Очередную прогулку по Екатеринбургу предлагаю совершить по маршруту, который начинается там, где закончилась прогулка в первый день, а именно с берега Городского пруда, где в парковой зоне стоит кинотеатр «Космос». Но чтобы туда добраться, нам сперва нужно воспользоваться метро. Давайте скажу пару слов о Екатеринбургском метрополитене.
Самый смешной факт о местном метро – это его жетоны. Екатеринбургский метрополитен, словно младший брат, донашивает за старшим Московским метро груду его жетонов. Метро в городе открыли в 1991 году, и оно поначалу использовало свои пластиковые жетоны, которые часто не срабатывали. Помучавшись несколько лет, во второй половине 1990-х метрополитен решил перейти на металлические, как раз в то время, когда Московское метро переходило на карточки. И Москва предложила Екатеринбургу забрать груду бесполезного металла себе.
Всего в городе одна линия и девять станций на ней. Поезда ходят с очень... нет, о-о-о-о-очень большим промежутком! Формально максимальный интервал, который заявляет метро на своём сайте, составляет до 9 минут в дневное непиковое время (с 11:30 до 16:00), и хоть я и не засекал, уверен, что ждать приходилось больше. Оно, конечно, понятно, что нагрузка не как в Москве или Питере, но нельзя же настолько экономить...
Сейчас мы на станции метро «Геологическая».
А это станция «Динамо». Каноничный дискобол прилагается.
От станции рукой подать до берега пруда и стадиона «Динамо». У прохода к стадиону на набережной заботливые екатеринбуржцы напомнили, что Владимир Соловьёв совершенно напрасно называл местных жителей «бесами». Видно же, что местный народ верит в христианские догмы и загробную жизнь!
(На всякий случай. Это я шучу, а на самом деле люблю всех: и христиан, и екатеринбуржцев, и даже Рудольфыча люблю.)
Территория вокруг стадиона «Динамо» открыта для посещений. Можно сказать, что это небольшой парк на берегу Городского пруда. Его набережная в этом месте называется соответствующе – Олимпийская.
Отсюда хорошо видно Храм на крови, поскольку перед ним – парковая зона, а не многоэтажные здания. И даже колокольню Вознесенской церкви слева видно, хотя с другого угла её будет загораживать новый храм.
Спорткомплекс «Динамо» рядом со стадионом – один из памятников конструктивизма конца 1920-х – начала 1930-х годов от Вениамина Соколова, автора Городка чекистов и Второго дома Советов. Если гулять вдоль «Динамо», то не сразу станет ясно, в чём вообще прелесть здания. Как и в случае со многими крупными памятниками конструктивизма, сложно оценить их задумку с одной точки обзора. «Динамо» вытянут вдоль берега пруда словно корабль, и некоторые элементы здания осознанно стилизованы под подобие морского судна.
С этого угла хорошо заметно сходство с носом корабля.
А тут и настоящие кораблики плавают. Сегодня в Екатеринбурге открытие парусного сезона и отбор юнионов так называемого Кубка уральских озёр. Не разбираюсь, что это, идём дальше.
На другом берегу возвышается Екатеринбург-Сити – деловой квартал города. Его начали строить в конце 2000-х и вроде бы как завершили. Возможно, пристроят что-нибудь ещё сзади. Но территории, примыкающие к берегу пруда, уже точно застроены, там свободных площадок нет.
В Екатеринбург-Сити органично вписалось здание правительства области, местный «Белый дом», который на кадре стоит за двумя яхтами, плывущими ближе всего к нам. Его построили в 1975–1982 годах для областного комитета КПСС по распоряжению Ельцина. Здание в шутку называли «Зубом мудрости» (кстати, похожие по стилю высотки на проспекте Вернадского в Москве получили схожие прозвища) и, простите, «Членом КПСС».
Далее на Олимпийской набережной стоит Симановская мельница 1884 года, она же мельница Симанова-Макаровых или Ивановская паровая вальцовая мельница. Владельцем мельницы был Илья Сима́нов (с ударением на а, поэтому Сима́новская мельница), местный купец первой гильдии и по совместительству городской голова. А кто-то ещё ругается, что нынешние чиновники – это бизнесмены, но ведь мы же стремимся к корням, к традиции, поэтому всё правильно. Или нет?..
