— Не хочу быть служанкой при твоей матери! — Ирина неожиданно громко опустила фарфоровую кружку на стол. От удара в ушах прозвенело, а ручка кружки чуть дрогнула, словно вот-вот отколется.
Олег, который всего минуту назад с нетерпением заглядывал в холодильник в поисках холодной минералки, отшатнулся и покосился на жену. Он выглядел растерянным: брови сошлись на переносице, губы сжались, словно он боялся сказать лишнее.
В соседней комнате повысили громкость телевизора. Галина Сергеевна, мать Олега, обожала смотреть дневные передачи о садоводстве и увлечённо записывала новые советы по выращиванию лилий — о чём громогласно извещал ведущий на весь дом.
— Ира, потише... — наконец сказал Олег, озабоченно прикрывая дверь кухни, хотя толку от этого было мало. — Мама услышит.
— Зато, может, задумается, что я тоже человек, а не дежурная по кухне! — Ирина встала со стула, одёрнула передник и посмотрела на мужа с таким выражением, будто проверяла, чью сторону он выберет.
Из комнаты донёсся знакомый скрипящим голос:
— Олежек! А чаю мне никто не принесёт?
Олег вздохнул. На пару секунд он закрыл глаза, словно собираясь с силами, и направился в комнату к матери. Ирина, оставшись в одиночестве, вдруг почувствовала, как ей не хватает тишины. Когда-то она любила утро в собственном доме за то, что могла хотя бы полчаса побыть наедине с чашкой кофе и видом из окна на их маленький сад. Теперь такого уединения днём с огнём не сыщешь.
«Это моя жизнь? Или я стала заложницей чужих правил?» — мелькнула мысль, и Ирина неторопливо убрала со стола разбросанные салфетки, стараясь в движениях выплеснуть накопившееся раздражение.
В их доме, построенном на окраине города, Ирина и Олег жили уже больше десяти лет. Дом был не новый, зато просторный, с уютным двориком и старыми яблонями. Из флигеля сделали мастерскую для Олега — он любил ковыряться в машине и мастерить что-то из дерева. До недавнего времени супруги жили спокойно, планировали завести детей, но всё время откладывали — нужно было погасить кредит за ремонт, да и у Олега работа водителем междугороднего автобуса отнимала много сил.
Галина Сергеевна, овдовев, почти не покидала свою квартиру в старом районе. Она считала себя «закалённой временем», а потому не желала никому быть в тягость. Но когда трубы в её квартире проржавели окончательно и обрушили потолок в ванной, пришлось экстренно заняться ремонтом, и свекровь переехала к Олегу и Ирине на «пару недель». Неделя плавно перетекла во вторую, третью... Ирина искренне хотела помочь — она всегда считала, что в семье надо поддерживать друг друга. Первое время даже было любопытно: Галина Сергеевна рассказывала о своей молодости, показывала старые альбомы, в которых сохранились редкие чёрно-белые снимки. Но постепенно она стала вести себя как полноправная хозяйка: меняла порядок в шкафах, просила во всём советоваться с ней и не терпела «расслабленности».
К тому же свекровь не замечала, что Ирина целыми днями работает бухгалтером в местной компании, где от неё требовали точность и педантичность, а по вечерам Ирина мечтала об отдыхе. Однако в доме всё чаще звучали фразы вроде «подай», «принеси», «посмотри» и «сделай». Ирина не протестовала, но её терпение подошло к грани: не хотелось скандалов, но и ходить по струнке перед каждодневными капризами становилось невозможно.
Утром, после короткой стычки в кухне, Ирина вышла на улицу, чтобы выкинуть мусор и вдохнуть немного прохладного воздуха. На дворе была ранняя осень, в воздухе чувствовался запах опавшей листвы и чуть влажной земли. Когда-то она обожала этот запах и любила пройтись босиком по траве, но сейчас ощущала лишь какое-то внутреннее напряжение. Глубокий вдох не приносил облегчения.
