– Ты понимаешь, что ты только что сделала? – Елена Николаевна, прижав телефон к уху, смотрела в окно на заснеженный двор, не замечая, как чай капает с ложки на стол.
На другом конце провода голос соседки был полон любопытства:
– Да это ж слухи, Лена. Сама проверь! Хотя если честно, я в шоке. Дом в залоге? Неужели?
Елена, крепче сжав трубку, резко поднялась, чуть не опрокинув чашку. Телефон отключился, но в её голове осталась эта мысль: залог, дом, предательство. Она вдруг вспомнила вчерашний разговор с дочерью.
– Мам, ну ты хоть раз в жизни можешь поверить в меня? – Анастасия тогда смотрела прямо в глаза, но её руки нервно крутили ручку стула. – Это просто бумажки, формальности! Ты сама потом будешь гордиться, когда я стану успешной.
Елена тогда ничего не сказала, но от чего-то стало тяжело дышать. Сегодня же тревога разгорелась с новой силой. Она открыла ящик, где хранились семейные документы, но вместо знакомой папки с договорами нашла только пыль и старую открытку.
----
– Ты в своем уме?! – голос Елены Николаевны был громким.
– Мам, ну хватит драматизировать, – Анастасия скрестила руки, прислонившись к двери. – Это временно. Деньги быстро вернутся, ты даже не заметишь.
– Не заметишь? – Елена подняла взгляд, и он будто прожигал. – Ты заложила дом, Настя! Дом, в котором я тебя растила! И даже не посчитала нужным спросить?
– Я все рассчитала, – голос дочери стал тверже. – У меня бизнес-план, инвесторы заинтересованы. Это шанс, который нельзя упускать!
– Шанс… – Елена захлопнула ящик стола. – Ради этого ты обманула меня? Даже слова не сказала!
Анастасия отвела взгляд. Слишком много слов, слишком мало объяснений.
– Мам, я хотела тебе сказать, но ты бы никогда не согласилась. Ты живешь прошлым, а я хочу будущего.
– И ради этого будущего ты решила разрушить настоящее? – Елена шагнула ближе, и воздух между ними стал тяжелым, как перед грозой. – Это не просто дом, Настя. Это всё, что осталось от семьи.
– Мама, ты просто ничего не понимаешь! – бросила Анастасия и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
Елена осталась стоять. За окном хлопья снега плавно оседали на крышу дома, который теперь им не принадлежал.
-----
Елена Николаевна стояла на кухне, разглядывая потрепанную папку с документами. Пальцы невольно цеплялись за края старой обложки, как за спасательный круг. Она нашла её случайно, убираясь в ящике, где дочь «случайно» оставила нечто похожее на банковский договор.
– Реклама, – спокойно ответила Анастасия, когда мать показала ей странный конверт с логотипом. – Знаешь, банки шлют что попало.
Но теперь это казалось ложью. Елена достала из папки листы. Заложено. Подпись. Её имя. Сердце ухнуло в бездну.
– Вот же... – она тихо выдохнула, прежде чем порыв ветра из окна швырнул один из листков на пол.
Стук в дверь прервал её замешательство. На пороге стояла соседка Валентина Петровна с неизменным пакетом молока.
– Лена, что случилось? Весь район говорит, что твой дом теперь банку принадлежит. Это правда?
Елена хотела закрыть дверь, но Валентина Петровна ловко вставила ногу.
– Ты мне всё равно потом расскажешь, – заявила соседка, проходя на кухню и разглядывая документы. – Вот это уже серьёзно. Ты что, совсем доверилась Насте?
– Она моя дочь, – Елена отвернулась к окну, чтобы скрыть пылающие глаза.
– А ты забыла, что и дети предают? – соседка цокнула языком. – Звони в банк, разбирайся. Но знай: лучше сейчас понять, чем когда они явятся с бумажками.
После ухода соседки Елена набрала номер, указанный на документе. Голос оператора, ровный и профессиональный, подтвердил худшие опасения.
– Да, объект недвижимости передан в залог. Платежи просрочены, уведомление отправлено.
– Просрочены? Какие ещё платежи? – Елена с трудом удерживала голос.
– Финансовая ответственность полностью лежит на заёмщике. Вы можете связаться с вашим банкир... – дальнейшие слова тонули в гудках.
Елена опустила телефон. За стеной послышались шаги дочери.
– Настя! – её голос сорвался. – Что это? Ты мне объяснишь?
Анастасия выглянула из своей комнаты с видом абсолютного спокойствия.
– Мам, всё под контролем. Да, есть небольшая задержка, но это временно.
– Временно? – Елена швырнула бумаги на стол. – Это дом, Анастасия! Не мелочь из кошелька!
– Хватит истерик, – огрызнулась дочь. – Я уже решаю вопрос.
– Что ты решаешь? – голос Елены дрожал. – Ты даже не понимаешь, что поставила под угрозу нашу жизнь!
Анастасия отвернулась, поднимаясь к себе по лестнице. Её шаги отдавались эхом в голове матери. В этой тишине Елена поняла: времени на разговоры больше нет. Нужно действовать.
----
Елена Николаевна уже несколько дней почти не спала. Ночами она листала документы, раз за разом перечитывая строки, которые обрекали её дом на чужие руки. Утром пришёл конверт от банка – уведомление о просрочке платежа. В нём всё выглядело официально, холодно, безразлично.
За чашкой остывшего чая она решилась снова поговорить с дочерью.
– Настя, – она вошла в комнату дочери без стука. – Ты понимаешь, что происходит?
Анастасия сидела за ноутбуком, что-то печатала и лишь мельком глянула на мать.
– Мам, я занята. Поговорим позже?
Елена взяла в руки уведомление, скомкала его и бросила на стол перед дочерью.
– Позже? У нас дом забирают! И ты говоришь "позже"?
Анастасия резко закрыла ноутбук.
– Мам, не надо начинать. Я решаю эту проблему! У меня просто небольшой кассовый разрыв.
– Разрыв? Ты понимаешь, что дом – это не цифры на экране? Это наше всё, Настя. Ты хоть раз думала, что я чувствую?
Анастасия тяжело вздохнула и встала из-за стола.
– Мам, я знала, что ты не поймёшь. Да, я рискнула. Да, я ошиблась. Но кричать на меня не поможет.
– Ошиблась? – голос Елены сорвался. – Ты украла у меня этот дом. Украла мою жизнь, Настя. Как ты могла?
Молчание разрезало воздух. Анастасия наконец подняла взгляд.
– Мам, ты думаешь, мне легко? Я хотела построить что-то своё. Чтобы ты гордилась мной.
– Гордилась? Гордилась, что ты оставила меня ни с чем?
Анастасия разжала кулаки, что-то хотела сказать, но передумала. Она вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Вечером в дверь постучал курьер. Елена забрала ещё один конверт – это был отчёт о выставлении дома на продажу.
Её руки дрожали, пока она читала. Банк не собирался ждать, а оставшаяся сумма была неподъёмной. На другой стороне коридора дочь так и не вышла из комнаты.
– Это твоя война, Настя, – прошептала Елена – Но меня ты уже потеряла.
На следующий день Елена отправилась в банк, надеясь найти компромисс. Но там её встретили всё те же равнодушные лица.
– Решение окончательное, – сообщил менеджер. – Обратитесь к заёмщику для урегулирования долга.
Елена не хотела верить в происходящее. Она вернулась домой с тяжёлым сердцем. На пороге её встретила соседка.
– Лена, что случилось? Ты как будто сама не своя.
Елена подняла голову, посмотрела на старую подругу и, кажется, впервые за долгое время сказала правду:
– Я теряю свой дом.
Соседка вздохнула, положила руку ей на плечо.
– Ты сильная. Прорвёшься. Но, Лена, иногда нужно перестать ждать, что кто-то придёт на помощь.
Слова соседки эхом отдавались в её голове. Она поднялась в комнату дочери, но та оказалась пуста. На столе лежала записка.
"Мам, я уехала. Вернусь через пару дней. Не переживай – я всё улажу."
Елена посмотрела на бумагу, потом на окно. Её сердце подсказывало, что дочь вновь что-то скрывает.
-----
Елена Николаевна провела следующие два дня в полной тишине. Анастасия так и не появилась, не ответила на звонки, и это молчание казалось громче любых обвинений.
На третий день в дверь постучали. Елена, не ожидая никого, осторожно открыла. На пороге стоял мужчина в строгом костюме, с папкой в руках.
– Елена Николаевна? – уточнил он.
– Да, – её голос был напряжённым.
– Меня зовут Сергей Вадимович. Представляю интересы банка. Я пришёл сообщить, что срок погашения задолженности истёк. Если вы не внесёте сумму в течение 48 часов, дом будет продан на аукционе.
Елена сжала кулаки, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Но я… – её голос дрогнул. – У меня нет таких денег. Разве ничего нельзя сделать?
Мужчина сдержанно кивнул.
– К сожалению, решение окончательное. Вы можете обратиться в наш офис для получения подробной информации.
Он ушёл, оставив в коридоре холод и страх. Елена вернулась на кухню, зажала голову руками. В её голове крутились слова: «48 часов». Всё остальное казалось бессмысленным.
Поздно вечером в дом вошла Анастасия. Она выглядела уставшей, но уверенной в себе.
– Мам, я всё уладила, – сказала она, бросая сумку на пол.
Елена медленно подняла голову.
– Ты уладила? Что именно?
Анастасия замерла.
– Я нашла деньги, – сказала она. – Нам нужно всего лишь подписать пару документов, и всё будет хорошо.
Елена поднялась и, не отводя глаз, указала на стол.
– Документы? Какие ещё документы?
Анастасия колебалась. Она достала из сумки папку, разложила бумаги на столе.
– Это займ. Новый. Но он покроет предыдущий долг. Нам только нужно…
Елена перебила её.
– Ты с ума сошла?! Ты хочешь влезть в новые долги? Ты хоть понимаешь, что это не выход?
Анастасия вскинула руки, как будто защищаясь.
– Мам, это временно! Мы просто купим немного времени, а потом я всё верну. Я на грани подписания контракта с инвесторами…
– Хватит лгать! – голос Елены сорвался. – Ты даже не понимаешь, что делаешь. Сколько ещё ты будешь меня обманывать?
Анастасия покраснела, но не отступила.
– Мам, я пытаюсь нас спасти. Если ты не хочешь подписывать, тогда всё пропадёт.
Елена молчала. Она чувствовала, как дрожь охватывает её тело. Потом, медленно, взяла документы со стола, подошла к камину и бросила их в огонь. Бумаги вспыхнули, превращаясь в пепел.
– Никаких займов, – сказала она, не отводя глаз от дочери. – Если ты хочешь нас спасти, сделай это честно.
Анастасия остолбенела. Её лицо сначала исказилось гневом, а затем отчаянием.
– Мам, ты только что всё разрушила!
– Нет, Настя. Это ты разрушила. Но я больше не позволю тебе тянуть нас в бездну.
Анастасия вскрикнула и выбежала из дома. Дверь хлопнула, оставив Елену наедине с огнём, который уже потух.
Утром следующего дня пришло новое письмо из банка. Оставалось 24 часа. Елена знала, что у неё нет выбора. Она достала старую шкатулку, где хранила все семейные драгоценности. Там была цепочка, которую муж подарил ей на первую годовщину, и кольцо бабушки. Всё это она отнесла в ломбард.
Вернувшись домой с копеечной суммой, Елена села за стол. Она поняла, что больше не может полагаться на дочь.
И в этот момент в дверь снова постучали. Елена открыла, и на пороге стоял мужчина в грязной рабочей одежде – сосед Валентин.
– Лена, я всё слышал. Дай мне шанс помочь.
-----
Елена Николаевна смотрела на соседа Валентина, который стоял на пороге. Его лицо выражало искреннюю обеспокоенность.
– Чем ты можешь помочь, Валя? – устало спросила она.
– Мы с ребятами из деревни решили, что не можем стоять в стороне. Ты же всегда нам помогала, – сказал он, опуская взгляд. – У меня есть немного сбережений, и ребята скинулись. Это немного, но может задержать банк. Возьми, Лена.
Елена покачала головой. Её глаза наполнились слезами.
– Я не могу это принять… Это слишком.
– Это не обсуждается, – отрезал Валентин. – Ты бы сделала то же самое для нас.
Валентин протянул ей конверт. Елена дрожащими руками взяла его и сжала, как последний шанс.
– Спасибо, Валя. Я… не знаю, что сказать.
– Скажи спасибо, когда всё закончится. А сейчас иди в банк.
В банке Елена передала сумму, которую собрала благодаря соседям и своим скромным украшениям. Сотрудник с каменным лицом сверился с документами.
– Этого недостаточно для полной выплаты. Но это позволяет продлить срок на три месяца, – сказал он, заполняя бумаги.
Елена почувствовала облегчение. Три месяца – это было время, которое она могла использовать, чтобы попытаться исправить ситуацию.
Когда она вернулась домой, её встретила Анастасия. Лицо дочери было опухшим от слёз.
– Мам… я узнала, что ты сделала. Валя рассказал.
Елена устало присела на стул и посмотрела на дочь.
– Что ты хочешь сказать, Настя?
Анастасия опустилась на колени перед матерью.
– Прости меня, – её голос дрожал. – Я только хотела, чтобы ты гордилась мной. Я не думала, что всё зайдёт так далеко.
– Гордилась? – Елена прикрыла глаза. – Настя, гордость – это не тогда, когда ты всё разрушила, а потом приходишь с извинениями.
– Я всё исправлю, – сказала Анастасия. – Я уже нашла работу.
В течение следующих месяцев они вместе начали выплачивать долг. Анастасия устроилась на работу, и хотя её зарплата была небольшой, она начала исправлять свои ошибки. Елена, в свою очередь, вернулась к своим соседям, чтобы отблагодарить их за поддержку.
Дом остался за ними, но трещина в их отношениях была заметна.