Мельница в советское время переросла в полноценный мукомольный завод и работала до 2013 года, после чего многое на территории завода посносили и застроили элитными ЖК. Но мельницу признали памятником архитектуры и сохранили, приспособив под жильё. «Кирпичный» дореволюционный стиль вообще довольно удобен для переустройства в моднейшие постиндустриальные лофты XXI века.
Отремонтированное и обновлённое здание Симановской мельницы открылось всего пару лет назад. При его реконструкции оставили одну историческую стеночку бывшего завода. Получилась стильная ограда внутреннего дворика, одобряем.
У этой стены стоит памятник работникам мукомольного завода – погибшим солдатам Великой Отечественной войны.
Не понял... «Шмели», вы там не попутали, а?..
(«Шмели» – прозвище футболистов и болельщиков местного ФК «Урал» из-за оранжево-чёрного оформления эмблемы клуба и формы игроков.)
Тут же рядом – Макаровский мост через Городской пруд. Пруд продолжается и дальше, или, если быть корректным, начинается раньше, ведь мы шли по набережной вверх по течению Исети. Я бы предложил считать этот мост границей исторического центра, ибо выше по течению мы не увидим скопление исторических зданий, а потом и вовсе уткнёмся в территорию Верх-Исетского завода. Так что переходим мост и идём по другой стороне пруда.
Мост здесь стоит с 1881 года, хотя сначала он был деревянным, а в 1950-е в связи с пуском трамвайной линии построили новый мост, железобетонный. Как его только не называли: то Кривцовским по имени городского головы и тоже купца Василия Кривцова, при котором был построен деревянный мост, то Симановским, то Макаровским (в 1900-е мельницей Симанова стали владеть братья Макаровы), а также Пролетарским в советские годы и даже просто «мостом на улице Челюскинцев». В итоге победил Макаровский.
Пока смотрел с моста на Екатеринбург-Сити, задался двумя вопросами, на которые не смог найти ответа.
Первый: почему в Питере так и не появилось своего «Сити»? Казалось бы, город гораздо больше Екатеринбурга, но в итоге полноценный комплекс в несколько небоскрёбов вырос в Москве и в Екатеринбурге, но не в Северной столице? Неясно.
Второй: почему в Москве нельзя было построить Сити так, чтобы пешеходы могли нормально передвигаться по его границам и через него? В Екатеринбурге без проблем сделали красивую набережную с озеленённым сквером, а с другой стороны вдоль улицы Бориса Ельцина продолжили нормальные и довольно широкие пешеходные дорожки. Я не фанат подобных районов, но при сравнении с Москвой-Сити не могу не отметить банальную адекватность подхода. Любой человек, кто бывал в качестве пешехода в Москве-Сити, согласится со мной, что тротуары, переходы и иные пешеходные зоны сделаны там невероятно убого и при необходимости пешей прогулки вызывают лютую, бешеную ненависть.
На фоне Ельцин-центра в этом сквере укрылся дом Гайдара. Здесь несколько месяцев в 1927 году жил Аркадий Гайдар. Возможно, в этом доме он начал писать повесть «Школа», главный герой которой, обычный школьник Борис Голиков в лихую эпоху 1917 года проходит новую для себя «школу» – школу революции. Кстати, настоящая фамилия Гайдара – Голиков, а в судьбе героя повести угадываются некоторые черты биографии самого Аркадия Гайдара-Голикова.
Из-за мемориального значения дом сохранился и дожил до наших дней. Этот домик конца XIX века примерно с 1900-х годов аж до 2015 года оставался в собственности местной семьи Пестовых. Дом выкупили власти, но что с ним делать, так пока и не решили. Ещё бы, здесь жил никому не нужный сегодня советский писатель, это же вам не его гениальный внучок-экономист.
В 2019 году на набережной вдова Ельцина открыла простенькую деревянную «скамейку любви» с надписью: «Для тех, кто любит. Как любили мы с Борисом. Наина Ельцина, 2019». Друг друга они, конечно, любили, а вот любил ли Борис Николаевич собственных сограждан и свою Родину, история умалчивает.
Скамейка, хоть и выглядит непримечательной, была спроектирована архитектурным бюро моднейшего московского архитектора Бориса Бернаскони, которое, вообще-то, создало и сам Ельцин-центр. Чтобы вы поняли, насколько Бернаскони непростой архитектор, скажу вам один факт: официальный сайт его бюро по умолчанию открывается на английском языке, и только потом, если вы по чистой случайности оказались русскоязычным посетителем этого сайта, его можно переключить на русский.
