– Да у тебя, похоже, совсем крыша поехала! – Татьяна Алексеевна металась по комнате, сжимая в руках новенькую рубашку сына. На стуле лежали джинсы, курточка и кофта. Все с этикетками – Ты на что деньги потратил? На шмотки?!
Гриша замер, как нашкодивший школьник. Его огромная фигура казалась несуразной и неуместной в этой кухне с розовым гарнитуром.
– Мам, ну надо же мне в чём-то ходить... – пробормотал он, опуская взгляд.
С дивана, поджав губы, за сценой наблюдала бабушка. Её морщинистые руки методично теребили спицы.
– Надо?! – Татьяна Алексеевна схватила один из пакетов. – Джинсы за пять тысяч? Рубашка? Ты с ума сошёл?! Это всё она тебя надоумила?
– При чём тут Алёна? – Гриша попытался выпрямиться, но получилось неубедительно. – Я сам решил...
– Сам он решил! – перебила мать. – А про сестру подумал? Чем она за съемную квартиру в Краснодаре заплатит. А бабушке на лекарства? Вот уж не думала, что вырастила такого эгоиста!
Гриша беспомощно оглянулся на бабушку, но та отвела взгляд. В комнате повисла тишина.
– Мам, но это же мои деньги... – наконец выдавил он. – Я их заработал.
– Твои? ТВОИ?! – Татьяна Алексеевна картинно всплеснула руками. – А сколько я сил потратила, пока тебя растила? Кто всю жизнь на тебя положил? И теперь ты будешь транжирить деньги на шмотки, пока твоя семья...
– Хватит! – неожиданно громко произнёс Гриша. Все вздрогнули от этого окрика.
Мать, поняв, что перегнула палку, решила сменить тактику.
– Гришань, ну ты разве не видишь, что эта лохудра тобой попросту манипулирует? – жалобно проскулила она, заглядывая сыну в глаза снизу вверх.
– Но мам... – Григорий сбавил обороты.
– Или верни вещи в магазин, или можешь забыть, что мы у тебя есть! – тихо, но настойчиво заявила женщина.
Гриша сгорбился, снова став похожим на нашкодившего мальчишку. Молча подхватил пакеты и вышел, громко хлопнув дверью.
Татьяна Алексеевна победно улыбнулась, поправляя идеальную укладку:
– Ничего, сынок, зато деньги целее будут. А то не ровен час, совсем избалуется твоя краля и на шею сядет...
Бабушка тяжело вздохнула, но промолчала.
***
Тем дождливым октябрьским вечером Аленка меньше всего ожидала встретить любовь на автобусной остановке. Особенно когда увидела его – хмурого великана в потрёпанной куртке, неловко переминающегося с ноги на ногу под козырьком остановки.
– Может, такси вызовем? На двоих? – неожиданно спросил он, когда дождь превратился в настоящий ливень. – А то, похоже, автобус в такую погоду вообще не придёт.
Его голос оказался неожиданно мягким для такой суровой внешности. Алёна согласилась – в конце концов, не торчать же здесь до утра.
В тесном салоне такси они разговорились. Гриша оказался вахтовиком, только что вернулся из Норильска. Рассказывал о работе, о суровом климате, о том, как однажды чуть не столкнулся с белым медведем.
– Представляешь, стою я такой, а он идёт. Прямо на меня! Хорошо, мужики подоспели, отогнали, – Гриша так увлечённо жестикулировал, что случайно задел потолок машины своей огромной ладонью.
Алёна хихикнула, глядя на его смущённое лицо.
– А живёшь с кем? – поинтересовалась она, когда они уже подъезжали к её дому.
– С мамой, – он как-то сразу погрустнел. – И с бабушкой. И сестра иногда приезжает.
– О, большая семья! – улыбнулась Алёна.
– Ага... – протянул он без энтузиазма.
Потом были встречи. Сначала редкие, потом чаще. Алёна всё не могла понять – как человек с такой зарплатой может выглядеть настолько... нелепо, неухоженно? Куртка – потёртая, джинсы – застиранные, обувь – видавшая виды.
– Слушай, а почему ты... – начала она однажды, но осеклась.
– Почему я как бомж одет? – усмехнулся Гриша. – Да просто... как-то не до того.
В тот вечер они сидели в небольшом кафе. Вернее, сидела Алёна – с чашкой капучино. Гриша заказал только воду.
– Слушай, да закажи ты себе хоть чай, а то я чувствую себя как-то неловко, – хихикнула девушка. – У меня зарплата в десять раз меньше твоей, но уж на кофе-то я наскрести могу.