Вернувшись, она застала Галину Сергеевну в коридоре: та разглядывала огромный плетёный корзинку на верхней полке шкафчика. Из-за плохого освещения свекровь поднимала чуть дрожащую руку и щурилась.
— Это что такое у вас тут? Пыли, небось, полно.
— Плетёная корзина для пикников, — ответила Ирина, стараясь говорить мягко.
— Мы давно не пользовались. Наверное, и правда нужно протереть.
Галина Сергеевна повернулась:
— Почему сразу «нужно протереть»? Раз уж заметила, бери и протирай. Сейчас у тебя ведь нет важных дел, раз с работы пришла...
Ирина почувствовала, как внутри поднимается знакомая волна раздражения, но скривила губы в улыбке:
— Я только что с улицы. Позвольте хотя бы верхнюю одежду снять.
Свекровь тяжело вздохнула и покачала головой, словно говоря: «Молодёжь нынче...» — и ушла к себе в комнату, громко шаркая домашними тапочками.
Вечером Ирина улучила момент, когда Олег возился с машиной в импровизированной мастерской во дворе. Она зашла к нему, присела на обшарпанный стул. В воздухе смешивались запахи солярки и древесины. Для Олега этот уголок был «территорией мужского спокойствия», и он умел здесь расслабляться, отвлекаясь от всего.
— Ты же видишь, что происходит... — начала Ирина негромким голосом.
— Да, я понимаю, — Олег покачал головой и вытер руки о ветошь. — Но что я могу поделать? Мама человека такой...
— Я тоже человек, Олег! Не робот. Я работаю, прихожу домой, — и сразу десять поручений. Мама просит меня найти ей пряжу, к которой ни квитанции, ни чёткого описания цвета, разве что «как носки у соседки», — ты понимаешь, о чём я?
Олег смущённо улыбнулся, хотя понимал, что жене не до смеха.
— Ты и сам видишь, она не выходит из дома, телевизор смотрит, да придирается к каждой мелочи. Нам надо установить границы.
— Ну хорошо, попробуем поговорить с ней. Но ты же знаешь, как она реагирует на любое несогласие...
Ирина машинально провела рукой по старому верстаку, за который муж так и не взялся ремонтировать. Ей захотелось рассказать о своих опасениях: «Иногда мне кажется, что на меня давили всю жизнь. Сначала отец был строгим. А теперь... твоя мама?» Но она промолчала, лишь посмотрела на Олега взглядом, полным надежды на поддержку.
Однако первой решилась на разговор не Ирина и даже не Олег, а сама Галина Сергеевна. На следующий день, когда Ирина вернулась с работы пораньше из-за сокращённого графика, свекровь ждала её в гостиной. Окно было приоткрыто, в него тянуло свежим ветром, а на коленях у Галины Сергеевны лежали клубки пряжи и начатая вязаная салфетка.
— Присаживайся, Ирина, — сказала она мягче, чем обычно. — Я тут подумала, может, вечером сходим в магазин за обоями? Мне нужны на замену те, что в коридоре отстали. Вдруг найдём распродажу.
Ирина удивлённо посмотрела:
— А что с твоей квартирой? Там же ремонт ещё не завершили...
— До конца далеко, но мы можем заранее выбрать, чтобы цены не упустили. А ты ж у нас бухгалтер, наверняка понимаешь, где выгоднее купить.
Ирина кивнула и осторожно улыбнулась. Эти слова прозвучали вполне миролюбиво, но она чувствовала знакомое давление в подтексте: «Ты лучше знаешь, ты и занимайся». Всё-таки решила не провоцировать конфликт и согласилась.
Вечером они вдвоём отправились в магазин стройматериалов на окраине города. Пока ехали в автобусе, Ирина заметила, как Галина Сергеевна прижимает к груди свою сумку. Сумка трепетала в такт движению автобуса, а свекровь старалась держаться прямо, будто опасалась растеряться среди людей.
— Много лет не ездила в общественном транспорте, — тихо проговорила она, отворачиваясь к окну. — Неудобно. Раньше твой свёкор всегда возил меня на машине...
