Часть 8
Глядя на кровлю и прислушиваясь к «грызущему» звуку в земной толще, мастер спросил:
– Михалыч, это то, о чём я думаю?
Звеньевой не стал уточнять, о чём думает мастер, ответил прямо:
– Да, Жень, к нам в забой скважину бурят. Теперь только бы ребята наверху не промахнулись, не прошли бы мимо нас. Если сразу сделают всё верно, тогда мы спасены.
Шахтёры разом воскликнули:
– Ур-ра-а!
Звеньевой остудил воодушевление товарищей:
– Тихо-тихо. Скважина не быстро бурится, нам придётся подождать.
Ребята зашумели:
– Ну, не дольше же того, что мы тут уже сидим?
Звеньевой пожал плечами:
– Нет, конечно. Но сколько, я не знаю. Может, дней пять, может, десять. А может, меньше. Мне скважины бурить не приходилось.
Мастер обвёл взглядом шахтёром:
– Бурильщики есть? Чего притихли? Никто что-ли скважины не бурил?
Проходчик ответил за всех:
– Мы только шпуры бурили. Скважины – это не наш профиль, не тот размерчик.
Мастер засмеялся:
– Валера, как раз тот случай, когда размер имеет значение.
Проходчик отмахнулся:
– Мне моего размера хватает, моя краля не обижается.
Мастер вздохнул:
– Мы тут взаперти, а наши семьи там, – и мастер поднял указательный палец вверх в направлении к монотонному «грызущему» звуку. Он поднялся, замерил под кровлей метан, записал показания на вентиляционной трубе и рядом дописал: «Слышим бурение скважины».
Мысли о скорейшем спасении придало сил шахтёрам. Несмотря на голодное истощение, они находились в приподнятом настроении. С течением времени «грызущий» звук становился всё громче и громче, словно гигантский короед вгрызался в породу своими мощными челюстями и неутомимо грыз, грыз, грыз... Звук распространялся в толще земли влево-вправо и на слух невозможно было определить как точно движется бур в направлении к забою. Отклонись он чуть в сторону и вся работа бурильщиков пойдёт насмарку.
Ребята гадали:
– Сколько уже пробурили? И сколько ещё осталось?
Звеньевой их поправил:
– Тут важно не сколько пробурили, а чтобы мимо забоя не проскочили.
Электрослесарь вслух рассуждает:
– Предположим, что скважину пробурили, мимо забоя не промахнулись. А что нам это даст? Мы в неё даже в разобранном виде не пролезем.
Проходчик усмехнулся:
– Это смотря как разобрать.
Звеньевой парировал:
– С чего вы решили, что мы в скважину полезем? Не полезем ни в собранном, ни в разобранном виде. Мы будем ждать, когда штрек расчистят. А в скважину нам связь проведут, еду с горячим чаем опустят. Понятно?
Как бы ни было радостно на душе, бóльшую часть времени шахтёры сидели практически без движения ради сохранения сил. Сверху в кровле ласкал слух шум от бурения скважины. Как вдруг резким трезвоном зазвонил телефон! От неожиданности ребята вздрогнули, все разом включили светильники и с вытянутыми лицами молча уставились на телефонный аппарат. Спустя мгновение раздался повторный звонок. Опомнившись, звеньевой крикнул:
– Женька, телефон!
Горный мастер подскочил с места, будто на пружинах подбежал к телефону, снял трубку с рычага:
– Алё, алё! Мы тут!!!
Было слышно, как собеседник на другом конце провода кому-то крикнул:
– Есть живые!
Со слезами на глазах дрожащим голосом мастер добавил:
– Нас шесть человек, мы все живые! Все!!!
Собеседник ответил мастеру:
– Держитесь, помощь к вам идёт – мы штрек расчищаем, сверху к вам скважину бурят.
– Да, скважину мы слышим. Боимся, как бы мимо нас не прошли.
Собеседник заверил:
– Главный маркшейдер не должен ошибиться – он на десять раз проверил все расчёты, прежде чем вывел реперную точку на поверхность. Скважину бурят специалисты своего дела, они ни на дюйм не отклонятся от вертикали. Так что ждите нас.
– Мы ждём. Мы очень ждём!
– Да-да, мы понимаем.
Мастер с грустью в голосе сказал:
– Мы слышали, что вы нам стучали по трубе, ответить не смогли – труба в завале.
– Ну, мы так и предположили, что большое отставание водяного става от забоя сыграло злую шутку. Отдел снабжения за трубы уже по «шапке» получил. На следующий же день трубы привезли!
– Зато телефон вовремя ближе к забою перенесли. Как чувствовали, что он будет чертовски нужен. С ним-то нам определённо легче будет.
Собеседник сообщил:
– В двух местах кабель был порван. Соединили первый порыв – тишина, нашли второй порыв, соединили – телефон заработал. Значит, дальше кабель целый, порывов больше нет. Теперь будем держать связь.
Ребята напомнили мастеру:
– Жень, спроси про наших.
Мастер повторил вопрос в телефонную трубку:
– Как там наши родные?
– Они на шахте дни и ночи сидят, ждут новостей. Держатся стойко. Директор каждый день с ними встречается, докладывает об обстановке. Все надеются на благоприятный исход.
Мастер смахнул со щеки слезу:
– Ну, теперь-то всё будет в порядке.
– Тут весь шахтёрский район на шахте собрался, народ переживает за вас. Теперь у всех будет праздник! Да и мы поднажмём, чтобы побыстрее до вас докопаться.
– Ага, давайте. А то у нас во рту давно хлебной крошки не было, жpaть охота.
Проходчик мечтательно произнёс:
– А ещё бы сигаретку выкурить...
Мастер поинтересовался:
– Много уже расчистили? Сколько нам ещё взаперти сидеть?
– Половину. Но теперь у нас появился стимул работать быстрее. А какая у вас обстановка?
Мастер успокоился и говорил спокойным голосом:
– Завал до забоя не дошёл, остановился. Это наше жизненное пространство, место нашего обитания. На наше счастье кровля в забое стоит, сверху на нас ничего не падает. Комбайн наполовину завален – он наш спаситель, мы под ним прятались.
– Травмированные есть?
– Фортуна на нашей стороне – мы все целые.
– Это хорошая новость. Потерпите, недолго ждать осталось.
Мастер повесил трубку и написал на вентиляционной трубе: «Заработал телефон». С радостью на лице он устало опустился на своё место рядом со звеньевым:
– Ну что, ребята, помощь идёт. Как наказывал Михалыч, будем ждать!
Звеньевой кивнул:
– А нам другого больше ничего не остаётся. Будем ждать.