– Не, не хочу, – беззаботно махнул он рукой.
– Я в этом году на море собираюсь, а ты как думаешь отдыхать? – поинтересовалась она.
– А, нет, – он махнул рукой. – Я на моря не катаюсь, не привык, это маман моя, да сестра, вот тех хлебом не корми, дай на песке поваляться, – усмехнулся Гришка.
В его голосе не было обиды.
– Зато мама у меня знаешь, какая красавица? – вдруг оживился он, доставая телефон. – Смотри!
С заставки смартфона улыбалась эффектная женщина, выглядевшая максимум на сорок. Холёная, ухоженная, в модном платье.
– Ого! – искренне восхитилась Алёна. – Сколько ей лет?
– Пятьдесят семь, – с гордостью ответил Гриша.
"Теперь понятно, куда уходят его деньги", – подумала Алёна, но вслух ничего не сказала.
– Слушай, а давай с тобой завара в магазин сходим. Правда! Подберем тебе что-нибудь, – воодушевленно тараторила Аленка.
В тот вечер возвращаясь домой она впервые подумала о том, что влюбилась.
«Да, угораздило же меня втюриться в этого «медведя», спонсора маменькиных и сестрицыных хотелок! Ведь ежу понятно, что просто так они от своей кормушки не отлипнут. Ну да ладно. Я тоже не лыком шита!» – решила Аленка и на этом успокоилась.
***
Старая люстра отбрасывала желтоватые блики на стены гостиной. Татьяна Алексеевна восседала в своём любимом кресле, как на троне. Её идеально уложенные волосы поблёскивали в неярком свете, а на губах играла едва заметная улыбка.
Бабушка, как всегда, устроилась на диване, укрыв ноги пледом. Аня, недавно прилетевшая из Сочи, развалилась в кресле-мешке, лениво листая ленту в телефоне.
– И откуда только она взялась? Ведь чем-то зацепила она Гришку... – Татьяна Алексеевна поджала губы.
– Ой, ма, да нормальная она вроде, – отмахнулась Аня, не отрываясь от экрана. – Я её фотки в соцсетях видела.
– Вот именно! – торжествующе воскликнула мать. – Слишком нормальная. Такие просто так на вахтовиков не заглядываются.
Бабушка тихонько вздохнула:
– Таня, может, правда, девочка хорошая? И Гриша-то повеселел в последнее время...
– Мам! – резко оборвала её Татьяна Алексеевна. – Ты вообще соображаешь, что говоришь? И откуда только берутся эти лохудры? Будь они неладны!
– Ой, ну и пусть встречается, я лично не против! – заявила равнодушно Анька.
– А, ну если так, то конечно! – мать театрально всплеснула руками, изобразив на лице чрезмерную веселость.
– Дура, ты забыла, кто тебе деньги дает на все твои «творческие поиски»? – вдруг загрохотала она. На ее лице не было и тени от улыбки.
– Нет, – буркнула та.
– Вот видишь! А благодаря брату ты можешь искать своё призвание, не думая о завтрашнем дне.
Аня снова уткнулась в телефон, но её пальцы заметно подрагивали.
– А ты забыла, сколько твои витаминки стоят, что ты из-за границы тоннами выписываешь? – она прищурившись уставилась на мать.
Та замерла со своим вязанием в руках. Лицо заметно вытянулось.
В этот момент дверной замок щелкнул, на пороге возник Гришка.
– Всем привет! – весело воскликнул он.
– Привет сыночек, – защебетала матушка. И не скажешь, что только что она строжилась на мать и дочь.
– СЫночка, кушать будешь? Я пельмешки купила, а еще пивка твоего любимого взяла, – мать посеменила на кухню, увлекая за собой отпрыска.
– Сейчас, я быстро, – щебетала она.
– Да не, я в кафехе перекусил, теперь не хочу ничего, – отмахнулся Гришка от горячего, но бутылочку пенного все же извлек.
– Все-таки вытянула она из тебя деньги, – мать недовольно поджала губы. – Вот так и знала, что она с тобой только ради твоих денег.
– Ма, Аленка хорошая и ничего из меня не тянула. Я сам предложил заплатить.
– Вот-вот, все они такие. Ты знаешь, как такие женщины умело манипулируют мужчинами? Не успеешь оглянуться, как она тебя уже под венец затянет, я там и детишек наплодит! – мать состряпала трагичное выражение лица. Сынок, она уже заставила тебя взять для нее кредиты? А машину просила купить? – встревожилась мать
– Ну, мааа! Какая машина? – протянул Гришка. Тема разговора явно не доставляла ему удовольствия.
