыню младенца, ответила Катерина.
- Глашкой, значит. Ну-ну.
- Да, Аглая, с греческого значит счастливая!
-Ты и вправду думаешь, что эта девчонка будешь счастливой? - разразилась дребезжащим, скрипучим смехом старуха.