Добрая сказка для взрослых. Социальная история того времени. Наследие прошлого периода.
Глава 3
1. Нашел. Случайно. Свое. Собственное!
Генерал, сурово нахмурившись, с непонятно откуда взявшимся чувством совершенно неконтролируемой ревности, с трудом сдерживая внезапно возникший острый приступ ярости, рвущийся из груди, стиснув зубы, наблюдал за происходящим с другого конца закрытой территории военной части. Так, как будто бы именно эта юная девочка была его собственностью. Причем уже давно. Изначально. Всегда. Только он об этом не знал. Раньше. А теперь нашел. Совершенно случайно.
-Этого, сводного братца, на гауптвахту, - скептически хмыкнув, приказал он подчиненному, молча стоявшему рядом. - Девицу ко мне! Немедленно!
2. Горечь в сердце затаю.
«Вот и приехала я только ради того, чтобы всего лишь два слова успеть вымолвить!» - понуро опустив голову и горестно вздыхая, как старая бабка, с трудом волоча в миг отяжелевшие ноги и на ходу застегивая непослушные пуговицы старой шубейки околевшими от ядреного морозца скрюченными пальцами, медленно брела я по заснеженной тропинке обратно в караулку за своими вещами.- «Даже и прикоснуться не удалось! Ну, что ж? Знать, судьба такая. Как уж получилось...»
Забрав из КПП небольшую сумку с самыми необходимыми вещами и наскоро попрощавшись с ничего непонимающими солдатиками, решила я все-таки пойти к бабушке в крайний ветхий домик, переночевать попроситься. Время уже позднее, послеобеденное. А автобусы только ранним утром ходят. Автобус до Арсеньева будет теперь только завтра.
3. Обратно поеду! Домой! В деревню.
А вот билет купить в железнодорожном билетном киоске можно на самом перроне. На проходящий. Если в нем свободные места найдутся. Но, а как поезда-то ждать? Проходящего? На морозе? Его можно и час ждать. И два. И три. А здесь даже вокзала нет!
Нет уж, нет уж! Уж лучше завтра опять автобусом до Арсеньева, а оттуда на перекладных домой. В Арсеньеве хоть железнодорожный вокзал в наличии имеется. Холодный, с неудобными металлическими креслами, но все-таки какая-то крыша над головой. Хоть как-то можно будет дождаться попутного транспортного средства.
«Ничего себе! Какое знатное у меня получилось путешествие! Просто приключение, которого и врагу не пожелаешь!» - целиком поглощенная чувством тупой усталости и крайнего огорчения, не переставая глубоко и прерывисто вздыхать и не замечая больше ничего вокруг, размышляла я, плетясь с сумкой по обочине заснеженной дороги к ветхому домику старушки.
4. Никогда не сяду в чужую машину!
Из внезапно остановившегося рядом военного УАЗика, слегка приоткрыв дверь, выглянул улыбающийся молодой мужчина в форме.
-Девушка, Вас подвести? Садитесь!
«Ни-ко-гда не сяду в чужую машину с мужиками! Даже, если это-офицер!»-со страхом подумала я, свободной ладошкой быстро прижимая к груди пытающееся вырваться на свободу испуганное сердце и одновременно отпрыгивая с обочины в сторону, проваливаясь при этом по колено в глубокий снег. Из которого желтоватыми сухими островками торчала прошлогодняя трава. И откуда только силы взялись на такую прыть!
-Садитесь- садитесь! Не бойтесь,- весело засмеялся симпатичный мужчина в форме, подкупая доброй улыбкой и веселыми искорками, так и посыпавшимися в разные стороны из пронзительно голубых глаз. - Разговор есть серьезный про Вашего солдата. Если не поедите со мной в машине, будет сидеть на гауптвахте очень долго. А то и в дисбат загремит! И все из-за Вас! По Вашей вине!
Сердце еще больше сжалось от тревоги и страха. Теперь уже не за себя! Да что там и говорить! Я испугалась за любимого, и приняла предложение проехаться в машине. Правда! Не съедят же они меня? В самом-то деле!
Конечно, ни к какой бабушке меня не повезли, а машина сразу же заехала обратно через открытые ворота на территорию военной части.
5. Как же страшно! Невыносимо!
В огромном пустом помпезном кабинете было тихо и тепло. Пахло кожаной мебелью и чем-то еще неуловимым, может, мужским одеколоном?
-Ну-ка, сними пальто!-отрывисто и резко приказал генерал, в упор уставившись на меня пронзительным ледяным взглядом.
А мне так показалось, что тонкая, старенькая, совсем не защищающая от холода шубейка ему абсолютно не мешает разглядывать меня с головы до ног, физически ощупывая не только платье и колготки, но и мою посиневшую от морозного холода, всю в пупырышках, и от этого ставшую совсем непривлекательной кожу. С легкостью проникая при этом своим острым, как рентген взглядом, не только под зимнюю одежду, но и в самую глубину моей души. В отдаленные ее пределы. Самые тайные.
6. Эх! Попала я, как кур в ощип!
Я испуганно насупилась, сжалась в комочек, как ежик, выставив все имеющиеся защитные колючки, и отступила на шаг назад, к самой двери, плотно прижавшись к ней спиной. Дальше дороги не было. Дальше отступать возможности нет... И я сразу же почувствовала себя зайцем, неловко попавшимся в силки по собственной глупости. Или, лучше сказать, маленькой птичкой, серым воробьем в клетке. Причем, клетка была дорогой, а воробей совсем уж никчемным с точки зрения ценности и красоты.
-Ну-ну! Не бойся, никто тебя здесь не съест и не заставит тебя делать то, чего ты сама не пожелаешь. Это только солдаты меня Зверем кличут. А на самом-то деле я белый и пушистый, - добродушно хмыкнул он, сменив гнев на милость, но теперь уже продолжая более детально ощупывать меня внезапно подобревшими глазами.
Я исподлобья кинула на него быстрый взгляд. Мда... Надо честно признать, Генерал был мужиком очень видным. Больше похожим на какого-то артиста из телевизора, чем на военного. Но и военная форма, скажем прямо, ему была очень к лицу! Правда, он был уже совсем старый… Лет сорока-пятидесяти. А, может, и нет? Мне в том юном возрасте все люди за тридцать пять казались уже глубокими стариками. Поджарый. Спортивного телосложения. Высокий. Виски с проседью. С красивым благородным лицом. В общем, совсем старый...
7. Если честно, очень хочется есть!
-Шубейку-то сними! Чего уперлась-то? Сейчас я тебя горячим чаем поить буду. С лимоном. И бутербродами вкусными угощать! Голодная, небось? И замерзла, как цуцик, пока постового-то от службы отвлекала? В ресторан пока не приглашаю. Перепугаешься еще. Подумаешь невесть что. Вижу, что мала. Опыта нет совсем никакого. А перекусить все равно надо. Иди сюда, присаживайся за стол,- махнул он мне рукой и отодвинул одно из кожаных кресел, во множестве стоявших вокруг огромного овального стола. - И чего ты приперлась сюда на мою седую голову? Да, еще и служивого своего с панталыку сбила!
Я застывшим немым столбом стояла у двери, судорожно прижав немаленькую такую сумочку руками к груди, невольно защищаясь ею, от него отгораживаясь, и продолжая исподлобья зыркать на него испуганными глазами. Он глубоко вздохнул, приподняв густые брови.
-Да иди-иди уже, не бойся! Сказал же, ничего страшного не будет! Лейтенант, где чай? - подняв трубку телефона, строго спросил он.
Дверь мгновенно распахнулась, как будто бы все это время дежурный стоял прям за нею, тихонечко подслушивая. И лейтенант молча внес огромный поднос с чаем и бутербродами, коробкой шоколадных конфет и бутылкой коньяка. Не проронив ни звука, поставил поднос на овальный стол, четко отдал честь и, развернувшись, как на параде, сразу же вышел из кабинета, чеканя строевой шаг. Даже и не взглянув на меня, стоявшую у него на пути в качестве живого препятствия.
Генерал, особо не торопясь, аккуратно расставил белые чашечки и блюдца на лакированной коричневой поверхности и, отодвинув поднос на край стола, шумно уселся в ближайшее кожаное кресло.
-Давай, присоединяйся! У меня тоже с утра маковой росинки во рту не было, а время-то уже послеобеденное. Обедать нам с тобой сегодня вряд ли придется, но перекусить возможность пока есть,-уведомил он меня, пододвигая к себе чашку с горячим дымящимся чаем и выбирая бутерброд с тонким ломтиком желтоватого сыра и сливочным маслом.
Я рефлекторно сглотнула, не ожидая от своего организма подобного коварства. В животе предательски заурчало. И то верно! В последний раз мне довелось поесть дня два назад? Или когда? Я уже совсем и забыла, что такое еда! Совсем не до того было.
Мда… Жуткий голод все-таки проснулся и победил всеобъемлющий страх. Оказался сильнее. Физические страдания, видимо, превалируют над душевными.
8. Бутерброд с копченой колбаской и свежим огурчиком. Эх! Красота!
А для себя я решила, что ничего такого уж слишком страшного и опасного в чашке чая с бутербродом нет. Вернее, хуже, чем есть сейчас по факту, я себе уже точно сделать ничего не могу. И, скинув старенькое пальто с сумкой на кожаный диван, присела в кресло напротив.
Изо всех сил стараясь не торопиться, дрожащей рукой потянулась за бутербродом с копченой колбасой и свежим огурчиком. Ммм… Тонкий ломтик черного хлеба… А на нем еще более тонкий, почти прозрачный ломтик темно-вишневой колбаски с маленькими белыми вкраплениями сальца. А еще сверху- до невозможности пахучий свеженький зеленый огурчик! Никогда такого в жизни не пробовала! Да, и сыр—то тоже! Редкость огромная. Но копченая колбаса — это что-то!
Правда! Вареная, молочная иногда у нас в продаже в деревне бывала. И мне даже несколько раз удавалось ее купить, отстояв огромную многочасовую очередь. Но вот копченой колбаски на прилавках нашего деревенского гастронома не было никогда! И сыра такого тоже! Сыр в магазине был только колбасный, плавленный.
К сыру я была совершенно равнодушна. Вкуса не понимала. Может, потому что не пробовала никогда. А вот колбасу могла есть без остановки. Если бы, конечно, у меня была подобная возможность. И свежий огурчик зимой! Это же чудо чудесное? Хотя… Что уж говорить? Даже долька лимона в горячем крепком чае поражала мое эстетическое воображение неиспорченного изысками деревенского, голодного, как дикий зверь, гурмана.