Великая русская императрица Екатерина II любила окружать себя не только самыми харизматичными мужчинами современности... И не просто красивыми вещами, достойными монаршего духа и звания, а настоящими шедеврами, которые для простого человека в ту пору были недосягаемы взору и представлению. В 1780 году Екатерина пожелала создать в Царском Селе дом в античном стиле, или, как писала сама, «греко-римскую рапсодию». Проект царица поручила разработать французскому архитектору Шарлю Клериссо. Воодушевленный зодчий предложил вниманию Екатерины чертежи грандиозного сооружения, частично напоминавшего знаменитые римские термы Диоклетиана. Это был практически целый город, который архитектор планировал разместить в резиденции в Царском Селе. Императрице план в целом понравился, не устраивало ее только одно: стоимость проекта. Она была такой огромной, что немецкая бережливость Екатерины потребовала отказаться от подобного расточительства. Тогда императрица обратилась к шотландскому архитектору, знатоку античной архитектуры, Чарльзу Камерону, и тот приехал в Россию, чтобы создать шедевр, которым мы восхищаемся и сегодня.
...Началась эта история еще в 1765 году, когда по приказу Екатерины на Урал отправилась экспедиция во главе с Я. Данненбергом, обнаружившая богатые месторождения яшмы и агатов. Открытие этих месторождений ввело моду на использование натуральных самоцветов в качестве украшений и отделки интерьера, и русская аристократия повально стала увлекаться минералогией. Эго была настоящая революция в камнерезном искусстве России.
Сама Екатерина II отличалась невероятной любовью к драгоценным камням, она даже карточные долги платила бриллиантами и носила неподъемные от драгоценностей туалеты. Но гораздо больше она все же любила самоцветы, и особым ее расположением пользовались агаты и яшма. В громадное восхищение императрицу приводили рисунки, созданные самой природой, которые можно было увидеть на срезах минералов, она считала, что другого камня, который обладал бы таким количеством цветов и рисунков, как яшма, просто нет в природе. Когда же этим самоцветом отделали стены в личных апартаментах Екатерины, престиж яшмы взлетел на небывалую доселе высоту. Камень не только стали использовать для изготовления украшений, ваз, часов, письменных приборов, печатей, но и сочетать с золотом и бриллиантами. Из рук российских мастеров выходили изделия такой красоты, что иначе, как воплощенным совершенством, их назвать было нельзя. Ювелирный мир на мгновение притих от роскоши русской знати, после чего многие иностранные ювелиры бросились искать расположения у царского двора России.
...Октябрьским вечером 1783 года Екатерина II сидела за столом в своем кабинете. Который раз она перебирала листы с рисунками облицовки второго этажа античных терм в Царском Селе. На губах императрицы играла довольная улыбка: ни один дворец в Европе не имеет такой роскошной отделки. Вычурное и приторное барокко, которое так любили западные монархи, Екатерине надоело, и ей, как обычно, на шаг опережавшей европейцев, хотелось чего-то более легкого и свежего. Всего несколько месяцев назад она высказала пожелание отделать комнаты «великолепнейшим образом» цветными каменьями, и вот уже держала в руках эскизы, созданные Камероном. Пусть это был всего лишь ее женский каприз, но царица хотела, чтобы даже он был воплощен в жизнь безупречно. Конечно же, рисунки Камерона были великолепны, но все же смогут ли мастера воплотить ее задумку? Ведь технологию получения изделий из твердых российских самоцветов освоили сравнительно недавно, достанет ли опыта у мастеров? Впрочем, в таланте российских камнерезов она не сомневалась: то, что создавали уральские умельцы, повергало в шок зарубежных гостей и зажигало в их глазах алчный огонек. Наконец, Екатерина приняла решение и засела писать письмо главе комиссии по каменному строению в Санкт-Петербурге и Москве Ивану Бецкому, чтобы он отпустил архитектору Камерону необходимое количество « агату и хрусталю »...
Тут нужно сказать, что, несмотря на название, в отделке Агатовых комнат нет ни единого агата, а их стены отделаны едва ли не всеми разновидностями... яшмы. Дело в том, что облицовывали Агатовые комнаты уразовской яшмой красноватого цвета с белыми прожилками. Такой камень в старину называли «мясным агатом», и в силу этого комнаты получили название агатовых, хотя на самом деле ничего общего с агатом, кроме твердости, яшма не имеет. В старину очень вольно обращались с названиями минералов и одно часто подменяли другим. То же касается и таинственного «хрусталя», которым, как оказалось, в России называли зеленую калканскую яшму.
Хотя Екатерина и была очень довольна, что ей удалось заполучить в качестве архитектора англичанина Камерона, дотошная императрица трижды заставляла его переделывать практически готовые проекты, из которых один был лучше другого. Просвещенной царице необходим был антураж, который создавал бы философский настрой, давал ее мятежному духу возможность возвыситься над окружавшей ее приземленностью и простотой, питал и возбуждал пытливый и неугомонный ум. А что еще может создать благоприятную для неспешных философских бесед обстановку, как не живая и утонченная яшма? Наконец, после мучительных споров и переделок Екатерина одобрила эскизы, и Камерон смог начать работы.
Здание, которое архитектор возвел в царскосельской резиденции Екатерины, получило название Холодные бани. На первом этаже здесь действительно были обычные бани, а вот второй предназначался для отдыха и размышлений императрицы и включал в себя Кабинетец, Овальный, Яшмовый, Агатовый кабинеты, Большой зал и библиотеку. Эго были личные комнаты Екатерины, где по утрам она работала, подписывала документы, писала письма, занималась литературой. Что интересно, в помещениях второго этажа даже не планировали отопление, а само здание было спроектировано так, что в комнаты никогда не попадали прямые солнечные лучи. А так как яшма плохо проводит тепло и в жаркое время работает как своего рода кондиционер, здесь императрица и проводила время в знойные летние дни.
Стены комнат, расположенных в Холодных банях, отечественные умельцы украсили чрезвычайно дорогостоящей и уникальной отделкой — они облицованы в технике русской мозаики мрамором, цветной яшмой уральского и алтайского происхождения. Кроме яшмы и мраморов, Камерон использовал позолоченную бронзу и драгоценные породы дерева, из тонких пластин которого был набран неописуемой красоты паркет, поистине достойный царских апартаментов.
На отделку помещений пошло 25 тонн самоцветов, что невероятно по сегодняшним меркам. Чтобы решиться на подобного рода эксперимент, в XVIII веке нужно было обладать немалой смелостью, ведь твердую яшму, которую очень трудно обрабатывать, в то время использовали только для отделки шпаг, тростей, табакерок, не рискуя создавать более крупные изделия. Но Екатерина твердо решила: ее яшмовая фантазия должна обрести реальные очертания, ведь она никогда не боялась рисковать, и, возможно, поэтому большинство ее идей оказывались сильнее времени.
Сознавая всю ответственность, Камерон лично отбирал камень, а императрица контролировала строительство, которое продолжалось 7 лет. Только подготовка к мозаичным работам заняла три года, а стоимость всего проекта обошлась российской казне в 463 560 рублей. Чтобы облицевать самоцветами кирпичные стены, их сначала выложили плитами известняка, а потом эти плиты обтесали на 9 сантиметров, и только после этого камнерезы стали отделывать их яшмой. Обрабатывали камень примитивной деревянной машиной, которая в то время была единственным средством для точной подгонки каменных плит при облицовке стен. Никакими словами нельзя описать трудоемкую и кропотливую работу русских мастеров, которая требовала просто невероятных физических усилий. Нужно сказать, что рабочие обладали не только золотыми руками, но и отменным художественным вкусом — они подбирали самоцветы с учетом яркости красок, сочности тонов, красоты рисунка. Камень сочетался так искусно, что каждая стена превращалась в законченную картину-панно, а места соединений яшмовых плит практически не были заметны.