– Что «ма!»? Я ведь о тебе дураке думаю. Чтобы не облапошила тебя какая-нибудь ушлая прохиндейка!
– Ну, маааа! – повторил Гришка.
– А, придумала! – весело воскликнула Татьяна Алексеевна. – Сынок, ты не вздумай больше платить за эту свою Аленку. Пусть она сама за себя платит. И подарки не дари!
– Это еще почему? – Гришка растерянно смотрел на мать. Он как раз планировал пригласить Аленку в кино, а потом в кафешку.
– Вот ведь непонятливый какой! Повстречайся с этой своей кралей, понаблюдай, если она с тобой только ради твоих денег, она-то быстро от тебя сбежит. Поймет, что ты на такие штуки не ведешься! Если она тебя по-настоящему любит, то ей все равно, сколько ты зарабатываешь и делаешь ли ей подарки…
Мать с видом заговорщицы уставилась на сына.
– Ой, мам, а я ее так не отпугну? Все-таки девушкам нравятся знаки внимания, – усомнился Гришка.
– Уж поверь моему жизненному опыту, если любит – никуда не денется, – уверила матушка.
***
В воздухе пахло корицей и ванилью – Татьяна Алексеевна готовилась к "семейному чаепитию". Алёна сразу почувствовала подвох: из рассказов Гришки она знала, что потенциальная свекровь терпеть не может готовить. С чего бы в этот раз ей изменить своим привычкам?
– Проходи, милая, – голос Татьяны Алексеевны сочился мёдом. – Садись, у нас все просто, все по-семейному.
Гриша неловко переминался за Аленкиной спиной, словно не знал, куда себя деть.
– Я специально испекла пирог, – продолжала Татьяна Алексеевна, разливая чай. – Старый рецепт, ещё от моей свекрови. Ой, да тебе-то зачем эта вода? – одернула она сына, который тоже потянулся за чашкой с чаем. – Я тебе пивка купила твоего любимого, вон, в холодильнике возьми, как раз уже остыло, – она хитро улыбнулась.
Алёна почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– Очень вкусно, – вежливо отозвалась она, хотя к горлу подступила тошнота.
– Расскажи нам, деточка, – Татьяна Алексеевна отпила чай, промокнув губы салфеткой, – а чем ты занимаешься?
– Я работаю в...
– Нет-нет, – перебила хозяйка дома, – я имею в виду... в целом. Какие у тебя планы на жизнь?
Алёна почувствовала, как напрягся Гриша.
– Обычные планы, – она старалась говорить спокойно. – Работа, саморазвитие...
– А семья? – вкрадчиво поинтересовалась Татьяна Алексеевна. – Дети?
– Мам... – подал голос Гриша, но мать остановила его властным жестом.
– Я просто хочу узнать получше девушку моего сына, – улыбнулась она. – Ведь ты же понимаешь, Алёночка, что Гриша – наша опора? Единственный мужчина в семье!
Алёна молча кивнула, зря она сюда пришла, ведь и ежу понятно, что пригласили ее в это бабье царство неспроста.
– И конечно, – продолжала Татьяна Алексеевна, – любая девушка захочет такого мужчину. Надёжного. Работящего. С хорошей зарплатой...
На последних словах её глаза сузились и вперились в лицо гостьи. Та заерзала на месте.
– Я с Гришей не из-за денег, – тихо, но твёрдо сказала Алёна.
– Да? – притворно удивилась хозяйка дома. – А почему же тогда ты постоянно таскаешь его по магазинам? Заставляешь покупать новую одежду?
– Я никого не заставляю ничего себе покупать, даже не просила. Он и деньги-то тратил один раз, и то на себя! – Алёна почувствовала, как кровь приливает к щекам.
– Ой, да ладно! – вдруг вмешалась Аня, оторвавшись от телефона. – Мам, хватит уже! Ты сама-то давно спрашивала брата, чего он хочет?
– Анна! – В голосе Татьяны Алексеевны зазвенела злость. – Не лезь не в своё дело!
– Почему не в своё? – Аня бросила телефон на стол. – Это мой брат! И я вижу, как ты...
– Хватит! – Гриша с грохотом опустил чашку. – Прекратите все!
В комнате повисла тишина. Было слышно только его тяжёлое дыхание и тихое постукивание спиц – бабушка невозмутимо продолжала вязать.
– Сынок, – начала было Татьяна Алексеевна, но Алёна вдруг поднялась из-за стола.
