Есть мнение, что полководцем-то Александр Васильевич Суворов был гениальным, но – не довелось ему Родину защищать. Всё по каким-то захватническим походам колесил. Это мнение, как водится, взято из комментариев. И в своём роде весьма интересно.
Интересно же оно связью и даже преемственностью между советским и современным либеральным дискурсами. Если что, комментатор, насколько я понял, является проводником второго. Но легко видеть, что с первым разницы нет. Явную досаду по поводу того, что Суворов, которого сам Сталин ещё указал считать национальным героем, вместо того чтобы героически отражать вторжение вражеских полчищ, то борца за народное дело Пугачёва гонял, то вообще реакционные войны вёл против революционной Франции, выражал ещё советский учебник. А как-то и вовсе национально освободительное движение в (ныне народно-демократической, союзной) Польше пресёк самым решительным образом… В плюс, получалось, Александру Васильевичу можно было зачесть только победы над турками. Да и то, – условно. Просто потому, что турки революционными не были. Ничего хорошего о них учебник припомнить не мог.
То есть, – заметно уже, что проблемы были у учебника не только с Суворовым, но и с Францией, например. Ибо с одной стороны, революцию и свержение Бурбонов учебник приветствовал пламенно, а с другой… Напали же, канальи. Так что и приходилось учебнику вертеться ужом, объясняя, что после коронации Наполеона завоевательные войны французов прогрессивный и справедливый характер утратили. Другое дело, если б Бонапарт императором себя не объявил… Хотя, чем «другое»? Не воевать с ним потом, если, скажем, он демократически был избран?
Кстати, о том, что Пугачёв также объявил себя царём, – разве что, международно не был таковым признан, – учебник сообщал честно, но как-то так, чтобы общая прогрессивная, антимонархическая направленность бунта не пострадала.
О чём речь? Как отмечалось выше, о двух дискурсах – коммунистическом и либеральном. Удивительным образом они оказываются близки, ибо объединены общей чертой, – использованием для оценки деятельности исторических лиц неких универсальных «разновесов». Конкретно же «прогрессивности» и «реакционности». Представления о первом и втором у либералов и коммунистов не тождественны. Но они есть, и автоматически подразумевают деление на «хороших» и «плохих».
В свою очередь, такое деление неизбежно порождает конфликты смыслов. А часто и прямо ведёт к выводам, ложность которых очевидна. Например, диктатура это плохо (реакционно)? Да. Маумар Каддафи (или Башар Асад) диктатор? Да. Бороться против диктатора хорошо? Да… Получается, наглухо отбитые фундаменталисты, режущие головы кому попало (американский посол попался, значит, послу) – хорошие ребята, бьющиеся за правое дело.
Если делить не на плохих и хороших, а на своих и врагов, мир начинает казаться куда более понятным и предсказуемым.