Ирина почувствовала, что в голосе Галины Сергеевны звучит не только раздражение, но и грусть. Вероятно, ей нелегко смириться с тем, что та «защищённая» жизнь кончилась. Может, в её постоянных указаниях действительно скрывается банальный страх остаться одной и стать никому не нужной.
В магазине, разглядывая каталоги обоев, Ирина предложила несколько вариантов: пастельные тона, подходящие под интерьер в квартире свекрови. Та и впрямь заинтересовалась, задавала вопросы о плотности, о составе краски. В какой-то момент они даже посмеялись над слишком яркими образцами с причудливыми узорами. Ирина была готова уже поверить, что вот так, в мелочах, можно найти общий язык.
Но вечером, когда они вернулись домой и Галина Сергеевна кинулась к Олегу с отчётом, кто что присмотрел, Ирина заметила, что её взгляд опять стал слегка требовательным и колким. «Ничего не меняется одним походом в магазин,» — подумала она.
Через неделю напряжение достигло пика. Однажды днём, когда Ирина была на работе, Галина Сергеевна решила «привести в порядок» гардероб невестки — якобы чтобы освободить полки для новой одежды. В итоге свекровь переложила всё так, что Ирина не нашла любимое платье и деловой костюм, который планировала надеть в офис. Она обнаружила их свёрнутыми в пакете на стуле, а поверх одежды лежала записка от Галины Сергеевны: «Постирать и погладить».
Ирина, войдя в комнату с пакетом в руках, застала Олега и Галину Сергеевну в гостиной. Телевизор был выключен, и в доме царила тревожная тишина.
— Это что за сюрприз? — тихо спросила она. — Почему вы трогали мои вещи без спроса?
Галина Сергеевна приосанилась:
— Я всего лишь хотела, чтобы в шкафу был порядок. Твои костюмы и блузки уже мятые и какие-то сероватые, пора освежить.
Ирина ощутила, что внутри всё сжимается. Но, стараясь не повышать голос, направилась к Олегу:
— Скажи, ты считаешь это нормальным? Я уже не могу спокойно зайти в свою спальню, всё перевёрнуто.
Олег переглянулся с матерью, явно испытывая чувство неловкости. Он склонил голову, словно извиняясь.
— Мам, ты, может, не нарочно, но...
— Да, не нарочно! — неожиданно вспылила Ирина, чувствуя, как голос её чуть дрогнул. — Человек врывается в мою жизнь, перекраивает всё, да ещё оставляет приказы! Вы у меня, кажется, и ручку двери скоро поменяете?
У Галины Сергеевны поджались губы:
— Какие приказы? Я лишь заботилась о чистоте...
— Забота? Тогда почему мне кажется, что от меня требуют беспрекословного подчинения?
Наступила тягостная пауза. Молчание такое плотное, что Ирина невольно услышала, как за окном проехала машина и где-то вдалеке залаяла собака.
Олег, выдохнув, положил руку на плечо жены:
— Давайте обсудим всё без криков. Мы все взрослые люди.
— Да, взрослые... Только меня, выходит, за ребёнка держат, — с горечью откликнулась Ирина, убрала руку мужа и посмотрела на свекровь в упор. — Понимаете, я устала. Если всё будет продолжаться так, я не выдержу. Либо вы... уступаете и не вторгаетесь во всё подряд, либо...
Галина Сергеевна подняла бровь:
— Либо я уходу, да?
В голосе её прозвучал вызов, и Ирина поняла, что сейчас всё решится: или они улягут этот скандал, или между ними встанет стена.
— Мы не гоним вас, — вмешался Олег уже более жёстко, чем обычно. — Но, мама, пойми: ты не имеешь права вламываться к Ире в спальню и указывать ей, что стирать, а что нет. Это наше личное пространство.
— Личное пространство... — свекровь повторила как будто с презрением. — Что ж, коль так, не буду я вам мешать.
Она встала с кресла, схватила сумку и прошла в коридор. Вскоре захлопнулась входная дверь. Ирина почувствовала, как в груди колотится сердце. Возможно, она перегнула палку?
Вечером Олег обнаружил записку от матери: «Уехала к Маргарите Ивановне. Не ищите». Маргарита Ивановна была старой подругой Галины Сергеевны и жила в соседнем микрорайоне. Ирина надеялась, что там всё же безопасно и комфортно, но её мучило ощущение, будто она выгнала пожилую женщину из собственного дома.
— Может, я схожу к ним? — предложила она мужу, видя, что тот явно нервничает.
Олег достал телефон:
— Нет, я сам позвоню. Сейчас.
Однако телефон Галины Сергеевны не отвечал. Олег прошёлся туда-сюда по гостиной, затем вдруг бросил телефон на диван:
— Что ж, подождём до завтра. Может, она просто взяла паузу, остынет.
Наступил вечер, в доме было непривычно тихо. Ирина, вместо того чтобы радоваться свободному пространству, чувствовала тревогу. Она вышла во двор, села на лавочку возле яблони и закрыла глаза, вдыхая прохладный осенний воздух. Подумалось, что причина её раздражения — не только прихотливый характер свекрови. Скорее, это был страх утратить спокойствие, которое давало ей ощущение стабильного будущего. Когда-то ей уже казалось, что она «жертва» чужих правил — в детстве отец был строг, требовал дисциплины, и Ирина годами жила под контролем. И теперь, как только она почувствовала похожее давление, внутри включилась тревога и протест.
Наутро Олег позвонил Маргарите Ивановне и выяснил, что Галина Сергеевна действительно у неё. Та жаловалась на высокое давление, но призналась, что сама сорвалась в споре с невесткой. В голосе матери сквозило обиженное упрямство, однако ощущалось и некоторое сожаление. Договорились, что Олег заедет к ним вечером.
Вечером Олег привёз Галину Сергеевну обратно. Она выглядела уставшей: и глаза, и плечи выдавали её внутреннее напряжение. Когда вошли в дом, Ирина уже была на кухне, готовила ужин. Она вышла в коридор, встретилась взглядом со свекровью. Несколько секунд они молча стояли. Олег умоляюще посмотрел на них обоих.
— Ну что ж... попробуем по-новому жить? — тихо сказала Галина Сергеевна, сжимая ручку сумки. — Если вы меня, конечно, ещё примете...
Ирина кивнула. Она видела, что свекрови нелегко признать свои ошибки. Галина Сергеевна продолжала:
— Понимаю, я перегнула. У меня просто привычка всё контролировать... Это от страха, наверное. После смерти мужа я боюсь остаться одна. Но раз вы хотите тишины, я постараюсь...
Ирина ощутила, как ей становится легче. Она тихо произнесла:
— У нас тоже бывает не всё гладко. Я вспылила, простите. Давайте вместе решим, как нам всем здесь ужиться.
Они отложили разговор о душевных ранах на потом, но, по крайней мере, признали: конфликт был, и его нужно уладить, а не загонять вглубь.
Ремонт в квартире Галины Сергеевны подошёл к концу ещё через месяц. За это время скандалов практически не случалось — все старались не нарушать установленные границы. Ирина делала паузу, прежде чем сказать что-то раздражённое, Олег чаще бывал дома и помогал, а Галина Сергеевна перестала рыться в чужих вещах и навязывать непрошеные советы.
Когда она наконец вернулась в свою квартиру, напряжение спало. Ирина и Олег ощутили долгожданную свободу в родных стенах, а Галина Сергеевна стала приглашать их в гости уже по собственной инициативе. Никто не жаловался, что «с невесткой невозможно жить», или что «свекровь командует». Новые обои, новые договорённости и общее понимание: иногда достаточно просто послушать другого человека, вместо того чтобы с порога взрываться привычными клише.
Семейные отношения всё равно требуют усилий, но в глубине души Ирина успокоилась: теперь она знала, что может отстаивать своё пространство без страха потерять одобрение близких. А Галина Сергеевна чувствовала, что забота проявляется не тогда, когда всюду лезешь с указаниями, а когда искренне поддерживаешь друг друга в мелочах и умеешь вовремя промолчать.
НАШ ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.
Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.