– Спасибо за чай, – сказала она. – Но, кажется, мне пора.
– Алён... – Гриша дёрнулся было к ней, но остался стоять у стены.
И это его бездействие стало последней каплей.
– Знаете что? – Алёна обвела взглядом собравшихся. – Вы не семья. Вы – пауки в банке. И самый большой паук – вы, Татьяна Алексеевна.
– Как ты смеешь?! – задохнулась от возмущения хозяйка дома.
– Смею, – спокойно ответила Алёна. – Потому что вижу, как вы манипулируете собственным сыном. Как выкачиваете из него деньги. Как убиваете в нём всё живое, спаивая пивком. И самое страшное – что он позволяет вам это делать.
Она повернулась к Грише:
– Прости. Но я больше не могу быть частью этого... цирка.
Когда за ней закрылась дверь, в комнате повисла гнетущая тишина. Только бабушка всё так же методично постукивала спицами, словно отсчитывая удары разбитого сердца своего внука.
***
Серый осенний вечер размывал очертания города. Алёна стояла у окна своей квартиры, глядя, как дождь превращает улицу в размытое пятно. На столе остывал нетронутый чай, в углу стояла собранная сумка.
Звонок в дверь не стал неожиданностью. Она знала, что Гриша придёт.
– Не уезжай, – сказал он вместо приветствия.
Алёна грустно улыбнулась:
– А что мне здесь делать? Смотреть, как твоя собственная мать спаивает тебя?
Он стоял в дверях – огромный, растерянный, с каплями дождя на куртке. Той самой, потёртой, которую так и не решился поменять.
– Ну, в конце концов, не так уж и плохо я живу, – в его голосе звучала неуверенность.
– Да, конечно! – воскликнула Алёна. – Это же мечта каждого нормального мужика – зарабатывать огромные бабки, чтобы его мать с сестрой и бабкой, которой уже прогулы на кладбище ставят, тянули из него жилы!
– Э, ты на поворотах аккуратнее! – насупился Гришка.
– Так это я еще мягко сказала! – огрызнулась Аленка. – Слушай, а давай мы тебя закодируем! – встрепенулась она и в ее глазах мелькнули озорные огоньки. То-то Татьяна Алексеевна будет в шоке.
Гриша поморщился.
– Давай не будем...
– Будем, – мягко, но твёрдо сказала Алёна. – Потому что я больше не могу смотреть, как ты медленно убиваешь себя.
Она покосилась на бутылку пива, которую Гришка принес с собой.
– Я не убиваю, – пробормотал он. – Просто расслабляюсь немного. Что, нельзя?
– Немного? – Алёна подняла бровь. – Гриш, ты каждый раз, как приезжаешь, сидишь дома с бутылкой. И не говори, что это нормально!
Гриша резко встал, чуть не опрокинув стул:
– Ты ничего не понимаешь!
– Нет, это ты не понимаешь! – Алёна тоже поднялась. – Тебе нужна помощь, Гриш. Профессиональная помощь.
– Я не алкоголик! – прорычал он.
– Пока нет. Но будешь, если продолжишь в том же духе.
Она достала из сумки визитку:
– Вот, хороший специалист. Поможет закодироваться.
Гриша уставился на карточку как на ядовитую змею:
– Я не пойду ни к какому специалисту.
– Почему?
– Потому что у меня нет проблем! – он в сердцах смахнул визитку со стола. – Я просто... просто отдыхаю иногда.
– Выбирай, Гриш, – сухо сказала Алёна. – Либо начинаешь жить своей жизнью – прямо сейчас, без оглядки. Либо... либо нам придётся попрощаться.
В комнате повисла тишина, нарушаемая только шумом дождя за окном. Где-то вдалеке прогремела гроза.
– Я не могу, – наконец выдавил он. – Не могу их бросить.
Алёна встала:
– Значит, прощай.
Полгода спустя
Алёна стояла у окна своей новой квартиры. Она все же уехала в другой город. Весна уже вступала в свои права, и солнце играло на свежевымытых стёклах.
У нее теперь была новая жизнь, новая работа и новая… любовь. Но иногда она все же вспоминала Гришу. Она знала, что в жизни парня ничего не изменилось. Он также работает и все деньги отдает матери. Вот только теперь никто не пытается его спасти. Да и нужно ли спасать того, кто этого не хочет?
А за окном шумел весенний город. Жизнь продолжалась.
Спасибо что читаете истории на моем канале каждый день. Особая благодарность за ваши классы, репосты и подписку на канал!
Вам понравится: