- Папа, ты что, серьёзно? - Анна смотрела на отца, не веря своим ушам.
- А похоже, что я шучу? Квартирка-то всегда была моя, - он поправил воротник пиджака. - Так что собирайте манатки.
Был обычный вторник, когда жизнь Анны перевернулась с ног на голову. Она только вернулась с работы, скинула туфли в прихожей и услышала, как Дима напевает что-то на кухне. Из колонки доносился старый рок - муж готовил ужин под "Rolling Stones", как делал это уже десять лет их совместной жизни.
- Милая, ты как раз вовремя! - крикнул он из кухни. - Я тут решил пасту приготовить по новому рецепту.
Анна улыбнулась, глядя на фотографии на стене - десять лет их истории в снимках. Вот они на море, загорелые и счастливые. А вот - первое новоселье, они с Димой сидят на полу среди коробок, пьют шампанское из пластиковых стаканчиков. Тогда отец неожиданно сделал им этот подарок - двушку в хорошем районе.
- Дим, - она зашла на кухню, - папа сегодня не звонил?
- Звонил, - Дима помешивал что-то в сковородке. - Сказал, зайдёт вечером. Важный разговор.
Анна присела на подоконник рядом с любимой геранью. Последний месяц отец вёл себя странно - звонил чаще обычного, приходил без предупреждения, всё осматривал квартиру с таким видом, будто прицениваться пришёл.
- Знаешь, - она теребила край фартука, - мне это не нравится. С тех пор как он с мамой развёлся...
Звонок в дверь оборвал её на полуслове. Борис Иванович, не разуваясь, прошёл в квартиру, оставляя грязные следы на светлом паркете. Его взгляд скользнул по стенам, по мебели, по фотографиям - холодный, оценивающий.
- Аня, Дмитрий, - он кивнул, даже не пытаясь изобразить улыбку. - Разговор есть.
Дима вытер руки полотенцем. В воздухе повисло напряжение - такое густое, что его, казалось, можно было резать ножом.
- Короче, - Борис Иванович прошёл в гостиную и сел в кресло - их любимое кресло, которое они с Димой притащили с блошиного рынка и отреставрировали. - Ситуация такая. Квартира записана на меня. Всегда была записана на меня. А теперь она мне нужна.
- В каком смысле нужна? - Анна почувствовала, как к горлу подкатывает ком. - Папа, ты же подарил нам её. Десять лет назад.
- Подарил? - он усмехнулся. - Я разрешил вам тут жить. А теперь разрешение закончилось. Мне нужно начать новую жизнь.
- Новую жизнь? - Дима шагнул вперёд. - За счёт того, что выкинешь на улицу собственную дочь?
- А вы думали как? - Борис Иванович встал. - Что я вечно буду вас содержать? Взрослые люди, найдёте где жить. У вас месяц на сборы.
Он направился к выходу, но у двери обернулся:
- И да, Аня, можешь не звонить матери. Она тут ничего не решает.
Дверь захлопнулась. Анна смотрела на следы от ботинок отца на паркете и чувствовала, как рушится её мир. В кухне что-то шипело - паста пригорела.
***
На следующий день Анна сидела в маленькой кофейне напротив работы и крутила в руках чашку остывшего капучино. Перед ней лежала потрёпанная записная книжка - она всегда записывала туда важные мысли, планы, мечты. Сейчас на чистой странице было только одно слово: "Выход?"
- Знаешь, - сказала она подруге Наташе, которая работала в том же колледже, - я всю ночь не спала. Всё думала - может, это какой-то дурной сон?
- А Дима что говорит? - Наташа подвинула к ней тарелку с нетронутым круассаном.
- Дима... - Анна грустно усмехнулась. - Он держится. Но я же вижу - сам на грани. Вчера полночи сидел, смотрел объявления об аренде. А потом психанул, швырнул ноутбук на диван и ушёл на балкон. Он же бросил два года назад, представляешь?
Телефон завибрировал - звонила мама. Анна на секунду заколебалась, но потом всё-таки ответила.
- Анечка, - голос Лидии Сергеевны звучал устало, - ты можешь сейчас приехать? Нам надо поговорить.
***
Через час Анна уже сидела на кухне в маленькой квартирке матери. После развода мама переехала в однушку на окраине - всё, что смогла себе позволить на свою учительскую пенсию.
- Я всегда знала, что он так сделает, - мама поставила перед ней чашку с чаем. - Твой отец... Он никогда не умел держать слово, если это противоречило его интересам.
- Но почему сейчас? - Анна сжала чашку так, что побелели костяшки пальцев. - Десять лет всё было нормально!
- Потому что появилась Светлана, - мать произнесла это имя с таким выражением, будто разжевала что-то кислое. - Его новая... подруга. Ей тридцать пять, работает риэлтором. Думаю, она и надоумила его насчёт квартиры.
- Тридцать пять? - Анна поперхнулась чаем. - Она же всего на три года старше меня!
- Вот именно, - мать горько усмехнулась. - А твоему отцу шестьдесят два. Но ты же знаешь его - если уж вбил себе что-то в голову...
***
Вечером они с Димой сидели в офисе юриста - маленьком, заваленном папками кабинете на первом этаже бизнес-центра.
- К сожалению, - юрист, полноватый мужчина в очках, развёл руками, - с юридической точки зрения ваша ситуация... скажем так, непростая. Квартира оформлена на вашего отца, дарственной нет, договора нет.
- Но мы же вложили столько денег! - Дима подался вперёд. - Ремонт делали, мебель покупали...
- Это всё можно попытаться доказать через суд, - юрист снял очки и устало потёр переносицу. - Но, честно говоря, шансы минимальные. Без документов...
- А если я поговорю с ним? - Анна достала телефон. - Может, есть шанс договориться?
Юрист пожал плечами:
- Попробовать можно. Но готовьтесь к тому, что придётся искать другое жильё.
На следующий день Анна сидела в том же кафе, где когда-то они с отцом отмечали её поступление в институт. Борис Иванович опоздал на двадцать минут.
- Папа, - она решила начать издалека, - помнишь, как мы здесь сидели, когда я поступила? Ты тогда сказал, что гордишься мной.
- К чему этот экскурс в прошлое? - он даже не взглянул в меню, просто заказал эспрессо.
- Я хочу понять. Почему? Почему сейчас? Что изменилось?
- Жизнь изменилась, Аня, - он отпил кофе. - Я встретил человека, с которым хочу начать всё заново. А для этого мне нужна моя квартира.
- Светлану, да? - Анна почувствовала, как дрожит голос. - Мама рассказала.
Борис Иванович поморщился:
- Твоя мать всегда любила посплетничать. Да, Светлана. Она понимает меня как никто другой.
- А я? Я твоя дочь. Неужели её понимание важнее, чем...
- Прекрати драматизировать, - он раздражённо постучал ложечкой по чашке. - Ты взрослая женщина, у тебя муж, работа. Справитесь.
- Справимся? - Анна встала из-за стола. - Знаешь что, папа? Ты прав - я взрослая. И теперь я наконец-то вижу тебя настоящего. Без розовых очков.
Она вышла из кафе, не оглядываясь. Телефон снова завибрировал - сообщение от Димы: "Нашёл вариант аренды. Недорого, но далековато от центра. Приезжай, посмотрим вместе?"
Анна прислонилась к стене здания и закрыла глаза. В голове крутилась дурацкая мысль - надо не забыть полить герань. Эта чёртова герань, которую они с Димой выхаживали всю зиму, которая теперь цветёт на их подоконнике... На подоконнике квартиры, которая уже им не принадлежит.
***
Вечером они сидели на кухне - их кухне, с обшарпанным столом, который помнил столько разговоров, смеха, слёз.
- Знаешь, - Дима обнял её за плечи, - может, оно и к лучшему? Начнём с чистого листа.
- С чистого листа? - Анна горько усмехнулась. - А как же все наши планы? Мы же хотели здесь детскую сделать, помнишь? Ты ещё обои присмотрел, с космическими кораблями...
- Сделаем детскую в другом месте, - он поцеловал её в макушку. - Главное, что мы вместе.
- Вместе, - эхом отозвалась она. - Знаешь, я сегодня поняла одну вещь. Мой отец... он не просто забирает у нас квартиру. Он разрушает веру. Веру в то, что семья - это навсегда, что родные люди не предают.
За окном начинался дождь. Капли барабанили по подоконнику, где стояла герань - упрямая, живучая, как их любовь. Анна подумала, что надо будет забрать её с собой. В конце концов, некоторые вещи действительно принадлежат только им.
А на следующий день, глядя на промокшую насквозь коробку с вещами, которую они с Димой тащили в новую съёмную квартиру, Анна внезапно рассмеялась.
- Ты чего? - Дима остановился, удивлённо глядя на жену.
- Знаешь, а ведь у меня в детстве была любимая книжка про трёх поросят. Помнишь? Где волк разрушил их домики? А сейчас я чувствую себя всеми тремя поросятами сразу.
***
В съёмной квартире было холодно и пахло чужой жизнью. Обои в цветочек, которые выбирал явно не самый прихотливый дизайнер, старый линолеум с потёртостями, и окна... окна выходили на шумную дорогу.