Когда облицовка была закончена, возник вопрос, как отшлифовать более двухсот квадратных метров стен, что представляло собой особую трудность. И тут вновь инициативу в свои руки взял хитрый шотландец Камерон. Он заверил Екатерину, что лучше мастера, чем его протеже итальянец Мартини, не найдется во всей Европе. Однако когда тот представил выполненную работу, над ним стал потешаться весь ремесленный Петербург. Проще говоря, Мартини опозорился: грубо отшлифованные плитки даже отдаленно не напоминали полировку. И тогда за дело взялись русские умельцы. Вручную они отшлифовали и довели до зеркального блеска огромные поверхности самоцветных стен. А так как яшма гораздо тверже мрамора, это было нелегким и очень дорогостоящим трудом: полировать яшму можно было только с помощью алмазов.
Пока шли отделочные работы, Екатерину не покидала назойливая мысль, что все это ей обходится слишком дорого, и императрица искала пути хоть на чем-нибудь сэкономить. Однако Камерон учитывать расходы не желал и старался создать для русской императрицы самый роскошный античный интерьер, на какой только был способен. Ведь для этого его, собственно, и пригласили в Россию. Последней каплей для экономной царицы стало предложение Камерона оформить все двери второго этажа сложным узором из благородных пород дерева. Когда Екатерина узнала, в какую астрономическую сумму это выльется, она пришла в ужас. И пока Камерон уговаривал ее, она приняла самостоятельное решение и приказала взять двери из недостроенного особняка Александра Ланского. После этого по дворцу поползли слухи, что императрица никак не может забыть скоропостижно умершего фаворита, поэтому и перетаскивает в новый дом все, что принадлежало ее нежно любимому сердечному другу. Недоброжелатели никак не хотели верить, что Екатерине в тот момент было не до сентиментальных воспоминаний, гораздо больше ее волновала стоимость стен и полов в новом доме. Двери из особняка Ланского тоже решили отделать яшмой, это значительно уменьшило финансовую нагрузку на казну, однако в художественном отношении эта мозаика ни в чем не уступала остальным деталям интерьера. Вес каждой готовой двери доходил до 300 кг, но, несмотря на это, по сей день они открываются легко и абсолютно бесшумно.
Когда Екатерина осматривала уже готовые комнаты, особое впечатление на нее произвел Агатовый кабинет. Его стены были облицованы несколькими разновидностями яшмы, и даже большой камин был выполнен из этого минерала. Впрочем, название «Яшмовый» кабинет получил только много лет спустя, а в то время сам Камерон называл его «первой агатной комнатой». Стены ее были украшены девятью бронзовыми золочеными рельефами с мифологическими сюжетами, которые так любила Екатерина, а десятый она приказала заменить картиной «Порт в Ливорно», выполненной во Флоренции в жанре флорентийской мозаики. Кстати, в Агатовом кабинете находилась коллекция уникальных столов, один из которых, инкрустированный исключительной красоты перламутром, был подарен императрице турецким султаном. Как воспринимали современники Екатерины эти выдающиеся и уникальные произведения искусства из самоцветов? Да примерно так, как мы сегодня смотрим на звездное небо и видим Божественное начало, недосягаемые и вечные величие и красоту...
Сейчас, благодаря проходившей недавно реставрации, интерьер Агатовых комнат выглядит так же, как и при блистательной императрице. Расположен он в городе Пушкине, под Санкт-Петербургом, и входит в состав Государственного музея-заповедника «Царское Село». И хотя создание этого проекта продолжалось несколько лет и оказалось очень дорогостоящим и трудоемким, уникальное творение вошло в историю России и стало одной из архитектурных жемчужин, созданных руками русских мастеров из натурального драгоценного камня — яшмы, равного которому нет нигде в мире.
Подписыватесь на наш телеграм-канал https://t.me/galereya_samotsvetov - обзоры украшений, обсуждения, полезные советы.
Рекомендуем так же:
