Он был принцем без трона, мужем королевы — но не королём. Его судьбу могли бы назвать сказкой, если бы не одно «но»: за блеском короны скрывалась жизнь, полная унижений и выбора без вариантов...
Он родился под жарким солнцем Корфу, в вилле Мон Репо, где море пахло солью и свободой. Но свобода — иллюзия для принца.
Говорят, в день его рождения на Корфу было солнечное затмение — будто судьба заранее отметила: этот принц никогда не будет править.
Его отец, принц Андрей Греческий, в тот момент вёл армии в бой, а мать, Алиса Баттенберг, сжимала младенца в дрожащих руках, будто предчувствуя, что мир вокруг вот-вот рухнет.
И он рухнул.
Отца осудили за военные неудачи. Потом помиловали, но вся семья стала изгоями. Никто из родни не хотел принимать опального принца — ни в Греции, ни в Германии, ни во Франции. Только в Париже их приютила Мария Бонапарт, эксцентричная аристократка с тёмными глазами и цигаркой в длинном мундштуке.
Но дом — не значит семья.
Отец запил, мать сходила с ума от горя, а маленький Филипп с сестрами оставались лишь обузой. В конце концов, Алису упекли в психиатрическую лечебницу — мужу надоели её слёзы. Детей раскидали по родственникам. Филиппа отправили в Англию.
Чужой среди своих
Англия встретила его холодом и дождями. Он был высоким, светловолосым, с пронзительно-голубыми глазами — красивым, как герой древних саг. Но в глазах английской аристократии он оставался нищим принцем без трона, без денег, без будущего.
И вот однажды его привезли в гости к дальним родственникам — королевской семье.
Маленькая Элизабет, восьмилетняя «Лилибет», заливаясь смехом, бегала по лужайке. Филипп, тринадцатилетний подросток, сжал зубы, наблюдая за этой живой каплей солнечного света — ему претила такая ребяческая непосредственность. Но когда их взгляды внезапно встретились, и девочка замерла, он увидел нечто необъяснимое: в её широко распахнутых глазах светилось восхищение. А она — разглядела в угловатом подростке того самого сказочного принца, о котором читала в своих книжках.
В тот вечер Лилибет написала в дневнике: «Он будет моим. Даже если папа запретит».
Письма
Когда Филипп закончил морскую школу в Дартмуте, началась война. Филипп рвался в бой — ему нужно было доказать, что он чего-то стоит. А Элизабет оставалась в Англии и писала ему письма.
1943 год. Его корабль горит, а её отец рвёт их письма…
Филипп сражался на фронте, Елизавета училась водить грузовик. Король Георг VI запрещал дочери отвечать на его послания: «Он тебе не ровня».
Но она нарушила запрет.
Они встретились снова, когда ей исполнилось 18. Теперь он не мог отвести от неё взгляд.
После войны они поженились. Он знал, что однажды станет лишь тенью королевы. У него был выбор: уйти в море, сохранить своё имя, свою карьеру. Но он выбрал её.
Что скрывали даже от детей
Был ли он счастлив
В день, когда Елизавета стала королевой, Филипп сжёг все дневники. Но горничная вспоминала:
«Каждое утро он клал на её подушку свежую розу. Даже после ссор».
Никто и всё
Он никогда не роптал. Ни на то, что его дети носят не его фамилию. Ни на то, что на официальных приёмах он должен идти на два шага позади. Ни на то, что его остроты называли бестактными, а честность — невоспитанностью.
Он просто стоял у трона — не слугой, но опорой.
Тысячи приёмов. Сотни перелётов. Бессчётные речи. Он ехал туда, куда королева не могла, говорил то, что ей не подобало, брал на себя то, что отнимало её силы.
А вечером, когда двери их покоев закрывались, он называл её не «Ваше Величество», а «Лиз».
Он прожил жизнь в тени короны. Но в её глазах он всегда был — её принцем.
От автора:
Его судьба — готовый сюжет для эпической саги, где переплелись триумфы и потери, блеск короны и горечь изгнания. Принц Филипп, герцог Эдинбургский — муж королевы, но не король. Человек, рождённый повелевать, но добровольно избравший роль опоры.
Такова плата за любовь к женщине на троне. Он нёс её безропотно и до конца. Как вы думаете — он действительно был счастлив? Или всю жизнь играл роль?