- Это временно, - Дима пытался развесить их фотографии на стенах, но они почему-то всё время перекашивались. - Вот увидишь, скоро что-нибудь придумаем.
Анна стояла у окна, держа в руках горшок с геранью - единственное, что они пока перевезли из старой квартиры. На подоконнике лежал толстый слой пыли.
Звонок от Наташи застал её за протиранием этого самого подоконника:
- Слушай, а твой отец знает?
- Что знает?
- Ну, про то, что вы нашли квартиру. И вообще... ты не слышала новости?
Оказалось, что Светлана, та самая риэлтор, ради которой отец затеял всю эту историю, уже успела присмотреть себе другую квартиру - побольше, в центре, с видом на парк. И теперь они с отцом собирались продавать ту, их квартиру.
- Продавать? - Анна присела на корточки прямо посреди комнаты. - То есть... он даже не собирался там жить?
***
Через два дня Анна стояла перед дверью отцовской квартиры. Нового жилья, куда он переехал после развода. Позвонила. За дверью послышались шаги.
- Аня? - он выглядел растерянным. - Что ты...
- Можно войти? Разговор есть.
В его квартире было стерильно чисто. Ни фотографий, ни безделушек - будто и не жил здесь никто.
- Знаешь, я долго думала - почему? Почему ты так поступил? А потом поняла - ты просто боишься. Боишься остаться один, боишься, что твоя "новая жизнь" не сложится. И решил подстраховаться - за мой счёт.
- Аня...
- Нет, дай договорить. Я пришла сказать тебе две вещи. Первая - мы с Димой справимся. Без твоей помощи, без твоей квартиры. Потому что у нас есть то, чего нет у тебя - мы верим друг в друга.
Она встала:
- И второе - я прощаю тебя. Не потому, что ты заслуживаешь прощения. А потому что я не хочу быть такой, как ты. Не хочу жить с обидой и страхом.
Уже в дверях она обернулась:
- И да, можешь продавать квартиру. Только сначала верни нам деньги за ремонт. Все чеки у меня сохранились.
Через неделю на счёт Анны упала крупная сумма. А ещё через день позвонила Светлана - та самая, молодая риэлтор:
- Анна, вы не могли бы встретиться? Есть разговор.
В кафе Светлана выглядела совсем не так, как представляла себе Анна - никакой вульгарности, строгий костюм, усталые глаза.
- Ваш отец... он рассказал мне всю историю. И знаете... я не могу так. Не хочу строить счастье на чужом несчастье.
Она помолчала:
- Я поговорила с ним. Убедила, что нам не нужна эта квартира. В конце концов, есть же ипотека... И знаете, он согласился. Сказал, что хочет всё исправить.
Вечером того же дня Борис Иванович позвонил Анне:
- Дочка... может, поговорим? Я тут подумал... Квартира всё равно пустует. Может, вернётесь? А мы со Светой что-нибудь другое присмотрим.
Анна долго молчала, глядя на герань, которая каким-то чудом прижилась на новом подоконнике:
- Знаешь, пап... Нет. Спасибо, но нет. Мы уже нашли свой дом. Настоящий. Без условий и оговорок.
Она положила трубку и подошла к окну. Дима обнял её сзади:
- Всё в порядке?
- Да, - она улыбнулась, глядя на закат. - Теперь всё правильно.
На подоконнике цвела герань - упрямая, живучая. Как их любовь. Как их вера друг в друга. Как их новая жизнь, которая только начиналась.
А старая квартира... что ж, пусть остаётся в прошлом. Вместе с детскими иллюзиями о том, что родные люди не предают, что любовь можно купить или продать, что счастье измеряется квадратными метрами.
Иногда нужно потерять дом, чтобы найти себя. И иногда нужно простить, чтобы двигаться дальше.
- Дим, - Анна повернулась к мужу, - а давай правда сделаем здесь детскую? С космическими кораблями?
Он улыбнулся:
- Конечно. Только сначала надо эти обои в цветочек содрать.
И они рассмеялись - впервые за долгое время. Искренне, свободно, как будто сбросив тяжёлый груз с плеч. Потому что поняли - настоящий дом не в стенах. Он там, где двое смотрят в одну сторону и верят друг в друга, несмотря ни на что.
А герань на подоконнике зацвела ещё пышнее, словно соглашаясь с этой простой истиной.
Тут можно прочитать продолжение рассказа: Вторая часть
Напишите, что вы думаете об этой истории! Мне будет приятно!
Если вам понравилось, поставьте лайк и подпишитесь на канал. С вами был Джесси Джеймс.