Памятник Ельцину в виде бутылки водки рядом с Ельцин-центром. В логово демона мы зайдём в другой день, поэтому пока погуляем.
О безграничной народной любви к первому президенту России свидетельствует круглосуточная охрана памятника. Я не шучу. И сегодня, и два дня спустя я заметил, что на площадке перед скульптурой постоянно дежурит охранник, прогуливаясь туда-сюда. Можно было бы подумать, что это случайное совпадение, но материалы СМИ подтверждают, что специальное решение о наблюдении за ЕБН было принято ещё в начале 2010-х годов. Чтобы народ особенно активно не проявлял свою любовь.
Если пройтись по улице Бориса Ельцина в сторону проспекта Ленина несколько десятков метров, то Сити начнёт плавно перетекать в Октябрьскую площадь.
Про «Белый дом» я уже говорил, он слева. А справа красуется здание областного заксобрания, которое возвели в 2009 году и которое стоило 1,6 миллиардов рублей. Губернатор Эдуард Россель здание очень хвалил и переживал за трудяг-депутатов: «С точки зрения условий, я думаю, здесь есть всё, чтобы депутаты могли работать нормально». А спикер Заксобрания Николай Воронин с гордостью отмечал: «Мы впервые в России получили специально спроектированное, специально построенное под законодательный процесс здание. Таких условий нет ни в Государственной думе, ни в Совете Федерации».
Здание построили настолько качественно, что уже в 2013 году его пришлось ремонтировать, потому что по стене пошли трещины, а недавно (уже после моей поездки) стало известно, что нужно потратить несколько миллионов рублей на обработку от грибка и плесени. Не зря всё-таки рядом с Ельцин-центром построили, берут пример с великой эпохи великого президента.
Слева – гостиница «Hyatt Regency». Но про неё не хочется говорить, ибо за ней – самое высокое здание города, башня «Исеть» в 212 метров и 52 этажа. Небоскрёб начали строить в конце 2000-х годов и несколько лет гордо называли самым северным небоскрёбом планеты, пока этот статус не забрал питерский Лахта-центр. Интересное сравнение: Главное здание МГУ со шпилем даже больше, чем «Исеть» (235 метров).
Справа – Свердловский академический театр драмы. Новое здание театра, как и «Белый дом», появилось в конце 1970-х – начале 1980-х годов из-за сноса старой жилой застройки и создания ансамбля Октябрьской площади. Сейчас акцент с площади смещён на Екатеринбург-Сити, но в целом они как будто дополняют друг друга. Если же вам показалось, что фасад театра похож на какой-то дешёвый провинциальный торговый центр, то чутьё вас не обмануло.
Раньше фасад выглядел вот так. Это был приемлемый модернизм поздней советской эпохи, подходящий для культурного учреждения. В 2009 году, когда Екатеринбург готовился к саммиту ШОС, было решено обветшавший фасад театра отремонтировать. «Отремонтировали», спасибо. Закрыли стеклом и пластиком и оставили до лучших времён.
С тех пор периодически власти пытаются найти деньги на нормальный ремонт театра и восстановление фасадных барельефов. Но это же не дом заксобрания с современным оборудованием за два миллиарда, которому должны позавидовать столичные депутаты, поэтому денег нет.
Что-то я сегодня как будто злой. Извините, современность нередко вызывает у меня не самые восторженные чувства. Так что не буду комментировать самый примечательный факт современной истории Октябрьской площади, где мы находимся – скандальную инициативу по застройке площади новым Екатерининским собором в 2018 году. Строительства не случилось, и площадь до сих пор является сквером для прогулок и иных городских развлечений.
Одним из развлечений сегодня стало наблюдение за соревнующимися яхтами. Среди горожан стоит «Поющий камень» – арт-объект местного скульптора Даниила Гильдермана 2020 года. Камень не создаёт никакого акустического эффекта, в отличие от реальных горных «поющих камней», но напоминает нам об этом явлении, а дыра в нём символизирует переход в другое измерение.
На другой стороне пруда можно разглядеть спорткомплекс «Динамо», который мы видели в начале прогулки. Пожалуй, отсюда сходство с кораблём ещё очевиднее.
По пути к Плотинке видим Дом главного горного начальника, один из немногих памятников классицизма начала XIX века. Поначалу в 1818 году дом построил для себя пермский берг-инспектор Андрей Булгаков, а в 1830 году его выкупило государство для резиденции главного начальника горных заводов Уральского хребта. По этой причине архитектор Михаил Малахов добавил зданию почти что дворцовую пышность с трёхъярусным портиком, колоннами, мезонином и другими деталями.
Громкое название должности главного горного начальника было неспроста. Управление государственными уральскими заводами в первой четверти XIX века то было разбито на несколько региональных горных правлений, то передавалось в руки местного генерал-губернатора, что запутывало контроль со стороны министерства финансов. В итоге в 1826 году учредили должность главного горного начальника, который подчинялся напрямую министру финансов. В общем, Горное правление – это аналог госкорпорации, топ-менеджеру которой свой дворец необходим.
Сегодня ещё одно спортивное мероприятие – забег по проспекту Ленина. В связи с этим дороги перекрыты, и на проспект можно полюбоваться без вечно шумящих машин. Как видите, ни у кого катастрофа не произошла, когда центр города не превращён в круглосуточный хайвей. Вся власть пешеходам!
Павел Бажов на Плотинке, как и я, наслаждается тишиной.
А мы зайдём в Музей истории камнерезного и ювелирного искусства. Мимо его здания мы проходили в первый день уральской поездки. Значимую часть коллекции музея составляют предметы, созданные на Екатеринбургской гранильной фабрике – самой старой в России фабрике, занимавшейся художественной обработкой камня, её основали в 1751 году. В ходе истории фабрика не раз меняла своё название, после революции за ней прижилось название «Русские самоцветы».
На фото – портрет Николая II с завода «Русские самоцветы» 1993 года, созданный в технике флорентийской мозаики.
Такую карту Франции изготовили на указанной фабрике в 1900 году для Всемирной выставки в Париже – той самой, куда возили Каслинский чугунный павильон, который мы видели вчера. На карте из различных уральских камней выложили все 86 департаментов Франции. В основе карты – мраморная доска, реки были обозначены платиной, а крупные города – бериллами, изумрудами, топазами и другими камнями. Фанаты французской географии приглашаются к изучению. Музейщики утверждают, что эта карта была первой мозаичной картой в мире.
Есть нюанс: это современная точная копия, созданная в 2015 году, художник-камнерез Анатолий Жуков приложил немало усилий, чтобы скопировать оригинал. Оригинал же в 1900 году был подарен Франции, какое-то время его экспонировали в Лувре, а сейчас он находится в Музее Второй империи в Компьенском дворце.
Поскольку предмет находится за стеклом, стекло в некоторых местах отсвечивает, но лучше кадр не получился бы.
С конца XVIII века на Урале приобрели популярность каменные печати. Печати использовали многие дворяне, офицеры, купцы, предпринимали, эта вещь была порой более необходима, чем визитка. Почему бы не заказывать её у камнерезов из горного хрусталя, агата, сердолика или дымчатого кварца? В витрине представлена любопытная коллекция подобных печатей.
Ну не только же Францию показывать. Вот вам и Свердловская область образца 1982–1983 годов.
Давайте разглядим детали и отметим точки поездки. Свердловск выделяется красненьким.
К северу от него Верхняя Пышма, и может показаться, что она далеко от Свердловска/Екатеринбурга. На самом деле нет, Екатеринбург и Верхняя Пышма уже слились в единую агломерацию, границу между которыми довольно сложно почувствовать.
Значительное севернее, с небольшим отклонением к западу, в районе синего цвета Невьянск, а далее Нижний Тагил.
А завтра мы поедем в Сысерть, этот город находится по той же линии, но в обратном направлении от Свердловска, на юг.
На выставке «Ювелирные мысли» от московских ювелиров Алексея Барсукова и Людмилы Калан я не обратил внимания на экспонаты, но меня порадовало «Место для ваших мыслей и ювелирных фантазий». Была бы фантазия, тоже что-нибудь предложил бы, но не сегодня.
Это с другой выставки, «Мистерия-БУМ», участники которой решили пофантазировать, как можно использовать бумагу для украшения интерьера, одежды и прочего. Смешные и абсурдные коллажи из газет – не их изобретение, но всё равно прикольно позалипать. Данное произведение было названо «Коллаж коллажей» (автор – Влада Перепечина, студентка местного университета).
Но давайте вернёмся к серьёзному искусству. Специально выделенный зал музея «Бажовская комната» знакомит посетителей с коллекцией панно от палехских мастеров по сюжетам сказов Павла Бажова. И здесь самое время наконец-то рассказать, что это за сказы такие и чем они важны для истории литературы.
Дело было так. В середине 1930-х годов уже немолодой уральский писатель Павел Бажов, известный скорее как журналист и публицист, чем автор художественной прозы, присоединился к важной литературной работе по собиранию местного фольклора. В какой-то степени это был заказ сверху: задача изучения «рабочего и крестьянского» фольклора обсуждалась на высшем уровне, государство выделяло деньги фольклористам, публиковало сборники и инициировало научные исследования.
На фото – панно «Ермаковы лебеди». Сюжет одноимённого сказа своеобразно обыгрывает историю происхождения легендарного атамана Ермака. Ермак был местным уральским парнишкой Васюткой и вырастил двух лебедей, которые с тех пор иногда прилетали к нему, но не смогли спасти от смерти, ибо Ермака убили ночью враги, а лебеди ночью не видят. В сказе есть и история любви Ермака-Васютки и Алёнушки, которая из-за трагической вести о смерти Ермака не смогла дальше жить.
Бажов присоединился к подготовке сборника по дореволюционному рабочему фольклору на Урале и написал для него несколько сказов. Сказы – это подражания фольклорным историям, которые описаны от имени рассказчика.
Бажов поначалу утверждал, что сказы – это не его выдумка, а записи историй, которые он слышал в 1890-е годы от рабочего Василия Хмелинина с Полевского завода к юго-западу от Свердловска. Позже он говорил, что это всё-таки его произведения, хоть и основанные на местном фольклоре и рассказах Хмелинина, выведенного в сказах в качестве рассказчика – деда Слышко. Скорее всего, так и было. Тем не менее, элемент фантазии Бажова в его сказах мог быть немаленьким, учитывая, что сведений об активном изучении им уральского фольклора до середины 1930-х годов у нас нет.
Сказ «Горный мастер», изображённый на этом панно, рассказывает о любви Данилы и Кати, которая прошла суровое испытание после неожиданного исчезновения Данилы. Многие были уверены, что Данила погиб, и даже прозвали Катю «мертвяковой невестой». Но девушка не разлюбила Данилу и вскоре догадалась, что тот в плену у Хозяйки Медной горы. Не убоявшись мифического существа, Катя пришла к ней и потребовала Данилу себе.
Но что нам, жалко, что ли, что Бажов не записывал реальный фольклор, а пускался в фантазии по его мотивам? Какого-нибудь Толкина мы же любим не за дословное переложение мифологии Северной Европы, так ведь? В течение примерно десяти лет, с середины 30-х по середину 40-х годов, Бажов опубликовал более 50 сказов. Заголовок одной из них, «Малахитовая шкатулка», был перенесён и на сборник сказов конца 1939 года, и с тех пор цикл бажовских сказов так и называется.
Вот и панно по сюжету «Малахитовой шкатулки». Мне кажется, если вдуматься, это довольно жуткий сказ. У Настасьи, вдовы рабочего Степана, которого когда-то пыталась соблазнить Хозяйка Медной горы, остался подарок от Хозяйки – малахитовая шкатулка. С украшениями этой шкатулки любила играть её дочка Танюшка, у которой, что характерно, были зелёные глаза, да и сама она была непохожа на местных детей. Не являюсь специалистом по творчеству Бажова и не встречал подобных интерпретаций, но есть у меня подозрение, что Танюшка – это своего рода аватар Хозяйки Медной горы, чем объясняется и её особая красота, и таланты, и дальнейшая судьба.
За повзрослевшей Танюшкой пытался ухаживать местный барин Турчанинов. Танюшка пообещала, что если барин покажет ей в Санкт-Петербурге в царском дворце палату, украшенную уральским малахитом, то она выйдет за него замуж. На нижней части панно – сцена во дворце, где окружавшие девушку аристократы с завистью смотрят на неземную красоту героини. Прикоснувшись к малахитовой стене, она «растаяла», исчезла, Турчанинов пытался собрать за ней оставшиеся малахитовые камни, но они растворялись у него в руках, а в подобранной им пуговице он увидел Танюшку, которая над ним хохотала. Так и тронулся умом.
Уверен, Дэвид Линч позавидовал бы такому сюжету!
Сегодня прогулка выйдет долгой, давайте сделаем перерыв. Не обязательно с пивом, пиво строго по желанию.
P. S. А для любителей мемов недавно увиденная мной картинка, отсылающая к Хозяйке Медной горы:
Все статьи цикла:
